«Китайская мечта» Си Цзиньпина: теория и практика



За последние 40 лет Китайская Народная Республика сделала невероятный скачок в экономическом и научно-техническом развитии. Модернизация страны и проведение реформ, начатые с конца 1970-х гг. при поддержке и под руководством Дэн Сяопина, стали тем локомотивом экономики, результатами которого китайский народ уже пользуется. Хотя проделано ещё полпути для достижения поставленных задач, нынешнее руководство Коммунистической партии Китая призывает народ не останавливаться на достигнутых успехах. Речь идет о том, что к 2021 г. — годовщине создания КПК — будет достигнуто «общество средней зажиточности» («сяокан»), а к 2049 г. — годовщине создания КНР — будет создано «богатое, могущественное, демократическое, цивилизованное и гармоничное модернизированное социалистическое государство» [14, с. 37]. Для воодушевления и настроя на победу в достижении заветной цели председатель КНР Си Цзиньпин обращается с речью к работникам компартии и народу: «Мы уверены в нашей способности достигнуть этой цели...Мечта о великом возрождении китайской нации непременно осуществится» [9, с. 67].

После этого Си Цзиньпин идею о великом возрождении китайской нации оформил в своей политике под названием «Китайская мечта». Её концепция активно развивается и обсуждается в китайском обществе. Идея «китайской мечты» главным образом должна впитать в себя лучшие достижения всех предыдущих лидеров КПК: «социализм с китайской спецификой» Дэн Сяопина, «три представительства» Цзян Цзэминя, «научная теория развития» Ху Цзиньтао. По мнению Ху Цзиньтао, «китайская мечта» представляет собой мирное сосуществование китайской нации с другими народами мира, совместное созидание светлого будущего [6, с. 396].

Китайский специалист Чжао Тинян считает, что «китайская мечта» служит инструментом как для сохранения, так и для развития китайского государства, чтобы предотвратить экономический коллапс, главная ее задача — сплотить китайское общество, которое испытает социальные проблемы, такие как безработица и социальное неравенство [11, с. 21–34]. Профессор университета им. Сун Ятсена Цинь Пан тоже считает, что с 2013 г. председатель Си Цзиньпин начал крупнейшую в постмаоиский период кампанию, отстаивающую официальную идеологию, сочетающую коммунизм, национализм и ленинизм во имя «китайской мечты». По её мнению, идеология должна стать средством подтверждения легитимности государства, обеспокоенного замедлением экономического роста и ростом коррупции. Призывая к великому возрождению нации и используя националистические настроения в Китае, Си Цзиньпин продвигает свою идеологию и тем самым показывает, что осознал проблемы официальной идеологии и решил изменить её с целью повышения ценности и укреплении легитимности КПК [12, с. 12,14].

По мнению Си Цзиньпина, три главных условия способны реализовать идею «китайской мечты»: 1) обязательно идти по китайскому пути, то есть по пути социализма с китайской спецификой; 2) необходимо возвышать китайский дух, сердцевина которого — патриотизм, а также дух эпохи, сердцевина которого — реформы и новаторство; 3) необходимо объединять силы нации, которые рождаются великой сплоченностью 56 национальностей [8, с. 72–73].

Сама концепция Си Цзиньпина о возрождении китайской нации пропитана духом конфуцианства ввиду того, что в публичных выступлениях лидера Китая заметно участились упоминания конфуцианских принципов, установок и понятий: он нередко прибегает как к прямому, так и к непрямому цитированию доктринальных трудов конфуцианства, говоря о ценностях и принципах китайской нации. Подтверждением развития курса на возрождение традиционных учений является то, что Си Цзиньпин дал установку на подкрепление нынешней версии идеологической программы трудами китайских мыслителей прошлого. Если проанализировать его высказывания, особенно адресованные молодежи, мы обнаружим огромное количество конфуцианских выражений [10, с. 62–63].

В «китайской мечте» конфуцианское понятие «сяокан» («общество Малого благоденствия») занимает особое место, так как унаследован из недавнего прошлого. Китайский государственный деятель XIX–XX вв. Кан Ювэй предполагал, что сяокан является лишь переходным этапом на пути к обществу Великого единения (датун). После того, как в КНР была провозглашена политика построения сяокан, китайское руководство добилось значительных успехов в этом деле. Следовательно, можно с равным успехом говорить о движении Китая к обретению состояния датун [2, с. 570–571].

Для возвышения китайского духа руководство страны занимается патриотическим воспитанием молодежи в Китае. Общее число государственных центров по патриотическому воспитанию должно увеличиться до 428, в них будут показаны основные исторические события: с момента создания КПК в 1921 г. до провозглашения КНР в 1949 г. Целью этой деятельности является возвращение на родину молодежи, которая занимается научной деятельностью за границей, чтобы участвовать в реализации «китайской мечты» [4].

Вся партийно-государственная пропагандистская машина используется для продвижения идеологии Си Цзиньпина. Было выпущено бесчисленное множество красочных плакатов, которые олицетворяют принципы Конфуция. Например, первый плакат (рис. 1) призывает быть бережливым и трудолюбивым, чтобы усовершенствовать «добродетель» («дэ»); на втором (рис. 2) — передается принцип родительской почтительности «сяо»; пятый плакат (рис. 3) несомненно прославляет известного своим альтруизмом китайского героя Лэй Фэна, что при своем скрытном смысле указывает на конфуцианский принцип «древность» («гу»), с помощью которого КПК приводит молодежи в пример для подражания славное прошлое Китая, как когда-то Конфуций это делал, рассказывая своим ученикам истории героев из эпохи Чжоу.

Рис. 1. Дэ Рис. 2. Сяо Рис. 3. Гу

Популярный китайский блогер Чэнь Бин сравнивает «китайскую мечту» с «американской мечтой». Первая базируется на коллективных усилиях в духе традиций, а вторая — на индивидуализме и личном успехе. «Китайская мечта» — единство духовного и материального, «американская мечта» — это, наоборот, только материальное [16]. Об этом же говорит китайский ученый Фэн Кэли, подтверждая наличие признаков конфуцианства в «китайской мечте: по конфуцианским канонам индивидуализм, плюрализм и конкуренция отрицаются, а личные интересы должны служить обществу [3, с. 12].

По мнению китайского специалиста Ван Вэя, несмотря на то, что «китайская мечта» является захватывающей дух долгосрочной программой, руководство Китая активно использует эту идею для внутреннего управления страной и продвижения своих авторитарных идей [1, с. 42]. Целями «китайской мечты» к 2049 г. должны стать: 1) сильная экономика, политика, наука и оборона; 2) социальная стабильность, дружба между всеми национальностями; 3) богатство китайского народа; 4) великая культура, высокая духовность; 5) развитая инфраструктура городов Китая, природа, новые инновационные города, окружающая среда; 6) великие инновации; 7) мирное сосуществование с другими народами мира [1, с. 37].

Возможно ли реализация «китайской мечты о возрождении китайской нации»? Китайский специалист Ван Вэй, отвечая на этот вопрос, считает, что исторический скачок китайской нации невозможен без реализации ещё одной выдвинутой Си Цзиньпином идеи, которая называется «Один пояс — один путь», или «Великий шелковый путь». По мнению китайского ученого, Китаю не хватает достаточно высоких темпов экономического роста за счёт внутренних ресурсов, поэтому китайская экономика нуждается в выходе на глобальный рынок. Кроме того, чтобы доказать свою правоту, господин Ван обращается к китайскому философу Чжао Тинян и посредством анализа его работ пришёл к выводу, что «Поднебесная» — это бесконечная вселенная, где существует гармония на всех уровнях, в центре которой находится Китай. Об этом говорится в конфуцианстве [1, с. 42]. Это означает, что объединение двух политических курсов — «Китайская мечта» и «Один пояс — один путь» — не только формирует новую модель развития, которая отличается от западной, но и способствует процветанию в Китае при взаимодействии с другими странами. Китай предлагает всему миру свой глобальный взаимовыгодный экономический проект в ответ на американо-западную глобализацию с идеологией империи, где нет месту быть «китайской мечте о возрождении китайской нации».

Разумеется, чтобы «китайская мечта» была реализована, необходима общественная поддержка. Например, студент из Германии Йорг во время учебы в Чжэцзянском университете побывал в 12 провинциях Китая, чтобы выяснить, насколько заинтересованы обычные жители Поднебесной в реализации «китайской мечты». Он узнал, что у каждого есть собственная «китайская мечта». Кто-то желает помочь пожилым, кто-то хочет сделать жизнь лучше. Так, например, студент из города Чанчунь хочет, чтобы его достигнутые личные цели послужили на благо страны. Как мы видим, каждого китайца, с которым встречался Йорг, объединяет одно дело — внести свой вклад в общество, в развитие и процветание своей родины [7].

Политический и экономический курс Си Цзиньпина направлен на то, чтобы идти на взвешенные риски, значительно углубить реформу и играть более активную роль в мировых делах. Этот процесс можно сравнить с тем, что произошло при Дэн Сяопине. Однако Си, очевидно, считает, что экспериментальный подход Дэна — «переходить реку, нащупывая брод» –теперь устарел. В соответствии с новыми целями в политике, Си Цзиньпин активизирует партию, чтобы использовать её инструмент контроля и управления. Углубление реформы внутри страны призвано не только позволить партии остаться у власти, но и обеспечить возрождение нации, воплощенное в концепции «китайской мечты» [1, с. 341–342]. Можно предположить, что Китай под властью Си Цзиньпина будет претендовать на свое место под солнцем, играть более активную роль в мировых делах.

Подводя итог, следует отметит, что «китайская мечта» Си Цзиньпина имеет амбициозные цели, она вобрала всё самое лучшее, что было при предыдущих лидерах Китая. Если «социализм с китайской спецификой» имеет целью повышение материального и достижение социального равенства, то «китайская мечта» является не столько эволюционным продолжением всех старых политических линий, сколько духовным дополнением ввиду того, что поднимает проблему поднятия духа традиций и патриотизма. С другой стороны, «китайскую мечту» пытаются противопоставить глобализации по-американски. Си Цзиньпин обращается к конфуцианству, показывая, что ответы на насущные проблемы кроятся в древних китайских традициях, что китайская нация не желает потерять идентичность в американской глобализации. В отличие от своих предшественников, Си Цзиньпин вывел использование конфуцианства в политике на новый, более качественный уровень. При нём задействована вся партийно-государственная пропаганда, которая с помощью наглядной агитации призывает народ воспитываться на конфуцианских традициях. Если к 2021 г. Си Цзиньпин добьётся построения «среднезажиточного общества» («сяокан»), то в китайском обществе наступит эпоха «общества Малого благоденствия» («сяокан»), после которого последует «общество Великого единения» («датун»). Учитывая амбициозные цели «китайской мечты», можно предположить, что Си Цзиньпин создает условия, чтобы Китай уже в 2049 г. объявил эпоху «Великого единения» («датун»).

Литература:

1. Ван Вэй. Цели и содержание политических курсов «Китайская мечта о великом возрождении китайской нации» и «Один пояс — один путь» // Общество: политика, экономика, право, 2018, № 6. С. 41–45.
2. Грузинов И. И. Роль и место традиционной китайской идеологии в концепции «китайской мечты» // 47-я научная конференция Общество и государство в Китае. Ученые записки отдела Китая. Т.27. М.: Институт Востоковедения РАН, 2017. С. 565–574.
3. Гэн Хайтянь, Ли Ин. Роль и место конфуцианства в китайском политическом руководстве Ху Цзиньтао // Научно-образовательное и культурное сотрудничество стран-участниц ШОС. XII Международная научно-практическая конференция: сборник статей. Чита: Забайкальский государственный университет, 2014. С. 6–15.
4. Китай увеличил количество центров патриотического воспитания до 428. URL: https://regnum.ru/news/society/2256334.html (дата обращения: 05.07.2017).
5. Мэн-цзы // Конфуцианское «Четверокнижие» («Сы шу»). Пер. с кит. и коммент. А. И. Кобзева, А. Е. Лукьянова, Л. С. Переломова, П. С. Попова. М.: Восточная литература, 2004. С. 237–396.
6. Скрипкарь М. В. Формирование концепции «китайская мечта»: от Сунь Ятсена до Си Цзиньпина // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований, 2015, № 8–2. С. 394–397.
7. Студент из Германии объехал Китай на велосипеде в поисках Китайской мечты. URL: http://russian.people.com.cn/n3/2017/1218/c31516–9305538.html (дата обращения: 18.12.2017).
8. Тавровский Ю. В. Си Цзиньпин. Новая эпоха. М: Эксмо, 2018. 384 с.
9. Тавровский Ю. В. Си Цзиньпин: По ступеням китайской мечты. М: Эксмо, 2015. 272 с.
10. Хоу Цзюэ. Влияние этики Конфуция на взгляды и публичные выступления председателя КНР Си Цзиньпина // Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого, 2015, № 4. С. 62–66.
11. Чжао Тинян. Современный взгляд на китайскую мечту // Международные процессы, 2015, Т. 13, № 2. С. 21–34.
12. Qin Pang. State-Society Relations and Confucian Revivalism in Contemporary China. Singapore: Palgrave Macmillan, 2019. 287 p.
13. Tsang S., Honghua Men. Megatrends of the Xi Decade // Tsang S., Honghua Men. China in the Xi Jinping Era. Nottingham: Palgrave Macmillan, 2016. P. 327–342.
14. XVIII съезд Коммунистической партии Китая (8–14 ноября 2012 г.). ИДВ РАН. М., 2012. 312 с.
15. Yuan Shuai. Confucianism and Ecological Civilization: A Comparative Study // Culture Mandala: Bulletin of the Centre for East-West Cultural and Economic Studies, 2017, Vol. 12, № 2. P. 1–8.
16. 陈冰博客. «中国梦» 和 «美国梦» 有何不? (Чэнь Бин бокэ. «Чжунго мэн» хэ «Мэйго мэн» ю бух э?). URL: http://blog.sina.com.cn/s/blog_543e8b230102e7xx.html?tj=1 (дата обращения: 11.05.2015).