Ключевые понятия: Рим, Москва, церковь, государство, православная вера, Константинополь.
Идеологема «Москва — третий Рим» сформулирована монахом Филофеем в XVI веке сыграла огромную роль в становлении русского самосознания, обосновании исторической миссии России, а также в формировании государственно-церковных отношений сначала в Московском царстве, а затем и в Российской империи. Начиная с 60-х годов XIX века, когда были напечатаны послания Филофея, начинается острая дискуссия о значении и влияния идеологемы «Москва — третий Рим». [7, С. 17]
Эта дискуссия продолжается до сих пор. Во-первых, по мнению некоторых современных исследователей данная идеологема не имела значительного влияния на процесс формирования государственной идеологии и церковной мысли. Так, Маслин утверждает, «что историософская концепция Филофея не стала государственной идеологией.
Указанное в ней стремление к мировому господству было не под силу светской власти. Соответственно в политической жизни страны она не имела реального практического значения, а только отражала растущую единство самодержавия и автокефальной церкви. Поэтому считать ее составной частью официальной идеологии и элементом национального сознания нет оснований». [2, С. 45]
По мнению современной исследовательницы Н.Синицыной, данная идеологема является светлым образом эсхатологизма, который должен рассматриваться в контексте развития православной мысли. Любые попытки рассмотрения этой идеологемы в контексте имперского мессианизма является прямой фальсификацией средневековой концепции. Обозначенная Филофеем формула отмечает миссию государства в рамках средневекового учения о translatio imperii и не может быть использована для объяснения последующих периодов российской истории. [7, С. 17] Противоположного мнения придерживаются такие современные исследователи, как Киселева М. С., Новикова Л. И., Сиземська И. Н. В частности, Киселева отмечает, что Филофею удается превратить библейскую мировую историю на национальный миф, который выступает как насыщенная идеологема, которая воплощается в пророческом аспекте. И именно этот национальный миф позволяет полноценно воплотиться российскому самодержавию. [3, С. 117]
Л. Новикова и И. Сиземська отмечают, что идеологема «Москва — третий Рим» является смысловой основой мессианской концепции периода формирования Московского централизованного государства, а также она выступает как пролог всей русской философии истории. Идеи Филофея имели значительный общественный резонанс, ведь отражали политические реалии своего времени и ожидания широких общественных слоев. Позже идея российского мессианства получит новую форму и начнет развиваться на основе новой парадигмы — в системе философских построений по отношению России к Западу в связи с поиском собственных путей в мировой истории. [6]
Принципиально противоположные по идеям Н. Синицыной взгляды своего времени отстаивал Н. Бердяев, который отмечал, что идеологема «Москва — третий Рим» является политическим аргументом для мирового господства России. В работе «Русская идея» Н. Бердяев пишет: «Русское религиозное призвание, призвание исключительное, связано с силой и величием русского государства, с исключительным положением русского царя. Империалистическая соблазн входит в мессианскую сознание... Вместо Третьего Рима в России удалось реализовать Третий Интернационал, и именно на Третий Интернационал перешли многие черты Третьего Рима. Третий Интернационал тоже есть Священное Царство, и оно так же основывается на ортодоксальной вере». [1]
В связи с этим, возникает необходимость возвращения к наследию Филофея с целью ее критической оценки и выяснения значения данной идеологемы для построения государственно-церковных отношений на современном этапе. В своем послании к Мисюрь Мунехин Филофей излагает основные принципы идеологемы «Москва — третий Рим», которая выглядит как триада: «Потому что два Рима пали, третий стоит, а четвертому не быть». Отвечая на вопрос, связана гибель христианских царств с движением звезд, Филофей связывает гибель царств с потерей православной веры: «Девяносто лет, как греческое царство разрушено и не восстановится и все это случилось, потому что они предали православную греческую веру на католическую». [5, С. 184] Он отмечает, что не надо верить католикам, которые утверждают, что Рим стоит до сих пор и его никто не сможет захватить, потому что дьявол уже завладел их душами через уход от православной веры. Кроме того, одной из причин потери единства отмечается коронация императором Карла Великого. Этот момент в политическом плане является чрезвычайно важным, ведь если существует одна христианская церковь, тогда должен быть и один император, выступает ее защитником. [8, С. 426]
Провозглашение Карла Великого императором приводит к политическому конфликту с византийскими императорами, который даже несмотря на заключение Флорентийской унии 1439, воспринимается как предательство православной веры. Константинополь сохраняет свою духовную сущность, но теряет политическую независимость. Поэтому высказывается мнение, что православная церковь может реализовать свою миссию только при наличии сильной власти. Именно поэтому Москва предстает как «Третий Рим», в котором истина православная вера получает поддержку христианского царя. Таким образом, если учесть, что кроме Московского царства не осталось никакой другой христианского государства, тогда падение Москвы является знаком прихода Антихриста. Филофей обращается к апостолу Павлу, который отметил, что «Рим — это весь мир». Поэтому Филофей призывает в послании к князю Василию III помнить, о своей великой миссии, избегая роста в государстве обид, которые только приблизят приход Антихриста. В этом моменте идеологема «Москва — третий Рим» предстает скорее как обязанность, чем какое-то преимущество перед другими. «И, если хорошо упорядочит царство свое, тогда будешь сыном света и жителем горного Иерусалим, так как выше тебе писал, так и теперь говорю: храни и удерживай, благочестивый царь, потому что все христианские царства сошлись в твоем другу, что два Рима пали, а третий стоит, четвертому же не будет. И твое христианское царство иным не изменится». Итак, основными выводами по идеологемы «Москва — третий Рим» могут быть:
- Возможность воплощение Царства Божьего прямо связывается с существованием православной церкви, его помещают.
- Православная церковь может реализовать свою миссию в христианском государстве, в союзе с царской властью.
- Царь выступает защитником православной церкви и ее прав.
- Православная церковь должна действовать в интересах людей.
Рассмотрим, каким образом эти принципы были реализованы в державно-церковных отношениях Московского царства и Российской империи. Впервые принцип симфонии государства и церкви зафиксировано в предисловии к 6 новеллы императора Юстиниана (VI в.), В которой отмечается, что священство и царство есть два служения в едином государственно-церковном теле. Без христианской церкви нет христианской империи, а гибель империи угрожает существованию церкви. По мнению Д. Стремоухова, во времена Македонской династии византийская идеология испытывает влияние мессианства и именно в таком варианте попадает через крещение на Русские земли.
Именно опираясь на это, византийские императоры оставили за собой право на назначение митрополита и епископов для Киевской Руси. Постепенная концентрация власти вокруг Москвы привело к переносу центра митрополии из Владимира-на-Клязьме в Москву. Усиление Москвы вызвало беспокойство в Константинополе. В результате патриарх Антоний обратился к московскому князю Василию И с посланием, в котором изложил принципы взаимоотношений между государством и церковью. Он отмечает, что царство и церковь имеют между собой тесное единение и общение, нельзя иметь церковь и не иметь царя. Из этого делался вывод о необходимости признания власти византийского императора и возможность его устранения только через вхождение в ересь. Именно это позволит в будущем, воспользовавшись унией императора с Римом на Флорентийском соборе, ставить вопрос о независимости Русской церкви. И уже в 1448 году московский князь Василий Второй на местном соборе выбирает митрополитом Иону. РПЦ начинает самостоятельную жизнь без Константинополя. Начало самостоятельного развития русского православия был связан с жесткой борьбой различных религиозных течений, которые предложили две противоположные модели развития государства: «Святая Русь» и теократия. Начинается процесс построения теократического государства. На первом этапе наблюдается утверждения идей о превосходстве священства над властью князя. Как отмечал Иосиф Волоцкий: если царь подпадает под власть грехов, то он превращается в мучителя. И власти такого царя можно не подчиняться. Поэтому не любая власть от Бога. Борьба между сторонниками Нила Сорского и Иосифа Волоцкого в конце XV — начале XVI в. приводит к тому, что князь принимает на себя функцию суда над религиозными крамольниками. Начинается подчинения церковной власти светской. Как отмечал Иосиф Волоцкий: «Самодержец и правитель всея Руси» — вот тот, кому должна подчиняться церковь; сам Бог «и церковное, и монастырское, и всю православную государство и все русские земли в защиту ему отдал»; «Суд царя никем не может быть осужден». [2, С. 41]
Как видим, еще до появления посланий Филофея утвердилась мысль о необходимости союза между государством и церковью. Идеологема Филофея «Москва — третий Рим» повысила статус этих отношений. Великий князь Московский смог получить основания, чтобы стать царем и единственным защитником христиан всего мира, а митрополит получил статус патриарха и независимость от Константинополя. XVII век стал тяжелым периодом испытания прочности симфонии государства и церкви. Смута, которая привела почти к гибели Московского царства, поставила вопрос о возможности выполнения властью функции защиты православия. Но православная церковь, используя свои прочные отношения с населением, смогла организовать противодействие захватчикам и начать, и освятить новую династию Романовых, тем самым защитив «последнее православное царство от исчезновения». Новая династия пыталась играть более важную роль в жизни православного мира, а потому должна завершить политику самоизоляции и национализации. Показательным в этом плане был период владычества Алексея Михайловича. Его политика продвижения на юг, включение украинских и белорусских земель, планирования освобождения порабощенных славянских народов Балкан способствовала окончательному утверждению имперских устремлений. Однако это требовало проведения реформ русского православия. Эту миссию взял на себя новый патриарх Никон. Деятельность Никона способствовала построению равноправных отношений между государством и церковью. Однако церковная реформа была весьма негативно воспринята среди православного населения. Поэтому с целью улаживания общественного конфликта царь устраняет патриарха и начинает эпоху подчинения церкви государству. Раскол православной церкви привел к тому, что большая масса православного населения восприняла реформу как отступление от православия, а затем как гибель православного царства и переход в прямую оппозицию к власти, которая отныне является властью Антихриста.
Старообрядцы оказались преданными идеологеме «Москва — третий Рим», чем официальные власти. По мнению многих исследователей (Бердяев, Карташов, Зеньковского, Флоровский), именно раскол середины XVII века привел к зарождению социальных движений, которые поставили целью разрушения официальной власти и государства, воплощается в приходе к власти большевиков 1917. [7, С. 38] В период правления Петра I возникает проблема в каком аспекте — религиозной или политической — Россия унаследовать достижения Византийской империи. Начавшаяся при патриархе Никона попытка возродить Москву как новый Иерусалим не находит понимания Петра. Именно поэтому он решает сделать основной упор на политической составляющей идеологемы «Москва — третий Рим». С этой целью он решает построить новую столицу, которая будет напоминать Рим. Такое увлечение Западом приводит к вестернизации России, нарушает симфонию государства и церкви.
Ликвидация патриаршества и замена его Синодом, который стал фактически государственным учреждением, нанес огромный ущерб развитию православной церкви [4]. Во-первых, церковь потеряла свою личную свободу и была вынуждена заниматься выполнением государственных задач вместо спасения душ и содействию построении Царства Божьего на Земле. Во-вторых, начинается раскол между церковью и крестьянством, которое перестает видеть в образе священника своего защитника. Это особенно усиливается в XIX столетии, когда активное закрепощение крестьян со стороны государства совпадает с передачей священникам полицейских функции на селе. Изменение идеала православного царства образ России как великой империи свидетельствует, что установки Филофея не были реализованы. Гибель империи в 1917 году дает православной церкви шанс на возрождение. Основные положения этого изложении в Решении собора 1918 года.
Литература:
- Бердяев Н. А. Русская идея. — М., 1997
- История русской философии: Учебник для вузов. — М., 2001. — С. 41
- Киселева М. С. Национальный исторический миф «Москва — Третий Рим» как идеологемами древнерусских Книжников // Философский век. Альманах 16: Европейская идентичность и российская ментальность. — СПб., 2001. — С. 117
- Лотман Ю. М., Успенский Б. А. Отзвуки концепции «Москва — третий Рим» в идеологии Петра Великого // Художественный язык средневековья. — М., 1982
- Любавский М. К. Лекции по древней русской истории до конца XVI века. — СПб., 2000. — С. 184
- Новикова Л. И., Сиземская И. Н. Русская философия истории: Курс лекций. — М., 1997
- Синицына Н. В. Третий Рим. Истоки и эволюция русской средневековой концепции. (XV-XVI вв.) — М., 1998. — С. 38
- Стремоухов Д. Москва — Третий Рим: источник доктрины. // Из истории русской культуры. — Т.II. Кн.1: Киевская и Московская Русь. — М., 2002. — С. 426
