Юридический анализ субъективных признаков превышения должностных полномочий



Статья посвящена признакам преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ «Превышение должностных полномочий». Предметом исследования являются нормы уголовного права, которые регулируют общественные отношения, обеспечивающие нормальное функционирование аппарата публичной власти и управления в РФ, а также теоретические аспекты науки уголовного права. Целью исследования является проведение анализа квалифицирующих признаков состава ст. 286. Автор рассматривает субъективные признаки преступления, совершаемого должностными лицами. В ходе исследования использованы общенаучные методы познания: анализ и синтез, а также частно-научные методы: сравнительно-правовой, формально-логический и другие. Использовались социологические приемы, в частности изучение материалов судебной практики. Получены результаты в виде выработки обоснованных предложений по совершенствованию законодательства.

Ключевые слова: превышение должностных полномочий, должностное лицо, должностное преступление, субъективные признаки, субъект преступления, субъективная сторона, мотив преступления.

The article is devoted to the features of the crime under article 286 of the criminal code «Abuse of power». The subject of the research is the norms of criminal law that regulate social relations that ensure the normal functioning of the apparatus of public power and management in the Russian Federation, as well as theoretical aspects of the science of criminal law. The aim of the study is to analyze the qualifying features of the composition of Art. 286. The author examines the subjective signs of the crime committed by officials. The study used General scientific methods of cognition: analysis and synthesis, as well as private scientific methods: comparative legal, formal logical and others. Sociological methods were used, in particular, the study of materials of judicial practice. The results in the form of development of reasonable proposals to improve the legislation.

Keywords: abuse of official authority, official, official crime, subjective signs, the subject of the crime, the subjective side, the motive of the crime.

Сложность раскрытия и расследования превышения должностных полномочий связана со сложностью данного состава, а также, в отсутствии единого подхода к трактовке различных признаков и элементов данного состава преступления. Таким образом, назрела необходимость изучения комплекса вопросов, связанных с проблемами квалификации превышения должностных полномочий.

Юридический анализ субъективных признаков состава преступления ортодоксально открывается вопросом о субъекте преступления. Субъектом преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ, являются:

1) должностное лицо (ч. 1 и 3 ст. 286 УК РФ);

2) лицо, занимающее государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации (ч. 2 и 3 ст. 286 УК РФ);

3) глава органа местного самоуправления (ч. 2 и 3 ст. 286 УК РФ).

Термин «должностное лицо» употребляется в законодательстве и юридической литературе на протяжении многих лет. При этом встречаются самые различные толкования этого термина. В рамках отдельных отраслей права рассматриваемое понятие формулируется с учетом разных признаков [13].

Так, определение понятия должностного лица применительно к статьям гл. 30 УК РФ дано в примечании к ст. 285 УК РФ, согласно которому к должностным лицам относятся: лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти; лица, выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, государственных компаниях, государственных и муниципальных унитарных предприятиях, акционерных обществах, контрольный пакет акций которых принадлежит Российской Федерации, субъектам Российской Федерации или муниципальным образованиям, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации.

В примечаниях 2 и 3 к ст. 285 УК РФ даны определения лиц, занимающих государственные должности РФ и занимающих государственные должности субъектов РФ.

Под лицами, занимающими государственные должности Российской Федерации, в статьях гл. 30 и других статьях УК РФ понимаются лица, занимающие должности, устанавливаемые Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами и федеральными законами для непосредственного исполнения полномочий государственных органов [3].

Такими лицами, в частности, являются: Президент РФ, Председатель Правительства РФ и его заместители, федеральные министры, председатели палат Федерального Собрания РФ, председатели Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, судьи федеральных судов, Генеральный прокурор РФ, Председатель Следственного комитета РФ, Секретарь Совета Безопасности РФ, Уполномоченный по правам человека и другие [5].

Под лицами, занимающими государственные должности субъектов РФ, в статьях главы 30 и других статьях УК РФ понимаются лица, занимающие должности, устанавливаемые конституциями или уставами субъектов РФ для непосредственного исполнения полномочий государственных органов [3].

Под главой органа местного самоуправления следует понимать только главу муниципального образования — высшее должностное лицо муниципального образования, наделенное уставом муниципального образования собственными полномочиями по решению вопросов местного значения [12, с. 43].

Государственные служащие и муниципальные служащие, не относящиеся к числу должностных лиц, несут уголовную ответственность по статьям главы 30 УК РФ в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями [3].

Содержание признаков должностного лица раскрывается в постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий».

В соответствии с разъяснениями, данными в п. 3 указанного Постановления, к исполняющим функции представителя власти следует относить лиц, наделенных правами и обязанностями по осуществлению функций органов законодательной, исполнительной или судебной власти, а также, исходя из содержания примечания к статье 318 УК РФ, иных лиц правоохранительных или контролирующих органов, наделенных в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, организациями, учреждениями независимо от их ведомственной принадлежности и форм собственности [7].

Реализация представителем власти его распорядительных полномочий предполагает право принимать юридически значимые решения в отношении неопределенно широкого круга физических и юридических лиц, не находящихся от него в служебной зависимости или ведомственной подчиненности; неисполнение же последними таких решений может повлечь предусмотренные тем или иным нормативным актом негативные последствия. К представителям власти, в частности, относятся: депутаты Государственной Думы РФ, члены Совета Федерации РФ, депутаты представительных органов государственной власти субъектов РФ, члены Правительства РФ и наделенные соответствующими полномочиями работники федеральных министерств, федеральных служб и федеральных агентств (например, государственные инспекторы и ревизоры, дознаватели и следователи органов внутренних дел), члены органов исполнительной власти субъектов РФ, судьи федеральных судов и мировые судьи, прокуроры и их помощники, аудиторы Счетной палаты РФ.

На уровне муниципального образования к представителям власти относятся: депутаты представительного органа местного самоуправления, глава муниципального образования, члены местной администрации (исполнительно­распорядительного органа муниципального образования), наделенные соответствующими полномочиями работники контрольного и иных органов, предусмотренных уставом муниципального образования и обладающих собственными полномочиями по решению вопросов местного значения [12, с. 44].

Как уже выше отмечалось, в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ к исполняющим функции представителя власти отнесены лица, наделенные правами и обязанностями по осуществлению функций органов законодательной, исполнительной или судебной власти [7], а также, исходя из содержания примечания к ст. 318 УК РФ, иные лица правоохранительных или контролирующих органов, наделенные в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, организациями, учреждениями независимо от их ведомственной принадлежности и форм собственности [3].

Главное в этом определении то, что Пленум по-прежнему считает недостаточным понимать представителя власти исходя исключительно из примечания к ст. 318 УК РФ.

Содержащееся в примечании к ст. 318 УК РФ понятие подвергается многими исследователями критике в основном по двум причинам. Прежде всего, потому, что в нем нарушен логический запрет давать определение через подобное: представитель власти здесь понимается как должностное лицо, хотя из примечания к ст. 285 УК РФ следует, что представитель власти рассматривается лишь как подвид должностного лица. Второй недочет усматривают в том, что не всякое должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа можно признать представителем власти. Например, «главный бухгалтер или начальник отдела снабжения прокуратуры — безусловно, должностное лицо, но отнюдь не представитель власти».

В названном выше постановлении Пленум дополнил приведенное законодательное понятие представителя власти указанием на лиц, осуществляющих функции органов законодательной, исполнительной или судебной власти. Эта позиция представляется абсолютно верной, поскольку, во-первых, не все органы трех ветвей власти, пусть и наделенные функциями защиты прав граждан либо контроля за определенными видами деятельности, допустимо признавать правоохранительными либо контролирующими и, во-вторых, не всех лиц, осуществляющих функции органов законодательной, исполнительной или судебной власти, можно отнести к категории должностных лиц, наделенных в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости.

На первый взгляд, для подобного понимания термина «распорядительные полномочия» какие-то основания найти можно, поскольку в отсутствие нормативного закрепления содержания данного понятия правоприменитель неизбежно прибегнет к грамматическому толкованию названного признака субъекта должностного преступления. Словарное значение слова «распорядиться» — приказать, а приказ — это официальное распоряжение того, кто обличен властью. В связи с этим можно утверждать, что используемые Пленумом в качестве альтернативных понятия а) «распорядительные полномочия в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости» и б) «право принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, организациями, учреждениями» юридически, по сути, тождественны [12, с. 46–47].

Помимо лиц, осуществляющих функции органов всех ветвей власти, Пленум в постановлении от 16 октября 2009 г. назвал в качестве «иных лиц правоохранительных или контролирующих органов, наделенных в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, организациями, учреждениями независимо от их ведомственной принадлежности и форм собственности» [7].

Таким образом, данное Пленумом определение точнее содержащегося в примечании к ст. 318 УК РФ понятия в том, что исключает из круга представителей власти, работающих в правоохранительных или контролирующих органах, тех должностных лиц, которые в отношении неподчиненных им лиц не обладают ни распорядительными полномочиями, ни правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, организациями и т. д. [7].

К категории должностных лиц по признаку исполнения функций представителей власти следует относить и тех, кто не работает в государственных или муниципальных органах, но осуществляет соответствующие функции на основании специального полномочия.

Помимо представителей власти к должностным лицам закон относит лиц, выполняющих организационно­распорядительные, административно­ хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, Вооруженных силах РФ, других войсках и воинских формированиях РФ.

Если же лицо выполняет указанные функции в иных организациях (любых коммерческих и некоммерческих, не являющихся государственной корпорацией, государственным или муниципальным учреждением), субъектом должностного преступления оно не является.

Так, в соответствии с п. 4 Пленума Верховного Суда РФ под организационно-распорядительными функциями понимаются полномочия должностного лица, которые связаны с руководством трудовым коллективом государственного органа, государственного или муниципального учреждения (его структурного подразделения) или находящимися в их служебном подчинении отдельными работниками, с формированием кадрового состава и определением трудовых функций работников, с организацией порядка прохождения службы, применения мер поощрения или награждения, наложения дисциплинарных взысканий и т. п. [7].

К организационно-распорядительным функциям относятся полномочия лиц по принятию решений, имеющих юридическое значение и влекущих определенные юридические последствия (например, по выдаче медицинским работником листка временной нетрудоспособности, установлению работником учреждения медико-социальной экспертизы факта наличия у гражданина инвалидности, приему экзаменов и выставлению оценок членом государственной экзаменационной (аттестационной) комиссии) [7].

Итак, под организационно­распорядительными функциями следует понимать полномочия должностного лица, которые связаны с руководством трудовым коллективом государственного (муниципального) органа или учреждения (его структурного подразделения) или находящимися в служебном подчинении отдельными работниками, с формированием кадрового состава и определением трудовых функций работников, с организацией и планированием работы государственного (муниципального) органа или учреждения (в целом или на отдельном участке), с организацией порядка прохождения службы, применения мер поощрения или награждения, наложения дисциплинарных взысканий, с принятием решений, обязательных для подчиненных по службе лиц и т. п.

Поэтому к должностным лицам следует относить руководителей и их заместителей министерств, служб, управлений, отделов и иных структурных подразделений государственных и муниципальных органов; руководителей и их заместителей государственных и муниципальных учреждений, а также отделов, кафедр и иных подразделений этих учреждений.

Выработка понятия полномочий по принятию решений, имеющих юридическое значение и влекущих юридические последствия, видимо, наиболее сложный вопрос, который необходимо решить для отнесения лица к числу тех, кто осуществляет организационно­распорядительные функции в государственных органах и учреждениях.

Под такими полномочиями нужно понимать права и обязанности по совершению при возникновении предусмотренных в законе или подзаконном акте обстоятельств действий, способных порождать, изменять и прекращать правовые отношения. А правовыми признаются, согласно известному определению, отношения, которые выражают особую общественную связь между субъектами, связь через права и обязанности.

Таким образом, организационно­распорядительными — помимо полномочий по управлению подчиненными в самом государственном органе или учреждении — являются полномочия работника государственного органа или учреждения по наделению иных лиц, включая юридические, правами и обязанностями, а равно по изменению объема этих прав и обязанностей или их прекращению.

Наделение правами и обязанностями происходит путем совершения действий в виде издания акта, внесения записи в реестр, выдачи соответствующего документа, удостоверяющего юридический факт, например, регистрацию, и т. п. В законодательстве к юридически значимым действиям государственных органов, органов местного самоуправления, иных уполномоченных органов и должностных лиц относят, в частности, выдачу разрешений (лицензий), государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, изобретений и т. д. [12, с. 55].

Административно-хозяйственные функции заключаются в осуществлении полномочий по управлению и распоряжению имуществом и (или) денежными средствами, находящимися на балансе и (или) банковских счетах соответствующего органа, учреждения, воинской части, а именно: в определении порядка хранения и учета материальных ценностей, осуществлении контроля за их движением и расходованием, получении, выдаче и реализации имущества и оформлении соответствующих финансовых документов, принятии решений о начислении заработной платы, премий. Указанными полномочиями обладают, например, заведующие (и их заместители) административно-хозяйственными, снабженческими отделами, бухгалтеры.

При этом заключение договора между работником и работодателем о полной материальной ответственности за сохранность вверенного работнику имущества само по себе не может служить основанием для признания такого работника должностным лицом. Лицо, материально ответственное за сохранность вверенного ему имущества, может быть признано должностным лицом только в случае, если наряду с этим оно наделено полномочиями по распоряжению и управлению таким имуществом [12, с. 68].

В соответствии с п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ, как административно-хозяйственные функции надлежит рассматривать полномочия должностного лица по управлению и распоряжению имуществом и (или) денежными средствами, находящимися на балансе и (или) банковских счетах организаций, учреждений, воинских частей и подразделений, а также по совершению иных действий (например, по принятию решений о начислении заработной платы, премий, осуществлению контроля за движением материальных ценностей, определению порядка их хранения, учета и контроля за их расходованием) [7].

Под полномочиями по распоряжению, управлению имуществом в государственном органе, учреждении и т. д. следует понимать предоставленную лицу возможность самостоятельно решать вопрос о судьбе имущества, о его движении. Возложенная на лицо обязанность производить чисто технически перемещение имущества, его выдачу другим лицам, учет (к примеру, водитель­экспедитор­инкассатор, кассир, рядовой бухгалтер) не означает наличия у него полномочий по распоряжению, управлению имуществом. В последнем случае работодатель может заключить с работником договор о полной материальной ответственности, однако это будет только означать, что лицо отвечает за сохранность имущества, но полномочия по решению судьбы имущества этим договором на него не возлагаются.

В связи с этим нельзя относить к числу должностных лиц, например, кассира муниципального учреждения, являющегося в качестве сотрудника бухгалтерии лицом, ответственным за сохранность выдаваемых им денежных средств в виде заработной платы, возмещения командировочных расходов и т. п., поскольку такой работник вопрос о судьбе денежных средств, их расходовании и прочее, самостоятельно не решает. Значит, административно­хозяйственными полномочиями он не наделен [12, с. 70].

Исходя из изложенного, к должностным лицам относятся:

− лица, постоянно, осуществляющие функции представителя власти, либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, государственных компаниях, государственных и муниципальных унитарных предприятиях, акционерных обществах, контрольный пакет акций которых принадлежит Российской Федерации, субъектам Российской Федерации или муниципальным образованиям, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации;

− лица, которые не занимают должности в государственных и муниципальных органах и учреждениях, а осуществляют функции представителя власти по специальному полномочию вне этих органов и учреждений;

− лица, по специальному полномочию осуществляющие как функции представителей власти, так и полномочия по принятию решений, имеющих юридическое значение и влекущих определенные юридические последствия.

При этом наличие должностного лица уголовный закон связывает с обязательным признаком организационно-правовой структуры места службы. И поэтому стоит помнить, что решение вопроса о должностном лице даже в случае определенных расхождений между различными законодательными актами основывается на положении о том, что за пределами ограниченного законодателем круга государственной или муниципальной службы — должностное лицо отсутствует [12, с. 76].

Субъективная сторона состава преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ, характеризуется как прямым, так и косвенным умыслом, когда должностное лицо осознает, что действует за пределами возложенных на него полномочий, предвидит, что эти действия могут повлечь за собой неблагоприятные, вредные последствия, и желает их наступления либо сознательно допускает возможность их наступления или безразлично к ним относится [14, с. 33–34].

Содержанием прямого умысла обязательно охватывается факт превышения должностных полномочий (поскольку в диспозиции нормы говорится о явном превышении должностных полномочий) и предвидение неизбежности существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества и государства.

Следует отметить, что в юридической литературе высказывается мнение, что превышение должностных полномочий может быть совершено только с прямым умыслом. Подобная позиция представляется спорной, поскольку должностное лицо, совершая преступление, предусмотренное ст. 286 УК РФ, может не столько желать наступления указанных в законе последствий, сколько допускать их наступление или безразлично относиться к возможности их наступления [14, с. 34].

Исходя из диспозиции статьи, мотивы превышения должностных полномочий значения не имеют и на квалификацию не влияют, но могут иметь место (например, карьеризм, зависть, совершение незаконных действий в так называемых интересах дела либо в целях создания видимости благополучия и т. п.) [14, с. 34]. Указанная позиция, также, отмечается и в Постановлении Пленум Верховного Суда РФ [7].

Тем не менее, на практике органами следствия субъекту преступления часто вменяются мотивы превышения должностных полномочий. Так как, согласно уголовно‑процессуальному законодательству Российской Федерации, мотивы совершения преступления относятся к обстоятельствам, подлежащим обязательному доказыванию при производстве по любому уголовному делу [4].

Например, «С. А. А»., состоя в должности оперуполномоченного группы уголовного розыска пункта полиции <данные изъяты> в составе Управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по городу Саратову, 01 августа 2016 года, находясь в помещении отдела уголовного розыска отдела полиции <данные изъяты> высказывая требования «Б» сознаться в совершении покушения на кражу из автомобиля <данные изъяты>, нанес потерпевшему «Б» неоднократные удары кулаком в область лица и неоднократные удары кулаком в область грудной клетки. Действиями «С. А. А». «Б», причинены: телесные повреждения, а именно ссадина нижней губы справа, кровоподтеки левой щеки — не причинившие вред здоровью и физическая боль.

Следственный отдел Следственного управления по Саратовской области деяние «С. А. А». квалифицировал по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ как действия, явно выходящие за пределы его полномочий и повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства, с применением насилия. При этом, в качестве мотива указано на желание «С. А. А». «раскрыть покушение на кражу из автомобиля <данные изъяты>, любыми способами, из ложно понятых интересов службы, возник преступный умысел, направленный на применение физического насилия к «Б», с целью раскрытия указанного преступления».

24 января 2017 года Заводской районный суд г. Саратова, рассмотрев уголовное дело в отношении «С. А. А»., признал его виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ и назначил ему наказание в виде 3 лет лишения свободы с лишением права занимать должности на государственной службе в системе правоохранительных органов Российской Федерации, связанные с осуществлением функций представителя власти, сроком на 1 год [8].

Часть 3 ст. 286 УК РФ содержит квалифицирующие признаки:

Пункт «а» — с применением насилия или угрозой его применения.

Под применением насилия понимается причинение физического вреда здоровью потерпевшего. Составом данного преступления охватываются причинение побоев (ст. 116 УК РФ), истязаний (ст. 117 УК РФ), легкого вреда здоровью (ст. 115 УК РФ), средней тяжести вреда здоровью (ст. 112) и тяжкого вреда здоровью, квалифицируемого по ч. 1 и 2 ст. 111 УК РФ. В случае превышения должностных полномочий, повлекшего причинение тяжкого вреда здоровью, квалифицируемого по ч. 3 и 4 ст. 111 УК РФ, а также смерть потерпевшего (ст. 105 УК РФ), действия должностного лица следует квалифицировать по совокупности с соответствующими составами преступления.

Под применением насилия в рамках превышения должностных полномочий также следует понимать ограничение свободы (например, связывание), а также незаконное лишение свободы при условии, что не создавалась угроза жизни или здоровью потерпевшему.

Например, приговором Хабаровского гарнизонного военного суда (№ 1–55/2018 от 3 мая 2018 г. по делу № 1–55/2018) «П. Р. А». признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 286 Уголовного кодекса Российской Федерации. Так, «П. Р. А»., являясь должностным лицом — начальником по воинскому званию и должности для <данные изъяты> (далее — ФИО), применил к последнему физическое насилие. Превышая свои полномочия, установленные ст.ст. 16, 19, 33, 34, 78, 79, 154 и 155 Устава внутренней службы, ст. 3, 4 и 7 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил Российской Федерации, подсудимый, проявляя недовольство ненадлежащим исполнением ФИО служебных обязанностей и реакцией последнего на высказанную по данному поводу в его адрес критику, нанес ФИО не менее трех ударов правым кулаком по лицу с левой стороны, не менее одного удара тем же кулаком в грудь, а после того, как потерпевший упал, еще не менее двух ударов правой ногой по голове и не менее двух таких же ударов — в область живота справа, а также не менее двух ударов правым кулаком по спине между лопаток. В результате данных действий «П. Р. А»., были унижены честь и достоинство потерпевшего, ему причинены телесные повреждения в виде травматического отека и двух ссадин лобной области слева, травматического отека скуловой области слева, не повлекшие вреда здоровью, но вызвавшие у ФИО физическую боль, что обусловило существенное нарушение прав и законных интересов потерпевшего на неприкосновенность личности, а также существенно нарушены охраняемые законом интересы общества и государства, что проявилось в подрыве престижа военной службы и авторитета Вооруженных Сил России [9].

Следует обратить внимание на то, что п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ не‑ обходимо вменять не столько потому, что должностным лицом было применено насилие к потерпевшему, сколько потому, что оно было применено в связи с совершением превышения должностных полномочий.

Под угрозой применения насилия следует понимать угрозу применения физического насилия вплоть до угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью. Данные угрозы должны носить реальный характер, когда у потерпевшего были основания опасаться приведения их в исполнение. Дополнительной квалификации по ст. 119 УК РФ в данном случае не требуется.

Пункт «б» — с применением оружия или специальных средств.

Оружие в данном составе преступления следует понимать в узком смысле, т. е. как устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели, подачи сигналов [2]. Предметы, используемые в качестве оружия, не относятся к превышению полномочий, квалифицируемому по п. «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ.

К специальным средствам Верховный Суд Российской Федерации относит резиновые палки, наручники, слезоточивый газ, водометы, бронемашины, средства разрушения преград, служебных собак и другие средства, состоящие на вооружении органов внутренних дел, внутренних войск, федеральных органов государственной охраны, органов федеральной службы безопасности, органов уголовно‑исполнительной системы и др. [7]. Представляется, что перечень таких средств необходимо искать в соответствующих нормативных актах, регулирующих деятельность правоохранительных органов Российской Федерации.

Так, например, в соответствии со ст. 21 Федерального закона «О полиции» к специальным средствам относятся палки специальные, специальные газовые средства, средства ограничения подвижности, специальные окрашивающие и маркирующие средства, электрошоковые и светошоковые устройства, служебные животные, световые и акустические специальные средства, средства принудительной остановки транспорта, средства сковывания движения, водометы и бронемашины, средства защиты охраняемых объектов (территорий), блокирования движения групп граждан, совершающих противоправные действия, средства разрушения преград [1].

Постановлением Правительства РФ «О специальных средствах и огнестрельном оружии, используемых ведомственной охраной» утвержден Перечень специальных средств, видов, типов и моделей служебного огнестрельного оружия, патронов к нему и нормы обеспечения ими работников ведомственной охраны федеральных государственных органов и организаций, имеющих право на ее создание. В соответствии с данным перечнем на вооружении ведомственной охраны состоят следующие специальные средства: Механические распылители, аэрозольные и другие устройства, снаряженные слезоточивыми или раздражающими веществами, разрешенными к применению гражданами в целях самообороны, палки резиновые отечественного производства, наручники отечественного производства, средства принудительной остановки транспорта отечественного производства, бронежилеты, защитные каски и иные средства индивидуальной защиты, которые не подлежат ограничению в приобретении и использовании гражданами и организациями, пистолет ИЖ-71 калибра 9 х 17, револьвер РСЛ-1 калибра 9 х 17, пистолет МР-71 калибра 9 х 17 (380АСР), пистолет ПКСК калибра 9 х 17 (380АСР), пистолет МР-471 калибра 10 х 23Т, пистолет ПСТ «Капрал» калибра 10 х 23Т и патроны к этому оружию, огнестрельное гладкоствольное длинноствольное оружие калибров 12/70, 12/76, 16/70, 16/76, 20/70, 20/76, 410/76, разрешенное к обороту на территории Российской Федерации, пулевые патроны и патроны с резиновой картечью к этому оружию, электрошоковые устройства российского производства, имеющие выходные параметры, соответствующие требованиям государственных стандартов Российской Федерации и нормам Минздрава России для гражданского оружия самообороны, и огнестрельное бесствольное оружие самообороны, служебные собаки [6].

Например, приговором Мещанского районного суда г. Москвы (№ 1–88/2014 от 7 февраля 2014 г.) «П. С. Ю». признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «а, б» ч. 3 ст. 286 Уголовного кодекса Российской Федерации. Так, «П. С. Ю»., являясь полицейским отдельной роты патрульно-постовой службы полиции подразделения полиции по охране общественного порядка ЛУ <данные изъяты> и находясь при исполнении служебных обязанностей, умышленно применил к гражданину «К» физическую силу и специальное средство палку резиновую <данные изъяты>, нанеся ей потерпевшему удар в область задней поверхности правого бедра, от чего последний присел на корточки. После этого подсудимый нанес «К» не менее <данные изъяты> ударов названным спецсредством в область спины, а затем ударил его ступней ноги в левую часть лица и живот, причинив тем самым своими действиями последнему физическую боль [10].

Следует обратить внимание на то, что судебной практикой под специальными средствами следует признавать такие приспособления и устройства, которыми, как и оружием, может быть причинен вред жизни или здоровью людей, а также объектам материального мира и окружающей среды. Специальные технические средства, применяемые в оперативно‑розыскной деятельности, в том числе технические средства, предназначенные для негласного получения информации, к специальным средствам не относятся.

Под применением оружия или специальных средств следует понимать использование поражающих свойств указанных предметов или использование их по назначению (п. 20 постановления Пленума ВС РФ по должностным преступлениям).

Представляется, что объективная сторона данного состава преступле‑ ния заключается как в физическом, так и в психическом использовании оружия или специальных средств.

Физическое использование — фактическое применение, связанное с причинением вреда (выстрел, удар резиновой дубинкой, распыление газа и т. д.).

Психическое — применение, связанное с психическим воздействием, когда использование оружия или специальных средств представляли реальную угрозу для жизни или здоровья гражданина (например, выстрел в непосредственной близости, но мимо потерпевшего). Демонстрация оружия или специальных средств при отсутствии реальной опасности причинения вреда жизни или здоровью не может быть квалифицирована по п. «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ. В данном случае действия должностного лица следует квалифицировать по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ как превышение должностных полномочий, совершенное с угрозой применения насилия.

Пункт «в» — с причинением тяжких последствий.

Тяжкие последствия превышения должностных полномочий представляют собой последствия совершения преступления в виде крупных аварий и длительной остановки транспорта или производственного процесса, иного нарушения деятельности организации, причинение значительного материального ущерба, причинение смерти по неосторожности, само‑ убийство или покушение на самоубийство потерпевшего и т. п. (п. 21 постановления Пленума ВС РФ по должностным преступлениям).

Например, приговором Кунцевского районного суда г. Москвы (№ 01–0443/2015 от 19.11.2015 г.) «К. Н. Ф». признана виновной в совершении преступления, предусмотренного п. «в», ч. 3, ст. 286 УК РФ, и ей назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы с лишением права занимать руководящие должности в учреждениях, предоставляющие медицинские услуги, на срок 2 года. Так, «К. Н. Ф»., будучи назначенной на должность заведующего отделением переливания крови — врача-трансфузиолога, находясь на своем рабочем месте в помещении отделения переливания крови, приняла решение об утилизации 510,565 литров некарантинизированной плазмы с разными сроками окончания карантинизации, заведомо зная, что срок хранения данной плазмы еще не истек и, во исполнение принятого ею заведомо неправомочного решения, дала указание подчиненным ей сотрудникам отделения переливания крови, операционной медицинской сестре «ФИО» и лаборанту «ФИО-2», не являющимся материально ответственным лицам, об утилизации 510,565 указанной плазмы. В результате исполнения указаний «К. Н. Ф». работники отделения переливания крови утилизировали 510,565 литров некарантинизированной плазмы с разными сроками окончания карантинизации, общая стоимость заготовки которой составила СУММА (СУММА) рубля копеек.

Своими преступными действиями, «К. Н. Ф»., действуя вопреки интересам службы, совершила действия, явно выходящие за пределы ее полномочий, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов ГБУЗ «ГКБ № № ДЗМ», охраняемых законом интересов общества и государства, повлекшие тяжкие последствия в виде нарушения основных целей и задач деятельности учреждений Министерства Здравоохранения и социального развития Российской Федерации в сфере заготовки и хранения донорской крови, причинения крупного материального ущерба ГБУЗ «ГКБ № № ДЗМ» (ГБУЗ «НАИМЕНОВАНИЕ ДЗМ») в размере (СУММА) рубля копеек, а также подрыва авторитета системы здравоохранения Российской Федерации и ее дискредитации [11].

По п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ также следует квалифицировать в совокупности с соответствующими составами преступлений причинение тяжкого вреда здоровью (за исключением тяжкого вреда здоровью, которое квалифицировалось бы по ч. 1 и 2 ст. 111 УК РФ) или убийство при условии, что насилия к потерпевшему не применялось. В противном случае должностному лицу следует вменять п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ.

Также не охватывается п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ превышение должностным лицом полномочий, сопряженное с причинением тяжкого вреда здоровью, повлекшего за собой смерть потерпевшего.

При квалификации превышения должностных полномочий по совокупности с ч. 4 ст. 111 УК РФ следует иметь в виду, что дополнительная квалификация по данному составу возможна только при доказанности умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Следует также отметить, что п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ не требует дополнительной квалификации по ст. 109 УК РФ («Причинение смерти по неосторожности»), а также ст. 110 УК РФ («Доведение до самоубийства»).

Итак, вышеизложенное свидетельствует о необходимости совершенствования уголовного права Российской Федерации в части регламентации квалифицирующих признаков превышения должностных полномочий, среди которых: уточнения понятия должностного лица, разделения ответственности по степени опасности применяемого насилия или угрозы его применения для жизни и здоровья пострадавшего. Также, необходима конкретизация тяжких последствий за превышение должностных полномочий.

Литература:

1. Федеральный закон от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции» (ред. от 03.08.2018).
2. Федеральный закон от 13.12.1996 № 150-ФЗ «Об оружии» (ред. от 03.08.2018).
3. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 23.04.2018, с изм. от 25.04.2018).
4. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 12.11.2018).
5. Указ Президента РФ от 11.01.1995 № 32 «О государственных должностях Российской Федерации» (ред. от 26.01.2017).
6. Постановление Правительства РФ от 30 декабря 1999 г. № 1436 «О специальных средствах и огнестрельном оружии, используемых ведомственной охраной» (ред. от 30.01.2018).
7. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий».
8. Судебная практика // Приговоры судов по ст. 286 УК РФ Превышение должностных полномочий. URL: http:// sud-praktika.ru/precedent/ 202761.html // (дата обращения: 03.01.2019).
9. Судебные и нормативные акты РФ // Превышение должностных полномочий — судебная практика. URL: http://sudact.ru/regular/doc/ Gu2wVblkvk66 // (дата обращения: 03.01.2019).
10. Судебные и нормативные акты РФ // Превышение должностных полномочий — судебная практика. URL: http://sudact.ru/regular/doc/ VLS9ntv95ogH// (дата обращения: 03.01.2019).
11. Судебная практика // Приговоры судов по ст. 286 УК РФ Превышение должностных полномочий. URL: http:// sud-praktika.ru/precedent/156805.html // (дата обращения: 03.01.2019).
12. Должностное лицо в уголовном законодательстве России и зарубежных стран: монография, автор: Бриллиантов А. В., Четвертакова Е. Ю., Москва: Проспект, 2014, с. 43.
13. Ирлицин В. И., Науменко В. И. Должностное лицо как субъект юридической ответственности // Научно-методический электронный журнал «Концепт». — 2015. — № 05 (май), http://e-koncept.ru/2015/15134.htm.
14. Правовые и криминалистические аспекты расследования некоторых видов коррупционных преступлений: учебное пособие / под общ. ред. В. Н. Карагодина. — Москва: Проспект, 2016, с. 33–34.
15. Правовые и криминалистические аспекты расследования некоторых видов коррупционных преступлений: учебное пособие / под общ. ред. В. Н. Карагодина. — Москва: Проспект, 2016, с. 33–34.