В данной статье правовая природа дознания в сокращенной форме рассматривается как уголовно-процессуальный институт, как уголовно-процессуальная деятельность, как уголовно-процессуальные правоотношения и как уголовно-процессуальная форма. В частности, показана взаимосвязь дознания в общем порядке и дознания в сокращенной форме. Приведены отличительные черты дознания в сокращенной форме. Дознание в сокращенной форме трактуется как закономерный результат дифференциации уголовного судопроизводства. Приводится оценка качеству регламентации правоотношений, складывающихся в связи с производством дознания в сокращенной форме. Исследуется структура дознания в сокращенной форме как уголовно-процессуальной деятельности. Значительное внимание при этом уделяется его субъектному составу.
Ключевые слова: орган дознания, дознание в сокращенной форме, судопроизводство, уголовно-процессуальная деятельность, уголовно-процессуальный институт, уголовно-процессуальная деятельность.
The paper explores the legal nature of the inquiry in abbreviated form. This form of investigation is considered as a criminal procedure Institute of criminal-procedural activity of criminal-procedural legal relationship and as criminal-procedural form. It shows the relationship of inquiry in General and inquiry in an abbreviated form. Marked distinctive features of inquiry in abbreviated form. Inquiry in abbreviated form is seen as a natural result of differentiation of criminal proceedings. Assesses the quality of regulation of legal relations arising in connection with the manufacture of inquiry in abbreviated form. The structure of inquiry in abbreviated form as criminal-procedural activity. Special attention is paid to its subjective composition.
Key words: the body of inquiry, the inquiry in the reduced form, jurisdiction, criminal procedure, criminal procedure Institute of criminal-procedural activity.
Возможности и способы обеспечения прав человека как личности в уголовном процессе и судопроизводстве всегда привлекали и будут привлекать внимание ученых-процессуалистов и законодателя.
Реальным фактом доказательства служит тот факт, что именно «защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступления, а также защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод являются назначением уголовного судопроизводства», как цитирует нам ст. 6 УПК РФ [6, с. 215].
Введение Федеральным законом от 04.03.2013 № 23-ФЗ [1] «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации [2] и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [3]» главы 32.1 УПК РФ «Дознание в сокращенной форме» стало одновременно стимулом появления нового уголовно-процессуального института, новых правоотношений, нового вида уголовно-процессуальной деятельности, новой уголовно-процессуальной формы [6, с. 217].
Президент России В. В. Путин, обращаясь к Федеральному Собранию, указал, что «сегодня практически каждое второе уголовное дело, дошедшее до суда, связано с мелкими, незначительными преступлениями, а люди, в том числе совсем молодые, попадают в места лишения свободы, в тюрьму. Пребывание там, сама судимость, как правило, негативно сказываются на их дальнейшей судьбе и нередко приводят к последующим преступлениям…» [4].
Дознание в сокращенной форме — это система норм, регулирующих правоотношения, возникающие в связи с расследованием одного или нескольких преступлений, указанных в пункте 1 части третьей статьи 150 УПК РФ при условии возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица, признания подозреваемым своей вины, характера, размера причиненного преступлением вреда и неоспаривания правовой оценки деяния, приведенной в постановлении о возбуждении уголовного дела, при отсутствии обстоятельств, исключающих производство дознания в сокращенной форме [6, с. 218].
Как справедливо отметил первый замминистра внутренних дел РФ А. Горовой в своем докладе: «дознание в сокращенной форме прочно вошло в практику органов внутренних дел и рассматривается как наиболее перспективное направление развития службы дознания. В частности, в России более 9,1 % уголовных дел расследуется в сокращенной форме, а в некоторых субъектах Российской Федерации и больше (например, в Ростовской области — 47,1 %)».
Важной необходимостью развития данной формы дознания — появление весьма прогрессивного (с учетом правовой позиции Европейского Суда по правам человека) принципа — соблюдения разумного срока уголовного судопроизводства.
Разумность срока судопроизводства расценивается как важный обязательный компонент права на справедливое и открытое разбирательство дела в свете требований п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод [6, с.220].
С момента введения в УПК РФ гл. 321 в теории уголовного процесса накопился значительный материал, позволяющий охарактеризовать данную форму дознания. С позиции С. И. Гирько: «соображения процессуальной экономии оправдывают наличие в отечественном уголовном процессе ускоренных и упрощенных процедур по делам с простой конструкцией состава преступления, совершенного в условиях очевидности, свободного от иных усложняющих элементов». Профессор О. А. Анашкин отмечает, что: «Процессуальные сроки в такой ситуации являются необходимой составляющей эффективного судопроизводства». А по мнению Г. Б. Петровой: «Процессуальный срок, будучи средством механизма правового регулирования, гарантирует достижение целей права в определенной сфере, только если он обусловлен задачами и назначением деятельности, которая им регулируется».
Но многие ученые, процессуалисты, практические работники отмечают, что, в свою очередь, «дознавателям будет трудно за короткий срок осуществить все необходимые следственные действия и обеспечить возможность реализации участниками уголовного судопроизводства субъективных прав, в том числе при окончании дознания».
Говоря об этой проблеме Седова Г. И. замечает: «момент совершения преступления при расследовании с проведением дознания в сокращенной форме существенно отдаляется от момента установления всех юридически значимых обстоятельств по делу в ходе досудебного производства, а тем более от момента рассмотрения уголовного дела по существу в процессе судебного разбирательства [7]. Исходя из вышеизложенного, следует отсутствие задуманной законодателем оперативности в деятельности органов дознания может привести к утрате доказательственной информации, что в свою очередь отразится на эффективности решения стоящих перед уголовным судопроизводством задач» [4].
В УПК РФ была введена глава 32.1 — «Дознание в сокращенной форме» [3], которая по сути в отечественное судопроизводство было введено осуществление ускоренного досудебного оформления материалов о преступлениях, унифицированного по процессуальной форме и значительно оптимизировавшего деятельность органов дознания, прежде всего полиции, по определенной категории уголовных дел.
Проведенные исследования ученых, связанные с международными стандартами ускоренного досудебного производства, наработанными в государствах как континентальной, так и англо-саксонской систем права свели к тому, что введенная в российский уголовный процесс унифицированная форма досудебного производства во многом им соответствует.
При сокращенной форме дознания следует обратить внимание на требование закона об обязательном ходатайстве подозреваемого о производстве по делу дознания в сокращенной форме.
Выражая свое мнение немного позднее, Б. Т. Безлепкин совершенно обоснованно считает, что «признание подозреваемым своей вины имеет особое значение среди законных условий производства дознаний в сокращенной форме и образует главную предпосылку для сотрудничества подозреваемого с дознавателем и для сокращения объема процессуальной деятельности по доказыванию».
Данное процессуальное действие, по нашему мнению, должно являться исключительно результатом усмотрения дознавателя с учетом всех обстоятельств дела: его очевидности, незначительной тяжести, признания подозреваемым своей вины и достоверности этого, характеристики личности виновного [6, с. 218].
Исходя из вышеизложенного, считаем, что процессуальное решение о возбуждении дознания в сокращенной форме не должно зависеть от индивидуального восприятия обстоятельств преступления другими субъектами и такое решение должно быть основано исключительно на усмотрении лица, производящего дознание. При этом, нужно принимать во внимание иностранную практику ускоренных процессуальных производств, процедур полицейского расследования, принятых и эффективно действующих в зарубежных странах. Исходя из этого, следует утверждать, что очевидность преступления, признание подозреваемым своей вины и ее достоверность, согласие виновного на досудебное производство в формате ускоренной процедуры являются определяющими при принятии решения об упрощенном судопроизводстве по конкретному факту.
Главная и основная идея унифицированной процессуальной формы — ее ускоренный и упрощенный характер.
Несомненно, качество и работоспособность, соответствие закрепленной в УПК РФ модели дознания в сокращенной форме тем социальным вызовам, которые обозначил значительный рост преступлений небольшой и средней тяжести в России в 2000-е годы, проявляется в возможности правоохранительных органов посредством использования такого «инструмента» оперативно их расследовать, обеспечивая тем самым своевременное привлечение лиц, их совершивших, к уголовной ответственности. По данным статистики и фактической информации Управления дознания МВД России за 2018 год, подразделениями дознания полиции в сокращенной форме дознания окончено 92,6 тыс. уголовных дел, из которых 91 тысяча направлена прокурором в суд. Доля ускоренных производств от общего числа уголовных дел, направленных дознавателями полиции в суд достигла 28 % и только за последний год выросла на 2 %. При этом качество дознания в сокращенной форме имеет достаточно высокие показатели: доля постановлений о производстве дознания в общем порядке от числа начатых по ускоренной форме составила 1,3; доля уголовных дел, возвращенных прокурором для пересоставления обвинительного акта, составила 0,7 [6, с. 218].
Следует также отметить, что если в первостепенный период введения в УПК РФ новеллы — дознания в сокращенной форме, правоприменители отмечали отсутствие единой политики поддержки ускоренных производств, то в настоящее время на уровне федеральных структур прокуратуры и органов внутренних дел выработана общая стратегия, направленная на расширение практики ускоренного дознания. А примеры, когда согласованные подходы к ускоренному дознанию на местах не выработаны, стали носить единичный характер. Практикуются совместные комплексные выезды представителей МВД России и Генеральной прокуратуры Российской Федерации в территориальные органы, имеющие низкие показатели такой работы. Подобная практика приносит свои позитивные результаты: количество ускоренных производств, к примеру, в УМВД по Пензенской области по итогам комплексной оценки федеральных структур возросло за 11 месяцев 2018 года в 3,6 раза (с 7,4 % до 26,7 %), а за тот же период в МВД по Республике Марий Эл в 2,7 раза (с 11,8 % до 32,1 %). И между прочим практику активного применения ускоренных производств повсеместной назвать нельзя. Так, при среднероссийском показателе в 28 %, скажем, если в МВД по Республике Крым доля дознания в сокращенной форме составила — 66,3 %, Республике Адыгея — 59,2 %, УМВД по Тверской области — 57 %, то в УМВД по Курской области — 8,7 %, по Орловской области — 13,8 %. Среди основных причин низкой доли дознания в сокращенной форме в обзоре МВД России от 16.06.2016 № 1/5615 выделены организационные проблемы и недостатки в деятельности территориальных органов внутренних дел, предложены меры по их реализации. Предложенные меры принесли свои результаты: если в апреле 2016 года доля ускоренных производств в целом по России составляла — 20,1 %, то уже в 2018 году — 28 %. Полагаем, что принимаемые МВД России организационные меры позволят со временем добиться единообразного подхода к практике осуществления дознания в сокращенной форме на всей территории Российской Федерации, а также расширить масштабы таких процессуальных производств [6, с. 215].
Все вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что правовая регламентация дознания в сокращенной форме, в целом, адекватна задачам, стоящим перед этим институтом, и отражает международные стандарты таких производств.
Правоприменители, основным из которых являются органы внутренних дел в лице специализированных подразделений дознания полиции, принимают организационные меры для того, чтобы распространить практику дознания в сокращенной форме на всей территории Российской Федерации, одновременно расширив масштабы таких досудебных производств [5].
Таким образом, как справедливо отмечает Гирько С. И.: «дознание в сокращенной форме является многоаспектным правовым явлением. Под ним понимается уголовно-процессуальный институт, уголовно-процессуальная деятельность, уголовно-процессуальные отношения, уголовно-процессуальная форма. Все эти характеристики позволяют раскрыть правовую природу дознания в сокращенной форме. Сложность обозначенного правового явления требует комплексного подхода к его исследованию» [6, с. 216].
Литература:
- Федеральный закон от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» / Официальный интернет-портал правовой информации» (www.pravo.gov.ru) от 04 марта 2013 г. с изм. и доп. от 28 декабря 2013 г. № 432-ФЗ.
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ Собрании законодательства Российской Федерации от 17 июня 1996 г. № 25 ст. 2954 с изм. и доп. от 27 декабря 2018 г. № 569-ФЗ.
- Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации / «Российской газете» от 22 декабря 2001 г. № 249 в ред. с изм. и доп. от 02 августа 2019 г. № 315-ФЗ.
- Галина Борисовна Петрова, Михаил Александрович Лавнов Современные проблемы дознания в сокращенной форме // Российское право: Образование. Практика. Наука. 2017. № 4 (100).
- Гирько Сергей Иванович «Нюансы развития процессуальной формы: куда и по каким причинам привела унификация дознания?» // Colloquium-journal. 2019. № 11 (35).
- Зотова Марина Владимировна. «Правовая природа дознания в сокращенной форме» Вестник Воронежского института МВД России, № 1, 2016.
- Седова Г. И. Проблемы реализации полномочий органов дознания в уголовном судопроизводстве и обеспечения ими прав участников предварительного расследования // Актуальные проблемы обеспечения прав участников уголовного судопроизводства: моногр. / под ред. Н. С. Мановой. — М., 2016.
