В настоящее время в Российской Федерации существуют определенные затруднения в социально-экономическом развитии, наблюдается стагнация экономики, закрытие большого количества предприятий различных форм собственности. Вместе с тем, уровень коррупционной преступности, тормозящий социально-экономическое развитие страны, находится на очень высоком уровне и является угрозой национальной безопасности. Должностная преступность в органах муниципальной власти, несмотря на относительно небольшой уровень регистрируемых преступлений, представляет повышенную общественную опасность. Существенный вред, причиняемый ею интересам общества и государства, выражается в подрыве авторитета муниципальной власти, формировании негативного имиджа должностных лиц и снижении уровня доверия населения государству, укреплении теневой и криминальной экономики, развитии организованной преступности. В настоящей статье, автором предпринята попытка научного анализа и критического осмысления, основ противодействия преступлениям коррупционной направленности, совершаемым представителями муниципальной власти.
Ключевые слова: коррупционные преступления, коррупция, экономическое развитие, теневая экономика, преступность, муниципальные власти.
At present, in the Russian Federation, there are certain difficulties in socio-economic development, there is a stagnation of the economy, the closure of a large number of enterprises of various forms of ownership. At the same time, the level of corruption crime, which impedes the country's socio-economic development, is at a very high level and is a threat to national security. Official crime in public authorities, despite the relatively low level of recorded crimes, represents an increased public danger. Significant harm caused by it to the interests of society and the state is expressed in undermining the authority of public authorities, creating a negative image of officials and reducing the level of public confidence in the state, strengthening the shadow and criminal economy, and the development of organized crime. In this article, the author has attempted a scientific analysis and critical understanding of the basics of combating corruption-related crimes committed by representatives of the municipal government.
Keywords: corruption crimes, corruption, economic development, shadow economy, crime, municipal authorities.
Потребности в эффективном и своевременном предупреждении преступности объективно обусловили, помимо всего прочего, создание специфической системы средств и методов ее научного изучения, основной задачей которого является адекватное отражение и осмысление объективной криминальной реальности, ее истоков и тенденций развития.
Преступность в органах муниципальной власти является частью социальной реальности, которую можно описать формулой «преступность — власть — преступность» либо «власть — преступность — власть», где раскрывается взаимодействие власти и преступности [2].
Влияние преступности на публичную власть осуществляется посредством политических процессов, что обусловливает существование политического интервала в ее исследовании.
Стремление физических лиц к муниципальной власти, а точнее к возможностям, которые предоставляются властными полномочиями, является для многих естественным поведенческим стереотипом. Отметим, что публичная власть порождала, порождает и будет порождать различного рода злоупотребления со стороны представителей органов муниципальной власти, так как это обусловлено внутренней природой большинства людей. Этот процесс обусловливает самодетерминацию должностной преступности в органах муниципальной власти. Публичная власть и должностная преступность, к сожалению, не отделимы друг от друга. Представляется в связи с этим, что основная задача государства — минимизировать влияние преступности, в том числе должностной, на публичную власть.
Политический интервал в большей степени характеризует авторитет органов муниципальной власти как некой абстрактной модели, которая сформирована в сознании населения в целом, и отдельной личности. Органы муниципальной власти создаются с целью реализации либо политических обещаний населению, либо политических амбиций власть имущих. В любом случае реализация политических целей осуществляется посредством реализации полномочий и авторитета власти [10].
При причинении вреда авторитету органов муниципальной власти страдает государственное управление не только в определенной сфере (отдельной отрасли), но и управление в целом, управление как система.
Подрыв авторитета органов муниципальной власти приводит к росту недоверия среди населения по отношению к публичному управлению, активации протестных настроений, укоренению в общественном сознании правового нигилизма.
Описывая экономический интервал должностной преступности в органах муниципальной власти, отметим, что она в большинстве случаев характеризуется «куплей-продажей» должностных (служебных) полномочий, т. е. это «коммерческая» деятельность, характеризуемая своими экономическими показателями, динамикой «спроса» и «предложения», которые формируют «стоимость» услуги чиновника. В этом отношении можно сказать, что должностная преступность в органах муниципальной власти — это нелегальная экономическая практика, часть теневой экономики. Для большинства россиян не является секретом утверждение, что служба в органах муниципальной власти является средством обогащения некоторых представителей муниципальной власти, служебная деятельность такого рода должностных лиц воспринимается как особый рискованный вид экономической деятельности. Обогащение происходит по формуле «товар — деньги» либо «деньги — товар», где товаром выступают различные преференции и услуги со стороны должностных лиц органов муниципальной власти [11].
Последствия должностных преступлений имеют не только материальное выражение в виде реального экономического ущерба государству и обществу или размера (суммы) взятки.
Определяя «цену» должностной преступности, следует исходить из того, что, кроме прямых финансовых потерь, которые претерпевает консолидированный бюджет Российской Федерации в результате должностных превышений, злоупотреблений, халатности и иных должностных преступлений, в учет необходимо брать и те затраты, которые направлены на формирование анти-коррупционного поведения как чиновников, так и населения государства посредством пропаганды антикоррупционного поведения; кроме того, в расчет необходимо брать себестоимость нормо-часа представителей правоохранительных органов и судов.
Себестоимость деятельности правоохранительных органов будет аналогичной в ситуации противодействия любым видам преступности. Вместе с тем представляется, что «цена» должностной преступности существенно отличается от «стоимости» иных видов преступности, так как основной ущерб должностная преступность наносит авторитету органов муниципальной власти, который не имеет явного материального выражения. Репутационные риски и угрозы должностной преступности гораздо выше, чем материальные потери, которые отражаются в статистических показателях выявленных должностных преступлений, вынесенных приговоров чиновникам и др. [1].
Определяя экономические механизмы должностной преступности в органах муниципальной власти, следует отметить, что в условиях рыночной экономики, в ее капиталистической формации, распределение и перераспределение доходов явно не соответствует социальной справедливости, а в случае, если в процессе распределения и перераспределения национальных богатств, доходов участвуют лица, не имеющие права на такого рода доходы, преследующие корыстные цели незаконного обогащения, в обществе могут вспыхнуть социальные протесты. Нам представляется, что должностные лица органов муниципальной власти зачастую используют возможности доступа к процессу распределения либо перераспределения национальных богатств с целью личного обогащения.
Кроме того, осуществляя характеристику экономического интервала, следует указать, что должностная преступность в органах муниципальной власти является одним из наиболее высокодоходных и высокорентабельных видов преступности.
Высокая рентабельность заключается в отсутствии существенных затрат для извлечения выгоды как экономической категории. С экономической точки зрения должностное лицо органа муниципальной власти при совершении преступления использует в качестве инструментария институционализированные и законодательно закрепленные функции, полномочия и компетенции органа муниципальной власти. Указанный инструментарий создается государством, а в некоторых случаях органами местного самоуправления с целью реализации социально значимых задач [9].
Должностное лицо органа муниципальной власти выступает наемным работником (служащим), который не имеет права собственности на указанный инструментарий, а также не имеет права распоряжаться в собственных интересах результатом, полученным в следствии использования делегированного должностному лицу органа муниципальной власти инструментария для оказания услуг физическим и юридическим лицам, в том числе и иным органам муниципальной власти.
Признавая услуги, предоставляемые должностными лицами органов муниципальной власти, в качестве «товара» противоправной сделки, следует отметить, что данный «товар» является «скоропортящимся», так как отсутствие спроса нивелирует его предложение. По этой причине должностное лицо органа муниципальной власти может активизироваться для вовлечения в противоправную деятельность «потенциальных покупателей» с целью реализации «скоропортящегося товара».
Учитывая, изученные нами, положения экономической теории при изучении должностной преступности в органах публичной власти, мы можем утверждать, что должностная преступность в органах муниципальной власти условно реализуется по двум моделям. Первой из них является модель товарно-денежных отношений, где есть продавец и покупатель. Данная модель характеризуется тем, что должностное лицо просто реализует свои полномочия, функции и компетенции. Второй моделью является ресурсная, в которой должностное лицо самостоятельно либо с привлечением третьих лиц стремится завладеть бюджетными средствами [8].
Экономисты также отмечают, что к описанию должностной преступности применима концепция рентоориентированного поведения, которое может приводить к возникновению значительного риска недобросовестного поведения. Если «покупка» благоприятного экономического окружения оказывается дешевле, нежели построение более эффективного производства, агенты будут выбирать наиболее простой способ разрешения вопроса, получая доходы, не связанные с их вкладом в коллективное благосостояние.
Это приводит к неоптимальному распределению и перераспределению ресурсов — затратам сил и средств на лоббирование и контрлоббирование, вместо вложений в исследования и разработки, улучшение бизнес-процессов, профессиональное развитие или дополнительные капитальные блага, что в конечном счете тормозит экономический рост.
Устранение доступа должностного лица органа муниципальной власти к его функциям, обязанностям и полномочиям существенным образом усложнит реализацию функций органа муниципальной власти. По этой причине данный вариант предупреждения должностной преступности является неприемлемым. Однако в качестве предложения можно отметить необходимость повышения контроля со стороны как контрольно-надзорных органов за деятельностью должностных лиц органов муниципальной власти, так и институтов гражданского общества.
Нам представляется, что внедрение в деятельность органов муниципальной власти принципа «одного окна», центров предоставления государственных и муниципальных услуг «Мои документы», активизация деятельности интернет-портала государственных услуг Российской Федерации «Госуслуги» существенным образом повлияли на решение вопросов минимизации должностной преступности в сфере предоставления государственных и муниципальных услуг населению [7].
Устранение непосредственного контакта «чиновника — исполнителя услуги» с «заказчиком услуги» и усиление исполнительской дисциплины должностных лиц посредством установления контроля за сроками исполнения и основанием отказа в оказании услуги привели к ликвидации многих факторов, способствовавших существованию должностной преступности в сфере оказания государственных и муниципальных услуг населению. Также следует с положительной стороны отметить введение транспарентного электронного администрирования ведения очереди на получение государственной или муниципальной услуги.
Кроме того, общеизвестным механизмом повышения эффективности производства и его рентабельности является автоматизация производственного процесса, которая выражается в устранении возможности влияния человеческого фактора на системы производства товара либо предоставления услуги. Автоматизация, как известно, устраняет различного рода негативные моменты, связанные с проявлением человеческих ошибок, эмоций и страстей, а также простой невнимательности.
Проецируя указанный механизм на деятельность по предупреждению должностной преступности в органах муниципальной власти, отметим, что отстранение должностных лиц от процесса, связанного с принятием решения о возможности привлечения к ответственности, выдачи разрешения на осуществление определенного вида деятельности, существенным образом снижает криминогенные риски в сфере публичного управления. Эффективность приведенного нами метода экономического воздействия на должностную преступность наглядно демонстрируется на примере введения в деятельность подразделений ГИБДД МВД России систем автоматической фиксации административных правонарушений правил дорожного движения [6].
Введение автоматизированных систем администрирования и предоставления государственных и муниципальных услуг также позитивно влияет на поведение контрагентов должностных лиц органов муниципальной власти, а именно на население, поскольку последнее утрачивает возможность каким-либо образом вовлечь должностное лицо органа муниципальной власти в сферу противоправного поведения, иными словами, «люди не знают, к кому обратиться и кому давать».
В качестве одной из экономических мер предупреждения должностной преступности в органах муниципальной власти можно предложить такую меру, как повышение конкуренции среди должностных лиц органов муниципальной власти. Достичь оптимальных результатов конкуренции между должностными лицами органов муниципальной власти можно посредством сокращения их числа. Такого рода непопулярная мера позволяет избавится от «чиновнического балласта», оставить на службе наиболее эффективных сотрудников и, что немаловажно, осуществить антикоррупционную чистку.
Представляется, что сам факт сокращения аппарата должностных лиц органов муниципальной власти не является достаточным. По нашему мнению, при сокращении количества должностных лиц органов муниципальной власти и обслуживающего персонала необходимо в обязательном порядке сохранять объемы финансирования как по статье денежного обеспечения (содержания) должностных лиц органов муниципальной власти, так и по иным расходным статьям финансирования. Такого рода меры позволят увеличить размеры заработной платы (денежного содержания) должностным лицам органов муниципальной власти, повысить уровень благосостояния данной категории должностных лиц, увеличить привлекательность службы в органах муниципальной власти не посредством коррупционных возможностей, предоставляемых должностью, а посредством социального пакета и иных законных материальных выгод [5].
Здоровая конкуренция как экономический механизм определяет спрос и предложение, во многом повышает эффективность деятельности органа муниципальной власти и использования трудового капитала (кадрового потенциала), которым в данном случае выступает должностное лицо органа муниципальной власти либо кандидат на вакантную должность в органе муниципальной власти.
Повышение конкуренции среди должностных лиц органов муниципальной власти возможно посредством систематических аттестаций должностных лиц органов муниципальной власти, проведения экзаменов профессиональной пригодности, а также проведения иных мероприятий, основная цель которых — определение профессиональных компетенций должностного лица органа муниципальной власти, формирование кадрового резерва с целью замещения вышестоящих (руководящих) должностей в органах муниципальной власти, создание института стажировок на вышестоящих (руководящих) должностях. Такого рода механизм предупреждения должностной преступности в органах муниципальной власти, по нашему мнению, приведет к эволюционному отбору должностных лиц.
Нам представляется, что одной из экономических мер должно стать создание государством таких условий, при которых должностному лицу органа муниципальной власти будет экономически невыгодно совершать должностные преступления. В противовес ситуативной выгоде, которая возникает в результате совершения должностного преступления, должностное лицо органа муниципальной власти должно понимать возможность утраты социально-экономических привилегий и преференций, которые предоставлены государством, например таких, как льготное кредитование на приобретение жилья; льготное медицинское страхование как должностного лица, так и членов его семьи. Иными словами, экономические программы предупреждения должностной преступности в органах муниципальной власти должны предполагать создание ситуации снижения выгоды и увеличения риска потерь от участия в коррупционной сделке [4].
Деятельность институтов гражданского общества в рамках антикоррупционной политики оценивается большинством специалистов крайне высоко и в целом позитивно [3].
В XXI в. институты гражданского общества широко используют новейшие средства массовых коммуникаций, в основе которых лежат информационные технологии, прежде всего Интернет. Отмечается, что журналистские расследования и публичные разоблачения в средствах массовой информации, как правило, получают широкий резонанс и поддержку общественности. В условиях тотальной информатизации общества одним из основных способов осуществления общественного контроля в системе мер предупреждения должностной преступности является распространение в социуме посредством ин- формационно-телекоммуникационных технологий, в том числе сети «Интернет», различного рода контента, содержащего компрометирующую информацию в отношении должностного лица органа муниципальной власти. Распространение такой информации должно основываться на достоверных, объективных и подтвержденных фактах.
По нашему мнению, освещение любой информации представителями общественности должно быть беспристрастным, объективным, а также должно быть направлено на освещение не только резонансных фактов проявления должностных преступлений в органах муниципальной власти, но и позитивных моментов, связанных с предупреждением должностной преступности, например законодательных инициатив, зарубежного опыта, способствовать повышению правовой культуры населения.
Нам представляется, что актуальным для сегодняшних реалий является привлечение институтов гражданского общества к совместным мероприятиям по предупреждению должностной преступности в органах муниципальной власти. Такого рода мероприятия могут выражаться в конкретном сотрудничестве правоохранительных органов и институтов гражданского общества и охватывать такие виды деятельности, как изучение и оценка должностной преступности в определенном регионе; проведение агитации и пропаганды в конкретной организации, учреждении для формирования негативного отношения граждан к проявлениям должностной преступности в органах муниципальной власти; осуществление общей и индивидуальной профилактики должностных преступлений; выявление лиц, совершающих должностные преступления; определение причинно-факторного комплекса, способствующего возникновению должностной преступности в органах муниципальной власти.
Следовательно, механизм предупреждения должностной преступности в органах муниципальной власти включает последовательность действий, осуществляемых отдельными гражданами и их общественными объединениями с целью предотвращения возможностей и устранения причин, факторов и условий, способствующих возникновению криминогенных рисков в системе органов муниципальной власти, выявления и пресечения фактов должностной преступности в органах муниципальной власти. Иными словами, деятельность институтов гражданского общества в сфере предупреждения должностной преступности в органах муниципальной власти должна обеспечить транспарентность органов муниципальной власти, способствовать их самоочищению.
Литература:
- Вишневецкий К. В., Волков Д. В. Современные причины и условия коррупции в Крыму // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. — 2017. — № 1. — С. 93.
- Гришин А. А. О роли морали в профилактики коррупции // Уголовное судопроизводство: проблемы теории и практики. — 2018. — № 1. — С. 24–26.
- Дашков Г. В. Проблемы организации и проведения криминологических исследований VIP-коррупции // Будущее российского права: концепты и социальные практики. V Московский юридический форум: XIV Междунар. науч.-практ. конф. (Кутафинские чтения): в 4 ч. — М., 2018. — Ч. 3. — С. 104.
- Кабанов П. А. Виктимологическое антикоррупционное просвещение: понятие, содержание, формы и средства осуществления // Юридические исследования. — 2017. — № 6. — С. 38.
- Кашкаров А. А. Авторитет органа муниципальной власти как системообразующий признак должностной преступности // Общество и право. -2017. — № 1(59). — С. 46–49.
- Кашкаров А. А. Типология личности преступника — должностного лица // Библиотека уголовного права и криминологии. — 2017. — № 3(21). — С. 134.
- Невинский В. В. Коррупция в России: системные меры противодействия // Журнал российского права. — 2017. — № 1(241). — С. 62–72.
- Пустовит Р. В. Модели коррупционной преступности: прогностический аспект // Вестн. Омск. ун-та. Сер. «Право». — 2017. — № 2(51). — С. 84.
- Сидоренко Э. Л. Коррупционная преступность в контексте комплексного криминологического анализа // Библиотека уголовного права и криминологии. — 2017. — № 1(19). — С. 144–150.
- Шедий М. В. Технологии активизации антикоррупционного потенциала российского общества // Среднерусский вестник общественных наук. — 2017. — Т. 12. — № 3. — С. 73.
- Щедрин Н. В., Дамм И. А., Акунченко Е. А. Актуальные проблемы антикоррупционного просвещения и антикоррупционного образования // Актуальные проблемы экономики и права. — 2017. — Т. 11, № 3. — С. 147–160.
