Прогнозирование определяется как предвидение в процессе мышления ожидаемого будущего и представляет собой одну из операций мышления. В большинстве случаев приходится прогнозировать поведение окружающих, опираясь на собственный психологический опыт, что является примером житейского прогнозирования и формируется за счет жизненного опыта. Психологическое мышление обусловлено научной основой, экспериментами и полученными выводами.
Уголовно-процессуальные правонарушения влекут за собой наступление юридической ответственности и возможность применения санкций, в связи с чем прогнозирование ненормативного поведения участников уголовного судопроизводства в большей степени подлежит изучению в рамках криминологического прогнозирования.
Значимость предвидения противоправного поведения участника уголовного процесса предопределяется: тенденциями развития противоправных деяний, изучением личности правонарушителя, а также необходимостью предупреждения противоправного поведения, заключающееся в нарушении процессуальных обязанностей. Результатом выступает разработка системы государственно-правовых и уголовно-процессуальных мер, которые должны обладать признаками результативности и реализуемости.
Как и любая сознательная деятельность, прогнозирование ненормативного поведения участников уголовного процесса имеет следующие специфические цели и задачи:
− установление наиболее общих показателей, характеризующих развитие (изменение) уголовно-процессуальных правонарушений в перспективе, выявление на этой основе нежелательных тенденций и закономерностей, отыскание способов их изменения в нужном направлении;
− выяснение всех обстоятельств, имеющих существенное значение для разработки перспективных планов;
− выработка общей концепции борьбы с ненормативным поведение субъектов уголовного процесса;
− установление возможных изменений в состоянии, уровне, структуре и динамике противоправных деяний в будущем;
− выявление обстоятельств, способствующих этим изменениям.
Следует отметить, что выработка наиболее общих методов прогнозирования в исследуемой теме осложняется разнообразием субъектов уголовно-процессуального правонарушения. К таким субъектам следует отнести: участников процесса, являющихся сторонами в уголовном судопроизводстве; иных участников процесса; лиц, вовлеченных в уголовно-процессуальную деятельность, но не получивших соответствующего процессуального статуса.
Правильное прогнозирование может позволить своевременно предпринять комплекс необходимых действий, способный обеспечить бесконфликтное судебное исследование.
Как известно, меры предупреждения всегда направлены на какой-то конкретный круг лиц, в данном случае, совершивших уголовно-процессуальное правонарушения, или тех, кто потенциально на это способен. Этот вывод вытекает из понятия цели наказания, которая состоит в предупреждении новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами. При этом следует подчеркнуть то, что предупредительный эффект в отношении других лиц действует лишь до тех пор, пока эти меры действительно применяются. Более того, они не охватывают ту категорию физических лиц, которые объективно не могут, или пока не могут, стать субъектами правонарушений. Так как наказание воздействует путем устрашения, то его предупредительный эффект возможен лишь в отношении потенциальных субъектов правонарушения [1, c. 32]. Это подтверждается действующим законодательством.
Например, свидетель С. был подвергнут денежному взысканию за неявку без уважительных причин по вызову его в судебное заседание, который был произведен по телефону через иное лицо. Суд второй инстанции отменил это постановление, поскольку материалы дела не содержали каких-либо сведений о том, что свидетелю направлялась судом повестка, а также о том, что извещение о вызове свидетелем было получено [2].
Выступая в роли мер государственного принуждения, механизм применения мер уголовно-процессуального принуждения жестко урегулирован правом.
В соответствии со ст. 111 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ) денежное взыскание может быть применено к потерпевшему, свидетелю, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, эксперту, специалисту, переводчику, понятому. Обязанности, за неисполнение которых может быть наложено денежное взыскание, должны быть прямо установлены уголовно-процессуальным законом. Это, например, обязанность являться по вызовам.
Уголовно-процессуальный закон (ст. 111 УПК РФ) не предусматривает применение меры процессуального принуждения в виде денежного взыскания к подозреваемому, обвиняемому или подсудимому.
Постановлениями суда дважды были приняты решения о приводе подсудимого З. в судебные заседания, одновременно он был подвергнут денежному взысканию, оба раза по 2,5 тыс. руб. Судом второй инстанции эти решения были изменены: из них исключены указания на денежные взыскания по той причине, что ни гл. 14, ни ч. 3 ст. 247 УПК, являющейся специальной нормой в отношении подсудимого, применение к нему такой меры процессуального принуждения не предусмотрено [3].
Постановлением Президиума ВС РФ было отменено судебное решение о наложении денежного взыскания на подсудимого за неявку на амбулаторную судебно-психиатрическую экспертизу [4].
Участники уголовного судопроизводства могут по-разному относиться к исполнению своих процессуальных обязанностей. Не всегда обязанность, хотя и нежеланная, исполняется только под угрозой или силой — она может исполняться и из чувства долга, осознания или страха ответственности, когда принудительные средства не встречают препятствия со стороны подвергаемого им лица и исполняются добровольно. В таком случае меры процессуального принуждения, имеющие обеспечительный, а не налагаемый в обязательном порядке характер, могут так никогда и не примениться вообще. То есть поведением самого лица в большей степени определяется, будут или не будут к нему применяться такие ограничительные меры, как задержание, личный обыск, привод, заключение под стражу, наложение ареста на имущество и пр. [5, c. 26].
В принятом в 2001 г. УПК РФ законодатель выделил самостоятельный разд. IV «Меры процессуального принуждения». Так были закреплены специальные меры, обеспечивающие принудительное исполнение обязанностей участниками процесса, которые не являются должностными лицами или членами профессиональных сообществ и в отношении которых не действует логика должностной или иной дисциплинарной ответственности [6, c. 118]. Реализован оригинальный вариант классификации процессуальных средств, обладающих принудительным свойством. Они поделены на три группы: задержание (гл. 12); меры пресечения (гл. 13); иные меры процессуального принуждения (гл. 14).
Меры процессуального принуждения являются неотъемлемой частью любой стадии уголовного процесса. Тем не менее, практическими работниками отмечается их несостоятельность.
Так, С. И. Вершинина указывает на то, что в настоящий момент в УПК РФ не фиксируется связь процессуальных обязанностей и мер принуждения, как и в целом не закрепляются процессуальные обязанности ни по одному из участников уголовного судопроизводства. Их приходится выводить из текста УПК РФ. Это является серьезным упущением законодательной техники. Любая норма превентивного принуждения должна быть связана с нормами, закрепляющими процессуальные обязанности участников, и при ее реализации обеспечивать их надлежащее исполнение [7, c. 100].
Анализ ч. 5 ст. 42, ч. 6 ст. 56, ч. ч. 4 ст. ст. 57 — 60 УПК РФ в целом позволяет уяснить обязанности потерпевшего, свидетеля и других участников уголовного процесса. Они сформулированы посредством использования термина «не вправе» (например, не вправе уклоняться от явки по вызову дознавателя, следователя и в суд). В отношении же лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, эта проблема стоит острее. В ст. ст. 46 и 47 УПК РФ указываются основания появления фигур подозреваемого и обвиняемого в уголовном процессе и регламентируются исключительно их права. Считаем, что целесообразно внесение изменений в УПК РФ, с тем чтобы при постановке в статус преследуемого гражданину разъяснялись как права, так и обязанности: не совершать преступлений; не препятствовать уголовному производству; являться по каждому требованию в орган предварительного расследования и суд, а также в организацию, оказывающую медицинскую или психиатрическую помощь, для производства судебной экспертизы; сообщать об изменении своего местожительства и (или) места работы. Данные обязательства не связаны с ограничением конституционных прав граждан. Они не требуют доказывания обстоятельств, дающих основание полагать совершение деяний, препятствующих уголовному производству и постановлению (исполнению) предполагаемого приговора, поэтому должны разъясняться любому лицу, в отношении которого имеются сведения о причастности к совершению преступления [8, c. 26].
Таким образом, нормативное закрепление процессуальных обязанностей участников уголовного судопроизводства позволит не только своевременно выявлять негативное поведение, т. е. невыполнение процессуальных обязанностей, лиц, вовлеченных в уголовный процесс, что влечет за собою определенного рода последствия, но и позволит обеспечить прогнозирование таких правонарушений.
Литература:
- Дерюга А. Н. Профилактика и предупреждение административных и иных правонарушений: теоретико-прикладные сходства и отличия // Юриспруденция. 2009. № 3. С. 30–35.
- Определение ВС РФ от 23 сентября 2008 г. N 81-О08–84 // СПС КонсультантПлюс.
- Определение ВС РФ от 27 января 2010 г. N 93-О09–24сп // СПС КонсультантПлюс.
- Постановление Президиума ВС РФ от 10 декабря 2008 г. N 308П08 // СПС КонсультантПлюс.
- Романенко Н. В. Применение мер уголовно-процессуального принуждения в отношении судей: проблемные вопросы законодательного регулирования // Мировой судья. 2017. № 11. С. 24–28.
- Курс уголовного процесса / Под ред. Л. В. Головко. М., 2016. С. 521.
- Вершинина С. И. Нормативно-правовая сущность уголовно-процессуального принуждения: Монография. М., 2017. С. 100–101.
- Муравьев К. В. Оптимальна ли регламентация системы мер процессуального принуждения в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации? // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 5. С. 24–29.
