Небрежное и недобросовестное отношение к военной службе как признак, характеризующий субъективную сторону преступлений против военной службы



Практический интерес при определении признаков преступлений против военной службы представляет установление формы вины через категорию «Небрежное или недобросовестное отношение». Данную правовую конструкцию законодатель закрепил в четырех составах преступлений главы 33 УК РФ, а именно:

1. ч. 3 ст. 332 УК РФ;
2. ч. 3 ст. 340 УК РФ;
3. ч. 3 ст. 341 УК РФ;
4. ч. 3 ст. 342 УК РФ;

При исследовании термина «Недобросовестность» в рамках правоприменительного процесса необходимо принимать во внимание тот факт, что, кроме вышеуказанных статей, в целом недобросовестное отношение к военной службе характерно для всех составов преступлений, предусмотренных главой 33 УК РФ, но, тем не менее, законодательное закрепление находит только в некоторых статьях.

В толковых словарях приводится этимологическое содержание недобросовестности, согласно которому данный термин отражает нечестность, нерадивость, наплевательство, невнимательность при выполнении каких-либо обязанностей [1, C. 411].

Так, например, при нарушении уставных правил взаимоотношений между военнослужащими характерно недобросовестное отношение к военной службе со стороны того лица, которое непосредственно является нарушителем данных правил.

Аргументацией приведенного тезиса являются положения Общевоинских уставов Вооруженных Сил РФ, которые нарушаются в результате совершения указанного преступления. К таковым можно отнести те нормы, например, согласно которым военнослужащий обязан быть дисциплинированным, бдительным, уважать честь и достоинство других военнослужащих, соблюдать установленные правила взаимоотношений в воинском коллективе и т. п. [2].

На основании этого следует, что для любого военнослужащего характерно наличие общих обязанностей. Их исполнение характеризует отношение лица к военной службе в целом. Пренебрежение и неточное исполнение обязанностей военнослужащим необходимо расценивать как недобросовестное отношение.

Таким образом, для любых нарушений правил порядка прохождения военной службы характерно недобросовестное отношение военнослужащего к военной службе.

Однако в теории военно-уголовного права недобросовестное отношение к военной службе как признак, характеризующий субъективную сторону противоправного деяния, характерно только для неосторожных преступлений.

Ряд таких ученных, как О. К. Зателепин, В. Н. Сидоренко в своих научных трудах указывали, что категория «Недобросовестное отношение», закрепленная законодателем в УК РФ в качестве признака субъективной стороны деяния, характерна только для неосторожной формы вины в преступлениях, предусмотренных главой 33 УК РФ.

Так, О. К. Зателепин в своей монографии отмечал, что в ч. 3 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ при отсутствии прямого указания на вину, исходя из диспозиции статей, представляется целесообразным относить данные деяния к неосторожным преступлениям [3, C. 49–51].

Следует также отметить, что в своем научном труде В. Н. Сидоренко приводит анализ признаков субъективной стороны ч. 3 ст. 332 УК РФ, согласно которому неисполнение приказа вследствие недобросовестного отношения к службе совершается в форме неосторожности [4, C. 105–106].

Согласно положениям ч. 2 ст. 24 УК РФ, деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступление лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ. Н. Ф. Кузнецова приводила следующее правило определения формы вины преступления, исходя из диспозиции статьи: «Если в диспозиции норм названа вина в форме неосторожности, то квалифицировать по ней умышленное преступление нельзя. Если форма вины в статье не указана, значит возможна квалификация содеянного и как умышленного, и как неосторожного» [5, C. 35].

Из этого следует, что преступления, предусмотренные ч. 1 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ, могут совершаться как в форме умысла, так и неосторожности. Поскольку в ч. 2 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ так же, как и в чч. 1 соответствующих норм, не указана форма вины, то исходя из положений ч. 2 ст. 24 УК РФ, психическое отношение виновного соответствует вышеприведенной формуле. Вместе с тем сравнительный анализ чч. 2 и 3 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ свидетельствует о том, что в ч. 2 речь идет об умышленной форме вины, а в ч. 3 непосредственно о неосторожности [6, C. 35–47].

На основании приведенных научных мнений и анализа норм Общей части УК РФ представляются вполне логичными выводы ученых о том, что преступления, предусмотренные ч. 3 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ, совершаются в форме неосторожности. Исследование положений ст. 24 УК РФ применительно к интересуемым нас составам преступлений против военной службе, также свидетельствует о пробелах в национальном законодательстве в части понимания содержания субъективной стороны преступлений.

Наиболее актуальным вопросом в части касающейся квалификации деяний, предусмотренных ч. 3 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ, является установление вида неосторожной формы вины, если преступление совершенно в результате недобросовестного отношения к военной службе или правилам несения определенной специальной военной службы.

В. Н. Сидоренко в своей диссертационной работе, разделяя мнение многих ученных-правоведов, утверждает, что совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 332 УК РФ, возможно как по легкомыслию, так и по небрежности [7, C. 115–130].

Однако представляется интересным мнение О. К. Зателепина касательно видов неосторожности в составах преступлений, диспозиции которых содержат термин «недобросовестность», в том числе и ч. 3 ст. 332 УК РФ. Так, согласно позиции автора дефиниции «Недобросовестность» и «Небрежность» являются идентичными понятиями. Содержание диспозиций ч. 3 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ характеризует деяния, для которых обязательной чертой является проявление со стороны субъекта преступления нечестности, нерадивости, невнимательности и т. п. К примеру, военнослужащий, будучи часовым в карауле, невнимательно наблюдал за окружающей обстановкой, «думая» при этом о предстоящем отпуске, либо забыл время, срок исполнения приказа. Таким образом, представляется вполне логичным, что специфичность таких деяний позволяет автору сделать вывод, согласно которому неосторожная форма вины в данных случаях выражается исключительно в виде небрежности.

По мнению О. К. Зателепина, неосторожность в виде легкомыслия характерна лишь для составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ. Вместе с этим он отмечает, что законодатель закрепил ответственность не только по форме вины, но и по ее разновидности касательно неосторожности в выше рассматриваемых деяниях [8, C. 49–51].

Так же, следует отметить, что из проанализированных судебных приговоров гарнизонных военных судов по преступлениям, предусмотренных ч. 3 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ, ни в одном не был указан вид неосторожной формы вины.

Сложившаяся судебная практика и положения норм Общей части УК РФ обуславливают существование различных точек зрений среди ученных касательно вида неосторожной формы вины в интересуемой нас группе деяний.

На основании вышеприведенных мнений следует, что «Недобросовестность» и «Небрежность» в ч. 3 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ в одном случае характерна лишь для деяний, совершенных небрежно, при этом ответственность за легкомысленные преступления предусмотрена чч. 2 соответствующих статей главы 33 УК РФ. В другом случае данные понятия могут характеризовать субъективную сторону легкомысленных и небрежных преступлений.

Проведенный анализ норм Общей части УК РФ, сложившейся судебной практики и мнений ученных, позволяют сделать следующие выводы:

1. Преступления, предусмотренные ч. 3 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ, совершенные в результате недобросовестного и небрежного отношения
2. к военной службе или правилам несения определенной специальной военной службы, могут характеризоваться как неосторожностью в виде легкомыслия, так и в виде небрежности;
3. В ч. 3 ст. 332 УК РФ термин недобросовестность характеризует отношение к военной службе, а в ч. 3 ст.ст. 340–342 УК РФ к правилам несения тех или иных специальных видов военной службы;

Таким образом, закрепление данной правовой конструкции исключительно в ряде составов преступлений, предусмотренных главой 33 УК РФ, носит не оправданный выборочный характер, так как в целом для любых нарушений правил порядка прохождения военной службы характерно недобросовестное отношение военнослужащего к военной службе.

В связи с этим представляется вполне логичным изменить содержание ч. 3 ст.ст. 332, 340–342 УК РФ, исключив из них формулировку «Небрежное или недобросовестное отношение» и закрепив уголовную ответственность за соответствующие преступления, совершенные по неосторожности в виде легкомыслия или небрежности. Содержание данных норм может быть следующим:

1. ч. 3 ст. 332 УК РФ — Неисполнение приказа по неосторожности, повлекшее тяжкие последствия;
2. ч. 3 ст. 340 УК РФ — Нарушение правил несения боевого дежурства (боевой службы) по неосторожности, повлекшее тяжкие последствия;
3. ч. 3 ст. 341 УК РФ — Нарушение правил несения пограничной службы
4. по неосторожности, повлекшее тяжкие последствия;
5. ч. 3 ст. 342 УК РФ — Нарушение уставных правил караульной (вахтенной) службы по неосторожности, повлекшее тяжкие последствия;

Целесообразность таких изменений подтверждается и статистическими сведениями [9].

Данная новелла позволит разрешить многие дискуссионные вопросы в теории военно-уголовного права, которые касаются процесса установления формы вины общественно опасного деяния, содержащего признаки рассматриваемых преступлений.

Литература:

1. Ожегов, С. И. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов. — М.: Оникс, 2010. — С. 411.
2. Указ Президента РФ от 10.11.2007 N 1495 (ред. от 21.02.2019) «Об утверждении общевоинских уставов Вооруженных Сил Российской Федерации» (вместе с «Уставом внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации», «Дисциплинарным уставом Вооруженных Сил Российской Федерации», «Уставом гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил Российской Федерации»). Электронный ресурс: — http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_72806/.
3. Зателепин О. К. Квалификация преступлений против военной безопасности государства: Монография. Серия «Право в Вооруженных Силах — консультант». — М.: «За права военнослужащих», 2009. — Вып. 106. — С. 49–51.
4. Сидоренко В. Н. Уголовная ответственность военнослужащих за неисполнение приказа. Серия «Право в Вооруженных Силах — консультант». — М.: «За права военнослужащих», 2009. — Вып. 104. — С. 105–106.
5. Кузнецова Н. Ф. Проблемы квалификации преступлений: лекции по спец-курсу «Основы квалификации преступлений». — М., 2007. — С. 35.
6. См.: Зателепин, О. К. Состав преступления против военной службы. Субъективная сторона преступления (комментарий к ст. 331 УК РФ) / О. К. Зателепин // Военно-уголовное право: вкладка в журнал «Право в Вооруженных Силах». — 2002. — № 11–12. — С. 35–47.
7. Сидоренко В. Н. Уголовная ответственность военнослужащих за неисполнение приказа: Дис. … канд. юрид. наук. — М.: ВУ, 2008. — С. 115–130.
8. См.: Зателепин О. К. Квалификация преступлений против военной безопасности государства: Монография. Серия «Право в Вооруженных Силах — консультант». — М.: «За права военнослужащих», 2009. — Вып. 106. — С. 49–51.