Преодоление конкуренции общей и специальной уголовно-правовых норм



Прежде чем проанализировать особенности преодоления конкуренции общей и специальной уголовно-правовых норм, следует, на наш взгляд, в общих чертах охарактеризовать преодоление конкуренции.

Как отмечает Л. В. Горбунова, существует два основных способа разрешения конкуренции уголовно-правовых норм, к числу которых относится устранение и преодоление. Устранение как способ разрешения конкуренции уголовно-правовых норм имеет место в случае конкуренции, возникшей по субъективным причинам, в то время как конкуренция, возникшая по объективным причинам, разрешается посредством преодоления. При этом устранение конкуренции уголовно-правовых норм предполагает отмену одной из конкурирующих норм или, как вариант, внесение в нее изменений, т. е. в данном случае речь идет о законотворческом пути устранения конкуренции, влекущем за собой, как правило, полное исчезновение данного правового явления. Однако гораздо более часто на практике встречается преодоление конкуренции уголовно-правовых норм, предполагающее использование определенных коллизионных принципов и правил, представляющих собой основные начала выбора нужной нормы из нескольких конкурирующих. [1, с. 193]

Стоит заметить, что подобным образом оценивает преодоление конкуренции уголовно-правовых норм и А. В. Корнеева, понимающая под ним выбор необходимой уголовно-правовой нормы при квалификации преступлений, осуществляемый на основе правил и принципов, предусмотренных как нормами уголовного права, так и системой уголовного права, общей теорией права и т. д. [2, с. 57]

Вполне очевидно, что преодоление конкуренции уголовно-правовых норм, представляя собой выбор необходимой и наиболее подходящей для конкретной ситуации уголовно-правовой нормы, основывается на применении определенных принципов и правил. В контексте указанного обстоятельства особенностью преодоления конкуренции общей и специальной уголовно-правовых норм является закрепленность такого правила в ч. 3 ст. 17 УК РФ, устанавливающей приоритет специальной нормы.

Иными словами, как отмечают Ж. С. Дмитриева и В. М. Чупров, «…при всех видах конкуренции общей и специальной норм действует классическое правило: специальный закон отменяет действие закона общего» [3, с. 16], поскольку, как отмечает В. Б. Шакин, «…после продолжительного периода практических и теоретических наработок по разрешению указанного вида конкуренции, законодатель официально закрепил правило преодоления конкуренции общей и специальных норм» [4, с. 113].

Ярким примером применения указанного правила на практике является квалификация получения взятки по ст. 290 УК РФ, которая является специальной, а не по ст. 285 УК РФ, которая в данном случае является общей, а также квалификация посягательства на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование, по ст. 295 УК РФ, являющейся специальной, а не по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, которая в данном случае является общей.

Помимо этого, как особо отмечает Л. Д. Гаухман, ч. 3 ст. 17 УК РФ применяется также в случае конкуренции уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность общего и специального субъектов преступления, поскольку в подобных ситуациях правоприменитель ориентируется, как правило, на нормы, предусматривающие ответственность специального субъекта [5, с. 294–295]. Так, например, Х. совершил служебный подлог, т. е. внесение должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, совершенное из иной личной заинтересованности при следующих обстоятельствах. Х., являясь исполняющим обязанности заведующего хирургическим отделением, тем самым являясь должностным лицом, временно выполняющим организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции, находясь в помещении больницы, имея умысел на использование своих должностных полномочий вопреки интересам службы, из иной личной заинтересованности, выразившейся в извлечении выгоды неимущественного характера, обусловленного желанием приукрасить действительное положение хирургического отделения, т. е. в нормальном функционировании деятельности отделения, в создании видимости своей профессиональной состоятельности перед вышестоящим руководством и успешного выполнения возложенных на него обязанностей, в целях повышения показателей своей работы внес в медицинские карты ложные сведения о нахождении нескольких граждан на стационарном лечении, при этом будучи достоверно осведомлённым о том, что эти услуги указанным гражданам не оказывались. Впоследствии руководство больницы, не осведомленное о противоправных действиях Х., представило в ЗАО «МАКС-М» счет, содержащий сведения об оказании медицинских услуг указанным гражданам, получив на основании указанного обстоятельства необоснованное финансирование. Действия Х. были квалифицированы органами предварительного следствия как совокупность преступлений по ч. 1 ст. 285 и ч. 1 ст. 292 УК РФ как должностное злоупотребление и служебный подлог. В свою очередь, суд квалифицировал действия Х. по ч. 1 ст. 292 УК РФ, исключив ч. 1 ст. 285 УК РФ как излишне вмененную в виду того, что в данном случае нет состава предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ, поскольку нет существенного вреда. Исходя из этого, налицо не совокупность преступлений, а конкуренция правовых норм, при которой одно и то же деяние подпадает под действие двух или более статей УК РФ, а ст. 285 УК РФ является общей нормой предусматривающей все случаи злоупотребления должностными полномочиями.

Правила квалификации преступлений при конкуренции норм установлены в ч. 3 ст. 17 УК РФ и состоят в том, что если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, совокупность преступлений отсутствует, и уголовная ответственность наступает по специальной норме. [6]

Стоит заметить, что помимо ч. 3 ст. 17 УК РФ, принципы и правила, на основании которых осуществляется преодоление конкуренции общей и специальной уголовно-правовых норм, устанавливаются в практике высших судебных инстанций. В частности, из п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18.10.2012 № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» следует, что преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 256 УК РФ, ч. 2 ст. 258 УК РФ и п. «в» ч. 2 ст. 260 УК РФ, отличаются специальным субъектом. Исходя из этого, Пленум Верховного Суда РФ особо отмечает, что поскольку «…в указанных нормах специально предусмотрена ответственность за деяния, совершенные с использованием служебного положения, содеянное квалифицируется только по ч. 3 ст. 256, или ч. 2 ст. 258, или п. «в» ч. 2 ст. 260 УК РФ без совокупности с преступлениями, предусмотренными статьями 201 или 285, 286 УК РФ». [7]

Аналогичные правила имеются и в п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий», в соответствии с которым «...если использование должностным лицом своих служебных полномочий выразилось в хищении чужого имущества, когда фактически произошло его изъятие, содеянное полностью охватывается ч. 3 ст. 159 УК РФ или 3 ст. 160 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 285 УК РФ не требует». [8]

В свою очередь, из п. 26 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.02.2012 № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности», следует, что «…в тех случаях, когда лицо содействует террористической деятельности путем финансирования незаконного вооруженного формирования, его действия охватываются ч. 1 ст. 208 УК РФ и дополнительной квалификации по ч. 1 ст. 205.1 УК РФ как финансирование терроризма не требуется». [9]

Стоит заметить, что некоторые ученые отмечают, что конкуренция общей и специальной уголовно-правовых норм, как и конкуренция специальных уголовно-правовых норм, не является однородной, отличаясь наличием нескольких разновидностей. В частности, Л. Д. Гаухман утверждает, что одним из вариантов применения ч. 3 ст. 17 УК РФ является достаточно широко применяемое на практике утверждение о том, что квалифицированный или привилегированный состав преступления всегда обладает приоритетом перед основным видом. В качестве примеров указанной ситуации ученый приводит соотношение ч. 1 и ч. 2 ст. 158 УК РФ, в котором ч. 2 ст. 158 УК РФ, представляя собой квалифицированный состав преступления, является специальной нормой, а также соотношение ч. 1 ст. 105 УК РФ и ст. 106 УК РФ, в котором ст. 106 УК РФ, представляя собой привилегированный состав преступления, является специальной нормой по отношению к ч. 1 ст. 105 УК РФ [5, с. 295–296]. Примечательно при этом то, что к конкуренции общей и специальной уголовно-правовых норм ученый относит конкуренцию, возникающую между несколькими квалифицированными составами преступления, в рамках которой более тяжкий квалифицирующий признак поглощает менее тяжкий. Подобное мнение, по сути, является схожим с упоминавшимся нами ранее мнением о том, что практически любая конкуренция уголовно-правовых норм в конечном счете сводится к конкуренции общих и специальных уголовно-правовых норм.

Стоит заметить, что такую же точку зрения на разновидности конкуренции общих и специальных уголовно-правовых норм разделяет М. З. Александр, утверждающий, что рассматриваемая конкуренция возникает применительно к составам основного и квалифицированного преступлений, а также применительно к квалифицированным составам преступлений. Преодоление конкуренции в первом случае осуществляется посредством квалификации преступления по норме, предусматривающей квалифицированный состав, а во втором — по норме, предусматривающей особо квалифицированный состав. Соответственно, как отмечает ученый, законодательные приоритеты во всех возможных случаях являются очевидными и «…заключаются в преимуществе квалифицированных и привилегированных составов преступления над основными, а особо квалифицированных над квалифицированными», в то время как «…каких-то иных случаев конкуренции общей и специальной нормы уголовное законодательство <…> не предусматривает». [10, с. 130–131] Подобной точки зрения придерживается и А. М. Зацепин. [11, с. 103]

Тем не менее, далеко не всегда квалификация преступлений при конкуренции общей и специальной уголовно-правовых норм является очевидной. Практика показывает, что иногда затруднения возникают в процессе закрепления за той или иной уголовно-правовой нормой статуса общей или специальной. Наиболее ярким примером данной проблемы, широко обсуждающимся в отечественной правовой науке, является соотношение злоупотребления должностными полномочиями и превышения должностных полномочий. В абсолютном большинстве случаев злоупотребление должностными полномочиями, уголовная ответственность за которое предусмотрена в ст. 285 УК РФ, признается общей нормой, в то время как превышение должностных полномочий, закрепленное законодателем в ст. 286 УК РФ, рассматривается в качестве специальной нормы, частного случая, как это делает, например, Т. В. Кленова. [12, с. 115]

В свою очередь, И. А. Гааг и Е. Н. Разыграева утверждают, что на практике квалификация преступления по ст. 285 или 286 УК РФ зависит от установления или, напротив, не установления такого факультативного признака субъективной стороны, как мотив в виде корыстной или личной заинтересованности, характерный для ст. 285 УК РФ. [13, с. 259] Однако, например, В. Б. Шакин утверждает, что ошибочно говорить о соотношении ст. 285 и 286 УК РФ как общей и специальной уголовно-правовых норм, поскольку «…в данном случае имеет место проблема разграничения преступлений, поскольку в приведенных нормах предусмотрены отличительные признаки, исключающие одновременное существование друг друга (в одной — злоупотребление, в другой — превышение)». [4, с. 156]

Исходя из изложенного, нельзя не согласиться с М. З. Александром в том, что правило преодоления конкуренции общей и специальной уголовно-правовых норм, содержащееся в ч. 3 ст. 17 УК РФ, отличается слишком абстрактным характером, не содержащим критериев определения конкурирующих норм для практики. Кстати говоря, в связи с этим ученый предлагает дополнить ч. 3 ст. 17 положением о том, что «…если преступление предусмотрено несколькими статьями или частями статьи, одна из которых содержит состав преступления, отражающий любой случай совершения определенного деяния, а другая — один из случаев совершения этого деяния, то совокупность преступлений отсутствует и уголовная ответственность наступает по статье или части статьи, особо предусматривающей совершенное преступление». [10, с. 130–131]

Нельзя не согласиться с мнением В. Б. Шакина, отмечающего, что наличие законодательно закрепленного правила преодоления конкуренции общей и специальной уголовно-правовых норм вовсе не облегчает задачу правоприменителя, поскольку возникают сложности с определением общих и специальных норм и т. д. [4, С. 117–118] Во многом поэтому В. Б. Шакин считает необходимым дополнить действующее уголовное законодательство легальными определениями общей и специальной уголовно-правовых норм или, как вариант, перечнем присущих данным нормам признаков, что позволило бы правоприменителю четко устанавливать характер соотношения между нормами.

Подобной точки зрения придерживается и Н. Ф. Кузнецова, которая, однако, предлагает внесение гораздо более существенных изменений в действующее уголовное законодательство. В частности, как отмечает ученый, нельзя согласиться с мнением о том, что «…законодательное закрепление правил преодоления конкуренции уголовно-правовых норм не решает проблемы квалификации преступлений, так как на практике может представить трудность определение того, какая из норм является общей, а какая специальной», поскольку разработка и законодательное закрепление правила преодоления конкуренции «…будет существенно облегчать квалификацию деяний, тем более, если предоставить правоприменителю понятия общей или специальной норм». [14, с. 124] Исходя из этого, ученый считает необходимым включить в действующее уголовное законодательство особую статью, которая включала бы в себя основные правила преодоления конкуренции, в числе которых приоритетность специальных норм, использование общих норм только в случае отсутствия специальных и т. д.

Таким образом, преодоление конкуренции уголовно-правовых норм, представляя собой выбор необходимой и наиболее подходящей для конкретной ситуации уголовно-правовой нормы, основывается на применении определенных принципов и правил. В контексте указанного обстоятельства особенностью преодоления конкуренции общей и специальной уголовно-правовых норм является закрепленность такого правила в ч. 3 ст. 17 УК РФ, устанавливающей приоритет специальной нормы. Примечательно при этом то, что данное правило применяется и в случае конкуренции квалифицированных и особо квалифицированных составов и т. д., поскольку практически любая конкуренция уголовно-правовых норм в конечном счете сводится к конкуренции общих и специальных уголовно-правовых норм. Тем не менее, наличие законодательного закрепленного правила преодоления конкуренции между общей и специальной уголовно-правовыми нормами не облегчает квалификацию преступлений, поскольку оставляет неразрешенными некоторые вопросы, в числе которых, например, возможность отнесения тех или иных норм к общим или специальным.

Исходя из этого, представляется целесообразным исключить из действующего уголовного законодательства ч. 3 ст. 17 УК РФ, дополнив его при этом ст. 17.1 УК РФ, изложенной в следующей редакции: «Статья 17.1. Конкуренция уголовно-правовых норм.

1. Конкуренцией уголовно-правовых норм признается предусмотренность совершенного одного преступления в двух и более уголовно-правовых нормах, соотносящихся между собой как общая и специальная либо специальная и более специальная.
2. Специальной (более специальной) признается уголовно-правовая норма, выделенная из общей (более общей) нормы, содержащая один или несколько отличительных признаков, конкретизирующих признаки, предусмотренные в общей (более общей) норме, что обуславливает ее более узкое содержание и наибольший объем признаков состава преступления в сравнении с общей (более общей) нормой.
3. Если в процессе квалификации преступления на применение претендуют общая (более общая) и специальная (более специальная) нормы одновременно, то применению подлежит только специальная (более специальная) норма. Если в процессе квалификации преступления на применение одновременно претендуют несколько специальных норм, то применению подлежит, в случае если все специальные нормы содержат отягчающие обстоятельства, только та специальная норма, санкция которой предусматривает наиболее строгое наказание.

В остальных случаях применению подлежит только та специальная норма, в которой предусмотрены смягчающие (наиболее смягчающие) уголовное наказание обстоятельства либо в которой предусмотрены наиболее благоприятные условия уголовной ответственности».

Литература:

1. Горбунова Л. В. Общая теория квалификации преступлений: учеб. пособие. Казань, 2004.
2. Корнеева А. В. Теория квалификации преступлений: учеб. пособие. М.: Проспект, 2014.
3. Дмитриева Ж. С., Чупров В. М. Конкуренция правовых норм: на примере норм уголовного права // Теория государства и права. 2017. № 3
4. Шакин В. Б. Преодоление конкуренции уголовно-правовых норм при квалификации преступлений: дис.... канд. юрид. наук. М., 2004.
5. Гаухман Л. Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. М.: ЮрИнфоР, 2001. С. 294–295
6. Постановление Шатойского районного суда Чеченской республики № 1–59/2015 1–7/2016 от 05.02.2016 по делу № 1–59/2015. URL: http://sudact.ru/regular/doc/e8D9Jqtnz0oH/ (дата обращения: 12.12.2018)
7. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 18.10.2012 № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» // СПС «КонсультантПлюс».
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» // СПС «КонсультантПлюс».
9. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.02.2012 № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» // СПС «КонсультантПлюс»..
10. Александр М. З. Дополнительная квалификация при конкуренции уголовно-правовых норм // Евразийский союз ученых. 2015. № 11–4 (20). С. 130–131.
11. Зацепин А. М. Дополнительная квалификация преступлений при конкуренции общей и специальной нормы // Перспективы науки. 2015. № 11 (74). С. 103.
12. Кленова Т. В. Должностные преступления: проблемы регламентации и применения в условиях конкуренции норм // Вестник Самарского университета. История, педагогика, филология. 2014. № 11–1 (122). С. 115.
13. Гааг И. А., Разыграева Е. Н. Проблемы квалификации преступлений, связанных со злоупотреблением и превышением должностных полномочий // Вестник Кемеровского государственного университета. 2014. № 3–1 (59). С. 259.
14. Кузнецова Н. Ф. Проблемы квалификации преступлений / Науч. ред. и предисл. академика В. Н. Кудрявцева. М.: Издательский Дом «Городец», 2007. С. 124.