В статье рассмотрены некоторые сложности, которые препятствуют развитию правовой системы России в силу устоявшихся догматов, но в то же время прослеживаются направления, которые могут привести к чему-то новому, характеризующееся тесным взаимодействием с нормами и принципами международного права.
В современных условиях наблюдается заметный рост массива нормативных правовых актов, усложняются взаимосвязи между нормами права, повышаются требования к формулировкам принимаемой нормы. Это ведет к усилению роли правового регулирования процесса правообразования.
В юридической литературе было высказано мнение о необходимости законодательного закрепления за судебным прецедентом статуса источника российского права. Обращая внимание на то, что суды фактически осуществляют правотворчество, С. В. Поленина предложила официально признать судебный прецедент в качестве источника права и принять соответствующий закон [1, с. 15–16].
Учитывая осложнение общественных отношений и ускорение темпов их развития на современном этапе, нужно признать, что в существующих в настоящее время условиях возрастает не только риск все большего отставания законодательства от требований жизни, но и риск принятие законодателем малоэффективных правовых актов. При таких обстоятельствах судебный прецедент может рассматриваться как своего рода гарантия от ошибок законодателя, как инструмент, позволяющий обществу нейтрализовать действие «беспомощного» закона, обеспечить надлежащее правовое регулирование тех общественных отношений, которые по тем или иным причинам не подпадают под действующее законодательство. Официальное признание судебного прецедента источником права позволит создать «систему сдержек и противовесов» в правотворчестве и, тем самым, сделать российскую правовую систему более гибкой и полнее учитывающей интересы гражданского общества.
Особо следует остановиться на вопросе о так называемом опережающем правотворчестве, то есть о принятии субъектом Федерации законодательного или иного нормативного правового акта по вопросам совместного ведения, по которым федеральный закон еще не принят. Опережающее правотворчество было нормативно закреплено Федеральным законом от 24 июня 1999 г. № 119-ФЗ «О принципах и порядке разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации». В настоящее время данный закон утратил силу. Но в Федеральном законе № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» [2, с. 505] п. 5 ст. 26.3 позволяет утверждать, что опережающее правотворчество признается российским законодателем. Оно позволяет оперативно восполнять пробелы в федеральном законодательстве, но, с другой стороны, имеет определенный заряд опасности, в виде неопределенности в пределах правового регулирования.
Анализируя современную российскую правовую систему, нельзя не отметить негативные моменты, которые ослабляют позиции Государственной Думы Федерального Собрания РФ как федерального законодательного органа:
1) возможность роспуска Государственной Думы для Президента является относительно простой процедурой, в то время как объявление импичмента Президенту практически невозможно;
2) сведены к минимуму надзорно-контрольные функции парламента;
3) парламент практически лишен возможности серьезно влиять на состав правительства;
4) ограничена законодательная деятельность Государственной Думы, право вето делает непроходимыми многие законодательные инициативы ее депутатов;
5) Президент передал право делать основные кадровые назначения верхней палате — Совету Федерации, обеспечив тем самым лояльность себе со стороны Конституционного и Верховного Судов, Центризбиркома [3, с. 26].
Представляется, что в ходе дальнейшего развития российской правовой системы, отмеченные проблемы в соотношении полномочий властей следует устранить, что будет способствовать укреплению демократических начал в жизни российского общества, более полному включению российской правовой системы в мировое правовое пространство.
Активизация взаимодействия российской правовой системы с правовыми системами зарубежных государств и международным правом оказывает большое влияние на внутреннее право.
Очевидно, что естественно-правовая доктрина, в условиях традиционного доминирования правового нигилизма, с трудом утверждается в отечественном правоведении. Однако, развитие и обоснование естественно-правовых идей, их практическая реализация — главное направление развития российской юриспруденции. В связи с этим одним из перспективных путей развития естественно-правовой доктрины видится актуализация междисциплинарных исследований с иными социальными науками, в частности с экономической, например, в области изучения экономической эффективности законов.
Среди новейших тенденций развития общественного и правового сознания в современной России — некоторый возврат к позициям правового нигилизма, связываемый с «антизападничеством» и выражающийся в количественно увеличивающихся призывах к отказу от утвержденных в России правовых ценностей (изменению действующей Конституции РФ и законодательства), появлении и распространении новых идеологических антиправовых разработок.
Однако распространение нигилистических по отношению к праву идей, сопутствующих консервативным, не означает качественного изменения общественного сознания российских граждан. Современный российский консерватизм — явление искусственное, политически обусловленное.
В начале XXI в. большинство российских граждан отдают предпочтение стабильности нежели свободе, безразличны к либеральным ценностям и не готовы отстаивать свои права и свободы. Для правового сознания российской элиты действительно характерна отрицательная динамика: либеральные ценности конца ХХ в. в XXI в., как отмечают исследователи, сменились высокой степенью деидеологизации и постепенным утверждением «идеи потребительского индивидуализма» в социальном сознании и поведении большинства представителей российской элиты [4, с.10].
Среди устоявшихся тенденций развития и продолжающихся развиваться, можно выделить возрастание роли права в регулировании общественных отношений как новой сферы правового регулирования, возникающие в процессе инновационной деятельности. Данное следует рассматривать как факт расширения отраслей российского права, требующий регламентацию образующихся правоотношений, совершенствования государственного воздействия на сферу инновационного развития общества.
Как было отмечено выше, тенденции развития российского законодательства характеризуются его тесным взаимодействием с общими принципами и нормами международного права. В частности, в структуру российской правовой системы посредством механизма ратификации включаются положения международных договоров и соглашений.
Наиболее значительные позитивные изменения, продолжающиеся и в настоящее время, затронули правоприменительную деятельность: ее формы (процедуры) и качество, организационно функциональную составляющую правоприменительных институтов [5, с. 15].
Подводя итог, хочется отметить, что российская правовая система на данный момент находится в трансформирующемся состоянии и меняет свой вектор, чем и определяются тенденции ее развития.
Литература:
- Поленина С. В. Законотворчество в Российской Федерации. М., 1996. 146 с.;
- Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации: [федеральный закон: принят Государственной Думой 06.10.1999 г. № 184-ФЗ]// Собрание законодательства РФ. № 42. М., 1999. с. 505;
- Лысенко В. Н. О месте и роли Государственной Думы в политической системе России//Представительная власть. № 9–10. М., 1996. 32 с.;
- Лукьянова Е. Г. Правовая система России: современные тенденции развития/ Труды Института государства и права Российской академии наук. № 2. М., 2016. 223 с.;
- Лукьянова Е. Г. Правовая система России: современные тенденции развития/ Труды Института государства и права Российской академии наук. № 2. 223 с.
