Неоднородность, сложность общества, разнонаправленность интересов его членов порождают необходимость регулирования складывающихся в нем социальных отношений путем установления особых правил, образцов поведения — социальных норм. По своей природе социальные нормы являются формой осуществления социального принуждения, так как имеют своей целью регулирование и упорядочивание общественных отношений, а за их неисполнение следуют различные санкции. Великий русский философ И. А. Ильин одним из первых определил социальное принуждение как наложение воли на внутренний и внешний мир индивида для пресечения его деятельности [1]. Что касается современного подхода к пониманию социального принуждения, то он все еще не сформирован: некоторые понимают социальное принуждение как применение физической силы, а также вынуждение вести себя в соответствии с определенными обстоятельствами (Н. Аберкромби, С. Хилл, Б. Тернер) [2], другие же рассматривают его как буквальное оказание давления в виде открытых форм узаконенных действий сил полиции и армии против населения (Т. Лоусон, Дж. Гэррод) [3]. Сегодня в разного рода научной литературе можно найти отождествление социального принуждения насилию или диктату. Например, распространен взгляд на социальное принуждение как на насилие, осуществляемое посредством применения санкций (Г. В. Осипов) [4].
В философии вопрос о типологии социального принуждения никогда специально не рассматривался, несмотря на то, что отдельные его виды учеными изучены. Так, государственное принуждение определяется как вмешательство институтов государственной власти в различные стороны бытия подвластного населения с целью добиться подчинения путем подавления его воли (Л. Л. Попов, А. П. Шергин). Государственное принуждение не существует само по себе, оно реализуется лишь в той мере, в которой это предусмотрено нормами права, и в этом смысле, является правовым, так как меры государственного принуждения облечены в определенные правовые формы. В то же время понятие правового принуждения является более широким, так как не все правовые нормы устанавливаются государством, например, локальные правовые нормы, принятые в какой-либо организации или на предприятии. Именно право регламентирует основания, способы и пределы осуществления государственного принуждения, определяет субъективные права и обязанности принуждаемого и принуждающего. Если меры принуждения, которые применяет государство, не являются правовыми, то это приводит к насилию, произволу и беспределу. К тому же результату может привести и потеря государством монополии на легальное применение силы (то же государственное принуждение), что является одним из основных признаков государства. Государственное принуждение выражается в форме ограничения прав и личных свобод принуждаемого, которое осуществляется, однако, в интересах общества.
Говоря о мерах государственного принуждения — мерах принудительного характера, применяемых уполномоченными на то государственными органами для защиты прав физических и юридических лиц, — следует выделять две группы мер: меры защиты и меры юридической ответственности. Меры защиты предполагают защиту субъективных прав, реализацию процессуального пресечения и меры санитарно-медицинского характера. Меры юридической ответственности связаны с фактом совершения правонарушения и предлагают большую долю разнообразия, охватывая: меры предупреждения, пресечения правонарушений, правовосстановительные меры и меры, связанные с назначением наказаний.
Меры юридической ответственности соответствуют существующим в российском праве видам юридической ответственности: административной, уголовной, гражданско-правовой и дисциплинарной ответственности. В рамках заданной темы наибольший интерес вызывает уголовная ответственность, которую часто отождествляют с государственным принуждением, то есть уголовную ответственность рассматривают как форму государственно-принудительного воздействия, применяемую к лицу, совершившему преступление, в соответствии с обвинительным приговором суда [5].
Некоторые ученые определяют уголовную ответственность как основанную на нормах права обязанность лица, совершившего преступление, подлежать действию уголовного закона [6]. Другие же подчеркивают, что уголовная ответственность — это не только обязанность претерпевать определенные лишения в связи с совершением противоправного деяния, но и реальное их претерпевание [7].
Среди мер юридической ответственности в области уголовного принуждения наиболее распространенными являются меры предупреждения, пресечения преступлений, а также меры, связанные с назначением наказаний. О правовосстановительных мерах можно говорить лишь с определенной долей условности, так как большая часть уголовно-правовых отношений возникает в связи с совершением преступления, когда охраняемым ценностям уже нанесен определенный вред, а восстановить нарушенные общественные отношения подчас не представляется возможным.
Каковы же масштабы осуществления уголовно-правового принуждения в Российской Федерации? На этот вопрос можно ответить, проанализировав статистику Федеральной службы исполнения наказаний по количеству лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы, включающей в себя не только исправительные колонии, но и воспитательные колонии для несовершеннолетних, следственные изоляторы и тюрьмы.
В 2018 году общее количество заключенных в России оценивается в 602,2 тыс. человек. По этому показателю наша страна уступает лишь США (698 тыс. человек), занимая второе место в мире. При численности населения в 2,4 % от общемировой в РФ содержится около 7,5 % от общего числа заключенных по всему миру. В среднем на 100 тыс. населения страны приходится свыше 400 заключенных, что является довольно высоким показателем. Но существуют ли объективные обоснования такому количеству заключенных?
Сложившаяся ситуация во многом объясняется достаточно высоким уровнем преступности в России. Однако, в сравнении с другими странами СНГ он является сопоставимым, но вот количество заключенных на 100 тыс. населения там значительно ниже. В период с 2005 по 2015 годы уровень преступности в стране снизился на 38 %, а количество заключенных лишь на 18 %, что можно обосновать тем фактом, что в начале двухтысячных совершалось большое количество тяжких и особо тяжких преступлений, за которые лица, их совершившие, были приговорены к довольно большим срокам лишения свободы, которые еще не истекли [8].
В целом же стоит отметить, что наметилась устойчивая положительная тенденция к снижению общего количества заключенных: ежегодно на протяжении вот уже 10 лет население учреждений уголовно-исполнительной системы постоянно сокращается. Способствует этому множество факторов: снижение уровня преступности в целом, тенденция декриминализации уголовного законодательства, часто объявляемые амнистии, которых с 2000 г. насчитывается целых 9(!).
Остается надеяться, что рано или поздно Россия покинет список стран с самым большим количеством заключенных, что, несомненно, положительно отразится на ее общественной жизни.
Литература:
- Ильин И. А. О сопротивлении злу силою. М.: Даръ, 2017. С. 89
- Аберкромби Н., Хилл С., Тернер Б. С. Социологический словарь. М.: Экономика, 2004. С. 134
- Лоусон Т., Геррод Дж. Социология: А-Я. Словарь-справочник. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2000. С. 366
- Осипов Г. В. Социология Основы общей теории. М.: Норма, 2003. С. 491
- Галиакбаров Р. Р. Уголовное право Общая часть. Краснодар, 1999. С. 32; Кропачев Н. М., Прохоров В. С. Механизм уголовно-правового регулирования: уголовная ответственность. СПб., 2000. С. 25
- Брайнин Я. М. Уголовная ответственность и ее основание в советском уголовном праве. М., 1963. С. 25
- Уголовное право России. Общая часть / под ред. Ф. Р. Сундурова. Казань, 2007. С. 141–142
- Статистика с сайта ФСИН // URL: http://fsin.su/structure/inspector/iao/statistika/Xar-ka %20lic %20sodergahixsya %20v %20IK/
