По мере развития технологий возрастает степень воздействия человека на окружающую среду. Данное влияние человеческой деятельности оказывается чаще всего негативным, приводящим к ухудшению состояния природных объектов. Существенным фактором деградации природных ландшафтов является одностороннее и неравномерное использование экосистемных услуг, предоставляемых данными территориями, а также неспособность учитывать их полную экономическую стоимость.
Согласно определению, приведенному в отчете проекта «Экономика экосистем и биоразнообразия» (TEEB, 2010), проводимого в рамках Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП), экосистемные услуги представляют собой потоки ценностей, поступающих в человеческие общества и являющихся результатом состояния и величины природного капитала [1, с. 9]. Экосистемные услуги – прямой или косвенный вклад экосистем в благосостояние людей.
В докладе международной программы «Оценка экосистем на пороге тысячелетия» (2005) определены четыре категории экосистемных услуг, вносящих вклад в благосостояние человека, в основе каждой из которых лежит биоразнообразие [2, с. 6]:
Услуги по предоставлению полезных продуктов – например, дары природы, сельскохозяйственные культуры и лекарства растительного происхождения.
Регулятивные услуги – фильтрация загрязнений водно-болотными угодьями, регулирование климата путем связывания углерода и круговорота воды, опыление и защита от стихийных бедствий.
Культурные услуги – отдых, духовные и эстетические ценности, образование.
Вспомогательные услуги – формирование почвы, фотосинтез и круговорот питательных веществ.
С точки зрения экономики, потоки экосистемных услуг могут рассматриваться как «дивиденды», получаемые обществом с природного капитала [1, с. 9]. Нерациональное использование природных ландшафтов заключается в одностороннем и неравномерном потреблении экосистемных услуг. В первую очередь используются услуги, которые приносят очевидную экономическую выгоду. Данная ситуация приводит к постепенной деградации тех экосистемных услуг, выгоды от эксплуатации которых не столь очевидны на первый взгляд. Например, лесные ландшафты чаще всего воспринимаются как источник ценной древесины. Об этом свидетельствуют многочисленные вырубки и лесозаготовки. Совершенно не рассматриваются другие функции леса, такие как водорегулирующая, фильтрационная и т.д.
Многие экосистемные услуги деградировали в результате действий, предпринятых с целью увеличения обеспеченности другими услугами, например продовольствием. Такие замены зачастую смещают издержки деградации от одной группы людей к другой или перекладывают затраты на следующие поколения. [2, с. 1].
Основное давление оказывается на услуги по предоставлению полезных продуктов. В тоже время культурные услуги (эстетическая ценность, отдых) практически не рассматриваются при определении стратегии управления ландшафтами. Между тем, для местного населения духовные и культурные ценности экосистем являются не менее важными, чем другие услуги. Например, значимость священных рощ в лесах Индии или важность городских парков для населения мегаполиса.
Нерациональное использование природных ландшафтов является следствием недооценки экосистемных услуг. Согласно концепции общей экономической ценности (стоимости) величина ОЭЦ является суммой двух показателей: стоимости использования (потребительной стоимости) и стоимости неиспользования (непотребительной стоимости). Потребительная стоимость складывается из оценки стоимости ресурсов (древесина, дикоросы), для которых существуют рыночные цены, суммирование которых и дает прямую стоимость. Стоимость неиспользования отражает важные социальные аспекты (ценность природы для человека, эстетическое удовольствие и т.д.). Она базируется на так называемой стоимости существования, которая является попыткой экономически оценить тонкие этические и эстетические аспекты: долг по сохранению природы перед будущими поколениями, ценность наследия и т.д. [3, с. 103].
Потребительная ценность учитывается при проведении оценки природных ландшафтов, в то время как непотребительная стоимость при расчетах упускается. Даже в Федеральном законе «Об охране окружающей среды» [4, ст. 1] в определении природных ресурсов упоминается только их потребительная ценность. Таким образом, недооценка экосистемных услуг приводит к занижению стоимости природного ландшафта, что сказывается на процессе принятия решения. Из двух альтернатив преимущество получает экономически более перспективный, но не всегда экологически целесообразный вариант эксплуатации. Нерыночные выгоды от использования экосистемных услуг часто высоки, а иногда их ценность превышает рыночную.
Одно из исследований, которое анализировало рыночные и нерыночные экономические ценности лесов восьми средиземноморских стран, выявило, что деловая древесина и дрова составляют в целом менее трети общей экономической ценности лесов в каждой стране. Такие же полезности лесов, как недревесные продукты, рекреация, охота, водоохранная роль, связывание углерода и выгоды косвенного использования составили от 25 % до 96 % их общей экономической ценности [2, с. 6].
Перспективным направлением на пути к рациональному использованию природных ландшафтов является включение социальной составляющей в практику оценки экосистемных услуг. Под социальной составляющей подразумевается учет общественного мнения при планировании управления природной территорией. Человек является непосредственным потребителем экосистемных услуг. Изучение общественных предпочтений и потребностей позволит:
1) дать качественную и количественную оценку природному ландшафту, отследить потоки экосистемных услуг и характер распределения выгод от их использования между местным населением и управляющими органами.
2) выявить наиболее предпочитаемые природные территории, что позволит регулировать степень рекреационной нагрузки.
3) найти альтернативные источники финансирования для поддержания и сохранения природных ландшафтов.
Как отмечает Джон Голд, «для того чтобы понять особенности поведения в естественной природной среде и чтобы нащупать пути его моделирования, важно знать, что именно привлекает людей в том или ином ландшафте, почему одни ландшафты предпочитаются другим» [5, с. 218-221]. В его работе высказывается предположение, согласно которому понять это можно лишь через анализ различных ландшафтных характеристик, произведенных с позиции людей, деятельность которых связана с этими ландшафтами, то есть с позиции «потребителей» ландшафта.
Разработанная экономическим отделом ООН, специалистами Всемирного банка, методология предполагает учет как потребительной, так и непотребительной стоимость природных объектов, а также проведение различного рода опросов, интервью, направленных на выявление предпочтений населения с целью оптимизации процесса управления природным ландшафтом. Данная методология была опробована в рамках научно-исследовательских работ, проводимых на кафедре экологического менеджмента ТГУ.
В качестве пилотной территории был выбран Тимирязевский сосновый бор, занимающий большую часть Обь-Томского междуречья. Данный уникальный природный ландшафт наряду с высоким рекреационным потенциалом обладает запасами природных ресурсов (грибы, ягоды, лекарственные растения). В настоящее время отмечается обострение проблем, связанных с усилением антропогенной нагрузки на территорию, которая испытывает на себе многолетнее, постоянно возрастающее негативное воздействие человека, проявляющееся в незаконных вырубках деревьев, нарастающей застройке коттеджами, складировании бытовых и строительных отходов. Часть бора после расширения границ города Томска вошла в его зеленую зону, что усилило поток отдыхающих.
Опрос населения г. Томска и с. Тимирязевское, проведенный в форме структурированного интервью, выявил экосистемные услуги, на которые ложится основная нагрузка. С целью отдохнуть приезжают 42% опрошенных, 36% - сбор недревесных ресурсов (грибов, ягод), 9% - ловля рыбы, 6% приезжают на дачу, 6% - навестить родственников. Таким образом, наиболее востребованными у населения экосистемными услугами Тимирязевского бора являются отдых и сбор недревесных ресурсов. Население осознает, что угроза сохранению Тимирязевского бора как места отдыха очень велика. Считают, что требуются немедленные меры 88% опрошенных, угроза велика, но можно подождать - 12%.
В ходе интервью ценность бора для респондентов определялась двумя вариантами. Первый - категориями «важен» - «неважен», второй – методом субъективной оценки готовности лично участвовать в его сохранении (денежный взнос или безвозмездная работа). Последний метод часто определяется как метод выраженных предпочтений. Жителей местности, обладающей определенной экологической ценностью или биологическим ресурсом, опрашивают об их готовности платить (ГП) за сохранение данного блага или ресурса.
Большинство респондентов (71% опрошенных) отметили чрезвычайную важность сохранения Тимирязевского бора, 29% также высказались, что бор для них важен. Респондентов, проявивших безразличное отношение, выявлено не было. Во втором случае использовался метод субъективной оценки. В общей сумме готовность лично участвовать в сохранении соснового бора выразили 93% опрошенных (рис. 1).
Рис. 1. Распределение предпочтений в формах ГП
Как видно из диаграммы ежегодный денежный взнос предпочли платить 24% согласившихся, за безвозмездную работу по уходу за территорией высказались 58%, 11% выбрали иную форму участия (информационно-разъяснительная работа). Полученные значения можно расценивать в качестве гипотетического вклада жителей г. Томска и с. Тимирязевское в сохранение Тимирязевского бора и поддержание потока экосистемных услуг на существующем уровне. Так же из диаграммы видно, что в отличие от первого варианта опроса, в данном случае появляется категория респондентов, отказавшихся от участия в сохранении бора (7% опрошенных). Данная категория представляет собой «респондентов-безбилетников», для которых Тимирязевский бор имеет ценность, но они не желают принимать участие в его сохранении. Суммируя результаты ГП в денежной форме и ГП через заменители, получаем общую готовность платить за сохранение и охрану Тимирязевского бора в размере 471,5 млн. руб./год. Можно сказать, что по оценкам жителей г. Томска и с. Тимирязевское непотребительная ценность Тимирязевского бора составляет 471,5 млн. руб./год.
Таким образом, опрос населения выявил наиболее востребованные экосистемные услуги, оценил рекреационный потенциал территории. Применение метода субъективной оценки позволило дать денежное выражение значимости Тимирязевского бора. Доказывать значимость природного объекта лицам, принимающим решения, предоставляя конкретные цифры, гораздо эффективнее, нежели, чем использовать абстрактные доказательства. Кроме того, данный показатель стоимости существования может использоваться для разработки механизма реинвестирования природной ренты в сохранение природного комплекса и определения размеров компенсационных платежей.
Включение социальной составляющей в оценку природного ландшафта позволяет расширить возможности его альтернативного использования. В данном случае, как показывают результаты исследования, альтернативой вырубке бора может быть развитие на его территории рекреационной инфраструктуры и экотуризма. Обязательным условием должно быть включение местного населения в разработку стратегии управления природным ландшафтом.
Литература:
Признание экономики природы. Синтез подхода, выводов и рекомендаций TEEB [Электронный ресурс] // Экономика экосистем и биоразнообразия – Электрон. дан. – 2010. – URL: http://www.teebweb.org/InformationMaterial
Оценка экосистем на пороге тысячелетия [Электронный ресурс] // Экосистемы и благосостояние человека: Синтез. – Электрон. дан. – 2005. – URL: http://www.millenniumassessment.org
Бобылев С.Н. Экономика природопользования: учебник / С.Н. Бобылев, А.Ш. Ходжаев. – М.: НФПК, 2003. – 567 с.
Об охране окружающей среды [Электронный ресурс] : федер. закон Рос. Федерации от 10.01.2002 г. № 7-ФЗ // Консультант Плюс: справ. правовая система. – Сетевая версия. - Доступ из локальной сети Науч. б-ки Том. гос. ун-та.
Голд Дж. Психология и география: Основы поведенческой географии / Дж. Голд, пер. с англ./авт. предисловие С.В. Федулов. - М.: Прогресс, 1990. - 304 с.
