В статье автор, исследуя работы Н. М. Карамзина «История государства Российского» и Н. А. Полевого «История русского народа», пытается определить, каким образом историки интерпретируют летописное известие о 862 г. Благодаря работе Карамзина событие о 862 г. эксплицируется, как возникновение государственности, взгляды Полевого на данный аспект практически полностью противоположны. Особое внимание уделено становлению события о 862 г., как одной из основных зарождающихся идеологем.
Ключевые слова: «История государства Российского», «История русского народа», государственность, идеологема, нарратив, событие, известие.
Начиная с XVIII в. в русской историографии летописное известие о 862 г. становится одной из ключевых тем для дискуссий в российской молодой научной среде. Особо ярко это выражалось в полемике между Г. Ф. Миллером и М. В. Ломоносовым, которые отстаивали свои взгляды касательно норманской и антинорманской теорий. На протяжении XIX в. интерес к данному известию у историков выражался в том, что событие о 862 г. в их интерпретации являлось опорной точкой, обоснованием русского самодержавия и даже идеологемой, под которой позднее М. М. Бахтин понимал, как основной способ экспликации идеологии [1, с.172]. Уже в 90-е годы XX в. с иной герменевтической позиции толкования летописных текстов, их дат и событий подходит И. Н. Данилевский. В данной статье упор сделан на историографию начала XIX в., так как становление российской государственности начинает эксплицироваться, как событие 862 г., которое в последующем будет расцениваться, как одна из основных национальных идеологем Российской империи.
Исследуя представление государственности среди историков начала XIX в. следует обратиться в первую очередь к фундаментальному труду Н. М. Карамзина «История государства Российского» (1818–1829). Благодаря Н. М. Карамзину отечественная история в начале XIX в. становиться популярной среди представителей высшего света. Подстать Геродоту Николая Михайловича считают отцом истории, но истории российской. В отличии своих предшественников-историков XVIII в. Карамзину удалось сделать историю доступной и понятной для широкого круга читателя, он умело переводил «тяжеловесный, неудобочитаемый слог кн. Щербатова в изящные, литературно-отточенные, плавно-текущие периоды» [3, с.52].
Говоря о характере «Истории государства Российского» можно с уверенностью сказать, что она отвечает всем признакам национально-государственного нарратива, который свойственен классической научной модели историописания. Как правило национально-государственный нарратив представляется в виде хронологическую структуры, где основным субъектом такого труда выступает государство в целостном сплетении с «коллективным героем — нацией» [6, с.128–129]. Для данного вида историографического источника важным является ориентированность на обывателя, который не является экспертом в данной области, этому способствует художественно-литературное повествование. Труд Карамзина имел такую популярность как ни один труд до и после него. Не стоит забывать о сопутствующем контексте выхода данного труда: финансовая поддержка императора Александра I, она существенно способствовала выходу труда, и национальный подъем, который возник после победы в Отечественной войне 1812 г. Важно понимать, что отправной точкой такого сочинения станет становление государственности на Руси, как оправдание монархических и национальных взглядов автора. Опираясь на взгляды Монтескье, он полагал, что столь обширная территория может управляться лишь монархией. Российская история выстраивается, как уникальная, исключительная, тогда как ранее у того же Щербатова рассматривалось, как общеевропейские ценности функционируют в его родной истории.
Многие исследователи отмечают то, что интенция автора труда была направлена прежде всего на государственность, нацию и характер личности правителей, благодаря богатому писательскому опыту Карамзину удалось сделать «Истрию государства Российского» доступной и понятной, открыть ее для читателя. Для нас наибольшую ценность будут представлять первые 8 томов, которые выходили на рубеже 1816–1817 гг.
Выйдя в свет исторический труд создал широкую дискуссию вокруг себя. Особое внимание привлекла периодика в «Истории» Карамзина, в полемику были включены крупные альманахи того времени «Сыны отечества», «Вестник Европы», историки С. Г. Саларев, Н. А. Полевой, М. П. Погодин, З. Ходаковский, М. П. Строев, а также критики, писатели и публицисты [3, с.52]. Из-за существования жесткой цензуры в то время сложно говорить о реальной критике труда, но многие находили способы для подцензурной критики.
Польский историк И. Лелевель сопоставляет карамзинскую «Историю» с «Историей польского народа» А. С. Нарушевича. На первый взгляд за обоснованным рассуждением скрывается критика, где Лелевель критикует своего русского коллегу за явное преобладание монархической концепции и пренебрежение задачами и предметом исторической науки. Действительно карамзинский подход предполагает превалировании личности государя над выходцами из низов, государь как бы ведет за собой весь исторический процесс. В частности, это заметно в призвании Рюрика в 862 г., где можно выделить определенную нарративную цепочку: «призвание варягов 862 г. — начало княжение Рюрика — установление государственности на Руси». В противовес монархическим взглядам Карамзина Н. А. Полевой, сторонник «третьего сословия», создает свой труд «Историю русского народа», большую роль он уделяет человеку из низов. Такой популярности, как «История государства Российского», труд Полевого не получил и по высказыванию П. Н. Милюкова: «Игнорировать «Историю русского народа» стало признаком хорошего тона среди тогдашнего поколения ученых» [5, с.290].
Приступая к внутренней критике истории Карамзина, в первую очередь важно обратить внимание на ее структуру. Начиная четвертую главу, исследователь пишет о том, что начало Российской истории связано с добровольным призванием варягов и уничтожением своего древнего правления. С призванием Рюрика и братьев в 862 г. возникает понятие «Русь»: «Сия часть нынешней С. Петербургской, Эстляндской, Новогородской и Псковской Губерний была названа тогда Русью, по имени Князей Варяго-Русских» [2, с.130]. Вот правда истоки российской монархии датируются 864 г., со смертью братьев Рюрика и началом его правления без них. Возвращаясь к труду Полевого важно отметить то, что автор «Истории русского народа» так благонадежно не относиться к историческим источникам, как Карамзин. Он ставит под сомнение добровольное призвание союзом славян недавних поработителей. Более того, весьма сомнительно, по мнению Полевого, существование самого Рюрика, но если он и существовал, то скорее всего после смерти братьев он строит новую крепость Новгород, которая становиться местом его пребывания. Учитывая убежденность автора в том, что Рюрик норманского происхождения новгородская земля того периода своеобразная «буферная зона», где выходцы из Скандинавии либо селились там, либо шли дальше. Вот эта территория становиться первым русским княжеством [9, с.55–56]. Конечно становление государственности на Руси у двух авторов разняться, учитывая их различия в исторических методах и взглядах. Для Карамзина призвание варягов и начало княжения Рюрика становиться опорной точкой, неопровержимым начало российской истории, где судьбу государства решает прежде всего монарх. У Полевого под сомнением само существование Рюрика, для него он полумифичен, но само существование новгородской земли и появления слова «Русь», дает повод назвать это образование лишь первым русским княжеством, но никак не государством. Для него становление государственности не сводится к одному единичному событию — это исторический и закономерный процесс. Маркированные слова «варяги», «Русь», которые часто встречаются в летописях с известием о 862 г., сложно поддаются дефиниции из-за нехватки источников, но именно Карамзин делает эти понятия неотъемлемой частью о становлении государственности именно в 862 г.
Рефлексируя все вышесказанное, можно утверждать о том, что Карамзину удалось создать такой исторический труд, который произвел вокруг себя ажиотаж. Это лишь подтверждает то, что он мог легко создать вокруг себя широкую аудиторию так, чтобы число «пронумирантов» постоянно росло [4, с.45–46]. В отличии от Полевого труд Карамзина был доступен «непосвящённому» читателю, сегодня мы можем говорить о том, что это социально ориентированная история. В начале XIX в. в исторчисекой науке происходит своеобразная дихотомия: Карамзин делает историю инструментом общественного просвещения, а Полевой «рассказывает нам о том, как история стала наукой» [7, с.149–157].
Мы можем отчетливо наблюдать то, что как раз в этот период четко оформляется бинарная связка «Рюрик — государство». У Полевого этой связи не прослеживается, но для Карамзина и его национально-государственного нарратива она является обязательной. М. Н. Карамзин допускал иноземное происхождение Рюрика, так же он связывал происхождение государственности между призванием Рюрика в 862 г. и началом его единоличного княжения в 864 г. Карамзин по истине «открывает» историю России и создает достаточно мощную бинарную связку «Рюрик-государство» так, как она соответствует концепции его работы. Его главная задача обосновать самодержавие в России: «Россия основалась победами и единоначалием, гибла от разновластия, а спасалась мудрым самодержавием» [8, с.22]. Основываясь на изысканиях предшественников, он ставит историю на службу государству. «История…» Полевого не смогла получить такой широкой огласки, хотя работа автора была более профессиональной в плане методологии и анализа источников, тогда, как доктрина, заложенная Карамзиным, надолго закрепилась в отечественной историографии.
Литература:
- Бахтин М. М. Проблемы творчества Достоевского. — М.: Алконост. 1994. — 178 c.
- Карамзин Н. М. История государства Российского. В 12-ти томах. Том 01. СПб.: Типография Н. Греча. 1818. — 222 с.
- Козлов В. П. История государства Российского Н. М. Карамзина в оценках современников М. Наука, 1989 г. — 221 с.
- Лотман Ю. М. Сотворение Карамзина М.: Книга, 1987 — (Писатели о писателях). — 336 с.
- Милюков П. Н. Очерки истории исторической науки. М.: Наука, 2002. — 539 с.
- Маловичко С. И. Национально-государственный нарратив как вид социально ориентированного историописания // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История. 2015. — 173 с.
- Немирович-Данченко П. М. Николай Полевой: забытый русский историк // Вестник томского университета. 2004. — 171 с.
- Пивоваров Ю. С. Время Карамзина и «Записка о древней и новой России»: [Предисловие] // Карамзин Н. М. Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. — М. 1991. — 22 c.
- Полевой Н. А. История русского народа: Том 1. М.: Типография Августа Семена при императорской медико-хирургической академии, 1829. — 368 c.
