В данной статье рассматривается понятие форс-мажора, как основания освобождения от гражданско-правовой ответственности. Также производится анализ критериев, образующих понятие «обстоятельства непреодолимой силы». Производится анализ современной судебной практики, а также рассматриваются актуальные разъяснения Верховного Суда РФ.
Ключевые слова: непреодолимая сила, гражданско-правовая ответственность, судебная практика, форс-мажорное обстоятельство, критерий чрезвычайности, распространение инфекции.
В современной правовой действительности контрагент в случае нарушения договорных обязательств будет нести ответственность за данное нарушение. Наиболее полно данный вопрос регулируется положениями главы 25 Гражданского кодекса РФ. [1] В большинстве случаев договорная ответственность предусматривается в виде возмещения стороне, пострадавшей от нарушения договора убытков. В состав убытков входят реальный ущерб и упущенная выгода.
Однако для того, чтобы наступила гражданско-правовая ответственность необходимо соблюдение ряда условий. В гражданском кодексе данные условия перечисляются, но не выделены в отдельно взятый перечень. В гражданско-правовой доктрине к числу таких условий относят следующие: а) противоправный характер поведения лица, нарушившего обязательство; б) наличие у потерпевшего лица вреда или убытков; в) причинно-следственная связь между возникшими последствиями и противоправным поведением; г) вина лица. [2, c. 442–445]
При этом стоит отметить п. 3 ст. 401 ГК РФ, устанавливающий так называемую «безвиновную ответственность» предпринимателя. Это означает, что для обоснования требования о возмещении ущерба в предпринимательских отношениях необходимо доказать лишь три условия гражданско-правовой ответственности. Данная концепция в основном возникла из-за того, что осуществление предпринимательской деятельности напрямую связано с тем, что предприниматель берет на себя более высокие экономические риски, «профессиональные риски». [3] Проблема «существования безвиновной ответственности» рассматривается Д. М. Азми, который также отмечает существование концепции «объективной ответственности». [4, c. 10–11] В этой связи возникает вопрос: Может ли предприниматель избежать ответственности или в договорных отношениях всегда презюмируется «императивная» виновность одного из контрагентов?
Данная проблема непосредственно разрешается существованием в юридической действительности такого понятия как «форс-мажор». Несмотря на то, что данное понятие достаточно широко употребимо, в нормативно-правовых актах, в том числе российском законодательстве не существует его дословной копии. В Гражданском кодексе РФ содержится следующая формулировка: «сторона, нарушившая обязательство, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств». Таким образом, в российской цивилистике существует понятие «непреодолимой силы». При этом доктринальный взгляд на соотношение данных понятий различен. Ряд ученых презюмируют взаимозаменяемость данных понятий, другие считают, что понятие «форс-мажор» шире понятия «непреодолимой силы». [5, c. 66–71, 136–142]
Понятие «обстоятельства непреодолимой силы» обладает оценочной правовой природой, что означает, что суд в каждом отдельном деле должен решить соответствует то или иное событие критериям обстоятельства непреодолимой силы или нет. В п. 3 ст. 401 ГК РФ предусматривается наличие двух критериев у отдельного обстоятельства — «чрезвычайности» и «непредотвратимости». Для понимания сущности данных понятий необходимо обратиться к п. 8 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 № 7. [6] Так, под «чрезвычайностью» понимается исключительность обстоятельства, его необычность, а под «непредотвратимостью» — существование как самого условия, так и наличие последствий которого нельзя избежать. Несмотря на емкое и содержательное пояснение ВС РФ, у судов достаточно часто возникала и возникает проблема с определением того или иного обстоятельства как чрезвычайного и непредотвратимого.
Так, Президиум ВАС РФ в своем постановлении № ВАС 3352/12 от 21 июня 2012 года по делу А40–25926/2011 рассмотрел правильность определения судами критерия чрезвычайности события. [7] Истец (Банк) требовал от ответчика (Организации, оказывающей услуги по хранению) возмещения ущерба, причиненного вследствие уничтожения имущества истца, произошедшего из-за пожара на складе ответчика. Ответчик ссылался на то, что данный пожар являлся форс-мажорным обстоятельством и поэтому он не несет ответственности за ущерб. Суды при вынесении решения исходили из того факта, что пожару была присвоена четвертая степень, а на тушение ушло более 13 часов. В то же время они не учли причину возникновения пожара, а именно — неисправную электропроводку на территории складов ответчика. ВАС РФ указал, что под чрезвычайностью понимается наличие «объективной непредотвратимости» события, независимой от субъективных факторов. Значит, необходимо установить, что критерий чрезвычайности должен обладать объективностью, что позволяет установить, что сторона сама не может создать чрезвычайного события.
При этом, казалось бы, даже когда имеются признаки чрезвычайности и непредотрватимости, как в случае с введением санкций, данные обстоятельства не будут признаваться форс-мажорными. Позицию непринятия санкций как форс-мажорного события занял суд в деле по иску учреждения «Школьное питание» к «Сибирскому торговому дому ОПТ» с требованием о взыскании неустойки по договору поставки продовольственных товаров. [8] Ответчик ссылался на то, что в связи с введением санкций у него отсутствовала возможность закупить и снабдить продовольственными товарами истца, так как существенно выросла цена товара. Суд указал на то, что риск повышения цены лежал на продавце, кроме того, у него присутствовала объективная возможность заключить замещающую сделку с другим предприятием и поставить продовольственный товар. Значит, даже если возникают обстоятельства непреодолимой силы, то они будут признаваться таковыми, если у лица не было объективной возможности их избежать.
В нынешних условия распространения пандемии и введения мер по противодействию распространению инфекции, а также на территории некоторых субъектов РФ режима повышенной готовности возник вопрос о возможности рассмотрения эпидемиологической обстановки в стране как обстоятельства непреодолимой силы. [9] Президиум Верховного Суда РФ на данный момент уже выпустил несколько обзоров судебной практики, посвященных проблеме распространения пандемии. [10] Наибольший интерес для анализа представляют положения раздела второго Обзора ВС РФ № 1 по вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению инфекции. Вопрос № 7 рассматривает проблему признания нынешней эпидемиологической обстановки в стране, ограничительных мер и режима самоизоляции, как обстоятельств непреодолимой силы.
Верховный Суд при определении критериев чрезвычайности и непредотвратимости обращает внимание на то, что таковым обстоятельство будет считаться, только если любой участник гражданского оборота, осуществляющий аналогичную деятельность, не мог бы так же избежать данного обстоятельства и его последствий. В этой связи ВС РФ утверждает, что признание существующей эпидемиологической обстановки в качестве универсального форс-мажорного обстоятельства существенно затруднило бы гражданский оборот. Значит суды при определении чрезвычайности и непредотвратимости должны исходить из таких критериев, как: категория должника, тип деятельности, условия и регион деятельности, срок исполнения обязательств и других факторов. Поэтому введенные ограничительные меры (запрет на передвижение транспортных средств, ограничение передвижения физических лиц) могут рассматриваться в качестве обстоятельств непреодолимой силы, только если будет доказано их соответствие критериям «форс-мажора» с учетом вышеназванных условий. Кроме того, необходимо, чтобы именно между данными обстоятельствами и неисполнением обязательства была доказана непосредственная причинно-следственная связь.
ВС РФ также уделили внимание тому факту, что если отсутствие денежных средств у лица будет вызвано обстоятельствами непреодолимой силы, коль скоро они носят длящийся характер, то это можно считать исключением из общего правила, а значит обстоятельством непреодолимой силы.
ВС РФ помимо этого разъясняет, если в отношении лица было признано существование у него обстоятельства непреодолимой силы в виде невозможности исполнения обязательства из-за существующей эпидемиологической обстановки, то это не будет освобождать его от обязанности по исполнению после ее прекращения. То есть необходимо рассматривать ограничительные меры как форс-мажорное обстоятельство с учетом времени их введения на территории как РФ, так и ее отдельного субъекта.
Литература:
- «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)» от 30.11.1994 N 51-ФЗ
- Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. I: / Отв. ред. Е. А. Суханов. — 2-е изд., стереотип. — М.: Статут, 2011. — 958 c.
- Кузнецов Ю. А. Ответственность работодателя без вины: постановка проблемы. СПб., 2007.
- Концепция безвиновной ответственности: содержание, трактовки, оценка (Азми Д. М.) («Законодательство и экономика», 2011, N 7)
- Yearbook of the International Law Commission. 1978, vol. II. Part One.; Смирнова М. Г. Форс-мажорные обстоятельства в российском, зарубежном и международном праве / «Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения» 2014 г.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 (ред. от 07.02.2017) «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств»
- Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 3352/12 по делу № А40–25926/2011–13–230 от 21 июня 2012 г.
- Решение Арбитражного суда Кемеровской области по делу № А27–819/2014 от 25 марта 2015 г.
- Указ мэра Москвы от 5 марта 2020 года № 12-УМ «О введении режима повышенной готовности»
- Президиум Верховного Суда РФ «Обзор по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) N 1" (утв. 21.04.2020)
