В современных исследованиях, выполненных на теоретико-методологической основе когнитивной лингвистики, метафора понимается как универсальное средство познания действительности. Внимание современной когнитивистики к способам вербализации информации приводит к появлению исследований различных типов дискурса в аспекте функционирования в них метафорических единиц как единиц лингвокогнитивных, интерпретационных. В ряду таких работ особое место занимает изучение гуманитарных областей знаний, в которых метафорическое моделирование является одним из ведущих когнитивных механизмов интерпретации объекта научного познания.
Объектом исследования, результаты которого представлены в данной статье, является метафорический слой текста «Полного курса лекций по русской истории» С.Ф. Платонова [2]. Как показал анализ, в сферу активного метафорического моделирования в тексте С.Ф. Платонова вовлечены три понятийные сферы – история, субъекты исторического процесса, топосы исторического процесса. Данные понятийные сферы моделируются с опорой на различные сферы-источники. Так, пространство разворачивания исторических действий представлены в двух концептуальных моделях – субъектной и объектной.
В данной статье характеризуется метафорическая модель «топос – объект исторического процесса».
Анализ материала показал, что С.Ф. Платонов при описании военно-политической ситуации, сложившейся в стране, зачастую представляет само Российское государство или отдельные его города как материальную ценность, ради которой ведется борьба. Реализуется метафорическая модель «топос – объект исторического процесса» при сочетании имен собственных Россия, Русь и наименований городов с представленными ниже предикатами. Эти предикаты делятся на две группы. Первую группу составляют предикаты, которые, сочетаясь с именем топоса исторического процесса, не актуализируют переносного метафорического значения. В этом случае отмечается только метонимический перенос в контекстном использовании имени топоса. Вторую групп составляют предикаты, которые, сочетаясь с именем топоса исторического процесса, актуализируют переносное метафорическое значение. В этом случае отмечается метафоро-метонимический перенос.
Предикаты первой группы обозначают прежде всего процессы, относящиеся к военной тематике, а также предикаты захвата и обладания, обозначающие процессы, протекающие в социальной сфере. В зависимости от того, участников какой из противоборствующих сторон описывает автор, в тексте используются глаголы со значением защиты или нападения: «Владимир пошел с войском на Корсунь и осадил его» [2, с. 42] (осадить – «подвергнуть осаде» [3]); «Главная деятельность князей направлялась на то, чтобы … оборонить Русь от внешних врагов» [2, с. 64] (оборонить → оборонять – «защищать, отражая нападение противника, врага» [3]).
Моделируя образ топоса исторического процесса в качестве объекта завоевания, автор использует глаголы «отчуждения», имеющие значение «тайно или принудительным путем отнимать что-либо ценное» [1, с. 459]: «… завоевав Русь, татары не остались жить в русских областях, богатых неудобными для них лесами» [2, с. 65] (завоевать – «взять что-либо при помощи вооруженной силы» [1, с. 460]); «… новый ордынский хан, свергший Мамая, Тохтамыш внезапно пришел с войском захватить Русь» [2, с. 90] (захватить – «отнять что-либо (землю, территории, строения и т.п.) силой» [1, с. 460]). В приведенных примерах с помощью метонимического переноса объектный образ Руси включает в себя как властные, политические структуры страны, так и народ, и всевозможные культурные и исторические ценности, захватив которые татары могут получить полную свободу в действиях и управлении над всем Российским государством.
Помимо глаголов «отчуждения» в тексте применяется ряд глаголов «принуждения» и «подчинения», а также образованные от них отглагольные существительные, имеющие значение «заставлять действовать сообразно кому-, чему-либо» [1, с. 497]: «Испытав неповиновение со стороны Руси, Мамай должен был отказаться над властью над Русью, или же идти снова покорять Русь» [2, с. 89] (покорять – «подчинять кого-, что-либо своему влиянию, воле, заставив повиноваться» [1, с. 498]); «… иезуиты, как и польское правительство, ухватились за самозванца с целями политического ослабления России и ее подчинения папству» [2, с. 127] (подчинение – «действие по значению глагола подчинить—подчинять» [3] → «ставить (поставить) кого-, что-либо под чье-либо непосредственное руководство, передав в чье-либо непосредственное ведение» [1, с. 498]). В указанных примерах под метонимическим образом Руси С.Ф. Платонов понимает в первую очередь руководство страны, смещение которого равносильно получению полной власти над страной. В следующем примере подобный метонимический перенос взаимодействует с персонифицированной метафорой движения, благодаря которой под Россией понимается живой человек: «Все свое влияние на Елизавету Лесток употреблял для того, чтобы … заставить Россию идти в политике тем же путем, которого близоруко держались при Анне Леопольдовне» [2, с. 440] (заставлять – «принуждать кого-либо сделать что-либо, поступить каким-либо образом вопреки желаниям, возможностям и т.п.» [1, с. 488]; прямое значение глагола идти – «двигаться в определенном направлении, по определенному маршруту» [3], переносное значение – «следовать, двигаться, развиваться в каком-либо направлении» [3]).
В связи с тем фактом, что большая часть власти сосредоточена в столице Российского государства, благодаря метонимическому переносу очень часто основным трофеем в военных баталиях выступает Москва. Посредством глаголов обладания, передающих значение «владеть чем-либо на правах собственности», С.Ф. Платонов обозначает принадлежность столицы государства конкретной исторической личности: «Калита же в 1328 г. владел только Москвой» [2, с. 345] (владеть – «иметь кого-, что-либо своей собственностью, считая по праву своим» [1, с. 462]); «Юрий умер, обладая Москвой на великом княжении» [2, с. 93] (обладать – «иметь какое-либо свойство, достоинство в числе других своих качеств» [1, с. 463]).
В «Полном курсе лекций по русской истории» С.Ф. Платонова нами было выделено еще одно направление метонимического переноса в отношении Руси как объекта (гораздо менее реализованное в тексте): принудительное крещение народа всей страны. «Помирясь с греками, он (Владимир) возвратился с православным духовенством в Киев и крестил всю Русь в православную греческую веру» [2, с. 42]; «Возвратившись из Корсунского похода в Киев с греческим духовенством, Владимир начал обращать киевлян и всю Русь к новой вере» [2, с. 43]. Метонимический перенос в приведенных примерах рисует нам картину единовременного и повсеместного применения в стране обрядов крещения людей.
Предикаты второй группы актуализируют в сочетании с именем топоса исторического процесса переносное метафорическое значение. В прямом номинативном значении данные предикаты обозначают процессы физического, в том числе деструктивного воздействия. «Основав особое Казанское царство, Улу-Махмет оттуда начал громить Русь, доходя в своих набегах до самой Москвы» [2, с. 89] (громить – «разрушать, разбивать, уничтожать» [3]); «Успехи Стефана Батория были так легки и велики не только потому, что у него был военный талант, но и потому, что он бил Россию, уже обессиленную тяжким внутренним недугом» [2, с. 245] (прямое значение глагола бить – «ударять, колотить» [3]; значение, реализованное в данном контексте, - «наносить поражение, побеждать; одерживать верх в чем-либо» [3]);
В следующем примере посредством глагола добывать («получить что-либо с трудом, ценой больших усилий, часто ценой потерь» [1, с. 456] описан процесс захвата столицы: «И в это же время Варшавский сейм решил отправить Владислава добывать Москву, но действовать поляки не спешили и много сил не тратили» [2, с. 217]. Однако, в нижеприведенном контексте, взаимодействие метафоро-метонимического переноса позволяет представить Московское государство в образе предмета, приобретенного во время охоты: «… тушинские паны привыкли уже смотреть на Московское государство как на свою законную, кровью освещенную добычу» [2, с. 176] (добыча – «то, что добыто на охоте, ловле и т. п.; предмет ловли, охоты» [3]). Основным поводом для подобного метафорического представления служит причастный оборот «кровью освещенный», который непосредственно относится к охотничьей тематике.
Опора на физический опыт человека помогает автору метафорически репрезентировать многие мотивации, свойства и действия не только объектного образа топоса исторического процесса, но и действия, направленный на географический объект извне. Так, с помощью глагола физического обладания «брать» (прямое значение глагола брать – «принимать в руки, схватывать руками» [3]; значение, реализованное в данном контексте, - «завладевать кем-, чем-либо; захватывать» [3]) автор описывает военные баталии, исходом которых является захват географического объекта неприятелем, в качестве которых выступают субъекты исторического процесса: «Владимир дал обет креститься, если возьмет Корсунь, и действительно взял его» [2, с. 42]; «Москва была взята татарами, ограблена и сожжена» [2, с. 91]. Иногда планируемый захват осуществить не удается: «Литовский князь Ольгерд осадил самую Москву, … но взять ее не смог» [2, с. 88]. Метонимический перенос в указанных примерах относится не только к географическому объекту, под которым понимается население, военные и руководящие структуры, но и к субъекту действия, его захватчику (более подробно метонимический перенос, касающейся исторических личностей, будет рассмотрен в главе «Субъекты исторического процесса»). Однако в следующем примере в качестве захватчика представлен метонимический образ столицы России, а благодаря использованию фразеологического оборота «взять в руки» (взять в руки - сделать кого-либо более дисциплинированным, заставить повиноваться» [3]) создается метафорически персонифицированный образ Москвы: «Вместе с тем стремление Москвы крепче взять в руки Малороссию и получить большой контроль в малорусских делах не нравилось многим малороссиянам» [2, с. 347]. Метафоро-метонимический образ столицы государства, представленный в качестве материального объекта сосредоточения власти, реализуется в следующем примере посредством фразеологического оборота «переходить из рук в руки» (переходить из рук в руки – «перейти непосредственно от одного к другому» [3]): «Дядя великого князя, Юрий Дмитриевич, не желал признавать малолетнего племянника великим князем, желал себе старшинства и по смерти Витовта начал открытую борьбу с племянником за Москву и Владимир. … Москва много раз переходила из рук в руки» [2, с. 93].
С.Ф. Платонов часто метафорически концептуализирует топосы исторического процесса в образе человека и его тела. Так, при формировании образа Российского государства, в котором правительство по какой-либо причине лишено возможности должным образом реагировать на происходящие внешнеполитические изменения, автор относительно объектного образа России использует фразеологический оборот «связать руки» (связать руки – «лишить возможности действовать свободно, стеснить» [3]): «Оборонительный союз с Пруссией против шведов был близоруким шагом, потому что связал России руки, когда Пруссия начала с Австрией войну за Силезию» [2, с. 420]; «Мы знаем, что это влияние (враждебных французов) и ряд ошибок, сделанных русской дипломатией, дурно отразились на международном положении России; они связали России руки и вынудили ее на бездействие в борьбе Пруссии с Австрией» [2, с. 440].
Таким образом, метафорическая модель «топос – объект исторического процесса» представлена в «Полном курсе лекций по русской истории» в первую очередь в сочетании с когнитивной моделью метонимического переноса, который работает в анализируемом тексте по следующей схеме: часть ← целое – объект исторического процесса ← жители исторического процесса. Метафорическая модель «топос – объект исторического процесса» представлена в анализируемом тексте рядом метафорических предикатов, характеризующих военную тематику. Во-вторых, метафорическая модель «топос – объект исторического процесса» реализуется в тексте «Полного курса лекций по русской истории» за счет использования метафорических предикатов, представляющих объект исторического процесса в виде материального объекта. Представленные в анализе метафорические предикаты репрезентируют антропоморфный образ объекта исторического процесса, репрезентированный в тексте метафорической моделью «Россия – человек».
- Литература:
Большой толковый словарь русских глаголов: Идеографическое описание. Синонимы. Антонимы. Английские эквиваленты / Под. ред. проф. Л.Г. Бабенко. – М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА. – (Фундаментальные словари), 2008.
Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории / С.Ф. Платонов. – Ростов н/Д: Феникс, 2005. – (Наша история).
Словарь русского языка: В 4-х т. / АН СССР, Ин-т рус. яз.; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Русский язык, 1981—1984.
