Творческое воображение писателей «кружится» вокруг одних и тех же тем, проблем и философских вопросов, возможно, поэтому характеры, а порой даже одни и те же герои (намеренно или случайно) переходят из одной книги в другую. Имена героев повторяются, сигнализируя внимательному читателю, о возможной взаимосвязи. Убедимся в этом на примере поздних романов Вирджинии Вулф, которая родилась в 1882 году.
Попробуем для начала установить взаимосвязь между романами «На маяк» (1927) [1], «Орландо» и «Миссис Дэллоуэй». В своём дневнике (1918–1941) Вирджиния Вулф делает следующую запись, будучи в Родмелл, родных краях, (графство Льюис, восточный Сассекс) на святках, комментирует следующим образом свою работу над очередным романом: «<...> Написала две страницы сущего вздора; как бы с напряжением; вариации всех фраз; компромиссные варианты; плохие куски; возможности; пока моя тетрадь не стала похожа на бред сумасшедшего. Тогда я доверилась вдохновению и вновь все перечитала, возвращая книге какой-то смысл. Все же у меня нет удовлетворения. Мне кажется, я что-то упустила. Но я ничего не приносила в жертву приличиям. Жму в самый центр. И наплевать, если все придется вычеркнуть. <...> Теперь я собираюсь принять жестокие меры в Лондоне — в беседе <...>. Однако жаль, что книга мне не нравится. Я не держу ее целые дни в голове, как «На маяк» и «Орландо» [2]. Из последней фразы можно сделать вывод, что работа писателя связано с неустанным размышлением над сюжетом, в связи с чем приходиться каждый раз возвращаться к одному и тому же. Иными словами, сознание писателя подобно циклу, правила которого задает лично он или она. Приведенной нами отрывок из дневника загадочной английской писательницы интересен нам также с точки зрения её творческой биографии. Нам кажется очевидным, что Вирджиния Вульф неустанно размышляет в воскресенье 8 декабря над дальнейшим развитием сюжета «Миссис Дэллоуэй». Хронология в романе нарушена, что сразу же делает повествованием запутанным и проблематичным для восприятия читателя. Так, интересный художественной приём становится помехой для сознания самой писательницы, мешая плодотворной работе её воображения. Следует отметить, что действие романа Миссис Дэллоуэй имеет прямое отношение к Лондону. На первых страницах своего романа читатель застаёт главную героиню на опустевшей Бонд-стрит, на которой в свое время кипела жизнь. При упоминании этой улице в сознании культурного читателя романов Вирджинии Вульф всплывает образ джеймсовского Князя Америго из романа «Золотая Чаша» (The Golden Bowl, 1904), засматривающегося на витрины дорогих магазинов и антикварных лавок, предвкушая несметное богатство своей невесты Мегги Вервер, дочери коллекционера: «<...> he had strayed, simply enough, into Bond Street, where his imagination, working at comparatively short range, caused him now and then to stop before a window in which objects massive and lumpish, in silver and gold, in the forms to which precious stones contribute, or in leather, steel, brass, applied to a hundred uses and abuses, were as tumbled together as if, in the insolence of the Empire, they had been the loot of far-off victories. The young man's movements, however, betrayed no consistency of attention — not even, for that matter, when one of his arrests had proceeded from possibilities in faces shaded, as they passed him on the pavement, by huge beribboned hats, or more delicately tinted still under the tense silk of parasols held at perverse angles in waiting victorias. And the Prince's undirected thought was not a little symptomatic, since, though the turn of the season had come and the flush of the streets begun to fade, the possibilities of faces, on the August afternoon, were still one of the notes of the scene. He was too restless — that was the fact — for any concentration, and the last idea that would just now have occurred to him in any connection was the idea of pursuit” [3]. Доподлинно известно, что Вирджиния Вульф общалась с семьей Джеймсов. К тому же, Миссис Дэллоуэй также как и Князь Америго выходит прогуляться, она хочет сама купить цветы и невольно вспоминает, каким был центр Лондона во времена её отца. Особенно примечательно, что повествование в романе всё время ведется от третьего лица. Читателя ведет, таким образом, сама нить повествования. Контрасты в повествовании английская писательница демонстрирует, выбирая яркие и запоминающиеся образы. Так, изменившуюся до неузнаваемости Бонд-стрит[2] английская писательница облекает в образ красной рыбы, прибегая к оксюморону. Миссис Деллоуэй идёт пешком, возвращаясь от дочери Клариссы, идет пешком и видит всё своими глазами. Также в повествовании встречаются метонимии. Так, в начале романа героиня размышляет про себя, стоя на рынке среди цветов: «Мне люди нравятся больше капусты» [4].
Стиль романа «Миссис Дэллоуэй» можно смело назвать орнаментальным. Писательница словно намеренно «перебегает» с одной мысли на другую. Повествование в целом весьма детализировано, у читателя создается впечатление, что он перебирает мелкую мозаику, пробегая глазами по страницам романа. Интересно также и то, что в процессе чтения романа читатель никак не может определить истинный предмет повествования. Безусловно, это новаторский художественный приём.
Возвращаясь, к записи из дневника Вирджинии Вулф, приведенной нами в начале статьи. На момент работы над дневником писательница уже завершила работу над романом «На маяк» и «Орландо», как сама об этом сообщает. Это ощущается при доскональном прочтении, так имена персонажей повторяются.
Романы «На Маяк» и «Миссис Дэллоуэй» также роднит общая проблематика взаимоотношений между людьми в семье. Миссис Дэллоуэй выростила дочерей, Клариссу и Салли, и сохраняет с ними связь. Рейчел Арчер, напротив, холодная женщина, она отрешена от детей, как и её муж. Их дети ждут поездки к маяку, чтобы накормить голодных рабочих, как единственной возможности побыть вместе с родителями, это и становится сквозной метафорой романа.
Одновременно с этим проблематика личных взаимоотношений в романе «Миссис Дэллоуэй» восходит к романам Генри Джеймса. Сюжетно роман Вирджинии Вульф напоминает роман «Женский портрет» (The portrait of a Lady, 1881), ставший необычайно популярным во времена Вирджинии Вулф. Миссис Дэллоуэй во многом схожа с Изабеллой Арчер, она становиться своего рода приманкой и желанной добычей для мужчин. На наш взгляд, психологическая ситуация в семье напоминает атмосферу романа «Золотая чаша» (The Golden Bowl,1904). Становится понятно из контекста, что мистер Дэллоуэй изменяет жене, пара переживает разрыв. Вместе с тем, Миссис Дэллоуэй—сильная женщина со своим четким представлением о ценностях, что делает её схожей с Мегги Вервер, как абсолютно положительной героиней.
Литература:
- Е. Ю. Генеева Надо писать из самых глубин чувств //«Дневник писательницы» . М., Центр Книги ВГБИЛ им. М.И. Рудомино, 2009. С. 17.
- Вулф В. «Дневник писательницы» . М., Центр Книги ВГБИЛ им. М.И. Рудомино, 2009. С. 186.
- James H. The Golden Bowl / Ed. by Alfred A. Knopf. N.Y.: Everyman’s Library, 1996. XXXVIII, 596 . (P. 6.)
- Вулф В. Миссис Дэллоуэй. Орландо, Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», 2019. С.2.
[1] Термин «нарация» впервые в отечественном литературоведении введен Вольфом Шмидтом в книге «Нарратология»( 2-е изд. М.: Языки Славянской Культуры, 2008. 304 с.).
[2] Название улицы не сохранилось. Ныне это Baker street. (Прим. Эстриной Татьяны)
