В статье дан критический анализ обоснованности ужесточения наказания за транспортные преступления по ст.264 УК РФ. Представленное состояние санкций, по мнению специалистов, противоречит конституционным основам и задачам уголовного права о приоритетной защите личности, ее прав и свобод.
Ключевые слова. Уголовный кодекс, транспортные преступления, санкции, ст264, УК РФ.
A critical analysis of the validity of the toughening of penalties for transport crimes under Article 264 of the CG of the Russian Federation is given in the article. According to specialists, the presented state of sanctions contradicts the constitutional foundations and objectives of criminal law on priority protection of the individual, his rights and freedoms.
Keywords: Criminal Code, transport crimes, sanctions, article 264, Criminal Code of the Russian Federation.
Ужесточение уголовного законодательства в части привлечения к ответственности за управление транспортом в состоянии алкогольного опьянения при первом рассмотрении выглядит адекватной и актуальной новеллой уголовного права. Однако мнение специалистов по этому вопросу достаточно неоднозначно и оценивается в качестве не имеющих должных к тому оснований. В частности, они создают диспропорции пенализации в отношении умышленных и неосторожных преступлений.
К постановке проблемы. В России проблема нетрезвых операторов ТС, прежде всего, водителей автотранспортных средств остается безусловно актуальной. Основная идея решения проблемы в большинстве случаев формулируется через ужесточение ответственности за соответствующие правонарушения, что показывает изменение уголовного законодательства (ФЗ-146) 1.
Сравнительный анализ уголовно-правовых норм в современной и прежней редакциях показывает беспрецедентный скачок наказуемости деяний. Обобщить нововведения достаточно просто: максимум наказания за содеянное в состоянии опьянения вырастает более чем в два раза при любом варианте причиняемых последствий. С учетом того, что санкция — это отражение типовой опасности преступления, основным мерилом которой являются его последствия, изменения в объекте посягательства, получается, что на уровне запретов, предусмотренных ст.ст.263 и 264 ФЗ-146, уголовно-правовая охрана жизни и здоровья людей отодвинута явно и однозначно на второй план в сравнении с проблемой обеспечения трезвости на транспорте.
Обратимся к сути нововведений. Так, например, запрещенные ч. ч. 2.1 и 4 ст. 263 и ч. ч. 4 и 6 ст. 264 деяния отнесены к категории тяжких преступлений (ч. 4 ст. 15 УК РФ в редакции Федерального закона N 146-ФЗ). Понимая актуальность проблемы гибели людей от последствий транспортных преступлений с участием водителей и совершенствования законодательств возникает естественный вопрос об оценке способов предупреждения этой категории преступлений, необходимость определить пути решения этой проблемы и выяснить в какой степени криминализация транспортных преступлений отвечает характеру проблемы.
Оценка специалистами нововведений может быть отражена во мнении Г. К. Буранова, который пишет, что новшества не имеют должных к тому оснований. Важно иметь ввиду, что управление ТС в состоянии опьянения является следствием двух видов обстоятельств: заболевания (алкоголизм, наркомания, токсикомания и т. д.); низкий уровень дисциплины ответственности водителя в силу недостатков его воспитания, общей культуры вождения.
В первом случае применение репрессивных мер уголовно-правового характера, тем более повышенного наказания, противоречит как минимум здравому смыслу. Болезнь подлежит лечению, которое нельзя признать карой и в которое нельзя привнести элементы кары. В арсенале уголовного права единственным средством, отвечавшим требуемому воздействию, служили принудительные меры медицинского характера, назначавшиеся осужденным, признанным нуждающимися в лечении от алкоголизма или наркомании (п. «г» ч. 1 ст. 97 УК РФ). Однако Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ данные меры упразднены.
Во втором случае карательное воздействие наказания вполне уместно. Оно преследует цель предупреждения преступлений применительно к лицу, совершившему преступление, — через его исправление. Вместе с тем позитивные теоретические выкладки о наказании перечеркиваются негативными практическими эффектами его использования.
Неслучайно большинство специалистов сходятся во мнении, что в числе средств профилактики криминального поведения наказание занимает последнее место. Проблема не только в сложностях процесса исполнения наказаний (кадровых, организационно-управленческих, материально- технических и др.). Речь идет о порождении целого ряда проблем, вступающих в явное противоречие с предназначением кары. Показательным в этом плане является лишение свободы. Делать упор на лишении свободы для упреждения возможного рецидива причинения вреда жизни или здоровью потерпевшего при управлении ТС лицом в нетрезвом состоянии, думается, в значительной степени бесперспективно, а с учетом чрезвычайного повышения минимальных и максимальных сроков наказания по нормам ФЗ-146 еще и негуманно.
Если вести речь об общей превенции, то ставка на элементарное устрашение (иного вывода в связи с кратным повышением лишения свободы быть не может) никогда не приводила к желаемому результату. Об этом свидетельствует исторический опыт российского и советского правотворчества. Решение проблемы должно строиться прежде всего на воспитательных, идеологических, культурных и иных социальных мерах.
Далее, изменение ответственности за транспортные преступления нарушает системные основы уголовного права: нарушена внутриотраслевая системность. Ст. 263 и 264 УК РФ предусматривают наиболее суровую ответственность за содеянное среди неосторожных преступлений. Это связано как с резким повышением максимальных сроков лишения свободы, вплоть до 15 лет, так и с новыми правилами категорийности преступлений. Деяния, регламентированные в ч. ч. 1.2, 2.1 и 4 ст. 263, ч.ч. 2, 4 и 6 ст. 264 УК РФ (и исключительно они), стали относиться к тяжким преступлениям.
Кроме того, факт, что из всех установленных уголовным законом видов неосторожных преступлений только перечисленные исчерпывают категорию тяжких, дает право утверждать, что ч. 4 ст. 15 УК РФ модифицирована именно под них. Между тем обращение к ст.ст. 215, 216, 217 и другим УК РФ показывает, что закрепленные в них преступления, с одной стороны, не менее опасны в сравнении с преступлениями ст.ст. 263 и 264 УК РФ (если судить по непосредственным объектам посягательств и по криминальным последствиям), с другой они априори могут совершаться лицом в нетрезвом состоянии, также недопустимом в соответствующей сфере деятельности (если судить о содержании действий/бездействия, образующих деяние как признак объективной стороны посягательства).
Ряд запретов совпадает в плоскости решаемых задач — охране общественной безопасности; некоторые из них характеризуются приоритетностью уголовно-правового воздействия, проистекающей из значимости обеспечиваемых отношений и реализованной в виде составов конкретной опасности (ч. 1 ст. 215 УК РФ).
Однако новеллы Федерального закона No 146-ФЗ данных опасных проявлений неосторожности не коснулись, при этом характеризующими особенностями принятого закон является: опасные деяния по-прежнему остались в категории преступлений средней тяжести; возникли диспропорции пенализации в отношении умышленных и неосторожных преступлений.
Общепризнано, что при сопоставимости прочих условий умышленные преступления на порядок опаснее, чем неосторожные. Сравнение принятых норм показывает несоразмерность состава преступления и наказания. Предложенные для сравнения преступления сопоставимы только по дополнительному объекту и наступившим по неосторожности последствиям.
Тем не менее, получается парадокс: жизнь человека в разделе уголовного закона, отвечающего непосредственно за данный объект — в разделе VII УК РФ «Преступления против личности», — защищается в меньшей степени, чем в гл. 27 УК РФ, посвященной транспортной безопасности.
Выводы
Таким образом, даже тезисное изложение нового варианта применения уголовного назначения за транспортные преступления, направленные на ужесточение санкций, раскрывают недостаточный уровень обоснованности ужесточения наказания. Представленное состояние санкций противоречит конституционным основам и задачам уголовного права о приоритетной защите личности, ее прав и свобод. В целом усиление ответственности Федеральным законом N 146-ФЗ обусловлено, на наш взгляд, эмоционально- конъюнктурными моментами. Уголовное право реально не в состоянии служить панацеей от социальных бед. Но чтобы выполнять свое социальное предназначение, уголовно-правовое воздействие должно быть взвешенным, умеренным, адекватным не только конкретной ситуации в обществе, но и собственным возможностям. По высказыванию Ч. Бекаррия исключительно истинной мерой для вынесения наказания за преступление должен быть вред, причиненный обществу преступником «... не в жестокости, а в неизбежности наказания заключается один из наиболее эффективных способов предупредить преступления» 4
Литература:
- Федеральный закон «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» от 17.06.2019 No 146-ФЗ // СЗ РФ. 2019. No 25. Ст. 3166.
- Буранов Г. К. Адекватное воздаяние или пенализационное безумие? Г. К.Буранов //Транспортное право, 2019. N 4.С. 9–23.
- Федеральный закон «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ //СЗ РФ.2003.No 50. Ст. 4848.
- Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях /Пер, с ит. Ю М. Юмашева. М.: Междунар. отношения, 2000. С. 134.
