Банкротство гражданина в случае его смерти является относительно новым институтом, отраженным в Федеральном законе Федеральный закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) в 2015 году. Ранее судебная практика исходила из того, что в случае смерти, например, индивидуального предпринимателя, в отношении которого открыта процедура несостоятельности, производство по делу прекращалось.
Однако название § 4 гл. X «Особенности рассмотрения дела о банкротстве гражданина в случае его смерти» является недостаточно корректным, ввиду того, что банкротство не касается статуса умершего наследодателя, а регулирует банкротство наследственной массы. Казанцева А. Е. в свою очередь задает вопроса о том, как возможно банкротить наследодателя, если после смерти он перестает быть субъектом правоотношений [1, с. 8]? Однако многие специалисты утверждают, что законодатель применяет оправданный прием юридической фикции, поскольку наследственная масса сама по себе не может является самостоятельным участником правоотношений и не может иметь статус должника в банкротстве.
Существует два случая применения § 4 гл. X Закона о банкротстве: 1) когда гражданин умер после возбуждения в отношении него процедуры несостоятельности (банкротства); 2) процедура банкротства инициировалась после смерти гражданина.
С момента смерти должника его права и обязанности до момента принятия наследства переходят нотариусу, а после вступления в права наследства — наследникам, участвующим в деле о банкротстве умершего должника. Однако при вступлении наследников в дело о банкротстве они не приобретают статус самого должника, как правильно указывает Поваров Ю. С., наследники должника в процедуре банкротства имеют специфические черты, а именно: наследник должника не становится его представителем в рамках рассмотрения дела о банкротстве; наследник не замещает должника (не становится должником) [2, с. 261].
В отличие от процедур, применяемых в деле о банкротстве гражданина, в случае его смерти применяется лишь одна процедура — процедура реализации имущества должника. Однако в § 4 гл. X Закона о банкротстве не установлен максимальный срок проведения процедуры банкротства в отношении наследственной массы умершего должника. В 2015 году Останина Е. А. предложила определять предельный срок проведения процедуры банкротства умершего должника трехгодичным сроком [3, с.34]. Однако на практике несмотря на то, что в случае банкротства наследственной массы применяется правило сепарации имущественных прав наследников, согласно которому в банкротстве гражданина в случае его смерти имущество наследников не включается в конкурсную массу и учитывается отдельно от наследственной массы, при длительном проведении процедуры банкротства наследственная масса будет трудно отделима от имущества ввиду того, что наследственная масса поступает в состав имущества должника. В связи с этими трудностями в Германии законодатель предусмотрел максимальный срок проведения процедуры банкротства наследственной массы с момента принятия наследства, не превышающий два года.
Еще одной проблемой при осуществлении процедуры банкротства в случае смерти гражданина является недобросовестность наследников, выражающаяся в сокрытии имущества от нотариуса и финансового управляющего с целью недопущения обращения взыскания по долгам умершего гражданина на наследственную массу. Изначально невозможно гарантировать стопроцентное выявление всей наследственной массы нотариусом, а также финансовым управляющим в период осуществления своих полномочий. Кроме того, наследник может принять наследство путем фактического вступления в права наследства [4].
Еще одним дискуссионным вопросом является вопрос противостояния кредиторов наследодателя и наследника. Зачастую на практике кредиторы сталкиваются с ситуацией, когда наследодатель осуществляет отчуждения имущества в порядке дарения наследнику. В таком случае потенциальное наследственное имущество выбывает из конкурсной массы в процедуре банкротства наследодателя в случае его смерти и может быть объектом наложения взыскания кредиторов непосредственно самого наследника. Суворов Е. Д. в данной ситуации предлагает кредиторам умершего наследодателя обращаться с исками об оспаривании сделки на основании ст.10 ГК РФ [5, 52]. Однако такой способ на практике не нашел своего отражения ввиду сложности доказывания злоупотребления наследодателем своими правами. Кроме того, оспаривание сделки наследодателя на разрешает вопрос конкуренции кредиторов наследодателя и наследника.
Существует так же проблема сохранения имущественного иммунитета. Так, имущественный иммунитет распространяется на единственное жилое помещение наследодателя. В п.7 ст. 223.1 Закона о банкротстве предусмотрены два случая, в соответствии с которыми жилое помещение не включается в конкурсную массу умершего гражданина: во-первых, до принятия наследства, если такое жилое помещение является единственным жилым помещением для лиц, обладающих обязательной долей в наследстве; во-вторых, по истечении 6 месяцев для принятия наследства, если такое жилое помещение является единственным жилым помещением для наследника.
Однако в наследственном праве помимо наследства и наследников существует такой правовой институт как наследственный отказ, согласно которому наследодатель возлагает на наследника обязанность имущественного характера в пользу третьего лица за счет наследственной массы. Таким образом, на практике возможна ситуация, когда наследодатель в пользу лица не оставляет наследство, а наделяет правом требования к наследнику. В завещательный отказ может быть включено право требования от наследника представить жилое помещение, включенное в наследственную массу, для пожизненного проживания лица, в пользу которого принят завещательный отказ. Причем представляемое жилое помещение может быть единственным жилым помещением для лиц, обладающего правом требования к наследнику. Данный случай не попадает ни под один из двух случаев запрета на включение имущества в конкурсную массу в рамках дела о банкротстве, поскольку лицо, обладающее правом требования, не является по своей природе наследником.
Таким образом, существует вопрос о том, как будет регулироваться завещательный отказ в рамках дела о банкротстве умершего гражданина, и возможно ли включение в конкурсную массу единственного жилого помещения для лица, в пользу которого принят завещательный отказ? На мой взгляд, представляется целесообразнее не включать в таком случае жилое помещение в конкурсную массу умершего гражданина, поскольку принятие завещательного отказа является по своей природе обязательной долей в наследстве на основании п.3 ст.1149 ГК РФ. Кроме того, включение в конкурсную массу жилого помещения будет являться фактически неисполнением завещательного отказа, что влечет за собой нарушение последней воли умершего наследодателя.
Литература:
- Казанцев А. Е. О соответствии положений о банкротстве умершего гражданина гражданскому законодательству // Нотариус. 2016. № 3. С. 8;
- Поваров Ю. С. Особенности рассмотрения дела о банкротстве гражданина в случае его смерти // Вестник гражданского процесса. 2016. № 5. С. 261;
- Останина Е. А. Банкротство наследственной массы: анализ изменений законодательства//Наследственное право. 2015. № 4. С. 34;
- Плешанова О. Наследство с сюрпризом// Коммерсантъ Власть. 18.02.2017. № 6 // https://www.kommersant.ru/doc/3214223 // дата обращения: 01.06.2020;
- Суворов Е. Д. Особенности реализации принципа равенства кредиторов наследодателя при банкротстве наследственной массы // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. N 10. С. 52–60.
