Анализ исследований в области психологии стресса и адаптации человека, экстремальных ситуаций и экстремальной деятельности показывает, что сложились различные концепции и подходы, позволяющие выявлять и прогнозировать психологические ресурсы, обеспечивающие процесс социально-психологической адаптации человека. Вместе с тем, глобальные цивилизационные сдвиги современности вызывают крайне отрицательные социально-психологические явления, тяжелым бременем ложащиеся как на человечество в целом, так и на отдельного человека – участника экстремальных событий. Налицо ряд противоречий:
1. Между фундаментальной разработанностью психологии стресса и адаптации – с одной стороны и новыми психологическими феноменами проявления состояний дезадаптации в современных экстремальных ситуациях – с другой.
2. Между наличием определенных концепций психологии экстремальной деятельности – с одной стороны и появлением все чаще новых граней этой деятельности и связанных с нею ситуаций – с другой.
3. Между типологически выделенными специфическими фазами переживания общего адаптационного синдрома – с одной стороны и недостаточной конкретизации их относительно конкретных профессиональных, демографических, гендерных популяционных сегментов современного общества – с другой.
Названные противоречия обусловливают научную проблему, обозначенную нами как «Особенности структурной организации отношений, способствующие формированию высокого адаптационного потенциала личности» и актуальность ее исследования.
Особенности адаптации и поведения человека в экстремальных ситуациях следует рассматривать с точки зрения личностно-ситуационного подхода, в единстве объективного и субъективного аспектов. Первый определяется уровнем объективной сложности ситуации и спецификой травмирующего события. Субъективный аспект отражает специфику индивидно-личностных адаптационных возможностей и ресурсов человека, определяемых рядом исследователей понятием «адаптационный потенциал».
Понятие о личностном адаптационном потенциале, определяющем устойчивость человека к экстремальным факторам, предложено А.Г. Маклаковым. Адаптационные способности, по его мнению, обеспечивают нормальную работоспособность и высокую эффективность деятельности при воздействии психогенных факторов внешней среды. Чем выше уровень развития этих характеристик, тем выше вероятность успешной адаптации человека и тем значительнее диапазон факторов внешней среды, к которым он может приспособиться.
Согласно А.Г. Маклакову, данные психологические особенности человека составляют его личностный адаптационный потенциал, в который включаются следующие характеристики: нервно-психическая устойчивость, уровень развития которой обеспечивает толерантность к стрессу; самооценка личности, которая является ядром саморегуляции и определяет степень адекватности восприятия условий деятельности и своих возможностей; ощущение социальной поддержки, обусловливающее чувство собственной значимости для окружающих; уровень конфликтности личности, опыт социального общения [2].
Все перечисленные характеристики автор понятия о личностном адаптационном потенциале считает значимыми при оценке и прогнозе успешности адаптации к трудным и экстремальным ситуациям, а также при оценке скорости восстановления психического равновесия.
Адаптационный потенциал имеет свойства сложной системы, включая в себя ресурсы, представленные на различных уровнях организации личности (индивидном, личностном, субъектно-деятельностном).
И.А. Короткова, В.А. Кулганов, Л.С. Шенберг оценивают адаптационный потенциал личности как совокупность индивидуально-психологических признаков, уровень развития которых, соответственно, определяет границы потенциала и вероятность успешной адаптации к широкому диапазону факторов внешней среды [3].
С.Т. Посохова предполагает, что адаптационный потенциал является интегральным образованием, объединяющим в сложную систему социально-психологические, психические, биологические свойства и качества, актуализируемые личностью для создания и реализации новых программ поведения в измененных условиях жизнедеятельности [1].
А.М. Богомолов рассматривает личностный адаптационный потенциал как системное свойство, как способность личности к структурным и уровневым изменениям (под влиянием адаптогенных факторов) качеств и свойств, что повышает ее организованность и устойчивость [1].
Таким образом, представляется возможным рассмотрение личностного адаптационного потенциала как психологических особенностей личности, обеспечивающих ее устойчивость к экстремальным ситуациям, как способность личности к структурным и уровневым изменениям под их влиянием. Адаптационный потенциал имеет свойства сложной системы и, соответственно, системный анализ выступает основным подходом к его исследованию.
Согласно взглядам В.Н. Мясищева, А.М. Богомолова система отношений может выступать механизмом формирования адаптационного потенциала личности, обеспечивающего процесс адаптации к экстремальным ситуациям. Вслед за Мясищевым мы рассматриваем личность как систему отношений: отношения человека к себе, к другим людям и к окружающему миру. Столкновение значимых отношений личности с несовместимой с ними жизненной ситуацией приводит к снижению адаптационного потенциала и нарушению процесса личностной адаптации на всех уровнях её интегральной индивидуальности.
Цель нашего исследования состояла в выявлении влияния системы отношений личности на адаптационный потенциал и развитие дезадаптивных процессов у сотрудников милиции (полиции), переживших экстремальные ситуации в профессиональной деятельности.
Исследование проводилось на базе УВД г. Шахты Ростовской области. Выборку составили 136 мужчин в возрасте от 23 до 38 лет.
Использовались следующие психодиагностические методы – методика диагностики социально-психологической адаптации личности К. Роджерса и Р. Даймонда (1998), методика выявления отношения к Другому А.А. Бодалева и Ю.В. Александрова (1999), тест-опросник самоотношения В.В. Столина и С.Р. Пантелеева (1985), методика изучения копинг-поведения Э. Хайма (Heim E., 1988), методика определения доминирующего психического состояния Л.В. Куликова (2003), опросник «Стилевые особенности саморегуляции поведения» В.И. Моросановой (ССП-98), опросник невротических расстройств – ОНР Л.И. Вассермана (1998), многоуровневый личностный опросник «Адаптивность» А.Г. Маклакова и С.В. Чермянинова (МЛО-АМ) (1986); тест-опросник «Социальная фрустрированность» Л.И. Вассермана (1995); формирующий эксперимент; методы статистической обработки данных – кластерный анализ, корреляционный анализ, критерий Стьюдента, критерий Розенбаума.
В процессе кластерного анализа, где в качестве переменных определены компоненты системы отношений: самопринятие, принятие других людей и социальная фрустрированность как показатель отношения к окружающему миру, выборка испытуемых разделилась на четыре выраженных кластера, характеризующихся статистически значимыми различиями в выраженности и сочетаниях компонентов системы отношений личности.
Только для 33 % сотрудников милиции характерна гармоничная система отношений, выражающаяся в позитивном отношении к себе, к другим людям и окружающему миру.
Для 43 % испытуемых характерна дисгармоничная система отношений, проявляющаяся в позитивном отношении к себе, но негативном отношении к другим людям и к окружающему миру. У 6 % испытуемых дисгармония в системе отношений проявляется в неуверенности в себе, заниженном чувстве самопринятия, но позитивной доверительной установке по отношению к другим людям и окружающему миру. Для 18 % испытуемых характерны значительные нарушения в системе отношений: не уверенность в себе, не доверие другим людям и окружающему миру.
Для каждого кластера (группы) были выделены специфические показатели механизмов саморегуляции поведения и копинг-ресурсов.
Установлено, что:
- Индивидуальный стиль саморегуляции поведения личности с гармоничной системой отношений можно охарактеризовать как «гибкий». Для него характерен высокий уровень общей саморегуляции, преобладание среди регуляторно-личностных особенностей качества «гибкость». Регуляторные процессы отличаются высокой способностью к программированию.
- Индивидуальный стиль саморегуляции поведения обладателей дисгармоничной системы отношений, проявляющейся в позитивном отношении к себе, но негативном отношении к другим людям и к окружающему миру можно определить как «самостоятельный». Для него характерен умеренный уровень общей саморегуляции, регуляторно - личностные особенности отличаются высокой самостоятельностью на фоне умеренной гибкости. Регуляторные процессы отличаются недостаточной развитостью процессов программирования, оценивания результатов, компенсируемых развитостью процессов моделирования.
- Индивидуальный стиль саморегуляции поведения обладателей дисгармоничной системы отношений проявляющийся в неуверенности в себе, заниженном чувстве самопринятия, но позитивной доверительной установке по отношению к другим людям и окружающему миру, можно определить как «зависимый». Для него характерен сниженный уровень общей саморегуляции, регуляторно-личностные особенности отличаются низким уровнем самостоятельности, регуляторные процессы отличаются недостаточной развитостью процессов моделирования, неадекватностью оценки результатов.
- Индивидуальный стиль саморегуляции поведения обладателей нарушенной системы отношений, проявляющейся в неуверенности в себе, недоверие другим людям и окружающему миру можно определить как «невротичный». Для него характерен сниженный уровень общей саморегуляции, регуляторно-личностные особенности отличаются высоким уровнем ригидности. Процессы планирования и программирования выражены умеренно и частично компенсируют недостаточную выраженность процессов моделирования и оценки результатов.
Можно говорить о наличии как сильных, так и слабых сторон индивидуального стиля саморегуляции поведения, наличии взаимокомпенсаторных взаимосвязей между регуляторными особенностями в выделенных группах. Чем более дисгармонична система отношений личности, тем более выражены слабые стороны индивидуального стиля саморегуляции поведения, ослаблены взаимокомпенсаторные взаимосвязи между регуляторными особенностями.
Анализ ресурсов совладающего поведения показал, что сотрудники с гармоничной системой отношений используют такие копинг-стратегии совладания со стрессом как сохранение самообладания, проблемный анализ, оптимизм, сотрудничество, обращение за помощью, пассивная кооперация. Для испытуемых с нарушенной системой отношений характерно снижение эффективности совладающего поведения за счет преобладания в репертуаре непродуктивных копинг стратегий совладания со стрессом и, прежде всего, стратегии компенсации. Сотрудники милиции, уверенные в себе, но не доверяющие другим людям и окружающему миру преимущественно используют стратегии протест и установление собственной ценности; сотрудники неуверенные в себе, но доверяющие другим людям и окружающему миру - стратегии растерянность и пассивная кооперация; сотрудники не уверенные в себе и не доверяющие другим людям и окружающему миру - стратегии агрессивность, отступление, установка собственной ценности, игнорирование.
Исследование общего адаптационного потенциала с применением опросника «Адаптивность» позволил выявить следующее:
У сотрудников милиции с гармоничной системой отношений наблюдается высокий адаптационный потенциал. У сотрудников милиции с дисгармоничной системой отношений, уверенных в себе, но не доверяющих другим людям и окружающему миру наблюдается хороший личностный адаптационный потенциал, на снижение которого в большей степени влияет моральная нормативность. У сотрудников с дисгармоничной системой отношений, неуверенных в себе, но доверяющих другим людям наблюдается удовлетворительный личностный адаптационный потенциал, на снижение которого в большей степени влияет нервно-психическая устойчивость. У сотрудников милиции с нарушенной системой отношений наблюдается низкий личностный адаптационный потенциал, снижение которого происходит за счет всех его компонентов одновременно.
Выявленная корреляционная зависимость свидетельствует о том, что особенности системы отношений личности, предопределяя индивидуально-стилевые особенности саморегуляции поведения и совладания со стрессом, являются личностным механизмом формирования адаптационного потенциала. При этом отношение к себе значительно влияет на формирование такого компонента адаптационного потенциала как НПУ, отношение к другим людям – коммуникативные способности и моральная нормативность, отношение к миру – моральная нормативность.
Таким образом, были выделены особенности структурной организации отношений личности, способствующие формированию высокого потенциала личности, а также обусловливающие его дефицитарность. Выявлена, доказана и обоснована взаимосвязь системы отношений личности и её адаптационного потенциала, который проявляется в индивидуально-стилевых особенностях саморегуляции и репертуаре совладающегося поведения.
У сотрудников милиции с нарушенной системой отношений после возвращения из служебной командировки под воздействием экстремальных ситуаций профессиональной деятельности наблюдается отрицательная динамика в системе отношений личности, способствующая снижению личностного адаптационного потенциала и актуализации процессов дезадаптации.
Отрицательная динамика в системе отношений проявилась у сотрудников милиции уверенных в себе, но не доверяющих другим в критическом повышении положительного отношения к себе за счет высокого уровня аутосимпатии и самоинтереса, самоуверенности и саморуководства, что способствовало снижению адаптационного потенциала за счет снижения нервно-психической устойчивости.
У сотрудников милиции не уверенных в себе, но доверяющих другим людям произошло снижение интегрального самоотношения за счет неспособности к саморуководству и повышенной склонности к самообвинению, что способствовало снижению адаптационного потенциала за счет снижения коммуникативных способностей.
У сотрудников милиции с нарушенной системой отношений: неуверенных в себе, не доверяющих другим людям и окружающему миру к снижению интегрального самоотношения привело низкое самопринятие и самопонимание, что способствовало снижению адаптационного потенциала за счет снижения коммуникативных способностей и моральной нормативности.
Для сотрудников, в профиле личности которых доминирует негативное отношение к другим людям, характерно снижение уровня потребности в общении и совместной деятельности, преобладают отрицательные эмоции в отношении к другим людям. Они больше оценивают качества, а не поступки человека, не проявляют интерес к личностной сфере человека, его переживаниям, чувствам. У всех испытуемых, переживших экстремальные ситуации в профессиональной деятельности, повысилась социальная фрустрированность и неудовлетворенность отношениями в различных социальных сферах.
Полученные результаты наглядно демонстрируют нам динамику в системе отношений и адаптационном потенциале личности под воздействием экстремальных ситуаций в профессиональной деятельности, как взаимосвязи между возможностями и способностями личности и реальной их реализацией в целенаправленном адаптационном процессе.
Интересной представляется выявленная интенсивность развития дезадаптивных процессов у испытуемых с учетом влияния личностного и ситуационного факторов. Можно утверждать: чем дисгармоничнее система отношений личности, тем интенсивнее выражены процессы психической дезадаптации у людей, проявляющиеся в ряде невротических и психосоматических расстройств.
Наиболее сильно выражены дезадаптивные процессы у сотрудников милиции неуверенных в себе, но доверяющих другим людям и у сотрудников с нарушенной системой отношений. Для них характерно снижение работоспособности, психическая истощаемость, ухудшение общего самочувствия, расстройства сердечно-сосудистой деятельности, расстройства в сфере пищеварения, аффективная неустойчивость, невротический «сверхконтроль» поведения, интровертированная направленность личности. Максимальных значений достигает склонность к химической зависимости. Они используют алкоголь, табак для снятия тревоги, напряжения, расслабления, для повышения самооценки.
Характеристика особенностей проявления дезадаптивных процессов у сотрудников с нарушенной системой отношений приводит к выводу о необходимости оказания им психологической помощи после приезда из служебной командировки.
Проведенное нами исследование позволило установить два необходимых условия эффективности психокоррекционного процесса:
1.Формирование позитивного отношения к себе, основанного на самопринятии и самопонимании;
2.Формирование позитивного отношения к Другим людям и окружающему миру.
Эти два условия достигаются посредством комбинирования в психокоррекционной работе двух моделей: патогенетической психотерапии, по В.Н.Мясищеву и недирективной клиент-центрированной психотерапии, по К.Роджерсу.
Можно говорить о значительной реконструкции и гармонизации системы отношений у сотрудников милиции, прошедших курс психокоррекции, что способствовало повышению личностного адаптационного потенциала и снижению выраженности соматических и невротических расстройств. Однако результаты, полученные у сотрудников с нарушенной системой отношений говорят о необходимости повторного прохождения курса психокоррекции.
У сотрудников милиции контрольной группы наблюдается отрицательная динамика в системе отношений и усиление процессов психической дезадаптации за исключением сотрудников уверенных в себе, но не доверяющих другим людям. Смена экстремальной обстановки на обыденную способствовала естественному процессу реабилитации, что показывает влияние не только личностного, но и ситуативного фактора на процесс психической дезадаптации личности.
Итак, представление о личности как системе отношений, по В. Н. Мясищеву, и концепция полноценного функционирования человека К. Роджерса подчеркивают активность и осмысленность отношения Субъекта как к самому себе, так и к окружающему миру. Оба подхода, пусть и различными методами, позволяют в процессе психокоррекции осуществить преобразование такой интегральной характеристики личности, как самоотношение, подводя клиента к более глубинному самопониманию и самопринятию, а также способствуют формированию позитивного отношения к Другим людям.
В результате получено эмпирическое обоснование возможности повышения адаптационного потенциала личности в процессе реконструкции и гармонизации системы её отношений с помощью психокорреционной программы, построенной на комбинации двух подходов: патогенетической психотерапии по В.Н.Мясищеву и клиент-центрированной психотерапии по К.Роджерсу.
Таким образом, проведенное исследование позволило не только разработать систему диагностических показателей адаптированности личности, но и, прежде всего, продемонстрировать возможности коррекции адаптационного потенциала личности.
Теоретические и эмпирические результаты исследования имеют перспективно широкую сферу прикладного использования в плане профилактики дезадаптивных состояний у различных категорий лиц после их пребывания в условиях повышенных психоэмоциональных нагрузок.
Полученные данные позволяют разрабатывать критерии профотбора персонала, работающего в экстремальных условиях, строить прогноз успешности профессиональной деятельности, организовывать процесс обучения и психологического сопровождения.
Литература:
Богомолов А.М. Личностный адаптационный потенциал в контексте системного анализа // Психологические науки и образование. – 2008. – № 1. – С. 67 - 73.
Маклаков А.Г. Личностный адаптационный потенциал: его мобилизация и прогнозирование в экстремальных условиях // Психологический журнал. – 2001. – Т. 22. – № 1. – С. 16–24.
Кулганов В.А., Шенберг Л.С., Короткова И.А. Исследование адаптационного потенциала личности у подростков и молодежи // Материалы научно-практической конференции «Ананьевские чтения – 2005» / под ред. Л.А. Цветковой, Л.М. Шипицыной. – СПб.: СПбГУ, 2005. – С. 578–580.
