В данной статье поднимается и исследуется важный вопрос, связанный с пониманием сложного процесса взаимодействия эвенского этноса с другими народами Севера и Сибири на примере материальной культуры.
Ключевые слова: эвены, взаимодействие, взаимовлияние, материальная культура, соседние народы.
Изучение межэтнических отношений в их самых разнообразных проявлениях как в историческом прошлом, так и в настоящем принадлежит к числу тех актуальных, интересных и практически значимых задач, решением которых занимаются ученые-обществоведы многих стран мира. Результаты их трудов показывают, что наиболее перспективным и плодотворным при анализе взаимодействия разных этносов является применение и интеграция исследовательских приемов и методик смежных гуманитарных дисциплин – этнологии, антропологии, культурологи, истории и др. При этом очевидным стало понимание того обстоятельства, что межэтнические отношения – это, прежде всего, процесс столкновения, взаимодействия, адаптации или отторжения разных этнических культур, т.е. межкультурная коммуникация [10, с. 3].
Эвены – один из древних тунгусоманьчжурских народов Сибири – на протяжении всей многовековой истории создали действительно оригинальную культуру, приспособленную к местным природно-климатическим условиям. По языку и культуре они наиболее близки к эвенкам (тунгусам). В дореволюционной литературе эвенов (ламутов) также относили к тунгусам. В.А. Туголуков писал, что «эвены и эвенки являются в прошлом единым таежным народом» [14, с.160]. По С.К. Патканову, «физическое и культурное единство объясняется наличием общих генетических корней этих этносов. Вместе с тем, культурные различия эвенков и эвенов, возникшие в ходе влияния на последних культур аборигенных этносов Восточной Сибири, позволяют говорить о самобытности эвенской культуры, прослеживавшейся уже во время прихода в Восточную Сибирь русских» [12, с.756].
Как известно, с XVII по XIX вв. этнические процессы у эвенов были связаны с дальнейшим освоением северо-восточной части Сибири. К началу XX столетия расселение эвенов по этой обширной территории завершилось, они освоили почти всю территорию между низовьями Лены на западе и бассейном Анадыря на востоке. Такое широкое расселение эвенов привело к обособлению локальных групп и к тесному сближению, а частично и к слиянию некоторых периферийных групп эвенов с соседями. Ядром этих групп стали выходцы из различных родов. Например, основная масса верхоянских и томпонских эвенов Якутии относилась в прошлом к племени мямя, а аллайиховские эвены - к родам и племенным группам кукуюн, деллянкан, буяксир, дутки, холдыча и хододи; тюгясирская же группа эвенов состояла из кровнородственных родов: батагайцев, борюс, тюгях, рода Большого шамана и деку [11, с.113; 2, с.14].
В западной части своего этнического ареала эвены практически заняли ту территорию между Леной и Колымой, которая в XVII в. осваивалась юкагирами. Эвены, обитавшие между Леной и Яной, подверглись сильному культурному и языковому воздействию со стороны якутов (саха). На Колыме эвены жили «чересполосно» с юкагирами и якутами. На Анадыре эвены подверглись влиянию со стороны коряков, якутов и русского старожильческого населения [15, с. 39].
XVII в. характеризуется вхождением Якутии в единое экономическое, политическое и культурное пространство России. Прежде всего речь идет о хозяйственном и социокультурном развитии местного населения, приведшем к причудливому сочетанию традиционных и инновационных форм жизнедеятельности. Уже с XVII в. в Якутии было заметно неожиданное, на первый взгляд, взаимодействие российской и местной, традиционных культур. Межэтнические контакты происходили в мирном русле, и процесс адаптирования друг к другу происходил в условиях бесконфликтного взаимодействия, прежде всего, по линии хозяйственных и иных экономических контактов. Процесс взаимодействия происходил таким образом, что традиционная культура местных жителей оказалась устойчивой и сохранила за собой особый способ жизнедеятельности. Постоянное общение на бытовом уровне, хозяйственные контакты, совместная служба и т.д. поддерживали межкультурный обмен, создавали благоприятный социально-психологический климат. Конечно, нельзя идеализировать характер и уровень культурного взаимодействия, но, несомненно, культурный обмен работал на общественный прогресс [13, с. 3-6].
Одним из результатов этнических процессов является расселение эвенов в настоящее время небольшими группами по северным улусам Республики Саха (Якутия), Хабаровского края, Камчатской и Магаданской областей. В силу этого к одной из характерных особенностей данного этноса стоит отнести территориальную разбросанность некоторых локальных групп, их изолированность друг от друга. Еще в начале 60-х гг., по наблюдениям К. А. Новиковой, между эвенами отдельных районов республики и даже между жителями селений в пределах одного района почти отсутствовала какая-либо регулярная связь. Это объясняется удалением отдельных районов и населенных пунктов друг от друга на сотни и тысячи километров, отсутствием дорог между ними [11, с.105].
В настоящее время основная масса эвенов продолжают сохранять свое традиционное хозяйство и культурные особенности. Локальные варианты культуры эвенов (появление глухой меховой одежды, распространение головных уборов иного покроя и т.п.) отличаются друг от друга, прежде всего, по некоторым частным, заимствованным в ходе этнических процессов элементам и объединяются общетунгусским единым компонентом. В общих чертах материальная культура эвенов Якутии не отличается от культуры эвенов других регионов. Имеющиеся отличия обусловлены природно-климатическими особенностями территории обитания отдельных групп (тундра, лесотундра, таежная зона), хозяйственной деятельностью, связанной с географическими условиями территории проживания (таежное оленеводство, тундренное оленеводство, прибрежное рыболовство), а также взаимокультурными контактами с соседними народами.
Результатами контактов эвенов с соседними народами: юкагирами, чукчами, якутами, русскими и другими в настоящее время является взаимное воздействие друг с другом и в языковом, и в культурном отношении. Наличие общих черт в элементах материальной культуры народов Сибири можно объяснить единством хозяйственной деятельности и сходством географических условий. Параллели в их культуре – результат конвергентного развития. У этих народов налицо сходства в таких элементах материальной сферы как жилище, транспорт, одежда и т.д. В данной статье на примере элементов материальной культуры мы попытались отразить культурно-этнические параллели эвенов с другими народами как результат межкультурного взаимодействия.
Много сходств мы наблюдаем в одежде и орнаменте, хотя эвены до сих пор сохранили особенности своей традиционной одежды – распашной кафтан с нагрудником. Здесь следует иметь в виду то, что при расселении и передвижении эвенов по Восточной Сибири костюм изменялся под воздействием определенных этнокультурных и природных воздействий. Самым заметным в этом плане является использование эвенами северной части Охотского моря, Чукотки и Камчатки чукотско-корякской одежды. Если там женщины некоторых групп эвенов продолжали носить распашную одежду общетунгусского типа, то мужчины почти полностью перешли к использованию глухих кухлянок и камлеек [9, с.114]. В распространении глухой одежды среди эвенов повлияли природно-климатические условия тундренной зоны. Т.е. общее сходство в данном элементе между чукчами, коряками и эвенами объясняются лишь одинаковыми условиями существования, конвергенцией, в то время как в ряде решающих специфических деталей между ними нет ничего общего.
Наличие глухого типа одежды наблюдается и у эвенов тундренной зоны Якутии, т.е. низовий Индигирки, Колымы. По этнографическим сведениям, до прихода тунгусских племен на территорию Якутии древнеюкагирские племена носили глухую плечевую одежду. Эта одежда длительное время, вплоть до середины XX в.. в сочетании с распашной одеждой тунгусского типа составляла в гардеробе лесных юкагиров единый комплект [8, с.12]. Некоторым группам эвенов, как и юкагирам, было известно одновременное использование двух типов плечевой одежды. Так, нижнеколымские эвены под зимнюю кухашку и эвенский кафтан носили глухую рубашку из летней шкуры оленя (илкади тэти, илкан – самоназвание эвенов Нижнеколымского района) [6, с.38]. Использование двух типов плечевой одежды может свидетельствовать о присутствии двух компонентов в национальной культуре: глухая одежда присуще северному компоненту, распашная – южному. Кроме одежды эвены и юкагиры имеют много сходств и в других областях материальной и духовной культуры, которые, возможно, объясняются близким генетическим родством между этими народами.
Мужская одежда долган (мукаалкан) тяготела к эвенской традиционной одежде – была распашной, шили из оленьих шкур мехом наружу, полы сходились, под одежду надевали нагрудник. Женская одежда долган совпадает с одеждой савамских эвенков. В их одежде наблюдаются и якутские элементы. Вероятно, это можно объяснить только тем, что в образовании долган участвовали представители нескольких этнических групп.
У якутов, живших смежно с эвенами, мы видим много общего в их одежде. К примеру, одежда усть-янских якутов в прошлом во многом была близка к эвенской и даже палеоазиатской. Мужчины носили для тепла передники, сукуи – глухие дохи мехом наружу с капюшоном. Употреблялась доха мехом внутрь – дундук, носили чепчикообразные шапки, обувь данной группы якутов также испытала на себе эвенское влияние [5, л.108-109].
В обуви эвенов отражено их происхождение от древних тунгусов – пеших (ламункан – намкан) и оленных (орочон – ороч) охотников. Сходство покроя эвенской обуви с другими народами говорит о культурно-этнических связях в далеком прошлом и в более поздний период. В обуви всех эвенов прослеживаются тесные связи с эвенками и юкагирами (раскрой голенища из двух полос и способ украшения меховой обуви). Обувь северо-восточных эвенов свидетельствует о позднейших связях с чукчами и коряками. Вариант якутской обуви (обувь с носочком) говорит о современных связях с якутами. Покрой меховой обуви (из камусов) с союзками, характерный для оленеводов-охотников (эвенки, юкагиры, северные якуты), перешел к якутам и тунгусоязычным народам Нижнего Приамурья от эвенов и эвенков [3, с.63].
В зависимости от того, какие народы проживали рядом с той или иной группой эвенов, в украшении последних преобладал какой-то определенный материал, например бисер ярких оттенков – там, где эвены соприкасались с эвенками и юкагирами, кожа – в районах, где в большей степени сказывалось влияние палеоазиатов. Для эвенов же традиционно была характерна бело-голубая тональность.
Влияние других культур прослеживается и в транспортных средствах передвижения эвенов. Здесь отчетливо прослеживаются как эвенкийские черты (верховое оленеводство), так и самодийские (упряжное оленеводство). Эвены изначально использовали оленя для верховой езды и под вьюк. Постепенное заселение лесотундровых и тундровых районов, сопровождавшихся контактами с чукчами и коряками на востоке и с самодийскими народами на западе, привело к распространению нартово-упряжного оленного транспорта [7, с.176]. В свою очередь считается, что чукчи, как и коряки, заимствовали оленеводство от тунгусских народов. Г.М. Василевич и М.Г. Левин убедительно показали, что техника чукотско-корякского оленеводства обнаруживает ряд признаков, сходных с ламутским (тунгусским) оленеводством [4].
В настоящее время езда на нартах – турку является самым удобным видом зимнего транспорта. Упряжное оленеводство эвенов по своим отдельным деталям имеет большое сходство с северными якутами. По этнографическим данным, эвены Якутии заимствовали восточносибирский тип нарты у якутов. По конструкции же прямокопыльная нарта сходна с собачьей нартой восточносибирского типа, так и с охотничьей нартой эвенков и других народов Сибири. [4, с.86].
Кроме эвенов и якутов, прямокопыльные нарты североякутского варианта бытуют у долган и олекминских эвенков. Двухоленная упряжка характерна для эвенков, эвенов, якутов, негидальцев в грузовой, так и в легковой нарте. Сосуществует с упряжкой из одного оленя у чукчей и коряков. У эвенов, живущих по соседству с чукчами и коряками, распространена дугокопыльная нарта (эвены Камчатки, Магаданской области).
Итак, за период своей истории эвены подверглись влиянию таких соседних народов как юкагиры, якуты (саха), коряки, чукчи, русские и др. В процессе расселения эвены заимствовали многие элементы из культур соседних народов, включали в свой состав многочисленных представителей ассимилируемых этносов и сами соответственно растворялись среди соседних народов, в результате чего менялся этнический состав и антропологический тип.
В силу этнических контактов и в зависимости от занимаемой природно-экологической ниши у исследуемого этноса в настоящее время сложились несколько локальных подразделений, отличающиеся элементами культуры. Локальные варианты культуры объединяются одной единой основой – общетунгусским единым компонентом. Им удалось создать единые традиции в материальной культуре, дополнить и обогатить аналогичную культуру других народов Севера и Сибири.
Переплетаясь через века с народами Сибири, воздействуя на них как в физическом, так и в культурном отношении, эвены создали по-своему богатую и самобытную культуру, отличную от своих соседей.
Литература:
Алексеева Е.К. Очерки по материальной культуре эвенов Якутии (конец XIX – начало XX вв.). – Новосибирск: Наука, 2003 – 158 с.
Алексеев А.А. История и культура эвенов северо-Западного Верхоянья: Автореф. дис. канд. ист. наук: 17.00.07 – «Отечественная история»/ ЯНЦ СО РАН. Институт языка, литературы и истории. – Якутск, 1994 – 22с.
Василевич Г.М. Типы обуви у народов Сибири// Сб. МАЭ.- Т.XXI – М.;Л., 1949.- С.3-64
Василевич Г.М., Левин М.Г. Типы оленеводства и их происхождение // СЭ.- 1951.- №1.- С.
Гурвич И.С. Предварительный отчет о работе этнографической экспедиции Института ЯЛИ Якутского филиала АН СССР в Верхоянский, Саккырырский, Усть-Янский, Булунский и Жиганский районах ЯАССР в 1953-1954 гг.// Архив ЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.1, д.258.
Данилова А.А. Бытовая лексика эвенского языка. – Якутск, 1995.- 116с.
Ермолова Н.В, Традиционные средства передвижения у народов Севера Сибири// Экология этнических культур Сибири накануне XXIв., - СПб., 1995. – С.193-210.
Жукова Л.Н. Одежда юкагиров: учебное пособие. – Якутск, 1996.- с.
Кочешков Н.Н. Этнические традиции в декоративном искусстве народов Крайнего Северо-Востока СССР. – Л.: Наука, 1989 – 198 с.
Народонаселение Сибири: стратегии и практики межкультурной коммуникации (XVII – начало XX вв.): Сборник статей. – Новосибирск: Сборник Института археологии и этнографии СО РАН, 2008. – 364 с.
Новикова К.А. О расселении, численности и родоплеменных названиях эвенов Якутской АССР// Краеведческие записки. – Магадан, 1962, вып.4.- С.102-118.
Патканов С.К. Статистические данные, показывающие племенной состав населения Сибири, язык и роды инородцев. – СПб., 1912. – Т.3. – 911с.
Россия и Якутия: сквозь призму истории/Аккад.наук РС(Я). Ин-т гуманит.исслед; Отв. ред. В.Н. Иванов. – Якутск, 2007.-
Туголуков В.А. Эвены // Этническая история народов Севера. – М., 1982. – С.155-168.
Этническое развитие народов Севера в советский период. – М, 1987.- 186 с.
