Автор статьи проводит анализ эффективности исполнительного производства. Делается вывод о наличии проблем правового регулирования исполнительного производства в Российской Федерации.
Ключевые слова: исполнительное право, ФССП, судебные приставы.
Процессуальное законодательство в целом и законодательство об исполнительном производстве в частности в последнее время испытывают на себе значительное внимание со стороны профессионального юридического сообщества. Проводимая в настоящее время реформа гражданского и арбитражного процессуального законодательства воспринимается многими как своевременная и оправданная в первую очередь в связи с объективно сложившейся перегруженностью судов [1].
Исполнительное производство как комплексная отрасль российского законодательства находится на стыке судебной и исполнительной власти, поскольку включает в себя деятельность как органов правосудия в части вопросов, отнесенных к их подведомственности, так и Федеральной службы судебных приставов — федерального органа исполнительной власти. Исполнительное производство является системой исполнительных действий, образующих в совокупности юридическую деятельность, происходящую на заключительной стадии судебного или иного правоприменительного процесса и в сфере деятельности органов исполнительной власти, направленную на обеспечение принудительного исполнения исполнительных документов судов и других принудительно исполняемых документов [2].
Нельзя не учитывать, что в современный период добиться стопроцентного исполнения исполнительных документов в России невозможно, поскольку реальность исполнения зависит, как уже отмечалось, от самых различных факторов, и при отсутствии либо недостаточности имущества должника, а также при использовании должником внешне законных способов сокрытия своего имущества исполнение фактически невозможно [3].
Исполнительное производство может сопровождаться совокупностью административно-правовых, уголовно-процессуальных и превентивных мер, позволяющих как обнаружить имущество должника, так и принудить последнего к совершению предписанных действий [4]. Однако эффективность данных мер на современном этапе развития исполнительного права имеет ряд существенных недостатков межотраслевого характера.
Между тем в настоящее время назрела острая необходимость в правовых средствах, способных снизить колоссальную нагрузку, приходящуюся на судебных приставов-исполнителей. Непринятие своевременных мер в данном направлении приведет к существенному снижению эффективности исполнительного производства, что недопустимо в связи с его высокой правовой и социальной значимостью [5].
Несмотря на значительные расходы бюджета, исполнительное производство в действующей модели не может быть эффективным. Высокий спрос на принудительное исполнение вкупе с недостатком мотивации пристава и низкой платежной культурой должника требует существенной перестройки системы. Один из возможных вариантов — внедрение частной системы исполнения. Такая система ставит агента исполнения в один ряд с иными людьми «свободных профессий» — аудиторами, арбитражными управляющими, адвокатами и нотариусами. Судебный пристав-исполнитель в этой системе самостоятельно организует и финансирует свою деятельность, а также несет ответственность за результаты своей работы. Подобная система успешно действует как в развитых европейских правопорядках (Франции, Нидерландах, Италии), так и в государствах — наследниках системы социалистического права (Литве, Польше, Казахстане). В последнее время с предложениями о реформировании системы в этом ключе выступали Дмитрий Аристов, главный судебный пристав РФ, эксперты Центра развития стратегических инициатив, а также НАПКА. При этом их взгляды на будущую систему принципиально различаются. ФССП и ЦСР предлагают передать в частные руки взыскание долгов с юридических лиц. При этом ФССП продолжит работу с гражданами и взыскание долгов в пользу бюджета (включая налоги). НАПКА, в свою очередь, предлагает отдать частным судебным приставам работу с долгами на сумму до 10 млн рублей независимо от личности должника. В зоне ответственности ФССП останутся только социально значимые взыскания — алименты, пособия, публичные долги. Основой корпорации выступят действующие коллекторские агентства или объединения [6].
Подобной точки зрения также придерживается М. А. Ерохова, которая утверждает, что «на фоне недовольства многих взыскателей работой государственной службы судебных исполнителей в качестве альтернативы допустимо ввести в российский правопорядок частных судебных исполнителей. Их задача — взять на себя те функции по исполнению, с которыми государственные исполнители справляются наименее успешно. Полномочие, которое в любом случае должно остаться у государства, — это привлечение должника к административной ответственности за неисполнение решения суда» [7].
Интересную модель исполнительного производства предлагает М. А. Подлипная, которая утверждает, что «вопрос об эффективности исполнительного производства зависит не от частной или публичной модели исполнения, а от баланса прав и обязанностей взыскателя, должника, суда и судебного пристава-исполнителя. Действительно, баланс прав и обязанностей складывается не в пользу судебного пристава-исполнителя, поэтому в ближайшем будущем мы должны отказаться от прокредиторского исполнительного производства. Одним из принципов исполнительного производства является принцип преимущественной защиты интересов взыскателя, который назван в постановлениях Конституционного Суда РФ. Если интересам взыскателя предоставляется преимущественная защита, исполнительное производство возбуждается в интересах взыскателя, то взыскатель и должен нести бремя содержания исполнительного производства вплоть до его удачного завершения. Естественно, когда у должника отсутствует имущество для погашения задолженности, риск остается на взыскателе, уплаченный им исполнительский сбор из бюджета не возвращается» [8].
Таким образом, в настоящее время современные обстоятельства обусловливают фундаментальные исследования проблем кодификации законодательства об исполнительном производстве. Сегодня существует проблема эффективности исполнительного производства. Некоторые исследователи связывают это с раздутым законодательством, регулирующим исполнительное производство, с его пробельностью и отсутствием кодифицированного нормативно-правового акта. Заявленная проблема нуждается во всестороннем изучении и тщательной научной разработке [9].
Литература:
1. Гуреев В. А. Оптимизация исполнительного производства и упрощение процедур взыскания Федеральной службой судебных приставов: вызовы, проблемы и пути их решения // Законы России: опыт, анализ, практика. — 2018. — № 8. — С. 3–9.
2. Исполнительное производство: Учебник / К. Л. Брановицкий, Д. В. Бурачевский, В. В. Долганичев и др.; под общ. ред. В. В. Яркова. — М.: Статут, 2020. — 576 с.
3. Ярков В. В. Небюджетная (частноправовая) модель исполнения: пределы использования // Закон. — 2018. — № 8. — С. 71–78.
4. Решетникова И. В. Размышляя о судопроизводстве: Избранное. — М.: Статут, 2019. — 510 с.
5. Усов К. Ю. Введение в России института декларирования имущества должником: за и против // Вестник исполнительного производства. — 2019. — № 1. — С. 61–79.
6. Кудрявцева А., Подгорный А. В погоне за эффективностью // Банковское обозрение. — 2019. — № 1. — С. 92–93.
7. Ерохова М. А. О частных судебных исполнителях в российском правопорядке // Закон. — 2018. — № 8. — С. 62–70.
8. Подлипная М. А. Анализ государственной программы юстиции и актуальные вопросы развития органов принудительного исполнения // Вестник исполнительного производства. — 2018. — № 2. — С. 27–49.
9. Васильев-Локосов А. Е. Проблемы кодификации законодательства об исполнительном производстве // Юстиция. — 2018. — № 1. — С. 58–71.
