В статье автор пытается проанализировать проповедническую деятельность иноверцев-магометан в Российской империи во временных рамках 1865–1910 гг. со стороны православных миссионеров и востоковедов данного периода с указанием на источник религиозной узаконенности и особого положения этой деятельности в исламе.
Ключевые слова: ислам, магометане, иноверцы, миссионер, дагват, образование, проповедничество.
В 103-й Коранической суре «Аль-Аср» (с ар. время) упоминается о том, что все человечество находится в убытке, терпит несчастье, кроме одной категории людей [7]. К избранной категории отнесены праведники, отличающиеся следующими качествами: искренняя вера (иман) во все, что ниспослал Аллах, совершение праведных деяний, призыв других людей (дагват) к правой вере и праведным делам, призыв людей к терпеливому исполнению повелений Аллаха, избеганию грехов и стойкому перенесению предопределения.
В данной статье уделяется внимание качеству — призыв других людей к правой вере (исламу) и праведным делам. Другими словами, дагвату, как проповеднической деятельности мусульман внутри своей конфессии и применительно к людям иных исповеданий на примере иноверцев-магометан[1], находившихся под властью Российской империи. Рассматриваемый период: 1865–1910 гг. Однако, в большинстве своем описание этой деятельности будет вестись со стороны православных миссионеров и ученых востоковедов того времени, что в свою очередь вызывает определенный интерес.
Как сказал Всевышний Аллах: «Призывай на путь Господа мудростью и добрым увещеванием и веди спор с ними наилучшим образом» [7, сура «Ан-Нахль», аят 125]. А в одном из изречений пророка Мухаммада ﷺ говорится: «Передавайте людям то, что вы услышите от меня, даже если дело будет касаться всего лишь одного аята…» [сообщение приводится в сборнике 9]. Из данных священных контекстов (к слову, можно найти множество подобных упоминаний в Коране и сборниках хадисов) следует, какое важное место занимает дагват в жизни мусульман.
На то, как претворяли в жизнь эту необходимую составляющую религии ислам иноверцы-магометане упоминает русский востоковед, педагог-миссионер, библеист, член-корреспондент Императорской академии наук Ильминский Николай Иванович (1822–1891 гг.) в своих докладных записках, а также его ученик, русский учёный-ориенталист, историк и этнограф Николай Петрович Остроумов (1846–1930 гг.) и профессор Казанской духовной академии, миссионер, исламовед Михаил Александрович Машанов (1852–1924 гг.) на миссионерском съезде в г. Казани 13–26 июня 1910 г. [3].
В частности, они указывают на то, с каким рвением и самоотверженностью магометане проповедуют свою религию и стремятся к использованию любой благоприятной возможности для этого. Так, даже до указа от 17 апреля 1905 года «Об укреплении начал веротерпимости» согласно которому, всем российским подданным предоставлялась возможность исповедовать любое вероучение, мусульмане активно вели проповедническую работу по возвращению обратно в исламскую веру крещеных мусульман, а также по обращению в магометанство чуваш, черемшей, степных народов и др. Упоминается даже факт обращения в ислам православного религиозного деятеля. И стоит заметить, что данная деятельность велась довольно успешно, имеются данные об отпадении значительного числа крещеных мусульман обратно в магометанство, в том числе целыми деревнями. А после выхода Указа от 17 апреля 1905 года данная тенденция еще более усилилась, по словам профессора Машанов после объявления свободы вероисповедания в манифесте 17 октября и 17 апреля 1905 отпало обратно 50000 человек [3, с. 237].
Что примечательно, для мусульманина по его вере не обязательно иметь какую-либо должность в духовной иерархии или определенного разрешения для проповеднической деятельности, исходя из чего, обычный извозчик магометанин на каждой остановке мог заговорить об исламе с любым человеком и даже подискутировать с представителем христианства о преимуществе его веры и заблуждении последнего.
Эта искренняя приверженность своей религии и основы полемики закладывались еще в мектебах (начальный уровень религиозного образования), а затем оттачивались и доводились до совершенства вместе с наукой логика уже медресах (средний уровень религиозного образования).
Мусульманские школы существовали в большом количестве, практически при каждой мечети (а мечетей бывало несколько на одну деревню) и дети мусульман изучали в них твердо и отчетливо истины своей веры. К тому же в конце XIX — нач. XX вв. среди мусульман получает распространение особая новометодная школа, в которой наряду со старыми знаниями (в основе чисто религиозного характера) преподаются сведения по истории, географии и т. д., однако, о чем сетовали православные миссионеры, без русского патриотического направления. По заметкам Остроумова Н. П.: «В Ташкенте, например до 15-ти таких школ. В одной школе до 150 мальчиков, с которыми занимаются 4 учителя. Выдержка учеников, дисциплина в школе образцовая... но русская история и география совершенно им не знакомы» [3, с. 223–224].
Описывая активную деятельность мусульман и слабую православную миссионерскую деятельность на фоне событий, происходящих в стране в начале XX века, Остроумов Н. П. отмечал: «я в этом случае грешен против патриотизма и склонен к пессимизму. Каюсь, я иногда думаю с болью в душе, не переживаем ли мы времени падения Российской империи» [3, 225].
Машанов М. А. описывал татар так: «находясь под владычеством иноверного народа, с которым они не могут слиться в одно государственное целое по принципам своей религии, внушающее дух ненависти или призрения к иноверцам, татары, так сказать, замкнулись в своей фанатичной среде, упорно не допуская сюда проникнуть не только христианству, как религии, но и христианским общечеловеческим идеям; они всеми силами старались сохранить не только свои религиозные верования и обычаи, но и унаследованные от предков особенности жизни, не допуская сюда влияния со стороны русских. Эта замкнутая община, доступ в которую всякому постороннему влиянию, совершенно закрыт, если не считать несколько десятков культурно-развитых татар, приобщившихся к европейской жизни, благодаря особым благоприятным обстоятельствам» [3, с. 242–243].
Это был своего рода религиозный дух, которым были проникнуты все мусульмане, и в первое время он не ослабевал с развитием образованности.
Благодаря данным школам большая часть магометан была грамотна, благодаря чему проповедническая деятельность активно велась и через печатные издания — будь то брошюры и листовки, а также периодика. Через периодические издания представители мусульманского мира общались между собой, узнавали о состоянии общин из разных уголков Империи и других стран. На газеты и журналы был большой спрос, к тому же они спонсировались богатыми представителями общины (купцами, золотопромышленниками и др.). Эти издания распространялись мусульманами и среди крещеных, так как они понимали язык и были близки к культуре единых предков.
В завершении уместно отметить, что исламская образовательная и проповедническая деятельность на рубеже XIX-XX вв. велась очень активно. Мусульмане использовали все возможные ресурсы: образовательные, административные, печатные, международные связи и др. К примеру, деревня с населением крещеных татар с приходом одного-двух активных мул или шакирдов (учеников, студентов медресе) обзаводилась мечетью, затем медресе и начинала активно исламизироваться. Дагват велся на рынках и сезонных ярмарках, в домах и среди ремесленников. Итогами этой деятельности стали десятки тысяч отпавших из христианства иноверцев, ранее бывших мусульманами и распространение ислама среди чувашей, черемшей и степных народов.
Литература:
- Валидов Д. Очерки истории образованности и литературы татар (до революции 1917 г.) / Д. Валидов. — Казань: Библиотека журнала «Казань» — № 6, 1992. — 47 с.
- Гафаров А. А. Социокультурные сдвиги в жизни российских мусульман в контексте общеисламской модернизации (XIX век) / А. А. Гафаров, В. В. Буравлева // Вестник Казанского государственного университета культуры и искусств. — 2012. — № 4. — С. 141–146.
- Документы миссионерского съезда в г. Казани 13–26 июня 1910 г. / Казань: Центральная типография. — 1910. — 706 с.
- Загидуллин И. К. История татарского народа. XVIII — начало ХХ вв.: Учеб. пособие для 11 кл. общеобразоват. шк. (профильный уровень) / И. К. Загидуллин, М. М. Гибатдинов, Д. Ф. Загидуллина. — Казань: Магариф, 2010. — 320 с.
- Загидуллин И. К. Татарское национальное движение в 1860–1905 гг.: монография / И. К. Загидуллин. — Казань: Татар. кн. изд-во, 2014. — 423 с.
- Исхаков Д. М. Этноконфессиональная идентичность у татар в XVI — первых десятилетиях ХХ вв.: этапы развития и трансформации» / Д. М. Исхаков // Государственно-конфессиональные отношения в современном Татарстане. — Казань, 2003. — С.112–140.
- Коран / пер. см. и коммент. Э. Р. Кулиев. — М.: Умма, 2002. — 1088 с.
- Набиев Р. А. Власть и религиозное возрождение / Р. А. Набиев // Культура, религия и общество. — 2014. — вып. 24. — С. 304
- Сахих аль-Бухари / пер. с араб. В. А. Нирша. — Казань: Дом печати, 2009. — 1062 с.
[1] Так называлось население Российской империи, исповедующее религию ислам.
