В данной статье рассмотрены отдельные вопросы теории и практики института мнимой обороны в российском уголовном законодательстве, проанализированы группы мнимой обороны и критерии правомерности действий обороняющегося в этом состоянии при отсутствии в действительности общественно опасного посягательства.
Ключевые слова : общественно опасное посягательство, действительность посягательства, необходимая оборона, мнимая оборона, критерии правомерности, пределы необходимой обороны, ошибка в уголовном праве, фактическая ошибка.
This article examines certain issues of the theory and practice of the institution of sham defense in Russian criminal law, analyzes the groups of sham defense and the criteria for the legality of the actions of the defender in this state in the absence of a socially dangerous encroachment in reality.
Key words: socially dangerous encroachment, the reality of the encroachment, necessary defense, imaginary defense, criteria of legality, limits of necessary defense, error in criminal law, factual error.
«Спасение утопающих — дело рук самих утопающих» — довольно часто употребляемый в обычной жизни афоризм. Нередко так в шутку, а иногда всерьез говорят, когда хотят акцентировать внимание на решении каких-то проблем человека им самим, не рассчитывая на чью-либо помощь [10].
Вспомним текст лозунга, висевшего в клубе «Картонажник» города Васюки, где Остап Бендер, не умевший играть в шахматы, давал сеанс одновременной игры на 160 досках из романа И.Ильфа и Е.Петрова «Двенадцать стульев» (в оригинале: «дело помощи утопающим — дело рук самих утопающих»). Это выражение является пародией на известные слова Карла Маркса о том, что освобождение рабочих должно быть делом самих рабочих.
Обращаясь к международным и отечественным правовым актам, можно увидеть, что в них закреплено право человека и гражданина на защиту закона от любого вмешательства или посягательства на такие данные ему от рождения и неотъемлемые права, как право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность [1].
Назовем специальной нормой в рамках изучаемого института статью 45 Конституции РФ, регламентирующую право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом [4]. Таким образом, основной закон нашего государства предоставил своим гражданам при защите прав и свобод возможность действовать по своему усмотрению, применяя при этом любые, не запрещенные законом способы.
Здесь напрашивается вопрос, а не прослеживается ли в приведенном выше афоризме аналогия с институтом необходимой обороны, который, провозглашая, с одной стороны, обязанность государства обеспечивать защиту граждан от любого нападения, с другой, — закрепляя право на самооборону от этого же нападения, возлагает на самого обороняющегося бремя защиты, предписывая действовать при этом в пределах необходимой обороны.
Гарантией указанного конституционного положения должна (!?) являться действующая уголовно-правовая норма о необходимой обороне, предусмотренная ст. 37 УК РФ. Она же призвана обеспечивать защиту личности и прав обороняющегося, других лиц, а также защиту охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства. А что происходит в действительности?
Из содержания конституционных положений следует, что человек, оказавшейся в положении обороняющегося, может защищать свои права и свободы всеми не запрещенными законом способами. Возникает вопрос, какие же способы при этом запрещаются законом, если в п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» [6] указано, что при защите от общественно опасного посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия (часть 1 статьи 37 УК РФ), а также в случаях, предусмотренных частью 2.1 статьи 37 УК РФ [5], обороняющееся лицо вправе причинить любой по характеру и объему вред (выделено нами) посягающему лицу? Иными словами, человек, оказавшийся в ситуации опасности для жизни или неожиданности посягательства, может применить законно находящиеся при нем оружие, используемые в качестве оружия предметы, причинить нападавшему тяжкий вред здоровью или вовсе убить его. Если же оружие находится у лица незаконно, за это наступает предусмотренная уголовная или административная ответственность.
По нашему мнению, здесь налицо противоречие между конституционной нормой и уголовным законодательством. Представляется, что из текста ст. 45 Конституции РФ следует исключить слова «не запрещенными законом». И в итоге, на наш взгляд, часть вторая этой статьи должна звучать так: «Каждый вправе защищать свои права и свободы любыми способами». Из этого следует, что, например, при реально опасном для жизни нападении обороняющийся может применить находящееся при нем незарегистрированное огнестрельное оружие. Привлечение же его к ответственности за незаконное ношение огнестрельного оружия — вопрос второстепенный.
К сожалению, следует отметить, что на деле, предоставленные обороняющемуся, казалось бы, широкие права, нередко плавно переходят в его обязанности нести уголовную ответственность за превышение этих прав. О «господстве» обвинительного уклона при разрешении уголовных дел о необходимой обороне и превышении ее пределов писал и Э. Ф. Побегайло [11, c. 769].
Одним из дискуссионных вопросов, на котором следует остановиться подробнее, является мнимая оборона. Действительность, как одно из условий необходимой обороны, относящееся к посягательству, означает существование события в реальности. Наличие же посягательства только в воображении, в сознании обороняющегося лица именуются в юридической литературе мнимой обороной. Как указывал Н. Д. Дурманов, все характеризующие необходимую оборону обстоятельства, при мнимой обороне отсутствуют [9, c. 30]. В уголовном законе определения мнимой обороны нет, так как она не является уголовно-правовой категорией [7, c. 331]. Это исключительно научное понятие существует в целях правильной квалификации действий лица в состоянии необходимой обороны, как обстоятельства, исключающего преступность деяния.
В отличие от необходимой обороны не могут быть признаны общественно не опасными и полезными действия лица, которое обороняется от мнимого нападения, поскольку в действительности последнего не существует. Это нападение присутствует лишь в воображении лица, прибегнувшего к защите. Иными словами, мнимая оборона заключается в том, что лицо ошибочно считает, что происходит нападение, которого на самом деле нет [13, c. 70].
Пленум Верховного Суда РФ рекомендует судам различать состояние необходимой обороны и состояние мнимой обороны, когда отсутствует реальное общественно опасное посягательство, тогда как лицо ошибочно предполагает его наличие. Если лицо не осознавало, но по обстоятельствам дела должно было и могло осознавать отсутствие реального общественно опасного посягательства, его действия квалифицируются по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за преступления, совершенные по неосторожности. Когда же общественно опасное посягательство в действительности отсутствовало, и окружающая обстановка не давала лицу оснований полагать, что оно происходит, то его действия квалифицируются на общих основаниях» [6].
Теоретически случаи мнимой обороны можно разделить на следующие группы. Одна из них, это когда обороняющийся допускает ошибку в оценке действий потерпевшего, неправильно считая их общественно опасными, хотя они не обладали таким качеством или были даже правомерными.
Другая группа, когда обороняющийся ошибается в обстановке действительного посягательства. И одним из видов такой ошибки является ошибка относительно личности посягающего, состоящая в том, что лицо, в отношении которого осуществляются оборонительные действия, не является нападающим.
При мнимой обороне вред причиняется лицу, не совершающему посягательство. Отсюда следует, что причиняемый при мнимой обороне вред является общественно опасным, поэтому обоснованно возникает вопрос об ответственности обороняющегося. В тех же случаях, когда последний не сознавал ошибочности своего представления относительно социальной значимости поведения потерпевшего, личности пострадавшего, не должен и не мог осознавать своей ошибки, в его действиях отсутствует вина, и он не может быть привлечен к уголовной ответственности. То есть, ему не могут быть поставлены в вину такие действия, которые в условиях реального общественно опасного посягательства были бы правомерными, если обороняющийся не только не осознавал, но и не мог осознавать ошибочность своего предположения о наличии нападения. В этой ситуации лицо ни за что не наказывается, так как при должной внимательности оно не могло не принять кажущееся нападение за действительно происходящее.
Однако, данная позиция противоречит ст. 37 УК РФ. Лицо может находиться в состоянии необходимой обороны только при наличии общественно опасного посягательства. Если его нет, то не может быть и необходимой обороны, как не могут быть, в данном случае, и превышены ее пределы. Нельзя превысить того, чего нет. В таком случае обороняющийся не подлежит уголовной ответственности не потому, что находится в состоянии необходимой обороны, а в силу отсутствия его вины. Именно таким образом решается вопрос об ответственности при невиновной мнимой обороне.
В случаях, когда вся обстановка происшествия давала обороняющемуся понять ошибочность своего предположения относительно посягательства или личности потерпевшего и не допустить ошибки, причинение ему вреда является недопустимым и служит основанием для уголовной ответственности виновного.
Мнимая оборона возможна лишь вследствие ошибки обороняющегося в оценке социальной значимости действий потерпевшего. В этом случае какие-то его действия, объективно не создающие опасности общественным отношениям, под влиянием субъективного заблуждения воспринимаются как опасное посягательство [12, c. 295].
Соглашаясь с исследователями, констатируем, что действия, совершенные при мнимой обороне, — это результат фактической ошибки. Поэтому очевиден вывод о том, что ее юридические последствия следует оценивать по правилам фактической ошибки. Мнимую оборону вполне можно назвать частным случаем фактической ошибки [8, c. 287–288].
При квалификации мнимой обороны возможен только один подход, вытекающий из правил ответственности за преступления, совершенные под влиянием ошибки, а именно: виновная мнимая оборона не может быть признана умышленным преступлением, поскольку при такой «обороне» виновный не сознает общественно опасного характера своих действий. Она влечет ответственность по нормам, предусматривающим ответственность за неосторожные преступления (ст. 109 и 118 УК РФ). Изложенное касается случаев, когда мнимо обороняющийся причиняет вред, который в условиях реального посягательства был бы соразмерным.
При причинении вреда, недопустимого в условиях отражения реального посягательства, возможны два варианта ответственности.
Первый, когда лицо обороняющееся по неосторожности причиняет тяжкий вред потерпевшему.
Второй вариант, когда мнимо обороняющийся сознательно причиняет пострадавшему вред, недопустимый в условиях отражения реального посягательства. При такой мнимой обороне уголовную ответственность наступает, как за умышленное деяние, в зависимости от последствий по ст. 105, 111 или 112 УК РФ.
При квалификации действий лица в случае причинения им вреда в ситуации мнимой обороны в теории и правоприменительной практике возникают значительные сложности и противоречия. С целью их устранения, поддерживая мнение В. И. Акимочкина [8, c. 289], полагаем обоснованным дополнить ст. 37 УК РФ частью 2.2 положением о том, что действия лица, причинившего вред в состоянии мнимой обороны при отсутствии в реальности общественно опасного посягательства, следует оценивать по правилам фактической ошибки.
Таким образом, мнимая оборона рассматривается как неосторожное преступление лишь в том случае, когда лицо действительно ошиблось по своей вине в оценке обстановки и приняло действия потерпевшего, которые не являлись по своему характеру преступными, за общественно опасное посягательство. Если такого заблуждения не было, то нельзя говорить и о мнимой обороне. Действия виновного в этих случаях должны рассматриваться как убийство или умышленное причинение тяжкого вреда здоровью.
В заключение резюмируем: прежде, чем спасать себя, «утопающего», от любого, в том числе, и мнимого, нападения, следуя известной пословице, надо семь раз отмерить, а один отрезать. Данная народная мудрость предостерегает нас от принятия спонтанных решений, напоминает, что надо взвешивать каждый шаг, задуматься над каждым поступком и заранее предусматривать последствия своих дел. И только, обстоятельно обдумав все риски и выгоды, можно наконец приступать к делу. Корреспондируется ли это с необходимой обороной? Как знать, возможно, что да.
Литература:
- Устав ООН подписан 26 июня 1945 года // СПС Консультант Плюс. Режим доступа: www.consultant (Дата обращения 13.07.2020 г.).
- Всеобщая декларация прав человека 10 декабря 1948 г.//Права человека Сборник международных договоров. — Нью-Йорк. — Издательство ООН, 1983. [Электронный ресурс] // СПС Консультант Плюс. Режим доступа:
- www.consultant (Дата обращения 13.07.2020 г.).
- Международный пакт о гражданских и политических правах, вступивший в силу 23 марта 1976 г. [Электронный ресурс]// СПС Консультант Плюс. Режим доступа: www.consultant (Дата обращения 13.07.2020 г.).
- Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993. // Российская газета от 25.12.1993.- № 237.. [Электронный ресурс] (с изм. и доп. на 31.07.2020)// СПС Консультант Плюс. Режим доступа: www.consultant (Дата обращения 20.07.2020 г.).
- Уголовный кодекс Российской Федерации.//Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25, Ст. 2954 (в ред. от 31.07.2020) // СПС ГАРАНТ // СПС Консультант Плюс. Режим доступа: www.consultant (Дата обращения 23.07.2020 г.)
- О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. № 19// СПС Консультант Плюс. Режим доступа: www.consultant (Дата обращения 20.07.2020 г.).
- Акимочкин В. И. К вопросу о мнимой обороне и фактической ошибке в уголовном праве.//Человек: преступление и наказание. 2019. Т. 27 (1–4). № 3.
- Акимочкин В. И. Мнимая оборона или фактическая ошибка: сравнительно-правовой анализ // Вестник МГЛУ. Образование и педагогические науки. Вып. 3. (832). 2019.
- Дурманов Н. Д. Советское уголовное право. М., 1961.
- Серов В. В. Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. — М.: «Локид-Пресс».-. 2003.https://info.wikireading.ru/230118. [Электронный ресурс] // СПС Консультант Плюс. Режим доступа: www.consultant (Дата обращения 30.08.2020 г.).
- Побегайло Э. Ф. «Избранные труды». СПб.: Юрид цент Пресс, 2008.
- Уголовное право РФ. Общая часть: учебник / под ред. проф. Б. В. Здравомыслова. М., 1999.
- Якубович М. И. Учение о необходимой обороне в советском уголовном праве. М., 1967.
