Системные изменения законодательства Российской Федерации как пример цифрового администрирования государства



Ключевые слова: цифровое администрирование, информационные технологии.

Цифровые технологии, ставшие частью объективной реальности, не могут не затрагивать фундаментальные права человека, гарантированные Конституцией и международно-правовыми актами (свобода выражения мнения, включающая свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ; право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени; право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений и др.).

Цели, задачи и меры по осуществлению внутренней и внешней политики Российской Федерации в сфере применения информационных и коммуникационных технологий, направленные на совершенствование информационного общества, формирование национальной цифровой экономики, обеспечение национальных интересов и реализацию стратегических национальных приоритетов, определены Стратегией развития информационного общества в Российской Федерации [2].

Тезис о необходимости трансформации нормативной базы с учетом развития цифровых технологий сформулирован в Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 09 мая 2017 года № 203. Основными принципами провозглашены, в том числе, обеспечение прав граждан на доступ к информации, обеспечение законности и разумной достаточности при сборе, накоплении и распространении информации о гражданах и организациях, обеспечение государственной защиты интересов российских граждан в информационной среде. И вместе с тем Стратегия содержит тезисы о необходимости приоритета нравственных ценностей при использовании информационно-коммуникационных технологий, требование об обеспечении разумной достаточности и законности при распространении собранной и накопленной информации. По мнению А. А. Саурина «столь серьезная правовая реформация оставляет открытым вопрос о месте и роли в этом процессе конституционного права, масштаб которого очерчен регулированием метаотношений» [12].

Представители правовой науки уделяют большое внимание проблеме цифровизации информационного пространства и, в частности, подходам к конституционно-правовым аспектам [11]. Вместе с тем, как указывает С. А. Авакьян «в новых условиях многие отрасли права, в том числе и конституционное право, зачастую не спешат менять своей терминологии, понятийного аппарата, основных концепций» [10].

Указанный документ стратегического планирования, относит к стратегическим целям государственной безопасности, в том числе в информационной сфере, защиту конституционного строя, суверенитета, государственной и территориальной целостности Российской Федерации, основных прав и свобод человека и гражданина, сохранение гражданского мира, политической и социальной стабильности в обществе.

В развитие указанного документа в действующее федеральное законодательство постоянно вносятся поправки, направленные на возможность использования информационных технологий при реализации конституционных прав и свобод личности.

В связи с этим актуальной проблемой взаимоотношений человека и власти в цифровом обществе является определение возможных ограничений цифровых прав федеральным законом, в том числе допустимых пределов контроля информационной среды с целью обеспечения эффективной защиты интересов государства и общества.

Решение этих вопросов не раз было предметом обсуждения в средствах массовой информации, на круглых столах с участием представителей общественности, политических партий, молодежных объединений. Результатом этой дискуссии можно считать блок законов, принятых в конце 2020 года.

В целях создания механизма пресечения распространения в социальных сетях противоправной информации депутатами Государственной Думы Российской Федерации С. М. Боярским и А. Г. Альшевских, а также сенаторами Российской Федерации А. А. Климовым, Л. Н. Боковой был разработан проект федерального закона № 223849–7 «О внесении изменения в статью 10 ¹ Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (далее — проект ФЗ № 223849–7). Концепцией проекта ФЗ № 223849–7 предусматривалось установление особенностей распространения информации в социальных сетях. Согласно пояснительной записке к указанному проекту «предлагаемый проект федерального закона должен решить задачу устранения из общедоступного информационного пространства информации, распространение которой запрещено законодательством Российской Федерации и в случае его принятия позволит предотвратить распространение в социальных сетях противоправной информации на ранних этапах, при этом не приводя к увеличению численности контролирующих органов, а также позволит избежать блокировок таких информационных ресурсов» [16].

Указанным проектом федерального закона предлагалось ввести в законодательство Российской Федерации новое понятие «владелец публичной сети». По мнению разработчиков под этим термином следовало понимать «организатора распространения информации в сети Интернет обеспечивающего функционирование информационной системы и (или) программы для электронных вычислительных машин, количество пользователей которых, находящихся на территории Российской Федерации составляет более двух миллионов, и которые предназначены и (или) используется для приема, передачи и (или) обработки электронных сообщений пользователей сети Интернет в целях обмена электронными сообщениями между пользователями сети Интернет, в том числе для передачи электронных сообщений неопределенному кругу лиц» [16]. Однако профильным Комитетом Государственной Думы по информационной политике, информационным технологиям и связи данное нововведение поддержано не было и к моменту рассмотрения указанного проекта в третьем чтении законопроект содержит уже общепринятый термин «Владелец сайта и (или) страницы сайта в сети Интернет, и (или) информационной системы, и (или) программы для электронных вычислительных машин, которые предназначены и (или) используются их пользователями для предоставления и (или) распространения посредством созданных ими персональных страниц информации на государственном языке Российской Федерации, государственных языках республик в составе Российской Федерации или иных языках народов Российской Федерации, на которых может распространяться реклама, направленная на привлечение внимания потребителей, находящихся на территории Российской Федерации, и доступ к которым в течение суток составляет более пятисот тысяч пользователей сети Интернет, находящихся на территории Российской Федерации (далее — владелец социальной сети)» [3].

23 декабря 2020 года указанный проект закона был принят Государственной Думой Российской Федерации в качестве федерального закона, 25 декабря 2020 года одобрен Советом Федерации Федерального Собрания Российской Федерации и 30 декабря 2020 года подписан Президентом Российской Федерации.

Федеральным законом № 530-ФЗ от 30 декабря 2020 года «О внесении изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» законодатель конкретизировал обязанности владельцев социальной сети. Так, Федеральный закон от 27 июля 2006 года № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (далее — закон № 149-ФЗ) дополнен новой статьей 10 ⁶ регламентирующей особенности распространения информации в социальных сетях. Помимо обязанности владельца социальной сети соблюдать права и законные интересы граждан и организаций (честь, достоинство и деловую репутацию), он обязан «не допускать использование в целях совершения уголовно наказуемых деяний, разглашения сведений, составляющих государственную или иную специально охраняемую законом тайну, распространения материалов, содержащих публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публично оправдывающих терроризм, других экстремистских материалов, а также материалов, пропагандирующих порнографию, культ насилия и жестокости, и материалов, содержащих нецензурную брань» [4]. Владелец социальной сети обязан осуществлять мониторинг социальной сети в целях выявления, в том числе «информации, содержащей призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка, недостоверной общественно значимой информации, распространяемой под видом достоверных сообщений, которая создает угрозу причинения вреда жизни и (или) здоровью граждан, имуществу, угрозу массового нарушения общественного порядка и (или) общественной безопасности либо угрозу создания помех функционированию или прекращения функционирования объектов жизнеобеспечения, транспортной или социальной инфраструктуры, кредитных организаций, объектов энергетики, промышленности или связи, информационных материалов иностранной или международной неправительственной организации, деятельность которой признана нежелательной на территории Российской Федерации в соответствии с Федеральным законом от 28 декабря 2012 года № 272-ФЗ «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации», сведений, позволяющих получить доступ к указанным информации или материалам» [4]. Владелец сети обязан выявлять и иные виды информации, носящей противоправных характер. Первоначально в проекте федерального закона предлагалась возможность участия в выявлении противоправного контента непосредственно пользователям социальной сети, однако эта позиция не нашла своего отражения в федеральном законе. Конкретизация видов противоправной информации и обязанности незамедлительно ограничить доступ к ней позволит предотвратить распространений такой информации на самых ранних этапах, минимизировав тем самым причиняемый вред.

Обязанность владельца социальной сети принять меры по ограничению доступа к противоправной информации устанавливается даже в том случае, если владелец социальной сети не может оценить степень соответствия информации, выявленной в процессе осуществления мониторинга социальной сети и направляет ее в федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, информационных технологий и связи.

Вместе с тем, пунктом 8 статьи 10 ⁶ комментируемого закона установлено право пользователя социальной сети, в отношении информации которого приняты меры по ограничению доступа владельцем социальной сети обратиться к владельцу социальной сети с жалобой на его решение. «Владелец социальной сети обязан рассмотреть такую жалобу и направить ответ пользователю социальной сети в течение трех дней со дня поступления такой жалобы. В случае несогласия с ответом владельца социальной сети, пользователь вправе обратиться с заявлением в федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, информационных технологий и связи, об отмене мер по ограничению доступа к информации пользователя, принятых владельцем социальной сети» [4].

Также статья 17 закона № 149-ФЗ регламентирующая ответственность за правонарушения в сфере информации, информационных технологий и защиты информации дополнена новой частью. Новелла устанавливает право лица, права и законные интересы которого были нарушены владельцем социальной сети в результате неисполнения им требований, установленных в статье 10 ⁶ закона № 149-ФЗ обратиться в установленном порядке за судебной защитой своих прав, в том числе с исками о возмещении убытков, компенсации морального вреда, защите чести, достоинства и деловой репутации.

Еще одним из важных изменений российского законодательства в исследуемой нами области является принятие Федерального закона от 30 декабря 2020 года № 482-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации» [5]. Указанный закон вносит изменения в Федеральный закон от 28 декабря 2012 года № 272-ФЗ «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации» [6] (далее — закон № 272-ФЗ). Новелла дополняет закон № 272-ФЗ статьей 3 ³ которая регулирует процедуру признания причастным к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации, гарантирующих, в том числе свободу массовой информации владельцев информационных ресурсов и информационно — телекоммуникационной сети Интернет. По мнению инициаторов, актуальность принятия закона «обусловлена многочисленными фактами необоснованного ограничения доступа граждан Российской Федерации к информации российских СМИ со стороны отдельных Интернет-ресурсов, в том числе зарегистрированных за пределами Российской Федерации. Так, с апреля 2020 года уполномоченные органы Российской Федерации фиксируют поступление жалоб от редакций средств массовой информации о фактах цензурирования их аккаунтов со стороны иностранных Интернет-площадок Twitter, Facebook и Youtube. Цензуре подверглись такие средства массовой информации как Russia Today, РИА Новости, Крым 24. Всего зафиксировано порядка 20 фактов дискриминации» [17]. Генеральный прокурор Российской Федерации или его заместители по согласованию с федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере международных отношений Российской Федерации принимают решение о признании владельца ресурса в сети Интернет причастным к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации, гарантирующих в том числе свободу массовой информации. Федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, информационных технологий и связи (далее — Роскомнадзор РФ) немедленно извещается о принятом решении, что в свою очередь влечет применение предусмотренных законодательством Российской Федерации мер к информационному ресурсу в сети Интернет. На официальном сайте Роскомнадзора РФ в информационно-телекоммуникационной сети Интернет размещается перечень владельцев ресурсов в сети Интернет, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации, гарантирующих в том числе свободу массовой информации (далее — перечень). Внесение информации в перечень является в том числе, основанием для направления владельцу ресурса предупреждения о необходимости прекращения нарушения, послужившего основание для вынесения решения Генеральным прокурором или его заместителями и устранении ограничений распространения общественно значимой информации или иных ограничений нарушающих право граждан Российской Федерации свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Если владелец ресурса не устранил ограничения Роскомнадзор РФ ограничивает полностью или частично доступ к соответствующему информационному ресурсу с использованием технических средств противодействия угрозам устойчивости, безопасности и целостности функционирования на территории Российской Федерации информационно-телекоммуникационной сети Интернет и сети связи общего пользования в рамках Федерального закона от 07 июля 2003 года № 126-ФЗ «О связи» [7]. Законом также урегулирована процедура отмены решения о признании владельца ресурса в сети Интернет причастным к нарушениям прав граждан на свободу распространения информации в случае устранения владельцем ресурса всех ограничений свободы распространения информации.

В целях устранения имеющего правового пробела в сфере регулирования ответственности за неисполнение требований законодательства об удалении и (или) ограничении доступа к информации, информационным ресурсам, доступ к которым подлежит ограничению в соответствии с законом № 149-ФЗ принят Федеральный закон от 30 декабря 2020 года № 511-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» [8]. В пояснительной записке к проекту указанного закона субъекты права законодательной инициативы указали, что «согласно данным Роскомнадзора, по состоянию на апрель 2020 года выявлено порядка 20 тыс. фактов неудаления запрещенной к распространению информации. Важно отметить, что в их числе присутствует и информация, представляющую особую общественную опасность: материалы с порнографическими изображениями несовершеннолетних; призывы к осуществлению экстремистской деятельности; информация о способах, методах разработки, изготовления и использования наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, новых потенциально опасных психоактивных веществ, а также местах их приобретения. Из представленной Роскомнадзором статистики следует, что зачастую требования законодательства нарушаются крупными интернет-ресурсами, зарегистрированными за пределами Российской Федерации. Так, с интернет-ресурса YouTube, вопреки требованиям Роскомнадзора, к апрелю 2020 года не удалено 10 482 страниц URL с запрещенной информацией, с ресурса Twitter — 1 462 URL, с ресурса Instagram — 1 435 URL, с Facebook — 362 URL» [18]. По мнению авторов законопроекта отсутствие какой-либо ответственности за неисполнение установленных законодательством требований создает условия для нарушения законодательства и порождает правовую неопределенность. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях [1] (далее — КоАП РФ) дополняется статьей 13 ⁴¹ устанавливающей ответственность за нарушение порядка ограничения доступа к информации, информационным ресурсам, доступ к которым подлежит ограничению в соответствии с законодательством Российской Федерации об информации, информационных технологиях и защите информации, и (или) порядка их удаления. Ответственность, в частности, устанавливается за неприятие лицом, обеспечивающим размещение в сети Интернет информационного ресурса, мер по ограничения доступа, неудаление (новое понятие в КоАП РФ) владельцем сайта или владельцем информационного ресурса информации, в случае, если удаление такой информации предусмотрено законодательством. Санкции за указанные правонарушения предусмотрены в виде административного штрафа, в дифференцированном виде в зависимости от субъекта правонарушения и составляют от пятидесяти тысяч до четырех миллионов рублей. Более строгая ответственность предусмотрена указанной статьей КоАП РФ за непринятие мер по ограничению доступа к ресурсу или сайту в сети Интернет на которых размещены информация, содержащая призывы к осуществлению экстремистской деятельности, информация о способах, методах разработки, изготовления и использования наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, новых потенциально опасных психоактивных веществ, местах их приобретения, способах и местах культивирования наркосодержащих растений, материалы с порнографическими изображениями несовершеннолетних и (или) объявления о привлечении несовершеннолетних в качестве исполнителей для участия в зрелищных мероприятиях порнографического характера и неудаление владельцем сайта или владельцем информационного ресурса указанной информации предусматривает наложение административного штрафа в размере до восьми миллионов рублей. Однако действие указанной статьи не распространяется на случаи ограничения доступа к информации, распространяемой с нарушением авторских и (или) смежных прав.

Значительные изменения произошли также в исследуемой нами сфере государственного администрирования в части регулирования вопросов правового совершенствования вопросов уголовной ответственности за распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь, достоинство лица и (или) его деловую репутацию, в том числе, если эти сведения размещены в сети Интернет.

14 декабря 2020 года депутатом Государственной Думы Российской Федерации Д. Ф. Вяткиным внесен проект федерального закона «О внесении изменения в статью 128 ¹ Уголовного Кодекса Российской Федерации». В пояснительной записке к указанному проекту делается правовой акцент на то, что «согласно части 1 статьи 23 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

Защите указанных конституционных прав, в частности, посвящена статья 128 ¹ Уголовного кодекса Российской Федерации, которой установлена уголовная ответственность за клевету, то есть за распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию. Одним из квалифицированных составов указанной статьи предусматривается уголовная ответственность за клевету, содержащуюся в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении, средствах массовой информации (часть вторая статьи 128 ¹ Уголовного кодекса Российской Федерации).

Следует отметить, что в связи со стремительным развитием информационных технологий в качестве источника информации все большее значение приобретают информационно-телекоммуникационные сети, включая сеть Интернет. Большинство сайтов в сети Интернет не являются средствами массовой информации, поскольку не зарегистрированы в таком качестве в установленном порядке. При этом зачастую указанные сайты имеют аудиторию, значительно превосходящую по охвату традиционные средства массовой информации.

Законопроектом предлагалось устранить данный пробел правового регулирования и дополнить часть вторую статьи 128 ¹ Уголовного кодекса Российской Федерации положением, в соответствии с которым устанавливается уголовная ответственность за клевету, совершенную публично с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, включая сеть Интернет, а равно в отношении нескольких лиц, в том числе индивидуально неопределенных» [19].

30 декабря 2020 года Федеральный закон № 538-ФЗ «О внесении изменения в статью 128 ¹ Уголовного кодекса Российской Федерации» [9] подписан Президентом Российской Федерации и вступил в силу 10 января 2021 года.

Особое внимание новая редакция части 2 указанной статьи Уголовного кодекса Российской Федерации вызывает в связи с введение нового квалифицирующего признака «клевета…совершенная публично с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, включая сеть Интернет, либо в отношении нескольких лиц, в том числе индивидуально не определенных» [9]. Санкция данной части ужесточена и предполагает ответственность вплоть до лишения свободы на срок до двух лет. Более серьезные санкции введены и по другим квалифицирующим признакам статьи 128 ¹ Уголовного кодекса Российской Федерации. Полагаем, что указанные нововведения будут предметом общественных дискуссий и научных исследований в области юриспруденции.

Литература:

1. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях//Собрание законодательства РФ, 07.01.2002, № 1 (ч.1), ст. 1;
2. Указ Президента РФ от 09.05.2017 № 203 «О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации»// Собрание законодательства РФ, 15.05.2017, N 20, ст. 2901;
3. Федеральный закон от 30.12.2020 № 530-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»// Официальный интернет-портал правовой информации //http://pravo.gov.ru, 30.12.2020, Российская газета, № 1, 11.01.2021;
4. Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»// Российская газета», N 165, 29.07.2006;
5. Федеральный закон от 30.12.2020 № 482-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации// Российская газета, № 1, 11.01.2021;
6. Федеральный закон от 28.12.2012 года № 272-ФЗ «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации» //Собрание законодательства РФ», 31.12.2012, N 53 (ч. 1), ст. 7597;
7. Федеральный закон от 07.07.2003 № 126-ФЗ «О связи»//Собрание законодательства РФ, 14.07.2003, № 28, ст. 2895;
8. Федеральный закон от 30 декабря 2020 года № 511-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях»//Российская газета, № 2, 12.01.2021:
9. Федеральный закон от 30.12.2020 № 538-ФЗ «О внесении изменения в статью 128 ¹ Уголовного кодекса Российской Федерации»//Собрание законодательства РФ, 04.01.2021, N 1 (часть I), ст. 77;
10. Авакьян С. А. Информационное пространство знаний, цифровой мир и конституционное право // Конституционное и муниципальное право. 2019. N 7. С. 23–28;
11. Зорькин В. Д. Право в цифровом мире // Российская газета. Столичный выпуск. 2018. 29 мая. N 7578 (115);
12. Саурин А. А. Цифровизация как фактор трансформации права // Конституционное и муниципальное право. 2019. N 8. С. 26–31;
13. Талапина Э. В. Право и цифровизация: новые вызовы и перспективы // Журнал российского права. 2018. N 2;
14. Хабриева Т. Я. Право перед вызовами цифровой реальности // Журнал российского права. 2018. N 9. С. 5–16;
15. Хабриева Т. Я., Черногор Н. Н. Право в условиях цифровой реальности // Журнал российского права. N 1;
16. Пояснительная записка к законопроекту № 223849–7 «О внесении изменения в статью 10 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»// https://sozd.duma.gov.ru/bill/223849–7
17. Пояснительная записка к законопроекту № 1058572–7 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и Федеральный закон «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации»// https://sozd.duma.gov.ru/bill/1058572–7
18. Пояснительная записка к законопроекту № 989758–7 «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях (об установлении ответственности за нарушение порядка удаления и (или) ограничения доступа к информации, информационным ресурсам, доступ к которым подлежит ограничению в соответствии с законодательством Российской Федерации»// https://sozd.duma.gov.ru/bill/989758–7
19. Пояснительная записка к законопроекту № 1074945–7 «О внесении изменения в статью 128 ¹ Уголовного кодекса Российской Федерации»// https://sozd.duma.gov.ru/bill/1074945–7.