Ключевые слова: заключение специалиста, показания специалиста, следователь, специалист, эксперт, специальные знания, источник доказательств.
В условиях современного общества деятельность по расследованию и раскрытию преступлений регулярно вынуждает органы, осуществляющие предварительное расследования и суды обращаться к лицам, обладающим специальными знаниями в той или иной области для определения принципиально значимых признаков, свойств и характеристик предметов, документов и иных объектов, недоступных для обычного восприятия. Привлечение данных лиц обуславливается реализацией принципа состязательности, а также требованиями к законному, справедливому и обоснованному приговору.
Федеральным законом Российской Федерации от 21 июня 2003 года № 92-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» [2] были внесены концептуальные изменения и регламентированы новые источника доказательств — заключение и показания специалиста.
Несмотря на однозначную правовую регламентацию заключения и показаний специалиста в качестве доказательств, установленную п. 3.1. ст. 74 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации № 174-ФЗ от 18 декабря 2001 года (далее — УПК РФ), появление в уголовном судопроизводстве новых видов доказательств вызвало значительное количество споров и дискуссий относительно их правовой природы [1].
Ряд авторов, характеризуя данные доказательства с положительной точки зрения увидели расширение возможностей доказательств и как следствие поддержали данные изменения [3]. Другие оценили данные нововведения с отрицательной стороны, полагая, что заключение и показания специалиста в силу своей юридической сущности не являются доказательством [4].
Следовательно, в настоящее время можно констатировать, что в уголовно-процессуальной доктрине отсутствует единство мнений по данному вопросу, что безусловно обуславливает необходимость рассмотрения доказательственной природы показаний и заключения специалиста в уголовном судопроизводстве России.
Так, А. Верещагина отмечала, что отнесение заключения и показаний специалиста в уголовном судопроизводстве к разновидности доказательств не только противоречит сохраняющейся вспомогательной роли специалиста, но и противоречит признаку достоверности доказательств, поскольку законодатель в отличие от эксперта в силу п. 5 ст. 57 УПК РФ не предусмотрел уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.
По данному вопросу неоднократно высказывался выдающийся отечественный процессуалист профессор С. А. Шейфер, отмечая, что заключение специалиста не может быть вписано в систему доказательств, как сведения, полученные субъектом доказывания с соблюдением требований допустимости [9]. Разделяя мнение данного автора, Е. А. Доля также указывал, что заключение и показания специалиста не имеют доказательственного значения в силу того, что суждения, указанные в данном заключении, способствуют исключительно правильному пониманию сторонами и судом тех или иных юридически значимых фактов и обстоятельств, требующих специальных знаний и имеющих значения для уголовного дела.
О невозможности отнесения заключений и показаний специалиста к разновидности доказательств также писал Р. Я. Мамедов, отмечая, что «в настоящее время отнесение заключения и показаний специалиста к самостоятельной разновидности доказательств не имеет научного обоснования» [5].
Аналогичную точку зрения высказывал и действующий председатель Верховного Суда Российской Федерации В. М. Лебедев, отмечая, что показания и заключения специалиста не образуют отдельного вида доказательств и не имеют доказательственного значения. Они исключительно способствуют правильному собиранию, проверки и оценке иных самостоятельных видов доказательств [6].
Противоположной позиции придерживается профессор И. Овсянников, считая, что исследование объекта или явления, осуществляемое специалистом, по глубине, полноте и всесторонности может не уступать исследованию, проводимому экспертом или даже превосходить его [7]. Указанный автор, отождествляя данные разновидности доказательств, полагал, что в силу своей процессуальной сущности между ними отсутствуют различия. Также разделяет данную точку зрения В. Быков, полагая, что регламентация показаний и заключения специалиста является положительным явлением, данный вид доказательств является ещё одной формой использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве, и как следствие расширяет возможности органов дознания, следствия и прокурора в процессе доказательной деятельности [2].
На наш взгляд, данная точка зрения является несостоятельной ввиду того, что заключение специалиста в силу действующих норм права не может заменить заключение эксперта. Специалист в отличии от эксперта не проводит каких-либо исследований и в письменном заключении обосновывает исключительно свои суждения в рамках поставленных вопросов. Несмотря на то, что заключение хоть и содержит суждения по вопросам, имеющим значение для уголовного дела, но доказательственной силой, присущей заключению эксперта, не обладает. Суждения, содержащиеся в заключении специалиста, способствуют исключительно правильному пониманию сторонами фактов и обстоятельств, имеющих значение для дела, относительно которых ему были поставлены вопросы».
Особый интерес представляет точка зрения Г. В. Орехановой, согласно которой, вопрос о том, являются ли его заключения и показания доказательствами) должен решаться, исходя их тех закономерностей, которые изучает наука, в данном случае криминалистика [8]. Достижениями данной науки последних десятилетий является то, что в ее предмет включено изучение закономерностей не только собирания, исследования и т. п. доказательств, но и закономерностей возникновения доказательств и механизма следообразования в целом.
Дело в том, что доказательствами являются не следы и иные предметы, обнаруженные на месте происшествия, а информация о них, которая, отражаясь в сознании следователя, как и словесные показания допрашиваемых лиц позволяют ему решить вопрос об относимости этой информации к преступлению. Вопрос этот решается следователем, дознавателем, судом, которые в ряде случаев пользуются помощью специалиста, имеющего большой опыт работы в той или иной области знаний. Так, если на месте происшествия, связанного со взрывом обнаружено нечто, похожее на взрывное устройство, то исключительно специалист, осмотрев это предмет скажет, что это не разорвавшееся другое взрывное устройство или, что это — бутафория, то есть имитация этого устройства, оставленная преступником с определенным замыслом. Только после этого следователь примет решение об относимости к делу данного предмета как доказательства.
Следовательно, Г. В. Ореханова полагает, что для признания существенного самостоятельного доказательственного значения заключений и показаний специалиста, независимо от того, что после дачи специалистом заключения или показаний для закрепления этой информации будут проведены дополнительно какие-либо следственные действия: назначение экспертизы, проведение следственного эксперимента, обыска, допроса и т.п [8].
Таким образом, можно сделать вывод о том, что в настоящее время показания и заключение специалиста невозможно однозначно отнести к самостоятельному виду доказательств. Безусловно, изменения, внесенные Федеральным законом № 92 в ст. 80 УПК РФ, регламентировали исключительно новый вид доказательства, при этом не установив порядок его формирования. Иные нормы УПК РФ не содержат законодательных положений, определяющих механизм получения заключения и показаний специалиста, порядка его представления, требований к его содержанию и процессуальному оформлению, а также ответственности за фальсификацию данных доказательств.
Несмотря на многочисленные нерешенные в УПК РФ вопросы, заключение специалиста, как новый источник доказательств, может быть использован в доказывании по уголовным делам в целях установления значительного количества обстоятельств, подлежащих доказыванию. С его помощью следователь и суд применяют специальные знания в разнообразных случаях, когда производство судебной экспертизы не является необходимым, а защитник и иные лица, относящиеся к сторонам и не имеющие властных полномочий, получают возможность участвовать в доказывании путем использования специальных знаний в форме заключения специалиста. Отсутствие процессуальной регламентации данного источника доказательств компенсируется свободной оценкой его в системе доказательств и необходимостью проверки такими средствами доказывания как показания специалиста или если существует необходимость судебной экспертизы.
Литература:
- Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 года № 174-ФЗ [в редакции от 31 июля 2020 года № 243-ФЗ]. — Доступ из справочно-правовой системы «Консультант Плюс». — Текст: электронный.
- О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 04 июля 2003 года № 92-ФЗ [в редакции от 29 декабря 2010 года № 433-ФЗ]. — Доступ из справочно-правовой системы «Консультант Плюс». — Текст: электронный.
- Быков, В. М. Заключение специалиста / В. М. Быков — Текст: непосредственный // Законность. — 2004. — № 9. — С. 21–24
- Гришина Е. П., Саушкин С. А. Проблемные вопросы совершенствования правового регулирования производства следственных действий с участием специалиста / Е. П. Гришина, С. А. Саушкин — Текст: непосредственный // Российский следователь. — 2005. — № 8. — С. 16–19.
- Мамедов, Р. Я. Заключение специалиста, представляемое адвокатом — защитником, как самостоятельное доказательство по уголовному делу / Р. Я. Мамедов — Текст: непосредственный // Апробация. — 2017. — № 2 (53). — С. 195–197.
- Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / под редакцией В. М. Лебедева, В. П. Божьева., Москва: Юрайт-Издат. — 2010. — 1210 с. — ISBN 978–5–9916–0276–1. — Текст: непосредственный.
- Овсянников, И. Заключение и показания специалиста / И. Овсянников — Текст: непосредственный // Законность. — 2005. — № 7. — С. 35–42.
- Ореханова, Г. В. Доказательственное значение заключения и показаний специалиста / Г. В. Ореханова — Текст: непосредственный // Пробелы в российском законодательстве. — 2009. — № 4. — С. 270–727.
- Шейфер, С. А. Пути развития российского судопроизводства / С. А. Шейфер — Текст: непосредственный // Правовые проблемы укрепления российской государственности. Издательство Томского университета. — 2005. — Ч. 29. С. 44–51.
