В статье раскрывается лингвистическое понятие текста с использованием конкретных примеров. Даётся более расширенное определение текста, в котором принимаются во внимание не только положения уже существующего определения, но также указываются дополнительные составляющие, присущие тексту, без учета которых невозможно провести границу между текстом и не текстом (лингвистический контекст, ситуативный контекст и экстралингвистические знания).
Ключевые слова: текст, семантический пробел, широкое понимание термина «текст», узкое значение «текст», лингвистический контекст, ситуативный контекст, экстралингвистические знания.
Сложность этой работы заключается в первую очередь в том, что как в лингвистике, так и в смежных научных дисциплинах до сих пор не существует однозначного определения понятия «текст» из-за многогранности и сложности данного объекта исследования. На сегодняшний день понятие «текст» имеет как широкое, так и узкое значение.
Широкое понимание термина «текст» связано с тем, что культура трактуется как сложное семиотическое образование. Согласно этому положению, все явления культуры мыслятся как тексты. В качестве текстов рассматриваются знаковые образования невербального происхождения: ритуальные действия, немое кино, произведения изобразительного искусства, музыкальные сочинения и т. д. В широком значении под текстом понимается всё, что воспринимает и порождает человек. Данным термином можно обозначить то, что в этом мире попадает под определение знака, будь то текст сновидения, текст сознания или текст культуры.
В своём узком значении «текст» — это любое речевое высказывание независимо от объёма, но непременно обладающее признаком завершенного смыслового единства и коммуникативной значимостью. Под такие критерии может подпадать как предложение, так и отдельное слово или даже буква [1]. Например, табличка с единственным словом «Выход» (в супермаркете и т. д.) будет являться текстом, поскольку это слово содержит всю необходимую информацию, которая нам нужна в конкретной ситуации. Буквы также являются несомненными текстами, например, буква «М» (метро) [1].
О. И. Москальская также отмечала, что, поскольку объем не является отличительной характеристикой текста, следовательно, различные речевые единицы могут быть обозначены этим термином [2]. Под «текстом» она понимает, с одной стороны, любое высказывание, которое состоит из одного или нескольких предложений (как известно, текст может состоять из одного предложения, предложение — из одного слова, а слово — из одной только морфемы), несущее в себе по замыслу говорящего законченный смысл, а с другой — речевое произведение такое, как роман, повесть, журнальная или газетная статья, научная монография и т. д. [2].
Исходя из названия статьи, в рамках данной научно-исследовательской работы наиболее приемлемым выступает узкое определение термина «текст». Это определение довольно точно раскрывает понятие «текст», но, как Вы увидите, для полной ясности его необходимо расширить.
Приступая к нашей работе, сразу же возникает вопрос: «Что же такое не текст?». Чтобы на него ответить, необходимо рассмотреть и проанализировать следующую пару предложений:
Он сказал, что вернётся ближе к утру (кто сказал?).
Андрей сказал, что вернётся ближе к утру.
Использование личного местоимения вместо имени собственного в первом предложении делает его смысл (предложения) размытым и непонятным. Рецептор (получатель сообщения), услышав или прочитав это предложение в изоляции (вне лингвистического и ситуативного контекста), обязательно поставит вопрос: «Кто сказал?». Данное предложение не обладает признаком завершенного смыслового единства из-за отсутствия конкретности, поэтому под понятие «текст» оно не подходит, несмотря на то, что оно обладает коммуникативной значимостью (информирование адресата о том, что кто-то сказал, что вернётся ближе к утру). Его можно также трактовать как высказывание. Однако если к нему добавить ещё одно предложение (лингвистический контекст), которое определит связь между личным местоимением и, например, именем собственным, то сумма этих двух предложений будет являться текстом:
Алеся уже разговаривала с Андреем. Он сказал, что вернётся ближе к утру.
Это предложение также будет являться текстом, если смысл местоимения будет раскрывать ситуация (ситуативный контекст): стоят два человека и смотрят вслед уходящему третьему. Один из них и произносит эту фразу: «Он сказал, что вернётся ближе к утру» . Обоим коммуникантам все предельно ясно. Следовательно, данное предложение обладает признаком завершенного смыслового единства из-за присутствия конкретности, поэтому под понятие «текст» оно подходит[1].
Что же касается второго предложения, то его по праву можно считать текстом, поскольку оно обладает и признаком завершенного смыслового единства, и коммуникативной значимостью (сообщение конкретной информации).
Приведем ещё один пример:
Их всегда приятно кушать (что?).
Груши всегда приятно кушать.
Употребление личного местоимения «их» в винительном падеже вместо имени существительного (например) в первом предложении также приводит к размытости его смысла. За этим местоимением может стоять фактически любое существительное множественного числа, значение которого относиться к продуктам питания (известно: о вкусах не спорят). Это предложение также нельзя назвать текстом, поскольку в изоляции оно не обладает признаком завершенного смыслового единства. Во втором предложении конкретное существительное «груши» препятствует образованию в нем «семантических пробелов», создающих вопросы при его употреблении в изоляции, поэтому данное предложение является текстом.
Таким образом, абстрактная природа местоимений приводит к «семантическим пробелам», если не указать их (местоимений) принадлежность к конкретным существительным, именам собственным или даже целым высказываниям.
Однако использование местоимений в высказывании не всегда лишает его (высказывание) права именоваться текстом. Рассмотрим следующий пример:
Мы должны любить и ценить матушку природу.
В этом предложении личное местоимение «мы» подразумевает всех людей, живущих на земле, поэтому, всё по тем же причинам, его стоит считать текстом.
Если личное местоимение «я» можно привязать к автору высказывания (лингвистический контекст), то его также необходимо считать текстом. Проиллюстрируем сказанное следующим примером:
Я пастух, мои палаты —
Межи зыбистых полей,
По горам зеленым — скаты
С гарком гулких дупелей .
(Сергей Есенин. «Я пастух»)
Однако не только местоимения могут стать причиной «семантических пробелов» в высказывании, лишающих его права именоваться текстом. Текстом также нельзя назвать отдельно взятое предложение из семантически связного коммуникативно-ориентированного целого, состоящего из нескольких предложений (статьи, параграфы, абзацы и т. д.), если оно (предложение) лишается признака завершенного смыслового единства или коммуникативной значимости, или и того, и другого. Рассмотрим следующее произвольно взятое предложение [3]:
Между первым и вторым видом чтения существует ряд промежуточных, имеющих немаловажное практическое значение.
Это предложение нельзя считать текстом из-за отсутствия признака завершенного смыслового единства и коммуникативной значимости (не понятно, «что к чему»). Мы не знаем, что подразумевается под словами «первый» и «второй», и как это всё вместе связать, чтобы понять, к чему это всё написано ( существует ряд промежуточных «чего?», «каких?»). Понятно, что цель данного высказывания донести некую информацию, но значение настолько размыто, что понять практически ничего невозможно. Однако если мы начнем читать с начала параграфа, то всё сразу станет понятным. Совокупность предложений, которая начинается со слов « Чтение с точки зрения мыслительных процессов… » и заканчивается словами « немаловажное практическое значение » может быть интерпретирована как «текст», всё по тем же вышеуказанным причинам.
Однако самым интересным является тот факт, что одно и то же высказывание для одного человека может быть текстом, а для другого — нет. Данное явление связано с экстралингвистическими знаниями.
Рассмотрим и проанализируем следующие предложение:
Я еду учиться в Лондон.
Представьте себе двух человек в изолированном помещение, которые слышат через отверстие в стене данную фразу. Один из них узнает по голосу человека, который её произнёс, поскольку (к примеру) они знают друг друга, и поэтому она будет для него являться текстом, в то время как для второго человека, не обладающего этим экстралингвистическим знанием (знание голоса конкретного человека), она текстом являться не будет.
Данная фраза также будет являться текстом для человека, который, прочитав её (к примеру) на листке, сможет определить по почерку человека, написавшего её, тогда как для других людей, незнающих почерк её автора, эта фраза текстом являться не будет.
Это же предложение будет являться текстом для человека, который живет в квартире лишь со своей сестрой и который, придя домой, увидит записку, содержащую данное предложение, поскольку он знает, что кроме сестры её написать никто не мог (экстралингвистическое знание).
Вопрос не может являться текстом (за исключением риторического вопроса, например: «И какой русский не любит быстрой езды?» (Гоголь Н. В.)) для человека, который не знает на него ответ (всё по тем же самым вышеуказанным причинам), однако для человека, обладающего экстралингвистическими знаниями, дающими возможность на него ответить, вопрос будет являться текстом. Рассмотрим следующий пример:
Когда Русь приняла христианство?
Человек, который знает, что Русь приняла христианство в 988 году, как бы восполняет своими экстралингвистическими знаниями недостающую информацию, на которую намекает вопрос. И получается следующий текст:
Когда Русь приняла христианство? — Русь приняла христианство в 988 году.
Человек же, который не знает ответ на этот вопрос, не способен извлечь из памяти необходимую экстралингвистическую информацию, на которую намекает вопрос, и, следовательно, не может превратить этот обрывок в текст.
Что касается сложных научных текстов, то хотелось бы сказать следующее: если у Вас хватает экстралингвистических знаний, чтобы раскрыть смысл прочитанного (услышанного), то для Вас это будет являться текстом, в противном случае — нет.
Можно было бы привести ещё множество различных примеров, иллюстрирующих тексты и не тексты, однако в рамках данной научно-исследовательской работы количество вышеприведенных примеров является исчерпывающим.
Итак, по нашему мнению, текст — это любое речевое высказывание, которое обладает признаком завершенного смыслового единства и коммуникативной значимостью и может реализоваться с опорой на лингвистический контекст, ситуативный контекст и экстралингвистические знания.
Литература:
- Петрова, Н. В. Текст и дискурс [Текст] / Н. В. Петрова // Вопросы языкознания. — 2003. — № 6. — С. 121–125.
- Москальская, О. И. Грамматика текста (пособие по грамматике немецкого языка для ин-тов и фак. иностр. яз.) [Текст]: Учебное пособие / О. И. Москальская. — М.: Высшая школа, 1981. — 183 с.
- Гальскова, Н. Д. Теория обучения иностранным языкам. Лингводидактика и методика [Текст]: Учеб. пособие для студ. лингв. ун-тов и фак. ин. яз. высш. пед. учеб. заведений / Н. Д. Гальскова, Н. И. Гез. — 3-е изд., стер. — М.: Издательский центр «Академия», 2006. — 336 с.
[1] Данный удачно подобранный пример принадлежит Елькину В.В. (доцент ПГУ).
