Уже в древности по воззрениям каждого народа мир фауны членился на классы животных, и критерии этого членения отличались от научных. Якутская народная таксономия фауны мира, если и существовала как система, то к настоящему времени сохранилась в виде фрагментов.
Судя по сохранившимся в якутской бытовой речи собирательным зоонимам, в традиционном мировоззрении якутов различались следующие “классы” животных:
кітірдір (ед.ч. кітір) ‘летающие’ – птицы;
кыыллар (ед.ч. кыыл), тµірт атахтаахтар, сµµрэр кыыллар – звери, дикие животные, букв. ‘четвероногие’, ‘бегающие звери’;
балыктар (ед.ч. балык) – рыбы;
µін-кійµµр – змеи, червяки, гусеницы;
сµіhµ – домашние животные, скот (лошади и рогатый скот)
Анализ материала привел к выводу, что классы кітірдір, балыктар, кыыллар, сµіhµ выделяются достаточно отчетливо, образуя замкнутую группу. В основе их выделения лежали два критерия:
Набор морфологических признаков, отличающих данную группу животных от всех остальных, по способу передвижения и количеству конечностей. Эти признаки были выявлены народом в процессе эмпирического познания природы и хозяйственной деятельности. Но при этом, как полагают исследователи, любое явление, отмеченное в традиционном мировоззрении, обладало как реальным, так и символическим смыслом. “Двойную” природу имели как классы животных в целом, так и их анатомические признаки. Например, характерные изображения птиц использовались в шаманской практике, звериные шкуры, части тела – как оберег и т.д.
Сфера обитания животного. Второй критерий определялся понятиями «обычный» или «постоянный», поскольку некоторые животные на какое-то время могли изменить свое место обитания. Подобные ситуации наполнялись мифологическим содержанием. Каждый локус в народных представлениях также обладал не только реальным, но и символическими свойствами. Например, для неба, в котором летали птицы, важнейшими были признаки “чистота”, “легкость”, “божественная сущность”; для воды – месте обитания рыб – хаос, “смерть” и т.д. Эти свойства нередко переносились и на соответствующие зоологические классы или на их характерных представителей.
С определением принципов классификации других классов сложнее.
Источниками формирования народной таксономии на классы животных были не только накопленные эмпирическим путем наблюдения за природными явлениями.
Опишем основные классы животных по характерным признакам.
Кітірдір ‘летающие’(птицы) связаны с небом, Ґіhэ дойду ‘Верхним миром’. Основные их внешние признаки, отличающие от других групп: покрытое пухом и перьями небольшое тело, клюв, крылья. Наличие этих признаков выразилось в якутской лексике: тумус – клюв, кынат – крыло, тµµ – пух. В “Словаре якутского языка” Э.К. Пекарского зафиксировано слово дабыдаллаах для номинации птиц. В частности, лексема “дабыдал=табытал – 1) кости предплечья у птиц (папороть); дабыдал тимир налокотник [шаманского плаща]; 2) длинные полоски листового железа, с продольным прорезом, на рукавах шаманского плаща” [1, стлб. 660].
В современном якутском языке дабыдал становится полисемантичным, обозначает и предплечье человека, и грубую сорную траву, растущую на влажной кочковатой местности [2, с.75]. Выражение кµіх дабыдал аста переводится на русский язык как ‘опериться, покрыться оперением (о птенцах)’ [там же, с.75].
Важным «птичьим» признаком является особое издание звуков. Многие виды птиц у якутов описываются в терминах, отмечающих звукоподражательный признак, например: туруйа ‘журавль’, кэ±э ‘кукушка’, хабдьы ‘куропатка’.
Некоторые номинации птиц пришли в якутский язык из эвенкийского практически в неизмененном виде. Многие древние обряды, связанные с этими представителями фауны, также были переняты у палеоазиатов. Например, когда освежевывают тушу медведя, принято говорить: “Это не мы тебя трогаем, а вороны клюют”. А когда варят мясо медведя, кричат по-вороньи “хах-хух” [3, с.110]. Известный тунгусовед Г.М. Василевич писала об этом охотничьем обряде: “Уподобление воронам с целью обмануть медведя свидетельствует о появлении этого обряда в период жизни древних тунгусов по соседству с сибирскими предками современных северо-восточных палеоазиатов, имевших культ ворона” [3, с.237-238].
Древние якуты боялись, считали ворона зловещей птицей. В олонхо о нем сказывают [4, с.216]:
Аллараа сирдээх,
Ар±аа дайдылаах,
Аап кµдэн тыыннаах,
Алдьархай бі5і атамаана,
Јhігійдііх µтµгэт бі±і
Јhі санаалаах,
Јлµµ дьµкµµр суор кыыла.
- Имеющий нижнюю землю,
- Западную родину.
- Имеющий дыханием колдовской туман,
- Горя-несчастья атаман,
- Имеющий злобные намерения
- Смертоносный непреклонный ворон.
- Западную родину.
Орнитонимы суор ‘ворон’ и тураах ‘ворона’ являются заимствованными из эвенкийского языка соор [5, с.363] и тураакии [6, с.624]. В эвенкийском языке слово тураакии означает ‘ворона’. Связь птицы с земной стихией подчеркивает корень тур ‘земля’ [5, с.402], являющийся также и частью фитонима тураакии тэвуктэн ‘воронья ягода’. Лексема туран в эвенкийском языке обозначает и месяц апрель, и период прилета ворон [5, с.402]. Якутский аффикс –аах адаптировал заимствованное слово.
Кыыллар (звери, дикие животные). Этим словом обозначались дикие млекопитающие, обитатели леса. Основные внешние признаки диких зверей, также как и птиц, выражены в лексике. В отличие от других представителей фауны акцент делается на количестве конечностей (тµірт атахтаах ‘четвероногие’) и способе передвижения сµµрэр кыыллар букв. ‘бегающие звери’.
Балыктар ‘рыбы’ – класс с особым набором морфологических признаков, важнейшие из которых нашли отражение в якутской лексике: хатырык ‘чешуя’, искэх ‘рыбья икра’, хабах ‘жабры’, и с единственным локусом обитания – водой.
Ґін-кійµµр – змеи, гусеницы, червяки. Такой видовой состав класса свидетельствует о том, что критерием его выделения явился наиболее заметный внешний признак его представителей – длинное в виде веревки туловище. Самые яркие представители этого класса – змея, уж, паук и др.
В якутской зоологической классификации удалось обнаружить и другие небольшие группы животных, разделяющие, как и «змееобразные», характеристики двух стихий – земли и воды, но у которых, собирательные термины отсутствуют. Условно назовем их “мышеобразные” и “земноводные”. Лексический анализ позволил определить основных представителей группы “мышеобразных”: кутуйах ‘мышь’, дьабарааскы ‘землеройка’ и др. К земноводным относятся ба±а ‘лягушка’ и буор балыга ‘тритон’.
Насекомые – класс, отличительный внешний признак которого – ничтожные размеры. Особенностью этого класса является также многообразие сфер и форм обитания. На земле проживают кымырда±ас ‘муравьи’, аhыІа ‘кузнечики’, оо±уй о±ус 'паук', в воде – водомер, в доме – клопы и тараканы и т.д. Тем не менее, этот класс обнаруживает достаточно расплывчатую границу со “змееобразными”. Это отчасти понятно: многие насекомые за свой жизненный цикл могут пребывать как в образе пресмыкающегося, так и летающего насекомого, например, моль, бабочка, муравей.
Характерная черта насекомых – символическое уподобление представителям других классов. Эти представления можно обнаружить в якутских зоонимах, поговорках и поверьях, например: оо±уй о±ус ‘паук’ – бык, птица – бабочка и т.д. Отрицательное коннотативное значение зоонима паук в якутском языке можно обнаружить во фразеологизмах: “оо±уй муІа – муки ада. Букв. муки паука. <…> Оо±уй о±ус бадараанныыр – очень болотистый, топкий (о бездонной трясине). Букв. [место], где даже паук увязает” [7, с.48]. Чаще всего образ паука встречается в эпических описаниях Нижнего мира, где обитают злые духи, досаждающие людям. С этим мифологическим локусом в якутской культуре связан также образ быка – символа долгой зимы со свирепствующими морозами.
Лексический материал показывает, что основной состав класса домашних животных у якутов, включающий лошадей и коров, сложился еще в период существования тюрко-монгольской общности.
Представители класса сµіhµ ‘скот’ наделены примерно тем же комплексом внешних морфологических признаков, что и класс зверей.
Классы диких зверей и домашних животных занимали определенное положение в системе пространственных координат. Закрытое место рогатого скота – хотон – входит в культурное пространство людей (алаас, алаhа дьиэ).
В мифологии древних якутов рогатый скот (о±ус ‘бык’) соотносился с зимним периодом, конь – с летним. Об этом свидетельствует этиологический миф о том, почему зима длится дольше лета.
Границы некоторых рассмотренных выше классов животных определяли и существующие у якутов верования об иччи ‘духах-хозяевах’ или покровителях, разделяющих животный мир на сферы влияния. Властелином и покровителем диких зверей был хозяин леса Баай Байанай. Покровителем лошадей – Дьіhігій тойон, рогатого скота – божество, имеющее женское обличье Айыыґыт. Духи леса и воды иногда принимали облик тех животных, которым они покровительствовали.
В якутской классификации животного мира отмечаются следы иерархичности. В ней иччи ‘духи-покровители’ занимают более высокие места по сравнению с животными. В то же время среди животных выделяются существа более высокого ранга, например, медведь, название которого буквально значит «дедушка».
Не менее важным в якутской классификации было деление внутри родов. Исходя из народных суждений, животные могли быть почитаемыми (к примеру, тотемы) или нечистыми, связанными с абааґы ‘злыми духами’. Под почитаемыми животными в первую очередь понимались полезные и безвредные. Нечистыми животными были те, которые приносили вред человеку. Среди почитаемых – птицы, которые в родовом обществе были тотемами – покровителями некоторых родов. На представления, связанные с этой группой, явно оказало влияние распространенное до сих пор среди якутов язычество. Важным критерием разделения животных являлась съедобность. Соответственно этому критерию животные у якутов делились на съедобных и несъедобных. Пищевой запрет зависел от разных факторов: вкусовых качеств мяса животных и тотемистических воззрений.
Якутская народная классификация строилась на мифологических (языческих) и христианских основах, а также народных естественнонаучных знаниях. В целом, различия между научной и народной классификациями выглядят достаточно существенными: в первую очередь, – в количестве зоономинаций (крупных и мелких), в классификационных единицах, в признаках животных и т.д.
- Литература:
Пекарский Э.К. Словарь якутского языка. – М.-Л.: Наука, 1959. – Т.1. – С.
Толковый словарь якутского языка. – Новосибирск: Наука, 2009. – Т.3. – С.
- Багдарыын Сµлбэ. Дойду сурахтаах, алаас ааттаах. – Якутск: Книжное изд-во, 1982. – 231 с.
- Бµдµрµйбэт Мµлдьµ Бі±і (Неспотыкающийся Мюлдью Сильный): Олонхо / Записано от Говорова Д.М. – М.; Якутск, 1938. – 495 с.
Эвенкийско-русский словарь / Сост. Г.М. Василевич. – М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1958. – 802 с.
Мыреева А.Н. Эвенкийско-русский словарь. – Новосибирск: Наука, 2004. – 560 с.
Нелунов А.Г. Якутско-русский фразеологический словарь. – Новосибирск: Изд-во СО РАН. Филиал «Гео», 2002. – Т.2. – 420 с.
