В соответствии с ч. 3 ст. 49 Конституции РФ «неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого». С одной стороны, указанное положение носит исключительно процессуальный характер. Однако, если рассматривать с другой стороны, то оно имеет взаимосвязь с правильным применением норм, установленных Уголовным кодексом Российской Федерации. Возможность постановки социальной оценки преступному поведению зависит от двух факторов, а именно наличия некоторых особенностей внутренней сферы личности человека, а также ситуации, в которой происходило развитие указанной личности.
Ключевые слова: субъект преступления, субъективная сторона, преступление, факультативные признаки, вина, мотивы.
In accordance with Part 3 of Art. 49 of the Constitution of the Russian Federation «irrepressible doubts about the guilt of a person shall be interpreted in favor of the accused». On the one hand, this provision is purely procedural in nature. However, if viewed from the other side, then it has a relationship with the correct application of the norms established by the Criminal Code of the Russian Federation. The possibility of setting a social assessment of criminal behavior depends on two factors, namely, the presence of some features of the internal sphere of a person's personality, as well as the situation in which the development of this personality took place.
Keywords: subject of crime, subjective side, crime, optional features, guilt, motives.
Виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы входят в предмет доказывания по уголовному делу, что подтверждается положениями п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ. Так, виновность (вина) — это один из обязательных признаков уголовно наказуемого деяния, посредством которого последнее может быть рассмотрено в качестве преступления.
Установление объективной истины в деле, назначение наказания и профилактика преступлений — все это тесным образом связано с мотивами и целями поведения человека. Поэтому мотив и цель содеянного преступления играют главную роль среди факультативных элементов, которые характеризуют субъективную сторону содеянных преступлений.
На современном этапе развития наука уголовного права довольно насыщена разного рода литературой в области мотивации преступного поведения. Несмотря на множество убедительных доказательств общей значимости мотива и цели для понимания субъективной стороны состава преступления, «в общественном сознании юристов они так и не вышли за прагматические пределы факультативных признаков субъективной стороны» [3, с. 61].
Традиционно, в уголовно-правовой науке существует позиция, что «мотив преступления — это побуждения к совершению преступления, а цель — представление о его общественно опасном последствии, о том вреде, который осознает виновный, который наступит для охраняемых уголовным законом отношений и какая, однако, является для него желательной» [4, с. 131-132].
Опираясь на положения теории уголовного права, то, в свою очередь, умысел делится на следующие виды:
— прямой умысел;
— косвенный (иными словами — эвентуальный) умысел.
Под прямым умыслом, в соответствии с ч. 2 ст. 25 УК РФ, следует понимать осознание со стороны виновного лица общественной опасности всех своих действий (либо же бездействия), которое в последствии предвидит реальную возможность последующего наступления предусмотренных законом общественно опасных последствий, а также обязательно желает их наступления как результата своего деяния. Так, к примеру, Ч., имея прямой умысел с корыстной целью совершил разбой, напав в целях хищения на Р. При этом подсудимый приставил к надетым на потерпевшем очкам ствол заряженного метаемыми снарядами и пригодного для производства выстрелов пневматического пистолета, которым потерпевшему могли быть причинены телесные повреждения, опасные для жизни и здоровья [6].
В свою очередь, в ч. 3 ст. 25 УК РФ законодатель отмечает, что уголовно наказуемое деяние будет признано как такое, что совершено с косвенным умыслом тогда, когда лицо, его совершившее в целом осознавало общественную опасность всех совершаемых им действий (либо же бездействия), а также предвидело возможность последующего наступления предусмотренных законом общественно опасных последствий, но при этом не желало, однако в целом сознательно допускало их последующее обязательное наступление либо же вовсе, относилось к ним с безразличием как таковым.
Что же касается неосторожности, то следует выделать также два ее вида, установленные ст. 26 УК РФ. Это — преступная самонадеянность, а также преступная небрежность со стороны лица, которое совершило уголовно наказуемое деяние.
Уголовно наказуемое деяние следует рассматривать как такое, что совершено по легкомыслию в том случае, если лицо в целом предвидело при его совершении возможность наступления предусмотренных законом общественно опасных последствий от всех своих действий либо же от (бездействия), однако, несмотря на это, все же самонадеянно рассчитывало на то, что сможет их предотвратить. При этом преступление будет признано совершенным по небрежности в том случае, если лицо, которое его совершало не предвидело возможности, заключающейся в обязательном наступлении общественно опасных последствий, установленных законом, как результата своих действий (либо же бездействия), однако, все же при необходимой внимательности, а также предусмотрительности со своей стороны должно было и, собственно, могло предвидеть их в целом.
Продолжая данное исследование, следует отметить, что в некоторых случаях вина как обязательный критерий, который свидетельствует о совершении конкретного уголовно наказуемого деяния, может носить сложный характер в целом. Так, к примеру, преступник при совершении преступления может рассчитывать на то, что причин одно последствие (к примеру, тяжкий вред здоровью определённому лицу), однако в результате своих действий допустит причинение более тяжкого последствия (в данном случае — смерть потерпевшего) [5, с. 31].
Также п. 2 ч. 2 ст. 73 УПК РФ указывает на такой элемент предмета доказывания, который относится к виновности, как мотив совершения преступления.
Так, мотив совершения уголовно наказуемого деяния — это внутренние побуждения со стороны лица, которое выражается в непосредственной необходимости достичь определённый в данном случае общественно опасный результат (иными словами — достичь обретённой цели), поставленный перед собой.
В свою очередь, цель совершения уголовно наказуемого деяния следует понимать, как внутреннюю модель получения желаемого результата от совершения преступления, к которому стремится лицо совершая его. Так, цель, которую преследовало виновное лицо при совершении преступления, подлежит доказыванию также, как мотив и иные обстоятельства, перечень которых отражен в ч. 1 ст. 73 УПК РФ. Интересным представляется то, что мотив и цель преступления взаимно обуславливают друг друга. Речь идет о том, что представление о мотиве совершения уголовно наказуемого деяния должно строиться, прежде всего, на основании выявленной цели самого непосредственного преступного деяния. При этом в качестве цели уголовно наказуемого деяния должна выступать, собственно, цель преступного поведения виновного лица. Именно в таком виде, по мнению И. И. Тазина, с которым следует согласиться, указанные элементы должны фиксироваться в обязательных итоговых процессуальных документах, составляемых следователем по уголовному делу [7, с. 162].
В целом можно согласиться с мнением И. Л. Петрухина о том, что виновность лица в совершении уголовно наказуемого деяния включает в себя обязательно требование, касаемо установления не только отдельно взятого человека — преступника, а и само действие либо же бездействие, которым в последствии был нарушен уголовный запрет как таковой, а также отношение указанного лица к тому, что он совершил противоправное, запрещенное уголовным законом, поведение (в данном случае речь идет о форме вины).
По нашему мнению, эмоциональное состояние, а также мотив, которым руководствовалось лицо и цель, которую последний преследовал — это ни что иное, как связующее звено, которое имеет место между личностью, которая совершает преступление и самим уголовно наказуемым деянием. Указанные составляющие аккумулируют в себе все довольно важные внутренние черты, которые присущи помимо уголовно наказуемого деяния, еще и личности лица, виновного в его совершении. При этом эмоциональное состояние, а также мотив, которым руководствовалось лицо и цель, которую последний преследовал — это внутреннее содержание «помыслов личности».
Литература:
- Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020) // Собрание законодательства РФ. 2014. № 31. ст. 4398.
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 01.07.2021) (с изм. и доп., вступ. в силу с 22.08.2021) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. ст. 2954.
- Лупеев В. В. Субъективное вменение. — М.: Спарк, 2000. — 70 с.
- Сотула А. С. Развитие учения о факультативных признаках субъективной стороны состава преступления // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия: Право. — 2013. — № 1 (13). — С. 130–134.
- Лычагин Д. Ю. Обязанность доказывания виновности лица, изобличаемого в совершении преступления, различными субъектами стороны обвинения // Актуальные проблемы современной науки V Международная научно-практическая конференция в двух томах. — 2016. — С. 30–39.
- Приговор Асиновского городского суда Томской области № 1–129/2019 от 28 июня 2019 г. по делу № 1–129/2019 URL: https://sudact.ru/ (дата обращения: 05.10.2021).
- Тазин И. И. Мотив и цель преступления: от презумпции к доказыванию // Современные проблемы борьбы с преступностью Материалы межрегиональной научно-практической конференции. — 2011. — С. 160–167.
