Актуальность темы статьи обусловлена тем, что в настоящее время моральный вред официально признан одним из видов ущерба, причиняемого потерпевшему противоправными действиями иных лиц. Основы формирования ответственности за вред, носящий неимущественный характер, были заложены еще древнерусским законодательством, однако правовое воплощение институт морального вреда получил только в поздний советский период, оставаясь при этом слабо урегулированным.
Цель настоящей статьи — провести ретроспективный анализ формирования института морального вреда в гражданском праве России, выделить его ключевые особенности и вехи развития. Методами исследования выступили исторический, логический, формально-юридический. В результате проведенного исследования предполагается уяснение исторического пути становления института морального вреда, выявление взаимосвязи между различными временными периодами развития гражданского права.
Ключевые слова: моральный вред, обида, ущерб, наказание, компенсация.
The relevance of the topic of the article is due to the fact that at present moral harm is officially recognized as one of the types of damage caused to the victim by illegal actions of other persons. The foundations for the formation of liability for non-property damage were laid down by ancient Russian legislation, but the institution of moral harm received legal embodiment only in the late Soviet period, while remaining poorly regulated.
The purpose of this article is to conduct a retrospective analysis of the formation of the institution of moral harm in Russian civil law, to highlight its key features and milestones of development. The research methods were historical, logical, formal and legal. As a result of the conducted research, it is assumed to clarify the historical path of the establishment of the institution of moral harm, to identify the relationship between different time periods of the development of civil law.
Keywords: moral harm, offense, damage, punishment, compensation.
Институт морального вреда в российском гражданском праве традиционно привлекал внимание исследователей, однако длительное время не получал надлежащего правового регулирования в законе.
В различные периоды к проблемам компенсации нравственных страданий, причиненных человеку преступлением или иными противоправными действиями, обращались такие видные отечественные цивилисты, как Г. Ф. Шершеневич, Н. С. Малеин, А. С. Белякова, Е. А. Михно, М. Я. Шиминова, В. М. Жуйков, А. Эрделевский и многие другие авторы, позиции которых нередко отличались полной противоположностью: от отрицания сущности морального вреда и, особенно, его материальной оценки, до обоснования незамедлительного введения данного института в систему гражданского права.
Сегодня продолжают выходить статьи, публикации, монографии, диссертационные исследования, посвященные различным проблемным аспектам морального вреда: определению размеров компенсации в зависимости от степени и тяжести причиненного ущерба; возможности компенсации морального вреда за вред, причиненный юридическим лицам и многим другим вопросам.
В числе последних значимых работ следует выделить диссертации М. Ф. Баглариду «Компенсация морального вреда, причиненного пассажиру при воздушной перевозке, по законодательству России и зарубежных стран» 2019 года; Ж. В. Цыренова «Организация обеспечения возмещения вреда, причиненного преступлениями, на досудебных стадиях уголовного судопроизводства» 2021 года; научно-аналитическое исследование группы авторов «Компенсация морального вреда при причинении вреда жизни и здоровью: практические итоги после 25 лет существования института в РФ» 2018 года и ряд иных публикаций.
Вышеизложенное подтверждает высокую актуальность исследуемого вопроса, свидетельствует о возрастающем интересе ученых и практиков к институту морального вреда в гражданском праве России.
Термины «вред», «ущерб» в ранние периоды развития системы российского права не использовались в кодифицированных актах. Любое правонарушение именовалось «обидой», без разделения на преступления или гражданско-правовые деликты. Как пишут исследователи, уже в первых договорах, заключенных между русскими князьями и греками, предусматривалась имущественная ответственность за причинение телесных повреждений, кражу, убийство. В последнем случае имущество виновного подлежало конфискации в пользу потерпевшего или членов его семьи [5, c. 181].
В Русской Правде — первом систематизированном нормативном акте Древней Руси — ответственность за «обиду» практически во всех случаях также носила имущественный характер. При наличии потерпевшего с виновного лица взыскивался штраф в пользу последнего; если правонарушением причинялся вред государству или иным значимым общественным отношениям, штраф выплачивался в пользу князя или церкви.
Фактически, уже в ранний период развития гражданского права наказания носили компенсационный характер. Можно сказать, что санкции в виде штрафа компенсировали «обиду» — преступление (правонарушение) и те негативные последствия, которые наступали вследствие причинения вреда. Тем самым российский законодатель объединял в одно целое институты физического, имущественного и неимущественного вреда, определяя единый способ и форму их компенсации.
Усложнение системы права и общественных отношений постепенно привело к разграничению имущественного и неимущественного вреда. В нормативных актах появились составы преступлений и правонарушений, предполагавших причинение преимущественно нравственных страданий: изнасилование, клевета, оскорбление. Видоизменялись и наказания: помимо штрафа, который обычно назначался в двойном размере от убытков, понесенных истцом, к виновному лицу применялись телесные наказания, публичное бесчестье, тюремное заключение.
Так, анализ статей 28, 281 главы Х Соборного уложения, статей 10, 11 главы XXII показывает, что «ложно обвинявший другого в незаконном происхождении подвергается взысканию бесчестья вдвое. «Кто на кого пустит собаку «нарочным делом и та его собака того, на кого ее пустили, изъест или платье издерет... и на нем велети истцу доправить бесчестье и увечье и убытки вдвое».
При этом занимаемое лицом социальное положение в обществе влияло на размер компенсации за причинение потерпевшему телесных повреждений, на что верно указывают исследователи [7, c. 19].
Вплотную к пониманию сущности морального вреда российский законодатель приблизился с принятием Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., где была достаточно подробно регламентирована ответственность за преступные посягательства против чести и достоинства личности.
Преступными признавались такие действия, как:
— «обида, нанесенная ругательными или иными неприличными словами, ударами, неприличными действиями» (статья 2008);
— «сообщение или распространение заведомо ложных сведений о совершении кем-либо деяния, противного правилам чести» (статья 2017);
— «оскорбление, совершаемое путем распространения информации, негативно характеризующей кого-либо» (статья 2020).
В качестве наказаний предусматривались крупные штрафы, выплачиваемые в пользу виновного, что подчеркивало компенсационный характер санкций за причинение неимущественного вреда [6, c. 117]. Между тем, виновный мог быть подвернут и тюремному заключению на срок до пяти лет.
В 1917 году, незадолго до Октябрьского переворота в доктрине горячо обсуждался проект Закона «Об обязательственном праве», где предусматривалась ответственность за «нравственный» вред практически для всех договорных отношений, а также при некоторых деликтах [8, c. 7]. Очевидно, что в случае воплощения проекта в жизнь в российской цивилистике полноправное закрепление получил бы термин «нравственный вред», что фактически является синонимом вреда морального.
Однако этому и другим значимым проектам было не суждено трансформироваться в закон в связи с революционными событиями 1917 года.
В советский период преобладающим стало мнение о том, что компенсация морального вреда в денежной форме недопустима. В немалой степени позиция законодателя базировалась на безапелляционном высказывании дореволюционного цивилиста Г. Ф. Шершеневича: «нужно проникнуться глубоким призрением к личности человека, чтобы внушать ему, что деньги способны дать удовлетворение всяким нравственным страданиям» [9, c. 83].
Эта доктрина стала преобладающей в праве на долгие годы и способствовала тому, что в термин «моральный вред» впервые получил официальное закрепление в законе только в середине ХХ века.
Примечательно, что регулятором института морального вреда стал не Гражданский кодекс, а Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1960 года, поскольку, согласно декларируемой позиции советского законодателя, только преступление могло причинить потерпевшему моральный вред в виде нравственных страданий.
Официальной дефиниции морального вреда в УПК не приводилось, что побуждало исследователей предлагать собственные определения морального вреда. Большинство из них сводилось к отождествлению морального вреда и нравственных страданий, которые причиняются преступным посягательством [4, c. 9].
В дальнейшем было обоснованно признано, что нравственные страдания могут причиняться любым правонарушением, не исключая и гражданско-правовых деликтов. Упоминание о моральном вреде появляется вначале в Кодексе РСФСР об административных правонарушениях 1984 г. (статья 248) [2], а впоследствии — в статье 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик [3].
В этой норме приводилась и первая легальная дефиниция морального вреда как физических или нравственных страданий, причиненных гражданину неправомерными действиями виновного лица.
Данное определение практически без изменений было перенесено в статью 151 действующего Гражданского кодекса Российской Федерации [1], где указывалось, что моральным вредом являются физические или нравственные страдания, причиненные действиями, нарушающими личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага гражданина.
Также законодатель сделал оговорку, указав, что моральный вред может быть причинен гражданину и в других случаях, предусмотренных законом. В этой же норме говорится о праве (но не обязанности) суда возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Итак, по итогам проведенного анализа можно сделать вывод о том, что исторически обусловленным является формирование института компенсации морального вреда как способа защиты чести и достоинства личности.
В России термин «моральный вред» получил современное понимание только к началу ХХ века, однако в советский период данная правовая категория подверглась забвению и даже преследованию как чуждая советской идеологии. И лишь в процессе перестройки государственного механизма и общественного сознания законодатель признал за гражданами право на компенсацию морального вреда.
Литература:
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (в ред. от 28.06.2021) // СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.
- Кодекс РСФСР об административных правонарушениях (утв. ВС РСФСР 20.06.1984 г.) // Свод законов РСФСР. Т. 8. С. 401 (утратил силу).
- Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик (утв. ВС СССР 31.05.1991 г. № 2211–1) // Ведомости СНД и ВС СССР. 1991. № 26. Ст. 733 (утратили силу).
- Дубривный В. А. Потерпевший на предварительном следствии в советском уголовном процессе. Саратов, 1966.
- Краузе А. В., Дадаян Е. В. История развития компенсации морального вреда в России // Научный альманах. 2019. № 2–1 (52).
- Монастырский Ю. Э. Убытки и нематериальный вред // Вестник гражданского права. 2019. № 2.
- Николаева Ю. С. История развития института компенсации морального вреда в российском гражданском праве // Юридический факт. 2021. № 132.
- Пешкова О. А. Ответственность и защита при причинении вреда неимущественным правам и нематериальным благам граждан и юридических лиц: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. Волгоград, 1998.
- Сазанкова О. В., Брагин М. К. История становления института компенсации морального вреда в РФ // Научный журнал. 2018. № 4 (27).
