В статье производится анализ таких понятий, как суицид, а также лицо, находящееся в беспомощном состоянии. Обозначаются правовые коллизии, недостатки юридической техники и предлагаются пути их устранения.
Ключевые слова: самоубийство, убийство, лицо, находящееся в беспомощном состоянии.
Не секрет, что Федеральным законом от 7 июня 2017 г. № 120-ФЗ “О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в части установления дополнительных механизмов противодействия деятельности, направленной на побуждение детей к суицидальному поведению” (далее Закон), законодатель ввел в УК РФ, ряд новых положений, таких как: новая редакция статьи 110УК РФ, статьи 110.1, 110.2 УК РФ и так далее, тем самым не только устранив существовавшие ранее пробелы в праве, но и поставив перед правоприменительными органами ряд довольно сложных задач, а так же дав правоведам новую почву для научной полемики. Одной из таких задач и стал вопрос о квалификации склонения к самоубийству лица находящегося в беспомощном состоянии.
Любое исследование, независимо от его направления и объема принято начинать с определения понятий, которыми в последующем будет оперировать автор. Такими понятиями в данном исследовании являются суицид и лицо, находящееся в беспомощном состоянии. Ни уголовно-правовая наука в частности, ни правовая наука в целом не содержат легального определение понятия суицид. Однако, ответ на данный вопрос дает такая наука как суицидология, в которой общепринятым считается следующее определение самоубийства: «добровольное, самостоятельное, осознанное и в достаточной мере саморазрушительное действие, непосредственной и ближайшей целью которого является лишение себя жизни» [1]. Среди прочих, в рамках обозначенной темы исследования, наибольший интерес вызывает такой признак самоубийства как осознанность. Видится весьма логичным в качестве синонима психологического понятия осознанности, то есть понимания субъектом, лишающим себя жизни, значения и последствия совершаемых действий, их необратимость, назвать его юридический аналог – вменяемость. Под вменяемостью понимается психическое состояние лица, при котором оно способно осознавать общественную опасность своих действий и руководить ими. Находящихся в данном психическом состоянии, наряду с лицами, не достигшими двенадцатилетнего возраста, поскольку такое лицо в силу возраста находится в беспомощном состоянии, то есть не может понимать характер и значение совершаемых с ним действий, принято считать лицами, находящимися в беспомощном состоянии. «Лицо, совершившее самоубийство, обязательно должно быть вменяемым. Если лишает себя жизни лицо, неспособное понимать значение своих действий и руководить ими, то такая смерть не должна относиться к самоубийству» [2], — заключают С. В. Бородин и В. Б. Малинин в своей монографии.
Подводя промежуточный итог, весьма обоснованным кажется вывод о том, что склоняемое лицо, находящееся в беспомощном состоянии не способно совершить самоубийство, так как не способно понимать характер и значение совершаемых с им действий, направленных на лишение себя жизни. Казалось бы, УК РФ предусматривает возможность привлечения к уголовной ответственности в качестве исполнителя лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, или иных обстоятельств предусмотренных УК РФ. В анализируемой ситуации можно проследить соответствие сразу двум положениям ч. 2 ст. 33 УК РФ. Первым таким обстоятельство выступает положение ст. 8 УК РФ, предусматривающей в качестве основания для уголовной ответственности совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ. Между тем, уголовный закон не содержит в своей особенной части статьи, предусматривающей ответственность за суицид. В качестве второго обстоятельства выступает беспомощное состояние лица, обусловленное его малолетним возрастом или психологическим расстройством, прямо предусмотренное ч. 2 ст. 33 УК РФ в качестве основания привлечения в качестве исполнителя лицо, совершившее преступление посредством использования малолетнего или невменяемого лица. По мнению Г. Н. Борзенкова, высказанному задолго до принятия Закона: «доведение до самоубийства или склонение к самоубийству малолетнего ребенка или психически больного, не отдающих отчета в своих действиях, следует рассматривать как убийство путем опосредованного причинения смерти и квалифицировать по ч. 1 или 2 ст. 105 УК РФ”. [3]
Скорее всего, читатель уже задается вопросом, в чем же проблематика квалификации склонения к совершению самоубийства лиц, находящихся в беспомощном состоянии, ведь ученые в большинстве своем сошлись во мнении о квалификации данного деяния по п. «В» ч. 2 ст. 105 УК РФ- убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии. Помимо доктрины, по данному вопросу имелась судебная практика, так приговором Красносельского районного суда, города Санкт-Петербурга Лебедев был признан виновным в убийстве. Из обстоятельств уголовного дела следует, что осужденный в течение года неоднократно предлагал своей жене, больной шизофренией, покончить с жизнью самоубийством, что она в итоге и сделала, поскольку жертва находилась в беспомощном состоянии, не обладала силой воли и не руководила своим поведением [4].
Законодатель на этот счет имеет собственное, отличное от доктринального мнение.
Согласно действующей редакции УК РФ, его ч. ч. 3 и 5 ст. 110.1 предусмотрена уголовная ответственность за склонение к совершению самоубийства несовершеннолетних лиц, или лиц заведомо для виновного находящихся в беспомощном состоянии. Закон, введя в УК РФ ст. 110.1 не только устранил правовой пробел, но и создал коллизию между п. «В» ч. 2 ст. 105 и ч. 5 ст. 110.1 УК РФ.
Представляется, что данный результат является законотворческой ошибкой ввиду спешки законодателя при разработке Закона, ведь, как следует из пояснительной записки к последнему: «Новые виды склонения к совершению самоубийства или содействия совершению самоубийства не прогнозировались ранее наукой, не были своевременно оценены» [5], хотя, в данной статье уже приведены мнения ученых, опередивших законодателя в данной проблеме почти на десятилетие. В поддержку данной точки зрения свидетельствует специфика объективной стороны ст. 110.1 УК РФ, потому как ввиду особенностей склонения, то есть действий, направленных на возбуждение у другого лица желания совершить самоубийство, последнее (склонение) может быть осуществлено только в отношении лица, способного принимать осознанное, волевое решение по лишению себя жизни. Кроме того прошло уже 4 года с момента данных изменений, в течение которых в УК РФ неоднократно вносились изменения и законодатель имел возможность исправить данную ошибку.
Ввиду отсутствия разъяснений высших судебных инстанций, судам не остается ничего иного, кроме как привлекать лиц, виновных в склонении или содействии совершению самоубийства малолетних и лиц, находящихся в беспомощном состоянии по соответствующей части ст. 110.1 УК РФ. В связи с этим можно предложить следующий комплексный путь разрешения данной коллизии. Посредством внесения изменений в УК РФ, исключить коллизионные признаки из ст.ст. 110, 110.1 УК РФ. С учетом разработанности доктрины «встать на новые(правильные) рельсы» судам не представит никакой сложности. Второй частью вышеуказанного комплекса, в целях обеспечения правильного и единообразного применения уголовного закона, видится необходимым внести соответствующие изменения в Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве», разъясняющие необходимость квалификации доведения до самоубийства, склонения, или содействия совершению самоубийства несовершеннолетнего, либо лица, находящегося в беспомощном состоянии, повлекшее самоубийство несовершеннолетнего, либо лица, находящегося в беспомощном состоянии, по п. «В» ч. 2 ст. 105 УК РФ, то есть как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии.
Литература:
- Трунов Д. Г. Определение суицида: поиск критериев // Суицидология. 2016. № 1(22). С. 67.
- Бородин С. В., Малинин В. Б. Убийство — общая характеристика: монография. СПб.: МИЭП при МПА ЕврАзЭС, 2013. С. 159.
- Борзенков Г. Н. Преступления против жизни и здоровья: закон и правоприменительная практика: Учебнопрактическое пособие. М., 2008. С. 165.
- Дело № 2–337. Архив Красносельского федерального районного суда г. СанктПетербурга за 1999 г. Цит. по: Бородин С. В. Преступления против жизни. М., 1999. С. 162.
- Пояснительная записка к проекту федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части установления дополнительных механизмов противодействия деятельности, направленной на побуждение детей к суицидальному поведению»
