В настоящей статье рассматриваются п. Г ч. 3 ст. 158 и ст. 159.3 Уголовного Кодекса российской Федерации (далее — УК РФ), а именно проведен анализ преступлений таких как мошенничество с применением электронных средств платежа, а также изменения, касающиеся данных статей.
Ключевые слова: хищение, мошенничество, безналичные денежные средства, объективная сторона.
В настоящее время достаточно распространенным является расчет безналичными денежными средствами, что само собой стало не осталось без внимания преступников. Из формулировки ч. 3 ст. 158 УК РФ можно сделать вывод о необходимости разделения таких составов как кража средств с банковских счетов от состава правонарушения, который заложен в ст. 159.3 УК РФ кража либо мошенничество.
Федеральным законом от 23.04.2018 № 111-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» в главу 21 УК РФ были внесены изменения. Часть 3 ст. 158 УК РФ дополнилась нововведением, а конкретно новым признаком стало хищение с банковского счета. Вместе с редакцией указанной статьи изменена ч. 1 ст. 159.3 УК РФ [3].
П. «Г» ч. 3 ст. 158 УК РФ и ст. 159.3 УК РФ схожи между собой, а если конкретно, то предметом — электронные средства платежа. Разграничение между преступлениями проводится по способу совершения правонарушения. Мошенничество подразумевает под собой наличие физического лица, ведь для квалификации преступления необходим субъект, который подвергается обману или злоупотреблению доверием.
Из пояснительной записки к законодательству [2] следует, что предпосылкой таких нововведений послужила острая необходимость в связи с распространением преступлений связанных с хищением средств с банковских счетов и электронных денежных средств.
Согласно уголовному законодательству кража подразумевает под собой тайное хищение чужого имущества, а под мошенничеством понимается хищение чужого имущества, либо приобретения права на имущества путем злоупотребления доверием или же при помощи обмана.
Из вышеуказанного можно сделать вывод о том, что составы преступлений, предусмотренные п. «Г» ч. 3 ст. 158 УК РФ и ст. 159.3 УК РФ различаются по способу совершения преступления.
Согласно п. «Г» ч. 3 ст. 158 УК РФ способами кражи не может являться незаконное воздействие программных средств на программное обеспечение компьютерных систем и подлог. К правонарушениям указанной статьи можно отнести действия, которые связаны с изъятием безналичных денежных средств с использованием заранее полученной конфиденциальной информации о владельце платежной карты, сим-карты и все случаи применения электронного средства платежа для хищения безналичных средств, в том числе действия, которые можно рассматривать в качестве мошенничества по ст. 159.3 УК РФ.
Таким образом можно сказать, что нельзя считать метод обмана совершения преступления указанный в ст. 159.3 УК РФ в качестве признания и его выделения в качестве мошенничества.
Можно считать, что обманный метод совершения правонарушения, содержащегося в ст. 159.3 УК РФ, не может служить критерием для выделения и признания его мошенничеством. В рассматриваемом случае изъятие денежных средств происходит при помощи электронного средства, например, кредитной карты, компьютерной техники, а также терминалы для безналичной оплаты товара.
В последнем примере работник торговой организации всего лишь дает возможность преступнику воспользоваться терминалом для перевода денежных средств при этом сотрудник не знает истинного владельца платежной карты.
В своем Постановлении Верховный Суд Российской Федерации указал на то, что «состав мошенничества не образуется в случае с хищением денежных средств с использованием заблаговременно украденной или же фальшивой платежной карты. Это относится к случаям снятия денежных средств с использованием банкомата, в отсутствии уполномоченного сотрудника банка» [1].
В рассматриваемом случае применяться квалификация п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ, это вызвано действиями самого преступника ведь его действия осуществляются тайно, в отсутствии владельца карты или же другого лица.
В то время как целью мошенничества можно считать введение в заблуждение, обману лица для побуждения последнего к действиям связанными с передачей денежных средств по собственной воле злоумышленнику, в отсутствии желания у потерпевшего возразить против указанной передачи.
Приговором Асиновского городского суда от 29.07.2020 по делу № 1–91/2020 Карпович признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. г ч. 3 ст. 158 УК РФ. Так находясь дома, у своего знакомого В. обнаружил на холодильнике банковскую карту ПАО «Сбербанк России», выпущенную на имя В., а также телефон, к которому была подключена услуга «Мобильный банк», и управляя им, осуществил перевод денежных средств в свое владение и скрылся с места совершения преступления [5].
Также в своем Постановлении Верховный Суд Российской Федерации указал, что под квалификацию преступления по ст. 159.3 УК РФ подпадают действия преступника, при которых он совершает хищение при помощи введения в заблуждение другого лица, а конкретнее сообщает ему заведомо ложную информацию о собственнике карты, о правомерных основаниях приобретения указанной карты или же умалчивает о противозаконном владении картой.
Из вышеуказанного можно сделать вывод о том, что злоумышленник использует банковскую карту, принадлежащую другому лицу, сообщает ложную информацию или же, наоборот, скрывает эту информацию от работника кредитной, торговой или иной другой организации и использует денежные средства с карты по своему усмотрению.
Как отмечает П. С. Яни, в судебной практике встречаются случаи квалификации судами преступлений, связанных с оплатой товаров в магазине незаконной полученной банковской картой по п. «Г» ч. 3 ст. 158 УК РФ. В своих решениях суды ссылаются на то, что сотрудник организации, принимающей карту, не знает о факте незаконности использования карты и об обмане, так как не знает настоящего владельца банковской карты.
В такой ситуации можно сказать, что при предоставлении карты работнику организации без документов, удостоверяющих личность, её держатель не обманывает и не вводит в заблуждение сотрудника, хоть он и скрывает свою личность [9, с. 30–35].
Так, согласно приговору Северского городского суда по делу № 1–143/2020 от 30.07.2020 г., Емельянов признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. г ч. 3 ст. 158 УК РФ. Подсудимый из корыстных побуждений с целью хищения чужого имущества похитил из сумки А. банковские карты ПАО «ВТБ», и ПАО «Сбербанк России». После содеянного Емельянов просил знакомого М., который не знал о преступных намерениях Емельянова, осуществить снятие денежных средств с банковских карт. М. согласился и осуществил снятие денежных средств [4].
К квалификации преступления в виде кражи можно отнести ситуацию, когда преступник получает в свое распоряжение денежные средства с карты, принадлежащей иному лицу, либо при использовании фальшивой карты.
Исходя из наказания, указанного в ч. 3 ст. 158 УК РФ к краже в крупном размере можно приравнять тайное хищение безналичных и электронных денежных средств, хоть хищение и наличных, и безналичных, и электронных денежных средств по своему характеру и степени общественной опасности идентичны.
При внесении изменений в 2018 году произошло уравнивание максимальных наказаний за кражу денежных средств с банковского счета, электронных денежных средств, а также за компьютерное мошенничество, связанное с подобным квалифицирующим признаком. И если по п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ наказание в виде лишения свободы составляет 6 лет, то по ч. 1 ст. 159.3 УК РФ — всего 3 года, что представляется несправедливым при тайном хищении сумм меньшего размера. Хотелось бы отметить, что банкомат возможно приравнять к электронному средству платежа, «ведь он подразумевает под собой электронную передачу денежных средств оператору» [6, с. 22–32].
В случаях, когда преступник получает личные данные владельца карты (номер карты, пароль и т. п.) обманным путем, Верховный Суд Российской Федерации предлагает относить такие случаи к краже.
Хотя в связи с введением п. «Г» ч. 3 ст. 158 УК РФ сразу появился вопрос о необходимости вменения данного признака в подобных ситуациях.
Ситуации, когда преступник завладевает денежными средствами путем перевода их на собственную карту с использованием устройства потерпевшего, Верховный Суд Российской Федерации относит их к краже, хоть владелец устройства и был введен в заблуждение.
Разграничением мошенничества в области компьютерной информации и «компьютерной кражи» служат действия виновного, а именно действия, которые можно было бы охарактеризовать как «компьютерный взлом» [8, с. 16–22].
В подобных ситуациях нельзя исключать применение особых программ, которые позволяют тайно подключаться к системам интернет-банка либо мобильного банка или создавать обманные сайты, при которых у преступника имеется возможность распоряжаться денежными средствами иных лиц.
Указанный случай не относится к ситуациям, при которых заведомо ложная информация распространяется в информационно-телекоммуникационной сети, что должно квалифицироваться как мошенничество. В рассматриваемом случае лицо вводится в заблуждение и по собственному желанию переводит денежные средства преступнику.
К методам мошенничества с использованием компьютерной техники можно отнести взлом паролей, кражу банковских реквизитов, таким образом «виновное лицо умышленно осуществляет доступ к защищенной информации, не имея на это правомочий» [7, с. 110–115].
Из всего вышеуказанного можно сделать вывод о том, что в настоящее время проблематичным остается разграничение кражи с банковского счета и мошенничества с применением электронных средств платежа, сюда же можно отнести мошенничество в области компьютерной информации, совершенного с банковского счета, в силу схожести предмета посягательства и метода его совершения.
Для решения указанной проблемы можно попробовать исключить из Уголовного Кодекса Российской Федерации рассматриваемые статьи и дополнить его новой статьей под названием «Хищение с использованием информационных технологий». Исходя из самого названия можно понять, что оно объединяет в себе все формы хищения по признакам и способам их совершения, что повышало бы степень общественной опасности содеянного преступления.
Литература:
- Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате».
- Пояснительная записка «К проекту федерального закона «О внесении изменений в Уголовный Кодекс Российской Федерации (в части усиления уголовной ответственности за хищение денежных средств с банковского счета или электронных денежных средств)» // СПС «КонсультантПлюс»
- Федеральный закон «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» от 23.04.2018 № 111-ФЗ
- Приговор Северского городского суда от 30.07.2020 по делу № 1–143/2020
- Приговор Асиновского городского суда от 29.07.2020 по делу № 1–91/2020
- Абрамова Е. Н. Электронное средство платежа как комплексный объект гражданских прав // Банковское право. 2018. № 1.
- Бархатова Е. Н. Особенности квалификации мошенничества в сфере компьютерной информации и его разграничение с иными составами преступлений // Современное право. 2016. № 9.
- Шарапов Р. Д. Постановление Пленума Верховного Суда России «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»: заметки на полях // Криминалистъ. 2018. № 4.
- Яни П. С. Мошенничество с использованием электронных средств платежа // Законность. 2019. № 4.
