В статье производится анализ популярных российских мультфильмов из серии «Три богатыря» как синкретического произведения массового искусства, опираясь на теоретический материал из эссе Рихарда Вагнера.
Ключевые слова: искусство, Вагнер, богатырь, мультфильм, народ, синтез.
Эссе Рихарда Вагнера «Произведение искусства будущего» принято обсуждать в общественно-политическом ключе. Акцент ставится на эстетической утопии, на том, как идеальное произведение искусства поможет в формировании общества социальной справедливости. Однако прошло уже более 170 лет, человечество сделало большой скачок, и эссе Вагнера законсервировалось в своём времени, в середине XIX века. А ведь трактат наполнен надеждами и взглядом в будущее, и использовать его только как пособие по эстетике XIX века — значит упускать дух этого произведения. В рамках нашего эссе мы рассмотрим культовый цикл российских мультипликационных фильмов «Три Богатыря» через призму текста Вагнера. Это позволит нам ответить на вопрос, насколько произведение искусства XXI века соотносится с идеями немецкого композитора, высказанными в середине XIX века. Вагнер строит своё «Произведение искусства будущего» на двух столпах — синтезе искусств и близости к народу. Мы рассмотрим эти категории сначала в контексте эссе Вагнера, а затем в контексте «Трёх Богатырей».
Центральной темой «Произведения искусства будущего» является тема синтеза искусств. Вагнер использует немецкий термин «Gesamtkunstwerk» — объединённое произведение искусства. Этот термин не применим к современным реалиям, поскольку он находится в конкретном историческом контексте и имеет свои хронологические границы. Однако мы можем взять идею, лежащую в корне этого понятия. Вагнер пишет, что виды искусства должны взаимодействовать друг с другом подобно любви — через взаимопроникновение и взаимное признание, разрушая любые границы [1, c.16]. Окончательный и предельный синтез на равных правах — вот краеугольный камень трактата Вагнера. Композитор дополняет эту идею своей теорией драмы: «Высшей формой искусства является драма: она может достичь своего предельного развития в том случае, если каждый вид искусства будет присутствовать в ней в своем предельном развитии [1, c.57]». Драма уже является слиянием поэзии, архитектуры, живописи и скульптуры, и Вагнер добавляет в неё музыку, наполняя драму глубиной интимных переживаний человеческой души. Крупнейший деятель советской культуры Алексей Лосев в одной из своих работ, посвященных Вагнеру пишет: «Мы бы сказали, что, с точки зрения последующего Вагнера, музыкальная драма с ее актерами, певцами и оркестром есть не что иное, как символ всей космической жизни со всей присущей ей органической и структурной необходимостью [3, c.14]». Для середины XIX века музыкальная драма представляла собой безусловный идеал синтеза искусств, но прошло время, и появились кино и мультипликация, перформансы и инсталляции, цифровое искусство, а вместе с ними разговор о важности синтеза разных видов искусства обновлялся новыми аспектами.
Почему же мы обращаемся именно к мультипликации? Мультипликация — экранный синтетический вид искусства. Базой для неё служит графика. Анимационное искусство полностью зависит от технической возможности сделать стоп-кадр [2, c.113–122]. Этот стоп кадр представляет собой графику или живопись в зависимости от техники анимации. Следующим уровнем синтеза является музыка. Затем литература и поэзия. Однако самым важным является то, что анимация оживляет графику. Появляются персонажи, в которых вкладывается некая идея, «душа». И вместе с этой «душой» в мультфильмах появляется танец и драма, персонажи фактически выполняют функции живых актёров, в мультипликации присутствуют приёмы кино, такие как смена ракурса и актёрская игра. Архитектура и скульптура так же появляются в мультипликации, но не в полной мере. Здесь синтез подобен тому, что мы наблюдали в музыкальной драме Вагнера. Эти виды искусства безусловно присутствуют, но в виде декорации или же некой реминисценции.
Безусловно, все представленные виды искусства присутствуют и в «Трёх Богатырях», но широта синтеза в этом цикле этим не ограничиваются. «Три Богатыря» представляют собой интертекст, в мультфильмах мы постоянно находим цитаты и аллюзии к различным произведениям искусства. Наиболее известны цитаты из фильмов советской эпохи: «А тебя, Добрыня, я попрошу остаться» — говорит князь Киевский Добрыне Никитичу после совещания насчёт поиска царевны Забавы [4]. Данная фраза является прямой отсылкой к фразе Мюллера из фильма «17 мгновений весны»: «Штирлиц! А вас я попрошу остаться ещё на одну минуточку» [5]. В этом же мультфильме мы встретим фразу: «А теперь Горбатый, я сказал, Горбатый», обращенную к верблюду [4]. Сразу же считываем цитату из «Место встречи изменить нельзя» [6]. В серии мы находим отсылки и к более современным, но не менее популярным российским фильмам. «Не мы такие, жизнь такая» [7] — говорят бандиты из шайки Соловья-Разбойника, таким же оправданием пользовались и герои фильма «Бригада» [8]. В мультфильмах присутствуют немногочисленные, но очень яркие цитаты из русской классической литературы, музыки и живописи. Баба Яга забавляет зрителя отсылками к сказке Пушкина[1] и повести Гоголя[2], Конь Юлий произносит прямую цитату из стихотворения Чуковского[3]. В сцене, открывающей мультфильм «Три Богатыря и Наследница престола», звучит цитата из оперы А. Бородина «Князь Игорь» [11]. На протяжении всего цикла мультфильмов зритель наблюдает аллюзии к картине В. Васнецова «Богатыри». Также мы видим несколько интертекстуальных маркеров в виде исторических фактов. Фраза князя Киевского «Русские не сдаются!» [7] отсылает нас к Первой мировой войне и героической обороне крепости Осовец, а предложение Коня Юлия «сжечь Киев и организованно отступить» [10] намекает на известные события Отечественной войны 1812 года. Тем самым мультфильм очень прочно связывается с российской культурой в целом и с различными её шедеврами в отдельности.
Однако наибольшее количество интертекстуальных маркеров направлены на стирание исторической дистанции между современным миром и Киевской Русью X века. Например, во фразе «Животина казённая, на балансе числится» [7] наблюдается весьма комичный, но очень удачный синтез устаревшего слова и современного канцеляризма. Глядя на книгу «Поколение Х» [9], зритель сразу вспоминает о современной теории поколений, а выпавшая из неё фотография Шамаханской Царицы с надписью «Привлекательная царица познакомится с князем средних лет для серьёзных отношений» [9] напоминает нам о современных сайтах знакомств. Последняя отсылка интересна ещё и тем, что является письменным вербальным интертекстуальным маркером в пространстве мультфильма. В итоге мы наблюдаем поразительный синтез, который, кстати, смотрится весьма органично: мультфильм сам по себе связывает множество видов искусства, которые гармонично сосуществуют, кроме того добавляется ещё и интертекст, который дополнительно усиливает эксплицитные связи с другими видами искусства, а стирание исторической дистанции погружает нас в пространство некой вечной актуальности.
Возвращаясь к эссе Вагнера, мы обратимся к роли народа. «Изобретательны не вы, интеллектуалы, — изобретателен народ, потому что к изобретательности его побуждает нужда: все великие изобретения — дело народа, изобретения интеллектуалов — лишь порождение, а то и искажение великих народных изобретений [1, c.24]». В народе Вагнер видит великую созидательную силу. И эта сила должна стать творцом искусства будущего [1, c.66]. Это искусство будет не прихотью и модой отдельных интеллектуалов, но необходимым общим делом. Легендарные произведения Вагнера, такие как «Тристан и Изольда», цикл «Кольцо Нибелунга», «Летучий Голландец» и многие другие, подчеркивают важность фольклора и мифа для композитора. По Вагнеру народ создавал эти истории, не руководствуясь ничем, им двигала лишь внутренняя необходимость [1, c.68]. Только таким должен быть генезис искусства будущего, оно должно подобно природе «порождать и творить непроизвольно и непреднамеренно, подчиняясь лишь необходимости [1, c.10]».
Последняя часть кажется нам наиболее утопичной. В современном мире трудно подумать о чём-то существенном, что возникает непроизвольно. Ресурсы ограничены, а понимание о необходимости и умеренности не сформировано. Однако мы можем проследить линию народа в серии мультфильмов «Три Богатыря». Главными героями предстают персонажи былинного древнерусского эпоса и сам русский народ. Архетипический образ богатыря трансформируется в условиях постмодерна, но всё-таки во главе остаются традиционные нормы морали, культурное наследие предков, народные корни. Использование фольклора, как мы знаем, является благотворной почвой, которая помогает связать произведение искусства с народом. Укрепляют эти связи цитаты и отсылки к культовым произведениям культуры, их мы уже разобрали ранее. В итоге создаётся ощущение того, что мультфильм — это вполне закономерная рефлексия сегодняшнего народа на тему русской культуры. Необходимо обратить внимание и на то, что многочисленные цитаты из популярной культуры поддерживают доступность мультфильмов широким массам. Формат мультфильма лёгок к восприятию, приёмы понятны, интертекстуальные маркеры считываются. Народный по содержанию, воспринимаемый народом, но не народный по генезису — вот к чему можно свести вопрос народа в серии.
И вот перед нами произведение, в котором синтез искусств вполне соответствует духу Вагнера, при этом зритель воспринимает мультфильм в целом, не стремится (да и не может) разобрать его на отдельные виды искусства. Интертекстуальность ещё больше опутывает зрителя сетями цитат и аллюзий, и вот перед нами уже нечто большее, чем простая анимация. Тема у «Трёх Богатырей» тоже благодатная, народный эпос сразу же переводит мультфильм в сферу необходимого, но никак не излишнего. Создатель, правда, не народ, но «содружество художников». А маэстро Вагнер допускал «содружество художников» в роли автора искусства будущего [1, c.63]. Только вот ради всенародной любви и коммерческого успеха создатели мультфильмов очень многое позаимствовали у массовой культуры. Цикл не создаёт нового, не моделирует культурное пространство вокруг себя, он способен лишь транслировать определенные идеи и морально-нравственные ориентиры. Не остаётся пространства для размышлений, для созидания — зритель лишь поглощает готовый продукт, хотя его здорово занимают мостики между разными видами искусства. Однако Вагнер подразумевал совершенно иное. Его произведение искусства будущего формирует культурное, политическое и общественное пространство вокруг себя. Оно способно зажечь бесконечные народные массы на Революцию, которой когда-то горел сам Вагнер. Оно призвано создать новый мировой порядок. Оно является универсальным человеческим благом во имя изображения совершенной человеческой природы. Безусловно глобализация, трансгуманизм, метамодерн делают шаги в этом направлении, с каждым днём человечество приближается к созданию чего-то действительно соразмерного идеям Вагнера, чего-то, что преобразит наш мир навсегда. И торопиться, наверное, не стоит, ведь будущее ещё впереди.
Литература:
- Вагнер Рихард. Произведение искусства будущего. СПб: Ленанд, 2018.
- Галкина М. А. Проблемы синтеза экранных видов //Актуальные проблемы экранных и интерактивных медиа. — 2019.
- Лосев А. Ф. Исторический смысл эстетического мировоззрения Рихарда Вагнера //Вагнер Р. Избранные работы. М. — 1978. — Т. 3.
- Мультфильм «Добрыня Никитич и Змей Горыныч», 2006, реж. И. Максимов.
- Фильм «17 мгновений весны», 1973, реж. Т. Лиознова.
- Фильм «Место встречи изменить нельзя», 1979, С. Говорухин.
- Мультфильм «Илья Муромец и Соловей-разбойник», 2007, реж. В. Торопчин.
- Фильм «Бригада», 2002, реж. А. Сидоров.
- Мультфильм «Три богатыря и Шамаханская царица», 2010, реж. С. Глезин.
- Мультфильм «Три богатыря: ход конём», 2014, реж. К. Феоктистов.
- Мультфильм «Три богатыря и наследница престола», 2018, реж. К. Бронзит.
[1] «Не хочу я быть фрейлиной, фу, фрейлина какая-то, стану-ка я сразу царицей» - говорит Баба Яга в мультфильме «Три Богатыря: ход конём» (2014, реж. К. Феоктистов). Эта фраза является аллюзией на старуху из сказки А. Пушкина «Золотая рыбка».
[2] «Ну всё, я вас породила, я вас и убью» - говорит Баба Яга, в том же мультфильме. Напоминает зрителю знаменитую фразу Тараса Бульбы.
[3] «Прилетели комарики на воздушном шарике» - возмущается конь Юлий в «Трёх богатырях: ход конём» (2014, реж. К. Феоктистов), когда в город прибывают подручные Колывана, напрямую цитируя стихотворение К.Чуковского «Тараканище».
