В работе проанализированы основные подходы к пониманию правового статуса арбитражного управляющего, выявлены недостатки рассматриваемых теорий, сформулирован собственный вывод.
Ключевые слова: арбитражный управляющий, теория.
Арбитражный управляющий является значимой фигурой в процедуре банкротства. Он является составной частью механизма несостоятельности (банкротства). Поэтому определение правового статуса арбитражного управляющего имеет большое значение, как в теории, так и в практике.
Правовой основой регулирования института арбитражного управляющего являются положения, закрепленные в Федеральном законе от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Так, согласно статье 20 Федерального закона № 127, арбитражным управляющим признается гражданин Российской Федерации, являющийся членом одной из саморегулируемых организаций арбитражных управляющих [1]. Однако на основании положений указанного закона не представляется возможным сделать однозначный вывод о правовом статусе арбитражного управляющего. И в юридической науке данный вопрос является проблемным, поскольку не сложилось единого понимания правового статуса арбитражного управляющего. В настоящее время в теории выделяют несколько различных подходов к пониманию его правового статуса. Существующие подходы нуждаются в тщательном анализе, поскольку каждая теория имеет определенные достоинства и недостатки.
Первая теория — это теория представительства. Она является достаточно распространенной. Согласно данной теории, арбитражный управляющий выступает в качестве представителя. При этом мнения о том в качестве представителя, какой из сторон выступает арбитражный управляющий, также различаются. Так, по мнению М. Телюкиной наиболее адекватной формой правоотношений между должником и арбитражным управляющим является институт представительства. Управляющий при этом рассматривается как законный представитель должника, который презюмируется добросовестным [2]. Некоторые авторы рассматривают арбитражного управляющего как представителя кредиторов, или одновременно должника и кредиторов.
Многие авторы подвергают данную теорию критике. Так, например, доктор юридических наук, профессор В. Ф. Попондопуло считает, что арбитражный управляющий никого не представляет (ни должника, ни кредиторов, ни суд), он действует от своего имени в пределах полномочий, прав и обязанностей, определенных законом [3, с. 97]. А ШишмареваТ.П. в обоснование своей позиции отмечает, что арбитражный управляющий действует не только в интересах должника, но и в интересах кредиторов должника, а также в публичных интересах. Кроме того, внешний и конкурсный управляющие иногда действуют от своего имени, что не является характерным для института представительства, а иногда от имени должника [4, с. 38].
Также в научной литературе можно встретить теорию доверительного управления, которую поддерживают такие ученые-правоведы, как В. Ф. Попондуло, В. А. Дозорцев, А. А. Мохов. В соответствии с рассматриваемой теорией между должником и арбитражным управляющим возникают отношения доверительного управления. Но, на наш взгляд, данная теория справедливо подвергается критике. Согласно абзацу 2 пункту 2 статьи 1026 ГК РФ [5] договор доверительного управления может возникнуть в силу закона, в случаях прямого указания на лицо, осуществляющее функции учредителя управления. Однако, в Федеральном законе № 127 «О несостоятельности (банкротстве)" от 26.10.2002 № 127-ФЗ нет такого указания, и в ГК РФ тоже. Кроме того, различаются и цели у доверительного управляющего и арбитражного управляющего. Главная цель арбитражного управления — это удовлетворение за счет имущества требований кредиторов, а не извлечение дохода от имущества как при доверительном управлении.
Также следует обратить внимание и на то, что в случае банкротства учредителя доверительного управления (гражданина-предпринимателя) договор прекращается (абзац 7 пункт 1 статья 1024 ГК), поскольку имущество банкрота передается в конкурсную массу (пункт 2 статьи 1018 ГК). В противном случае было бы логично утверждать, что доверительное управление «перетекает» в арбитражное управление, к которому присоединяются новые кредиторы.
Интересной точки зрения придерживается В. И. Белоликов. Он считает, что права арбитражного управляющего «можно отнести к ограниченным вещным правам [6, с. 130]. Однако данная позиция не встретила сторонников. Арбитражный управляющий, осуществляя свои полномочия, действует не в своем, а в чужом интересе, что не присуще вещно-правовым отношениям. Кроме того, неясно, к какому виду ограниченного вещного права можно было бы отнести право внешнего и конкурсного управляющего на имущество неплатежеспособного или несостоятельного должника.
Еще одна теория, которую выделяют в юридической науке — теория трудового договора. Так, арбитражный управляющий признается работником, заключившим трудовой договор. Как и ранее рассмотренные теории, данная теория не лишена недостатков. Арбитражный управляющий не является работником суда, не заключает трудовой договор с должником, действует самостоятельно, а не по заданию работодателя, что присуще трудовым отношениям, его деятельность не является трудовой функцией, она гораздо сложнее. Таким образом, данные аргументы позволяют сделать вывод о том, что отношения между должником и арбитражным управляющим не следует рассматривать как трудовые. В практике арбитражных судов также поддерживается данная точка зрения. Например, в Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 07.02.2018 № Ф05–4461/2016 по делу № А40–175373/2009 отмечено, что вознаграждение арбитражного управляющего, в свою очередь, не регулируется нормами трудового права [7].
В пункте 5 Постановления Пленума ВАС РФ от 25.12.2013 № 97 «О некоторых вопросах, связанных с вознаграждением арбитражного управляющего при банкротстве» разъяснено, что правовая природа вознаграждения арбитражного управляющего носит частноправовой встречный характер.
По мнению ряда авторов, таких как Е. В. Богданов, Ю. Б. Тай арбитражный управляющий выполняет публичные функции. То есть он — лицо, назначаемое судом от имени государства и контролируемое государством посредством суда, следовательно его по своему правовому положению следует приравнять к должностному лицу. По данному вопросу следует согласиться с мнением судьи Л. А. Крыжской, что «осветив правовые аспекты правового положения арбитражного управляющего и государственного служащего, можно найти больше отличий в их статусе, нежели схожих моментов» [8, с. 32].
Кроме указанных выше теорий некоторые авторы предлагают свои особые точки зрения по данному вопросу. Например, Т. П. Шишмарева, критикуя вышеизложенные точки зрения, предлагает рассматривать правовой статус в зависимости от стадии процедуры банкротства. А Е. Г. Дорохина считает, что арбитражный управляющий по своей сути является субъектом привилегированных профессий, наряду с адвокатами, нотариусами, аудиторами, выполняющих особые социально значимые функции и не преследующие цели извлечения прибыли [9, с. 68].
Таким образом, единого подхода к пониманию правового статуса не сложилось. На наш взгляд, из вышерассмотренных теорий нельзя выделить какую-либо одну. Каждая из них имеет определенные недостатки и вполне обоснованно подвергается критике, что подтверждается и судебной практикой. Но, несмотря на все различные подходы, следует отметить, что арбитражный управляющий имеет особый правовой статус и обладает специфическими правами и обязанностями.
Литература:
- Федеральный закон от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // Собрание законодательства Российской Федерации. — 28 октября 2002 г. — № 43. — Ст. 4190.
- Телюкина М. Полномочия конкурсного управляющего и теоретические проблемы определения его статуса // Юридический мир. 1999. № 1 -2. // СПС «Консультант Плюс» (дата обращения 22.11.2021г)
- Попондопуло В. Ф. Конкурсное право: правовое регулирование несостоятельности (банкротства ) : Учебное пособие. М., 2001. С
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 01.07.2021) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 5. ст. 410.
- Шишмарева Т. П. Правовой статус управляющих в процедурах несостоятельности в России и Германии // Арбитражный и гражданский процесс. 2006. № 7. С. 38
- Белоликов А. Фигура арбитражного управляющего // Право и экономика. 2004. № 12.
- Постановление Арбитражного суда Московского округа от 07.02.2018 № Ф05–4461/2016 по делу № А40–175373/2009// [Электронный ресурс]. — Доступ из официального сайта Арбитражного суда Московского округа (дата обращения 22.11.2021 г)
- Крыжская Л. А. Является ли арбитражный управляющий государственным чиновником? // Арбитражный управляющий. 2011. № 6.
- Дорохина Е. Г. Проблемы предпринимательской деятельности арбитражного управляющего. Правоведение. 2004. № 1.
