Научная статья посвящена вопросам уголовно-правового стимулирования института деятельного раскаяния на территории российского государства. Автор на основании изучения юридической литературы, положений действующего законодательства и официальных статистических данных выявил ряд проблем, препятствующих на сегодняшний день применению данного института, и предложил пути их решения.
Ключевые слова: деятельное раскаяние, уголовное законодательство, уголовная ответственность, освобождение, институт, стимулирование.
Деятельное раскаяние представляется возможным определить как искреннее сожаление лица, подозреваемого либо же обвиняемого в совершении какого-либо уголовно-наказуемого деяния, признание вины в его непосредственном совершении, в реальной действительности подтвержденные соответствующими позитивными действиями, носящими добровольный характер, регламентированными действующим уголовным законодательством, по своему характеру направленными на прекращение длящегося преступления либо же способствование должностным лицам органов предварительного расследования в обнаружении, расследовании и последующем раскрытии как собственных, так и иных различных общественно опасных действий и бездействий, включая деяния соучастников, а также аналогичные действия, касающиеся ликвидации, снижения наступивших негативных последствий [1, ст. 47–50].
Частью 1 статьи 75 Уголовного кодекса РФ в настоящее время урегулировано нормативное положение, в соответствии с которым лицо, которое по тем или иным причинам допустило совершение уголовно-наказуемого деяния небольшой или же средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности при наличии совокупности условий, а именно: такому лицу необходимо добровольно явиться с повинной, стремиться всеми своими действиями способствовать расследованию и раскрытию произошедшего преступления, возместить возникший ущерб либо иным каким-либо образом загладить причиненный вред. Кроме того, освобождение лица, подозреваемого или же обвиняемого в совершении преступления, в связи с деятельным раскаянием возможно лишь в том случае, когда такой субъект в реальной действительности перестает быть общественно опасным [2, ч. 1 ст. 75].
Представляется необходимым также акцентировать внимание на том обстоятельстве, что в силу части 2 статьи 75 Уголовного кодекса РФ лицо, которое допустило совершение преступления иной категории, в частности, тяжкого либо же особо тяжкого уголовно-наказуемого деяния, может быть освобождено от уголовной ответственности по причине деятельного раскаяния только лишь в специальных случаях, которые в обязательном порядке должны быть урегулированы в различных статьях Особенной части действующего уголовного закона [2, ч. 2 ст. 75].
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что исследуемое основание для освобождения лица от уголовной ответственности связано с наступившими переменами в его поведении, которые в реальной действительности носят существенный характер и подтверждают отсутствие вероятности продолжения осуществления им преступной деятельности. Об этом также свидетельствует соответствующий комплекс обстоятельств, который по своей внутренней правовой природе направлен на изменение нравственно-юридической оценки личности лица, привлекаемого в урегулированном законом порядке к уголовной ответственности, с позиции его общественной опасности.
Обращаясь к судебной статистике, видится возможным отметить, что применение институт деятельного раскаяния на практике с каждым годом заметно снижается. Так, если в 2017 году производство по уголовным делам было прекращено по причине деятельного раскаяния лица в 15 000 случаях, то в 2018 году — в 14 258 случаях, в 2019 году — в 11 882 случаях, в 2020 году — в 10 453 случаях [3]. Представляется, что вышеизложенные статистические данные обусловлены, во-первых, недостатками в правовой регламентации исследуемого института, во-вторых, обвинительным уклоном, имеющим место в деятельности всей правоохранительной системы, в том числе и судах.
В самом общем виде обвинительный уклон представляет собой игнорирование сотрудниками органов, уполномоченных на проведение оперативно-розыскной деятельности, предварительного расследования, прокурорскими работниками и судами доказательств, свидетельствующих о невиновности подозреваемого либо обвиняемого, нежелание исследовать, проверять и оценивать доводы защиты. Так, ученый-юрист Л. А. Воскобитова указывает, что главенствующая сущность обвинительного уклона состоит в стремлении создать и сформулировать, а затем подтвердить приговором суда обвинение лица в совершении вмененного ему уголовно-наказуемого деяния, которое при этом не соответствует требованиям всесторонности, полноты, а также объективности исследования фактических обстоятельств дела, и в связи с этим препятствует суду правильно применить нормы уголовного законодательства и вынести по результатам этого законное, обоснованное решение [4, С. 455–462].
Различные ученые предлагают свои собственные способы решения данной проблемы. Так, к примеру, А. Д. Назаров считает, что преодолеть обвинительный уклон в деятельности следственных органов, прокуратуры и судов возможно, но для этого требуется воплощать в жизнь новую кадровую политику, сущность которой будет состоять в воспитании новых профессиональных работников, в головы которых будут заложены идеи социального характера по обеспечению защиты прав, свобод человека и гражданина, соблюдению руководящих положения уголовного процесса.
Следующим способом ликвидации обвинительного уклона является проведение реформ в деятельности правоохранительных органов, касающихся изменения оценки деятельности судов и правоохранительных органов в области уголовного процесса, устранение так называемой «палочной системы», введение институтов гражданского контроля за деятельностью правоохранительных органов в области уголовного процесса [5, С. 149–153]. Помимо этого, необходимо также при отправлении правосудия в области уголовного судопроизводства создать все условия для обеспечения принципа гласности с тем, чтобы сотрудники средств массовой информации и представители общественности могли наблюдать за деятельностью следователей, прокуроров и судов и видеть отсутствие обвинительного уклона.
Анализируя положения части 1 статьи 75 Уголовного кодекса РФ, необходимо отметить, что основополагающими условиями для освобождения лица от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием являются следующие: совершение лицом уголовно-наказуемого деяния небольшой и средней тяжести; преступления названных категорий лицо должно совершить впервые; оно должно в реальной действительности утратить так называемую общественную опасность [2, ч. 1 ст. 75].
Сущность первого условия презюмирует, что любому гражданину, которым было совершено преступление небольшой или средней тяжести, требованиями современного уголовного законодательства гарантируется возможность выйти из сложившейся конфликтной ситуации по причине собственного деятельного раскаяния.
Что же касается совершения уголовно-наказуемого деяния впервые, то как отечественный законодатель, так и различные правоприменители сходятся во мнение относительно того, что речь в данном случае идет не о фактическом совершении преступления, а о юридическом. Пленум Высшей судебной инстанции России в своем постановлении, посвященном основаниям для освобождения лица от уголовной ответственности, раскрывает пять подпунктов относительно первичного совершения преступления, сущность которых сводится к одному единственному правилу, а именно: лицо ранее вообще не совершало преступлений либо совершало, но все правовые последствия, связанные с ними, аннулированы, а также если соответствующее лицо было освобождено от уголовной ответственности, причем независимо от того, по какому основанию это было сделано.
Кроме того, представляется, что в ходе рассмотрения уголовного дела и при решении вопроса о возможности применения положений о деятельном раскаянии надлежит учитывать ранние факты совершения преступлений именно тех категорий, которые на сегодняшний день изложены в части 1 статьи 75 Уголовного кодекса РФ. Вместе с тем, в юридической науке наличествуют и прямо противоположные точки зрения.
Так, к примеру, А. И. Рарог полагает, что если лицо ранее совершило тяжкое или же особо тяжкое преступное посягательство, то данное обстоятельство является прямым препятствием для прекращения производства по уголовному делу по причине деятельного раскаяния [6, С. 91]. В свою очередь, ученый-правовед В. В. Сверчков акцентирует внимание на необходимости внесения изменений в часть 1 статьи 75 Уголовного кодекса РФ, указав, что лицо может быть освобождено от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, если оно впервые обвиняется в совершении преступного деяния небольшой или средней тяжести [7, С. 32].
Между тем, думается, что вышеназванная точка зрения В. В. Сверчкова не соответствует требованиям действующего уголовного законодательства и нынешним реалиям, поскольку часть 1 статьи 75 Уголовного кодекса РФ распространяет свое действие не только на обвиняемых, но и на лиц, которые еще даже не подозреваются в совершении того или иного преступного посягательства.
В то же время в правоприменительной деятельности возникают ситуации, когда вышеизложенное буквальное толкование части 1 статьи 75 Уголовного кодекса РФ применительно к лицу, впервые совершившему преступное посягательство небольшой или средней тяжести, приводит к тому, что судебные органы освобождают от уголовной ответственности лиц, которые ранее неоднократно совершали различные преступные деяния, то есть де-факто являющихся злостными преступниками.
Так, к примеру, на территории Архангельской области гражданин обвинялся в совершении преступления, ответственность за которое урегулирована в части 1 статьи 161 Уголовного кодекса РФ. В ходе рассмотрения дела было установлено, что ранее названное лицо неоднократно освобождалось от уголовной ответственности за совершение таких уголовно-наказуемых деяний как кража, хулиганство, нарушение неприкосновенности жилища, нанесение побоев. Несмотря на установление данных обстоятельств и заявленные государственным обвинителем возражения, суд все равно прекратил производство по уголовному делу в связи с деятельным раскаянием лица, привлекаемого к уголовной ответственности. Вышестоящие судебные инстанции в ходе пересмотра дела оставили судебный акт без изменения [8, С. 37–38].
По этой причине видится необходимым согласиться с мнением ученого-правоведа А. И. Рарог, в связи с чем надлежит внести изменение в часть 1 статьи 75 Уголовного кодекса РФ, указав, что освобождению от уголовной ответственности по причине деятельного раскаяния подлежит лицо, которое в реальной действительности впервые совершило уголовно-наказуемое деяние небольшой или средней тяжести, при этом ранее в отношении него не прекращались производства по уголовным дела по нереабилитирующим основаниям, у него отсутствуют судимости, причем как погашенные, так и непогашенные. В противном случае преступники, зная, что у них всегда будет иметься возможность раскаяться перед правоохранительными органами и судом, примириться с потерпевшим, будут продолжать заниматься преступной деятельностью и чувствовать свою безнаказанность, что противоречит задачам уголовного закона, закрепленным в статье 2 Уголовного кодекса РФ.
Для того чтобы у правоприменителя была возможность сделать вывод о том, что соответствующее привлекаемое к уголовной ответственности лицо действительно утратило общественную опасность, надлежит учитывать совокупность фактических обстоятельств по делу, а также комплекс предусмотренных российским законодателем различных условий. При их непосредственном установлении отсутствует действительная целесообразность в осуждении лица и последующем применении к нему того или иного наказания в связи с его позитивным посткриминальным поведением.
Отдельные представители юридической доктрины, в частности, А. В. Ендольцева считает, что не было смысла отдельно регламентировать в части 1 статьи 75 Уголовного кодекса РФ указание на утрату лицом общественной опасности, поскольку при такой законодательной технике формируется впечатление, что по иным закрепленным основаниям для освобождения лица от уголовной ответственности вышеуказанное условие носит необязательный характер [9, С. 75].
Принимая во внимание законодательную технику современного Уголовного кодекса РФ, а также формы проявления деятельного раскаяния, думается, что должны продолжать наличествовать специальные примечания к статьям, регулирующим вопросы уголовной ответственности за совершение тех или иных преступных посягательств. При этом видится, что дальнейшая регламентация таких примечаний будет способствовать стимулированию применения института деятельного раскаяния.
В качестве примера представляется возможным рассмотреть положения главы 16 Уголовного кодекса РФ, в соответствии с которой предусмотрена уголовная ответственность за совершение преступлений против жизни и здоровья. Российский законодатель в большинстве своем не регламентирует возможности прекращения производства по уголовным делам в связи с деятельным раскаянием в отношении тех лиц, которые совершили подобного рода противоправные деяния. Данное обстоятельство обусловлено, прежде всего, тем, что преступления против жизни и здоровья обладают высокой степенью общественной опасности, большая часть составов преступных посягательств вышеназванной главы являются материальными. То есть лицо, подозреваемое или обвиняемое в совершении уголовно-наказуемого деяния против жизни и здоровья, объективно не может воспрепятствовать наступлению негативных последствий, определенных в диспозициях соответствующих статей Уголовного кодекса РФ.
Вместе с тем, представляется необходимым акцентировать внимание на статье 123 Уголовного кодекса РФ, согласно которой регламентировано наступление уголовной ответственности за незаконное прерывание беременности. При этом отечественный законодатель указывает, что аборт будет считаться противоправным лишь в том случае, если его воплотит в жизнь лицо, которое не получило в урегулированном законом порядке необходимое медицинское образование по конкретному профилю, вне зависимости от места осуществлении прерывания беременности, а также условий его произведения. Кроме того, часть 3 статьи 123 Уголовного кодекса РФ является квалифицирующим составом, поскольку закрепляет наступление уголовной ответственности за проведение аборта, если это деяние в реальной действительности повлекло за собой наступление смерти потерпевшей по неосторожности или же причинение ей тяжкого вреда здоровью. В связи с вышеизложенным, учитывая законодательное построение частей 1 и 3 статьи 123 Уголовного кодекса РФ, представляется возможным добавить в указанную статью примечание, посредством которого установить, что лицо, впервые совершившее преступное посягательство, предусмотренное частью первой настоящей статьи, может быть освобождено от уголовной ответственности при условии, что добровольно сообщило в уполномоченные правоохранительные органы о незаконном прерывании беременности, а предпринятых им всеобъемлющих мер хватило для того чтобы предотвратить наступление любых тяжких последствий для потерпевшей, в том числе и установленных в части 3 настоящей статьи.
Таким образом, вопросы стимулирования применения института деятельного раскаяния на сегодняшний день заключаются в совершенстве его правового регулирования посредством устранения наличествующих пробелов и противоречий, обеспечении отсутствия обвинительного уклона в деятельности всей правоохранительной службы и судов, создании условий для осведомленности населения о действующем уголовном законе.
Литература:
- Забарчук, Е., Соктоев, З. Деятельное раскаяние — покаяние в содеянном? // Законность. 2007. № 4.
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 04.03.2022) // Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, № 25, ст. 2954.
- Электронный ресурс URL: http://stat.xn----7sbqk8achja.xn--p1ai/stats/ug/t/12/s/7 (дата обращения: 06.03.2022).
- Воскобитова, Л. А. Обвинение или обвинительный уклон? // Актуальные проблемы российского права. 2014. № 3.
- Назаров, А. Д. Обвинительный уклон в деятельности субъектов, ведущих уголовный процесс, как фактор, способствующий появлению ошибок в уголовном судопроизводстве // Актуальные проблемы российского права. 2015. № 9.
- Рарог, А. И. Актуальные проблемы уголовного права // Всероссийский криминологический журнал. 2014. № 2.
- Сверчков, В. В. Цели реализации уголовной ответственности (применения уголовного наказания): историческая преемственность, обоснованность и уровни достижения // Вестник ВГУ. Серия: Право. 2012. № 1 (12).
- Стадниченко, О. Превентивная составляющая некоторых оснований освобождения от уголовной ответственности, содержащих понятие «лицо, впервые совершившее преступление» [Текст] / О. Стадниченко // Законность. 2016. № 8.
- Ендольцева, А. В. Утрата лицом своей прежней общественной опасности как условие освобождения от уголовной ответственности // ЮП. 2016. № 6 (79).
