История сектантских движений является составной частью истории крестьянских движений в России. Русское религиозное сектантство неотделимо от такого учения, как молоканство. Молокане являются представителями русского старообрядчества в его достаточно радикальном варианте. Как и другие сектантские движения, молоканство разделилось, одним из которых стало «прыгунство» – учение Максима Гавриловича Рудометкина во второй половине XIX века на территории Южного Кавказа, преимущественно Северного Азербайджана.
Молокане не признавали церковной иерархии, т.е. священства, церковного предания и всех внешних атрибутов христианства, особенно иконы. Существенным отличием молоканства от других старообрядцев является отсутствие водного крещения: молокане утверждают, что крестятся Святым духом. Все молокане соблюдают ветхозаветные пищевые запреты, а молокане-прыгуны еще и ветхозаветные праздники. Так, Пасху они отмечают по иудейскому календарю, а наряду с православной Троицей, празднуют Память труб, Судный день и Кущи.
Молоканство свое понимание о Боге основывало на Библии. Как тринитарная, так и христологическая доктрины молоканства ближе были православию. Для молокан Библия имела авторитет единственного и боговдохновенного источника веры, и знание Библии служило важнейшим свидетельством религиозного совершенства верующего. Молокане в своих воззрениях исходили из «равенства сынов Божьих», придерживались этики «добрых дел». Молоканство отвергало господствующую церковь и ее идеологию, для молокан эталоном религиозного строя служила христианская церковь до эпохи вселенских соборов, «извративших христианство».
В 30-х гг. были приняты указы по переселению старообрядцев на Кавказ, в том числе и на территорию Северного Азербайджана. По решению кавказской администрации для расселения молоканам и духоборцам были отведены земли в граничащих с Турцией и Персией губерниях: Тифлисской, Эриванской, Елисаветпольской и Шемахинской. Так что образование гражданских поселений русских сектантов в Закавказье приходится в основном на начало сороковых годов XIX столетия. Первоначальная организация молоканских общин в Поволжье и Закавказье исходила из положения, что истинная церковь и гражданское общество являются тождественными – истинная церковь есть гражданское общежитие «евангельских христиан».
В середине 30-х годов волнения охватили ряд молоканских поселений Самарской, Саратовской, Астраханской и Таврической губерний. Здесь появились «пророки», учившие о приблизившейся кончине мира, которую они изображали как возмездие «грешным» и преддверие тысячелетнего «царства Божьего».
Среди них объявились пророки, которые заявляли о конце света. Тамбовский молоканин Лукьян Соколов провозгласил наступление кончины мира в 1836 г. Он призывал переселяться на Кавказ, чтобы там воздвигнуть «Новый Иерусалим» и основать тысячелетнее царство, основанное на принципах социальной справедливости. Похожие идеи проповедовал молоканин из Астраханской губернии Терентий Белогуров, провозгласивший себя пророком Ильей. Как и следовало ожидать таких «пророков» ждали неудачи, но народ по-прежнему верил в мечту о вечном счастье и избавлении от преследований.
Успех таких проповедей среди рядовых молокан может быть правильно понят на фоне общего подъёма народного движения против крепостничества в начале 30-х гг. XIX в. В центральных, южных и северных губерниях происходили народные волнения, которым правительственные инстанции дали название «холерных бунтов». Тысячи крестьян двинулись на Кавказ, спасаясь от крепостничества. Епископ Иаков, занимавший саратовскую кафедру в 1832-1847 гг., явился очевидцем этих событий. Он засвидетельствовал, что «…в 1832 году между молоканами повсюду открылось сильное движение. Огромными обозами потянулись они из разных губерний на Кавказ…как будущие граждане имеющего открыться града господнего Иерусалима молокане шли в Новую землю с торжеством и веселием; нередко под открытым небом или во время самого шествия…они громогласно пели псалмы и разные духовные песни» [2, с.131].
Эсхатологические идеи, безусловно, застилали глаза участникам движения, уводили их в сторону от главного направления борьбы с крепостничеством. Но как ни расходились пути участников «холерных бунтов», «картофельных бунтов» 30-40-х гг. XIX в. и современных им представителей религиозной формы социального протеста, те и другие были крестьянами, ненавидевшими крепостной строй.
Одним из активных проповедников переселения на Кавказ был крестьянин Лукьян Соколов или Аникей Борисов. По происхождению А.Борисов из Самарской губернии, откуда он был выслан в Таврическую губернию, а потом, во главе с партией молокан, был сослан в Дилижан. При возникновении и распространении секты прыгунов в Закавказье, Соколов был главным вдохновителем, душою пропаганды. Лично Соколов проповедовал прыгунское учение в селении Еленовка, Новобаязетского уезда Эриванской губернии, где он в короткое время обратил в новую секту два семейства: Чеботаревых и Мельниковых, о чем гласило первое (1854 г.) официальное сообщение о появлении секты прыгунов. Гражданское начальство считало Соколова «главным развратителем» в деле распространения секты прыгунов и предполагало принять по отношению к нему репрессивные меры. Именно в 1856 г. его последователи в первый раз официально были названы «прыгунами».
Однако самого сильного размаха достигло учение «прыгунов» достигло во время уроженца Тамбовской губернии Максима Гавриловича Рудометкина, ставшего после переселения жителем села Никитино Александропольского уезда Эриванской губернии. Представляет большой интерес биография Максима Рудометкина. Он в 1842 г. он «за совращение из православия в молоканство» был осужден и сослан в Сибирский линейный батальон № 62, куда прибыл в 1845 г. Там прослужил рядовым до 1848 г. В сентябре того же года бежал и объявился в селении Андреевка Ленкоранского уезда. Из Андреевки в 1852 г. он отправился на заработки в Эриванскую губернию, где, объявив себя пророком, стал проповедовать новое учение [6, с.188].
Он ввёл в своей общине «хождение в духе», сопровождавшееся песнопениями, в процессе которых молящиеся тряслись и подпрыгивали в одиночку и группами. Поэтому за ними закрепилось название «прыгуны». Это название впоследствии было принято и самими сторонниками этого течения. Сам себя он называл «по духу избранным агнцем, помазанным Господом, начальником сионского престола, вождем нового Израиля, царем духов». Для видимого подтверждения последнего титула Рудометкин даже носил особые эполеты с буквами «Ц» и «Д».
По словам М.Рудомёткина царство должно было называться Сионским, и в этом царстве он сам вместе со своими последователями соберётся на Сионской горе, и будет царствовать вместе с Христом, и будет это ровно тысячу лет. Управление духовной жизни общины осуществлялось через совет старейшин. Рудомёткин ввёл среди молокан так называемый «сионский язык», на котором, по его мнению, должны будут разговаривать жители тысячелетнего царства. Рудометкин стал красноречиво доказывать своим сторонникам, что «теперь настало время пришествия Христа Спасителя, а вместе с этим время наступления 1000-летнего царствования, что теперь только этого следует ожидать и этому верить» [1, с.62].
Проповеди его имели большой успех среди молокан. Так, среди молокан Эриванской губернии второй половины 50-х гг. больше половины стали последователями Рудометкина. В 1858 г. чиновники Эриванской губернии доносили, что новое учение не ограничивается внутренней жизнью молокан-прыгунов, а «распространением своим поселяет пагубные заблуждения в жизни общественной и гражданской. Возвеличивая себя в цари духовные, он ослабляет уважение к подлинным властям; допуская многоженство, учение это разрушает основы семейного быта; обещая скорый конец света, оно внушает равнодушие к труду и успехам хозяйственным». [1, с.72] Кроме того, как отмечал русский публицист Н.Дингельштедт, губернатор Эриванской губернии опасался, что нерешительность официальных властей в пресечении учения «прыгунов» может поселить в «туземцах (т.е. азербайджанцах и армянах – Ф.А) убеждение в шаткости наших религиозных убеждений». [1, с.73] Местные власти, наблюдая за усилением религиозного брожения среди «прыгунов», поспешили донести, «что установившиеся между ними обряды, прежде всего, ведут к совершенному истощению и расстройству физических сил сектантов» [1, с.63].
В ожидании «чуда» группировавшиеся вокруг Рудометкина последователи поддерживали в своей среде состояние экстаза с помощью культа, отчасти повторявшего культовую практику – одиночное и групповое прыгание вследствие религиозного возбуждения, которое верующие рассматривали как проявление действия «святого духа» в человеке.
В 1853 г. Рудометкин, хотя и был арестован за распространение нового учения, но осужден был за «побег, сокрытие воинского звания, ложное наименование себя крестьянином, составление фальшивых видов и изворотливые показания». Решением суда от 16 мая 1855 года Рудометкин был приговорен к 8 годам в арестантские роты и прогнанию сквозь строй через 500 человек два раза. В 1857 г. был заключен в Александропольскую тюрьму, а через год пожизненно сослан в Соловецкий монастырь, а через девять лет переведен в Суздальский монастырь «для перевоспитания» [6, с.188]. Путь до места заключения продолжался до 1860-го г., более года Рудометкин шел пешком из Тифлиса до Соловков по пересылочному этапу в кандалах и наручниках.
Царское правительство выступило против догматов нового учения и против сторонников Рудомёткина начались репрессии. Самые стойкие из его последователей были заключены в тюрьмы, часть была выслана. В память о беспощадности царских властей молокане-прыгуны назвали селение Никитино «Городом крови».
В заключении Максим Рудометкин тайно написал четырнадцать рукописных «книжек», которые, в дальнейшем, составили вместе с другими избранными писаниями деятелей секты духовных молокан, одну общую книгу под названием «Книга солнца». Максим Рудометкин в посланиях из тюрьмы, обращенных к своим последователям, писал: «Помни всяк начало страшного суда Божия, который вскоре внезапу падет на русского царя, якоже и тогда нечаянно пал на египетского царя Фараона. Вот почему я и смело указываю вам здесь ныне тот злейший фараонов пример – прямо на русского кровьями пьяного царя». Рудометкин предрекал «гибель царю», «его проклятому потомству», которое «совокупно все погорит в небесном огне и сойдет все вместе прямо в горящее озеро, вкупе с дьяволом в вечную муку» [5, с.451].
Он изобразил в своих сочинениях картину «царства Божьего», расположенного на квадрате земли, за пределами которого оставались «Гоги и Магоги» – лжехристиане, все те, кто не последовал за его проповедью. В центре квадрата – город. Окруженный 12 дворцами и четырьмя башнями высится семиэтажный дворец, построенный из драгоценных камней, увенчанный чистого золота крышей, над которой неугасаемого горит огонь. Рудометкин предупреждал верующих и неверующих, что «пробил одиннадцатый час небесного времени», что уже явились пророки (сам Рудометкин, прежде всего), перед которыми «потрясется вся земля, а кольми паче зломрачная антихристова военная гордая партия, или прямее сказать богомерзкая бесчисленная его армия и равно тому же им подобные все богачи, городские жители купцы и дворяне и также следующие за ними все богоотступные ошуйные простяки миряне» [4, с.343].
Он предусмотрел и меры наказания для тех, кто воспротивится установленным им порядкам. Меры были достаточно жестки: «А иже кто воспротивится тому союзу нашему, то он погибнет либо изгнанием заграницу под мрак вечного заточения, или скоро скончается сам смертию «электрическо» солнца» [4, с.363].
После ареста Рудометкина молокане-прыгуны выбрали нового лидера. Им стал житель селения Еленовка Ивлий Минников, но он вскоре умирает от холеры. После Минникова возглавляет учение житель селения Константиновка Гаврило Валов. Учение молокан-прыгунов быстро теряет популярность уже в 60-х гг. и как сообщали царские власти, «секта утратила своё соблазняющее действие на умы народа и кончины мира прыгуны ожидать перестали». Уже к началу 70-х гг. идеология последователей Рудометкина претерпела большие изменения. В глазах его ближайших преемников Александр II был не «кровьми пьяным», а «благословенным» царем. Дело в том, что в самой общине «прыгунов» началось разделение на зажиточных и бедных общинников. Зажиточная часть была заинтересована в сотрудничестве с самодержавием. При посещение Александром II Тифлиса в 1871 г. ленкоранские прыгуны готовились преподнести императору приветственные стихи:
«О великий наш царь,
Всемилостивейший государь,
Славно-могучий герой,
Государь-Александр Второй!
В России крестьян освободил
И повсеместно не забыл» [2, с.145].
По данным русских православных миссионеров, количество прыгунов в Закавказье в 1908 г. было следующее: в Тифлисской губернии 91 человек, в Карсской области – 3398, в Эриванской губернии – 1821, в Елизаветпольской губернии – 3286, в Бакинской губернии – 469 [6, с.197]. В условиях столкновений с самодержавием рядовые участники прыгунства стали задумывать об эмиграции из Российской империи. Среди прыгунов распространялись слухи о якобы предсказанном Рудометкиным «походе в убежище» его последователей на рубеже XIX – XX вв. Прыгуны, проживавшие к этому времени в губерниях Эриванской, Бакинской, Тифлисской, Елизаветпольской, в Карсской области, начиная с 1900 г. слали просителей и направляли письменные прошения в Петербург, добиваясь разрешения на выезд за границу. В течение 1901-1911 гг. более 3500 прыгунов эмигрировали в Северную Америку, в штат Калифорнию [2, с.145].
Русский исследователь А.Ф.Ляйстер, опубликовавший в 1912 г. работу о закавказских прыгунах, основанную на данных непосредственных наблюдений, писал: «…я часто бывал в селениях, сохранивших ещё остатки прыгунства и неоднократно посещал прыгунские молитвенные собрания. Они теперь проходят все без «духа»…и мало чем отличаются от молоканских. В настоящее время прыгунов в Эриванской губернии насчитывается не более 600 душ обоего пола» [3, с.14, 17-18]. Таким образом, можно констатировать падение активности этого направления молоканства уже в начале XX в.
История молокан-«прыгунов» Северного Азербайджана оставила свой заметный след в истории русского старообрядчества не только своей радикальностью по отношению к царскому правительству, но и, прежде всего отражением и стремлением определенной части крестьянства к построению социально справедливого общества.
Литература:
Дингельштедт Н. Закавказские сектанты в их семейном и религиозном быту. СПб., Тип. М.М.Стасюлевича. 1885.
Клибанов А.И. История религиозного сектантства в России (60-е годы XIX века- 1917 год). М., Изд. «Наука». 1965.
Ляйстер А.Ф. Прыгуны в Закавказье. Эривань. 1912.
Рудометкин М.Г. Шестая книжка. «Дух и жизнь. Книга Солнце».
Рудометкин М.Г. Девятая книжка. «Дух и жизнь. Книга Солнце».
Русские сектанты, их учение, культ и способы пропаганды. Труд членов IV Всероссийского Миссионерского Съезда. Тип. Е.И.Фесенко. Одесса. 1911.