После положительных экономических и социальных показателей до 2011 г. данные ООН показывают, что война и терроризм отбросили сирийскую экономику на три десятилетия назад, а показатели человеческого развития стали намного хуже. Во время войны экономические потери Сирии оценивались в 700 млрд долл. США. Ежегодные экономические потери из года в год имеют тенденцию возрастать.
Ключевые слова: Сирия, экономика, государство, терроризм, инфляция, ресурсы, система, нефтяной сектор, ИГИЛ, потери, торговля.
After positive economic and social indicators until 2011, UN data show that war and terrorism have brought the Syrian economy back three decades and human development indicators have worsened considerably. During the war, Syria's economic losses were estimated at $700 bn. Annual economic losses are trending upward year after year.
Keywords: Syria, economy, the state, terrorism, inflation, resources of the system, oil sector, ISIS, losses, trade.
Шесть лет войны в Сирии уничтожили большую часть экономического капитала в различных секторах. Наибольший ущерб понес строительный сектор, составив 27,2 млрд долларов США, что составляет 30,3 % (около трети всего ущерба). Вторым наиболее пострадавшим сектором является промышленность 17,7 %, с потерей капитала в размере 15,9 млрд долларов США. В основном эти объекты располагались в Алеппо. Потери на нефтяных и газовых месторождениях оцениваются в 8,4 млрд долларов США, а на объектах электроснабжения, водоснабжения и санитарии — в 8,2 млрд. долларов США [3].
Несмотря на то, что до войны Сирия не зависела от импорта продовольствия и сельскохозяйственной продукции, ВВП в сельском хозяйстве в 2010‒2015 гг. в реальном выражении сократился почти на 60 %. Это связано с несколькими факторами: неимением доступа к сельскохозяйственным угодьям из-за военных операций, отсутствием источников энергии для орошения земельных угодий, влиянием санкций на издержки производства, разрушением фермерских хозяйств и высокими транспортными расходами. Посевные площади сократились с 6 млн до 3,6 млн. га, а продуктивность земель снизилась [5].
Во время военных действий нефтяные и газовые скважины Сирии стали объектом борьбы трех основных сил: ИГИЛ, курдских ополченцев и правительства Сирии. Снижение поступлений от нефтяного сектора стало самой большой экономической потерей для сирийской национальной экономики, а центральная экономическая администрация утратила контроль над казначейскими поступлениями от нефтяного сектора.
Более половины нефтяных и газовых месторождений находились под контролем ИГИЛ. На нефтяных месторождениях 52 скважины (77 % от общего числа) оказались в руках ИГИЛ, а сирийское правительство контролировало только 5 % скважин на нефтяных месторождениях (всего четыре скважины). В то же время количество месторождений, находящихся под контролем курдского ополчения возросло после того, как ИГИЛ утратил контроль над месторождением Джабса.
Правительство контролирует два нефтеперерабатывающих завода и 69 % сирийских месторождений природного газа, в то время как под контролем ИГИЛ находятся оставшиеся газовые месторождения.
Несмотря на использование несовременных методов добычи нефти, отсутствие официального экспортного потенциала и обстрел некоторых скважин ИГИЛ контролировал весьма значительную долю сирийской нефти. ИГИЛ добывал от 34 000 до 40 000 баррелей в день. Имея крупный источник дохода, который, по оценкам, составлял 30–50 млн долларов в месяц, ИГИЛ обеспечивал финансовую поддержку своей военной машины [4].
Торговля нефтепродуктами подвергалась огромному риску, что делало их финансовое использование минимальным. Существовал риск транспортировки добытых нефтепродуктов, а также их возможной ликвидации, что отрицательно сказывалось на объемах и эффективности производства.
На нефтяные доходы организации ИГИЛ влияли в целом низкие цены нефти, к тому же имелся высокий риск отсутствия безопасности по причине периодических бомбардировок нефтяных танкеров коалицией. Фактор риска увеличился после российского вмешательства в сентябре 2015 г. Причем некоторые оценки указывают, что в середине 2015 г. доходы ИГИЛ составляли около 80 млн долл. США в месяц, но в середине марта 2015 г. они уменьшились до 56 млн долларов из-за снижения добычи нефти с 33 000 баррелей в середине 2015 г. до 21 000 баррелей в марте 2016 г. [5].
Терроризм привел к резкому росту цен на сырьевые товары на сирийском внутреннем рынке. Индекс цен (ИПЦ), возрос в несколько раз в 2010‒2016 гг. Инфляция составила 90 % в 2013 г., затем несколько снизилась в 2014 г., но 2015 г. и в 2016 г. снова возросла [6].
Рост инфляции объясняется нехваткой многих товаров и услуг из-за сокращения внутреннего производства, плохих поставок, нехватки топлива, продовольствия и медикаментов, трудностей их транспортировки в некоторые районы. Необходимо также отметить негативное влияние монополий на внутреннем рынке, воздействие внешних санкций и закрытия некоторых официальных пограничных пунктов. Инфляция также связана с обесцениванием сирийского aфунта по отношению к доллару.
Таким образом, можно сделать вывод, что вышеприведенные показатели и оценки свидетельствуют об огромной величине экономических потерь в результате войны и действий международного терроризма, превысивших 700 млрд долл. США. Сложное положение в сирийской экономике во внутренней экономике заставляет обратить внимание на неформальный сектор экономики.
Вопрос восстановления и развития экономики в послевоенный период на нынешнем этапе приобретает особую актуальность. Однако в условиях достижения внутренней стабилизации социально-политического положения в экономике Сирии открываются новые перспективы.
Литература:
- Bassel Kaghadou, War throws Syrian economy 30 years back. 2014.
- United Nation, ESCWA, Syria at War: Five Years On. Beirut, Lebanon. 2016
- Уильям Пламмер и Изабель де Фуко, Катастрофа сирийской экономики после шести лет войны, ScanEco, 2017.
- Erika Solomon, Robin Kwong and Steven Bernard, Inside Isis Inc: The journey of a barrel of oil, Financial Times. 2016.
- Avaneesh Pandey, ISIS Income Plummets as Oil Revenue, Tax Base Dwindle, International Business Times. 2016.
- Сирийский центр политических исследований (SCPR), Противостояние разделению, Доклад о последствиях кризиса в Сирии. 2015 г.
