В статье автор анализирует международную правовую практику ограничения конституционных прав и её особенности.
Ключевые слова : правовая международная практика, конституционные права, особенности конституционных прав.
В практическом опыте конституционного права первостепенно отталкиваются от действующих и закрепленных Конституцией и гарантированных государством возможностей, прав и обязанностей. При этом под конституционными правами представляют права, которые дают возможность гражданину не только самостоятельно, но и в интересах социальных благ избирать самостоятельно меру своего поведения. Следовательно, ограничения конституционного характера возможно представить через ряд ограничений, связанных с правом человека и его свободой. С другой стороны, выделяет предельные нормы свободы гражданина в государстве и обществе.
Философский вопрос практики ограничения конституционного права определен условностями и законностью баланса данного рода ограничений, а также предопределен цепочкой «гражданин — общество — государство» [1]. С правовой точки зрения возможно определять международную практику конституционных основ в ограничение и защиты интересов гражданина и неправомерных действий со стороны государства.
Актуальность ограничений конституционных прав и особенностей находит свое подтверждение в международной правовой практики. К примеру, Конституции зарубежных стран построены на либеральных взглядах в отношение индивидуальной свободы, личностного права. Многие страны дают широкий спектр возможностей для демократии, свободы граждан и плюрализма, при этом регулируют общественные отношения конституционного права на государственном уровне.
Международная практика конституционных основ отражение либерально-этатистской конституционной модели. Данная модель позволяет регулировать общественные отношения в сфере социальных благ, классического права свободы человека и функционирование современного механизма на базе Конституции саморегулирования гражданского общества. Отражение модели можно увидеть на практике ограничений конституционного права в Италии, Испании, ФГР и Франции [2, с. 45–48]. При этом в ходе демократического процесса либерализм отводится на второй план социально-этатистским концептом и ограничивается конституционными и правовыми основами. При этом учитывается закрепленные права и принципы регулирования механизма реализации ограничений конституционных прав.
Н. С. Бойко указывает на документальность конституционных прав и установку ограничений управления, определяющих свободу граждан. Здание законов и нормативных актов позволяет совершенствовать механизм защиты гражданина от произвольных и неправомерных действий со стороны государства, которые нарушают права и свободу человека. Отражение такого опыта позволяет выделить правовой и конституционный консенсус, обосновывающие аспекты ограничений конституционных прав и особенностей по ним [3, с. 102–106].
А. Ю. Гарашко, указывает, что сущность терминов «лимитирование и ограничения» допустимо рассматривать как равнозначные с учетом заложенного в них теоретического правового смысла. Они отражают правовое сдерживание отдельных противозаконных действий [4].
Практика особенностей ограничения международного характера конституционных прав отражает:
— защищенность интересов или свободы, которые представлены в законе;
— обязательность уважения к другим гражданам в отношение их прав и свободы;
— жизненно важное функционирования общественной жизни и контроля государства;
— обеспечение национальной независимости стран и их территориальной целостности;
— предотвращение противоправных массовых действий, беспорядков и преступлений;
— беспристрастности действующего правосудия;
— защищенности общественных ценностей и отношений.
Более яркой идеей второй половины 20 века для современного общества становится опыт зарубежных стран в отношении правового государства, как проблемы, требующей решения, с позиции идеологии свободы личности. Ограничения и особенности конституционного права базируются на разделении полномочий власти, народном суверенитете и плюрализме политического характера. С юридической позиции закреплена правовая форма, позволяющая разграничивать поведение гражданина в рамках общественного правопорядка. Представим на рис. 1 общую конструкцию модели конституционного права.
Рис. 1.
Диапазон закрепленных конституционных прав в разных странах мира различен по уровню закрепленных свобод и юридических прав граждан. Чаще всего на ограничениях конституционных прав отражаются уровни политического и экономического развития государства, развитие целостности правовой системы и традиционные особенности стран. Именно с такого трактования востребованы ограничения конституционных прав.
Для установления границ свободы личности конструкцией конституционных прав в зарубежных странах приняты следующие термины: лимитирование, утрата ограничение и приостановление.
Законодательная база конституционного права Грузии, Румынии, Армении и Чехии не предусматривает возможности приостановления, а только ограничения для конституционного права свободы гражданина [5, с. 22–23]. Хотя правовой режим данных стран позволяет говорить об ограничении во временном периоде прав личности. Приостановление конституционных прав с позиции правового режима данных стран — это своего рода разновидность практического действия ограничения самого права.
Представим, как выражаются ограничения конституционного права в разных странах [5, с 25–27]:
— в Румынии проявляется через особенности временного ограничения или исключительного способа в процессе реализации права;
— в Молдове с позиции принудительной меры к тем, кто нарушил закон. Например, по решению суда и на определенный временной срок;
— в ФРГ как утрата (позиция лишения) конкретного права с указанием конкретного времени.
При этом ограничения с позиции лишения конституционного права могут отражаться на утрате права к печати, мнению, почтовой (иной) связи и права убежища. Такие ограничения представлены на территории ФРГ. Практика конституционного суда ФРГ указывает о том, что основой для решения ограничений является поведение лица, который проявил агрессивную, последовательную деятельность для влияния (ликвидации) на действующий конституционный порядок страны.
Практика мирового института конституционного права говорит о том, что ограничения права по большинству случае наблюдается в мирное время — 90 %, приостановление права проводится чаще всего при введении особого правового режима — 10 % [5].
Приостановление конституционного права вводится относительно прав определенной категории. Например, в случае чрезвычайной ситуации может быть введена приостановка на конституционные правы свободы высказывания, права объединений и собраний, права передвижения. Такой опыт наблюдается у стран Кипр, Белоруссия и Португалия.
Конституционные особенности права в Испании не предполагают ограничение основного права в правовом институте, а отражают только их приостановление. Ограничения конституционного оправа в таком случае проводится по отношению либо к общим правам их обладателей, либо к индивидуальным. Конституция предусматривает приостановление индивидуальной формы конституционного права через судебный порядок и с учетом парламентского контроля таких прав — права свободы, личной свободы, неприкосновенности жилища или тайн коммуникации.
В России конституционное право представлено совокупностью правовых норм, позволяющих сохранять права человека и выстроенную систему государственной власти, предметом которого являются общественные отношения.
При этом ограничение права подразумевает установление приделов для свободы личности с позиции, предусмотренной законом объеме и только в установленном порядке. Целесообразно говорить об ограничении конституционного права с позиции его особенностей, а именно с позиции изменения в части объема и содержания действий норм, введённых конституционным институтом. Правовые ограничения безусловно, направлены на действия индивида и отталкиваются от социальных и юридических возможностей, представленных в Конституции.
Международная практика выделяет формы ограничения конституционных прав, которые могут быть представлены:
— абсолютным запретом, формой при котором различаются запреты на реализацию конституционного права в целом;
— относительным запретом, как формой вариации реализации свободы и права по средствам установления границ на поведение личности.
Конституционное право зарубежных стран выстроено на правиле «ограничение свободы и прав допустимо только на основании Конституции». Исключения данного правила находят свое отражение в Чехии, Боснии и Герцеговины [2, с. 45–46].
Таким образом, конституционное ограничение прав и свобод обусловлено развитием общества и направлено на достижение компромисса в цепочке «личность — общество — государство». При этом важно выделить пределы самого конституционного права. Анализ приведенных норм из Конституций мирового опыта позволяет выделить общие требования к основам ограничения прав и свобод гражданина в системе социально-политических и юридических ценностей. Логика заложенных ценностей, тип и концепции представленной свободы и права в стране указывают на определенную работу самого конституционного права на базе Конституции и иных нормативных актов. Анализ мировой практики конституционных актов построен на общих принципах законности и специальных принципах, свойственных каждой отдельной стране.
Литература:
- Конституция РФ [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28399/ (дата обращения: 13.10.2022)
- Афисов, Я. В. Вопросы систематизации источников конституционного права / Юридический вестник ДГУ. 2019. № 4. С. 45–48.
- Бойко Н. С., Иглин А. В., Чуканов И. А. Конституционное право зарубежных стран. Учебник. М.: Юрайт, 2019. — С. 464
- Гарашко, А. Ю. Соотношение принципов права и системы источников права // Актуальные вопросы юридических наук: материалы Междунар. науч. конф. (г. Челябинск, ноябрь 2012 г.). — Челябинск: Два комсомольца, 2019. — С. 1–3.
- Станкин, А. Н. Конституционное право России: учебно-методическое пособие по практическим занятиям / сост. А. Н. Станкин. — Тольятти: ТГУ, 2017. — С. 102
- Нудненко, Л. А. Конституционное право России: учебник для бакалавров / Л. А. Нудненко. — М.: Издательство Юрайт, 2012. (переизд. 2020)— С. 581.
