Данная статья посвящена рассмотрению роли современного медиапространства в рамках пространства политического дискурса.
Ключевые слова: дискурс, медиапространство, сетевые структуры, коммуникативное действие.
This article is devoted to the role of modern media space within the space of political discourse .
Keywords: discourse, media space, network structures, communicative action.
Для необходимого рассмотрения современного медиапространства, важно определить особенности существующего политического дискурса. Политический дискурс в свою очередь определил Мишель Фуко [1, с. 7], который в рамках пространства политических институтов определил сеть связанных групп общества, каждое из которых имеет установленное информационное пространство. Данное информационное пространство определено необходимыми ценностями, трансляцией которых занимаются сами политические институты. Также сами институты рассматриваются как макрогруппы, которые также ограничены собственным информационным полем, стоит сказать, что дискурс приближен к мировоззрению, но только в данном случае учтены механизмы контроля идейного пространства. Данная структура в политической системе полностью контролирует ценности субъектов общества. Это в свою очередь позволяет осуществлять контроль группового конформизма, а также стоит сказать об интегративных функциях данного порядка.
Подобную систему также описал Л. Альтюссер [2, с. 65] в рамках идеологического аппарата государства, если первая позиция рассматривала пространство, то Альтюссер уже подходит с позиции анализа инструментальной стороны идеологического аппарата государства. Данная конструкция выступает воспроизводством самих условий производства, ведь в концепции марксизма идеология выступает базисом производственных отношений. Государство заинтересовано в необходимости поддержания условий, которые формируют тип производства, на котором основана действующая система. Если само государства обладает преимущественно репрессивно-силовыми методами, то для информационного и ненасильственного воздействия формируется идеологический аппарат, который занимает связующее звено межу правящим и управляемым классом. Данная структура состоит из традиционных общественных институтов, которые участвуют в интеграции граждан, а это в первую очередь образование и трудовые коллективы, также к данной структуре можно отнести религию, но именно в форме институциональной церковной организации. Данная структура позволяет формировать необходимое сознание нации, которое будет лояльно политической системе, а также будет нести необходимые для стабильности ценности.
В рамках концепции политической культуры Алмонда и Вербы [3, с. 112] уже имеется обратная связь со стороны общества, где политические институты уже следствие ценностей политических паттернов. Но стоит сказать, что в рамках их концепции огромное внимание оказывалось социализации, которая разделялась на первичную и вторичную. Первичная социализации реализовывается в семье и на ранних этапах, в данном случае происходит пассивное принятие ценностных парадигм. Вторичная социализация происходит в процессе обучения и взросления, где происходит внутриличностный конфликт и интеграция противоречий в собственную ценностную систему [4, с. 14]. Именно политическая культура выступает важным аспектом воспроизводства политической системы, также политическая власть полностью заинтересована в формировании целостного гражданского общества.
В понимании дискурса представляется необходимым проанализировать структуру системы коммуникации общества. Если в концепции политической культуры делается важный уклон на реакцию решение на входе и выходе, то коммуникация выступает главным системным элементом целостности. Стоит также учесть особенности социальной модернизации, в которой наследие общекультурного достояния стало в доступе для всей массы, а также сама экономическая система позволяет интегрировать к активности массовое общество, которое приносит свои массовые культурные ценности [5, с. 77].
Данная тенденция также приводит к формированию особого типа коммуникации как язык повседневности или обывательский тип мышления [6, с. 36], это также фактор развития политической власти, ведь тенденция упрощения позволяет взаимодействовать с большим охватом граждан, стандартизируя социальные группы и паттерны поведения. Собственно, политические институты активно организуют общественные массы и воспитывают общие поведенческие паттерны.
В рамках данной тенденции для поддержания эффективности демократической системы Хабермас [7, с. 91] предлагает концепцию коммуникативного действия, в рамках которой политическая система представляется регулятором социальных групп, ценности которой находятся в постоянном противоречии, что создает активный конфликт. Сама же власть использует конфликт как важную часть политического акта в его согласовании, что приводит общее компромиссное решения поддерживая единство государства.
В рамках описанной политической модели взаимодействие необходимо определить роль медиапространства в целом, ведь согласно Маклюэну развитие технологий привело к развитию новых источников коммуникации и взаимодействия [8, с. 54]. Данные изменения полностью перестраивают традиционные способы коммуникации, а также и способы восприятия потребителя. Важный акцент ведется к пониманию «холодных» средства информации, которые выражаются в радио, телевидении, а также рекламы, в рамках данного типа средств отсутствует двустороннее взаимодействие, остается только трансляция, которую зритель может принять или отвергнуть. При принятии происходит также обезличивания коммуникации, ведь реклама в своей сути больше воздействует архетипично на субъект холодной коммуникации.
Также стоит сказать о параллельном развитии манипулятивных технологий, которые позволяют через телевидение и кинематограф воссоздавать мифологическую реальность, которая воздействует на подсознательные аспекты личности, что позволяет транслировать необходимые ценности для общества. Бессознательная сторона личности наиболее глубже перенимает трансляцию и это приводит к нужному результату программирования личности [9, с. 29].
С точки зрения институционального подхода медиапространство выступает коммуникативным полем в силу создания мета-информационного пространства, которое нивелирует все издержки расстояния и физической отстраненности от политических решений [10, с. 87]. Развитие данного пространства — это залог эффективности современного государства, также новый институт имеет сложную технологическую структуру, создавая этим новый класс и новую социальную структуру, которая занимает равнозначное место с остальными традиционными общественными институтами. В рамках функциональной особенности данная структура перенимает задачи реализации общественной интеграции, социализации, а также осуществления мобилизации гражданского общества в политическом процессе. В рамках концепции медиапространства важно отметить два важных течения: авторитарный и либертарианский [11, с. 44]. Первый тип предполагает государственный контроль и прямое воздействие государства на новостную повестку, а также сложную системы политической и этической цензуры. Второй тип предполагает формирование института со стороны самого общества и СМИ менее зависят от властных структур, что вынуждает само государство налаживать эффективное взаимодействие. В рамках двух подходов выстраивается особая система взаимодействия, которая приводит к появлению новых специалистов и новых направлений в области менеджмента и рекламы, задача которых заключается в создании условий устойчивой коммуникационный связи между актором и зрителем, а также лоббирования решений от госдуратсва в общество и наоборот.
Данный феномен полностью меняет современную политическую систему в силу необходимой зависимости от трансляции через СМИ, что полностью меняет повестку и создает необходимость поддержки имиджа, популярности и аутентичности. Именно данные категории позволят реализовать устойчивую связь между системой и потенциальным избирателем. В рамках такой необходимости реализуются новые способы воздействия на дискурс на примере фрейминга, спиндокторинга, эмоционализации и менеджеризма. Также медиапространство в целом позволяет привносить личный вклад в формирование аксиологического содержания информационного поля институтов, а также определяет когнитивные рамки восприятия информации, ведь способ трансляции обеспечивается реализацией нужных образов, которые воздействуют на подсознательную сторону личности. Повышение эмоциональной стороны подачи информации минимизирует критическое восприятие, а также потенциальный скепсис потребителя. Также медиапространство обретает особый вид власти, который может воздействовать на имидж и популярность, легко изменяя его в самый короткий промежуток времени.
Таким образом, в рамках действующего дискурса политической системы и способов социального воспроизводства ценностей и социализации гражданского общества технологическое развитие привело к появлению нового и очень весомого инструмента как медиапространство, которое выполняет роль мета-информационного элемента общества в целом. Это обеспечивает коммуникацию власти и общества, данный параметр определяет целостность и эффективность любой системы в условиях постоянно меняющегося мира, а также это способствует успешной интеграции самоорганизующихся систем для совместного взаимодействия. Также данный процесс приводит к появлению нового типа восприятия и подачи информации, которые активно проникают в каждую ступень общественной системы.
Литература:
- Фуко М. Лекции о воле к знанию. СПб.: Мысль, 2016.
- Альтюссер Л. Идеология и идеологические аппараты государства. М., 1970.
- Алмонд Г. А., Верба С. Гражданская культура. Политические установки и демократия в пяти странах. М.: Интермедиатор, 2018.
- Алмонд Г. А. Политическая теория и политическая наука. М., 1995.
- Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. М.: АСТ, 2008.
- Де Серто М. Изобретение повседневности. СПб.: Европейский университет, 2013
- Habermas J. Theorie des Kommunikativen Handelns. Hannover, 1997.
- Маклюэн М. Понимание Медиа. М.: «КАНОН-пресс-Ц», 2003.
- Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. М.: Алгоритм, 2017.
- Williams R. Television: technology and cultural form. London, 1994.
- Колесников, Е. В. Новые медиа в деятельности органов власти. М.: Ridero, 2018.
