В уголовном законодательстве обозначены цели наказания: «восстановление социальной справедливости, исправление осужденного, предупреждение совершения новых преступлений». В статье проводится последовательный анализ специфики применения наказания в виде лишения свободы. Отмечается значимость критериев, определяющих эффективность наказания и способствующих освобождению.
Ключевые слова: уголовное наказание, лишение свободы, критерии исправления, пенитенциарные учреждения, досрочное освобождение.
To the issue of improving the execution of imprisonment in Russia
The criminal legislation indicates the goals of punishment: «restoration of social justice, correction of the convicted person, prevention of committing new crimes». The article conducts a consistent analysis of the specifics of application of punishment in the form of imprisonment. The importance of criteria determining the effectiveness of punishment and contributing to release is noted.
Keywords: criminal punishment, imprisonment, correctional criteria, penitentiary institutions, early release.
Одним из основных средств противодействия преступности продолжает оставаться уголовное наказание в виде лишения свободы. В качестве основной цели уголовного наказания рассматривается исправление преступных элементов с их последующая социализация.
В соответствии со ст. 114 УИК осужденный может быть признан ставшим на путь исправления, твердо ставшим на путь исправления и доказавшим свое исправление по отбытии не менее одной четверти срока наказания [3]. Для признания осужденного ставшим на путь исправления, твердо ставшим на путь исправления и доказавшим свое исправление осужденный должен своим поведением соответствовать критериям, установленным ст.ст. 7, 42, 54, 61–2, 116, 187 УИК. Иными словами, данная норма определяет признаки, по которым может быть сделан вывод об определенной степени достижения цели исправления, в зависимости от того, какие действия были совершены осужденным и какие показатели в результате этих действий были достигнуты. Анализ достигнутых показателей позволяет сделать вывод о формальном соответствии поведения осужденного установленным степеням исправления.
Однако изложенные рассматриваемые положения вызывают вопрос: как долго поведение осужденного должно соответствовать установленным критериям, чтобы осужденный мог быть признан ставшим на путь исправления, твердо ставшим на путь исправления и доказавшим свое исправление?
Анализ норм УИК позволил констатировать, что данный аспект на нормативно-правовом уровне не урегулирован: отсутствуют как управомочивающие, так и обязывающие нормы права, конкретизирующие условия решения данного вопроса. Исходя из дословного толкования УИК можно сделать вывод о том, что законодателем установлен не период, в течение которого поведение осужденного должно соответствовать критериям, а крайний срок, к моменту наступления которого поведение осужденного должно соответствовать данным критериям. Но такой подход нельзя считать условием, способствующим эффективному исполнению наказания в виде лишения свободы на определенный срок.
Данный пробел в праве сохраняет риск формального соответствия поведения осужденного критериям, без фактического его исправления. Нельзя полагать, на наш взгляд, что с его устранением полностью будет решена проблема соответствия формального и фактического исправления, однако это позволит в определенной степени повысить уровень эффективности наказания в виде лишения свободы на определенный срок как в рамках его исполнения, так и в целом, так как от фактического исправления осужденного зависит, насколько будут достигнуты цели наказания в общем.
Решение проблемы требует анализа действующих критериев исправления осужденных к лишению свободы.
Письменное обязательство о правопослушном поведении указывается в качестве первого критерия для признания осужденного ставшим на путь исправления, твердо ставшим на путь исправления и доказавшим свое исправление. При этом необходимо отметить, что ни в УИК, ни на нормативно-правовом уровне в принципе письменное обязательство о правопослушном поведении не имеет как такового определения, установленной формы и требований к его содержанию.
По сути, принятие осужденным письменного обязательства о правопослушном поведении представляет собой публичный акт поведения (в отличие от его написания и подписания), призванный открыто выразить администрации и другим осужденным свои законопослушные.
Исходя из данного утверждения, если принятие обязательства о правопослушном поведении является публичным актом поведения, призванным открыто выразить администрации и другим осужденным свои законопослушные намерения, то целесообразно для обеспечения его публичности доводить до общего сведения информацию о принятии осужденным обязательства о правопослушном поведении другим осужденным отряда и исправительного учреждения в целом. Учитывая фактор сменяемости осужденных в отряде, целесообразно предусмотреть такую форму доведения до общего сведения, чтобы информация о принятии письменного обязательства о правопослушном поведении всегда была доступна другим осужденным.
Нами предлагается в качестве такой формы использовать информационные листы, размещаемые на информационных стендах в отрядах — по осужденным отряда, в общедоступных местах исправительного учреждения — по учреждению, соответственно. Однако здесь необходимо обратить внимание на то, что порядок и условия оформления средств наглядной информации в учреждениях УИС на нормативно-правовом уровне также не регулируются, а закреплены лишь на уровне методических рекомендаций, что не позволяет в полной мере использовать потенциал исправительного воздействия на осужденных. На наш взгляд, установление обязательных требований к оформлению средств наглядной информации в учреждениях УИС на нормативно-правовом уровне, в частности, в области размещения информации об осужденных, принявших письменное обязательство о правопослушном поведении, поспособствует повышению уровня эффективности исполнения наказания в виде лишения свободы на определенный срок в связи с тем, что позволит:
— стимулировать вновь прибывших осужденных к принятию письменного обязательства о правопослушном поведении (осужденные будут благоприятнее себя чувствовать, если будут осознавать, что находятся в окружении лиц положительной направленности); сплотить коллектив осужденных на основании стремления к исправлению;
— воздействовать на категорию осужденных отрицательной направленности с целью ее расчленения, а в дальнейшем — искоренить какие-либо отрицательно влияющие на осужденных идеи, уголовные традиции; профилактировать их возникновение.
В связи с этим видится обоснованным закрепить требование об обязательном размещении информации о лицах, принявших письменное обязательство о правопослушном поведении, на средствах наглядной информации в учреждениях УИС в общежитиях отрядов, общедоступных местах учреждений на нормативно-правовом уровне.
На основании изложенного предлагаем дополнить ст. 114, изложив ее в следующей редакции: «Принятие письменного обязательства о правопослушном поведении — это добровольный публичный акт поведения осужденного, выражающий его намерения в письменной форме, совершаемый после ознакомления с основными правами и обязанностями осужденных, порядком и условиями отбывания наказания в виде лишения свободы. Размещение информации об осужденных, принявших обязательство о правопослушном поведении, на средствах наглядной информации как в общежитиях отрядов, так и в общедоступных местах исправительных учреждений является обязательным».
Еще один критерий заключается в том, что осужденный не должен иметь взысканий. Здесь важно сделать акцент на следующих моментах: во-первых, не имеющим взысканий является осужденный, который не только не имел взысканий за совершение нарушений порядка и условий отбывания наказания, но и осужденный, который в течение одного года со дня наложения последнего взыскания не был подвергнут новому взысканию. Однако остается неясен вопрос: если полагаться на положение данной нормы, считается ли не имеющим взысканий осужденный, к которому была применена мера поощрения в виде досрочного снятия ранее наложенного взыскания?
Мы полагаем, что отсутствие у осужденного взысканий является недостаточным основанием для признания в качестве критерия исправления. Само по себе непроявление отрицательной активности осужденным не должно приравниваться к полезной активности осужденного. Отсутствие взысканий является скорее показателем нейтрального отношения, которое не свидетельствует о каких-либо изменениях в личности осужденного, как отрицательных, так и положительных.
Акты полезной активности должны в качестве обязательного последствия иметь меры поощрения. При этом, как отмечают Н. В. Кийко и Б. П. Козаченко, при применении мер поощрения нельзя устанавливать какие-либо привилегии отдельным осужденным [4, с. 63–64]. В применении мер поощрения необходимо руководствоваться принципом равенства осужденных перед законом, чтобы не имели место факты того, что на фоне предвзятого отношения со стороны администрации один осужденный поощрялся больше, чем другой при объективно одинаковом уровне полезной активности. На уровне правосознания осужденных должна быть понятна связь между поведением осужденного и между применяемым к нему поощрением, т. е. меры поощрения должны применяться соразмерно и своевременно. Рассматривая вопрос об эффективности мер поощрения с точки зрения их применения, стоит понимать, что такая эффективность предполагает проведение всесторонней оценки личности осужденного, позволяющей установить, что осужденный не создает картинку полезной активности, а действительно переживает какие-то личностные позитивные изменения, на фоне которых совершает акты полезной активности.
На основании вышеизложенного считаем целесообразным внести изменения в ст. 114 УИК, внедрив в качестве критерия исправления наличие у осужденного одного и более поощрений, добавив в текст нормы между словами «не имеет взысканий» и «добросовестно относится к труду или учебе» слова «имеет одно и более поощрений».
При этом также в качестве критериев предусмотрены добросовестное отношение к труду или учебе, выполнение работ по коллективному самообслуживанию, уборке и благоустройству исправительных учреждений и прилегающих к ним территорий. Данным критериям свойственен определенный ряд проблемных моментов [5].
В частности, на нормативно-правовом уровне не предусмотрен период, в течение которого осужденный должен проявлять добросовестное отношение к труду или учебе, выполнение работ по коллективному самообслуживанию, уборке и благоустройству исправительных учреждений и прилегающих к ним территорий для того, чтобы были фактические основания полагать, что в личности осужденного произошли положительные изменения, и он может быть признан ставшим на путь исправления, твердо ставшим на путь исправления и доказавшим свое исправление.
Точку зрения на данную проблему касательно добросовестного отношения к труду высказывают многие авторы, указывавшие на то, что в УИК не предусмотрен период, в течение которого осужденный должен трудиться для признания его отношения к труду добросовестным [6]. Для исключения формализма целесообразно, чтобы длительность данного периода была не менее срока, установленного законодательно. Это отражало бы не просто воздержание от запрещенных действий, а реализацию полезной активности в соответствующем направлении деятельности. Такой шаг мог бы повысить эффективность исполнения наказания в виде лишения свободы, так как отражал бы более объективный критерий определения степени исправления.
И здесь важно внести пояснение: применение такого механизма будет являться эффективным только при условии, что осужденный будет обеспечен работой и будет являться трудоспособным лицом. Если по независящим от осужденного обстоятельствам он не будет трудоустроен либо будет являться нетрудоспособным [6], мы полагаем необходимым при определении степени исправления не учитывать данный критерий, так как в противном случае такая норма будет не адекватна существующим условиям, что сделает ее неэффективной.
На основании вышеизложенного предлагаем добавить в ст. 114 УИК, изложив ее в следующей редакции: «Добросовестное отношение осужденного к труду, учебе, выполнению работ по коллективному самообслуживанию, уборке и благоустройству исправительных учреждений и прилегающих к ним территорий выражается в актах полезной активности осужденных, за совершение которых к ним применяются меры поощрения. Данная норма не распространяется на осужденных, не трудоустроенных по независящим от них обстоятельствам, и нетрудоспособных осужденных».
Для устранения пробелов в определении соответствия поведения осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы на определенный срок, критериям и степени их исправления, мы полагаем необходимым на нормативно-правовом уровне закрепить длительность соответствия поведения осужденного данным критериям, а именно, чтобы длительность соответствия поведения осужденных составляла не менее срока, установленного в УИК, для признания осужденного ставшим на путь исправления, твердо ставшим на путь исправления, доказавшим свое исправление. В случае соответствия поведения осужденного установленным в критериям может быть рассмотрен вопрос о признании осужденного ставшим на путь исправления, твердо ставшим на путь исправления, доказавшим свое исправление. Если осужденный в течение установленного срока совершит нарушение порядка и условий отбывания наказания, срок длительности соответствия поведения осужденного установленным критериям прерывается, так как данный факт будет свидетельствовать о том, что к моменту совершения нарушения порядка и условий отбывания наказания исполнение наказания в виде лишения свободы на определенный срок не принесло необходимого эффекта, а для установления в поведении осужденного признаков, соответствующих критериям, необходим новый испытательный период [7].
Таким образом, полагаем целесообразным ст. 114 УИК добавить ч. 5, изложив ее в следующей редакции: «Длительность соответствия поведения осужденных критериям, должна быть не менее срока, установленного настоящим кодексом, для признания осужденного ставшим на путь исправления, твердо ставшим на путь исправления и доказавшим свое исправление».
Обобщая вышесказанное, следует заключить, что эффективность системы критериев исправления осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы на определенный срок, является одним из определяющих условий эффективности исполнения данного вида наказания. В этой связи с целью совершенствования исполнения наказания лишения свободы в России внести следующие изменения в УИК:
добавить ст. 114, изложив ее в следующей редакции: «Принятие письменного обязательства о правопослушном поведении — это добровольный публичный акт поведения осужденного, выражающий его намерения в письменной форме, совершаемый после ознакомления с основными правами и обязанностями осужденных, порядком и условиями отбывания наказания в виде лишения свободы. Размещение информации об осужденных, принявших обязательство о правопослушном поведении, на средствах наглядной информации как в общежитиях отрядов, так и в общедоступных местах исправительных учреждений является обязательным»; в ч. 5 ст. 114 добавить в текст нормы между словами «не имеет взысканий» и «добросовестно относится к труду или учебе» слова «имеет одно и более поощрений».
Таким образом, предложенные изменения, направленные на усовершенствование системы критериев исправления осужденных к наказанию в виде лишения свободы на определенный срок, позволят повысить эффективность исполнения данного вида наказания.
Литература:
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 24.09.2022)//Режим доступа: 02.10.2022//Режим доступа: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699///(Дата обращения: 08.10.2022)
- Судебный департамент при верховном суде РФ//Режим доступа: http://www.cdep.ru//(Дата обращения 05.10.2022)
- Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации» от 08.01.1997 N 1-ФЗ (ред. от 11.06.2022)//Режим доступа: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_12940//(Дата обращения: 08.10.2022)
- Кийко, Н. В. Условия повышения эффективности применения мер поощрения в отношении осужденных к лишению свободы / Н. В. Кийко, Б. П. Козаченко // Актуальные проблемы назначения и исполнения уголовных наказаний: материалы межвуз. науч.-практ. конф., Псков, 20 окт. 2016 г. / Псков. ф-л Акад. ФСИН России; редкол.: И. Б. Ускачева [и др.]. — Псков, 2016. — С. 60–65.
- Малышева О. А. Негативные последствия действия правового механизма избрания и исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста / О. А. Малышева // Вестник Томского государственного университета. — 2018. — № 427. — С. 215–221.
- Давыдов В. А. Современные тенденции развития российского уголовного судопроизводства / В. А. Давыдов, О. В. Качалова // Вестник Томского государственного университета. Право. — 2018. — № 29. — С. 69–78
- Дашин А. В. Зачет времени содержания под стражей, домашнего ареста и запрета определенных действий в срок наказания в аспекте прогрессивных систем исполнения и отбывания уголовных наказаний и мер уголовно-правового характера / А. В. Дашин, П. М. Малин, А. В. Пивень // Вестник Самарского юридического института. — 2019. — № 1 (32). — С. 45–50
