Способы защиты права на товарный знак и знак обслуживания по российскому законодательству



Все способы защиты права на товарный знак условно можно разделить на три группы: гражданско-правовые, уголовно-правовые, административно-правовые.

К основным видам споров, связанным с товарными знаками, с которым чаще всего приходится сталкиваться предпринимателям, можно отнести следующие:

— неправомерная регистрация товарного знака;

— незаконное использование товарного знака;

— недобросовестная конкуренция (связанная с использованием товарного знака).

Одним из самых распространенных методов защиты права на товарный знак является обращение в суд по интеллектуальным правам. К основным спорам в отношении товарных знаков, рассматриваемых судом по интеллектуальным правам, можно отнести споры:

— о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования;

— об оспаривании предоставления правовой охраны товарному знаку;

— о нарушении исключительного права на товарный знак;

— о привлечении к административной ответственности за совершение административных правонарушений, предусмотренных ст. 14.10 КоАП РФ «Незаконное использование товарного знака»

В соответствии с этим необходимо формировать эффективный механизм правовой охраны товарных знаков [1]. К примеру, в Саратовской области в октябре 2018 года владелец автозаправочной станции «Газпром экто» использовал при ее оформлении товарные знаки, которые были схожи с зарегистрированными товарными знаками ОАО «Газпром нефть», то есть изобразительные элементы в виде каплеобразных фигур, а также их цветовое сочетание и композиционное расположение, тем самым индивидуальный предприниматель нарушил закон «О защите конкуренции».

Согласно статистическим показателям, за последние 5 лет в РФ увеличился рост заявлений на регистрацию товарных знаков на 30 %. К примеру, в Саратовской области в 2019 году были рассмотрены дела об административном правонарушении за незаконное использование товарного знака, в результате чего данные товары были признаны контрафактными. Так, на практике у нас имеются случаи смешения двух юридических лиц, которые выступают в обороте под сходными фирменными наименованиями, и возникает ситуация такого рода, что потребителей нарочно вводят в заблуждение относительно того, какое же лицо все-таки оказывает им те или иные услуги, пользуясь уже имеющейся популярностью организаций с зарегистрированными товарными знаками.

Помимо этого, в законе существует запрет на регистрацию в качестве товарного знака обозначений, в пользу одного лица, при наличии схожего фирменного наименования, которые принадлежат другому лицу, но в этом случае запрет на регистрацию фирменного наименования при том, что существует тождественный товарный знак, законом не предусмотрен [2].

Наибольшее количество споров о защите нарушенных или оспоренных интеллектуальных прав на средства индивидуализации (далее — СИ) касается защиты исключительных прав на товарный знак [3]. ГК РФ в отношении незаконного использования товарного знака устанавливает либо возмещение убытков, либо выплату компенсации. Элементом основания любой ответственности выступает вина. Деление правовой охраны на меры ответственности и меры защиты давно признано в доктрине. Так, по мнению О. А. Красавчикова, общая черта данных мер состоит в том, что одно из условий их применения — противоправное поведение лица.

Особенность же заключается в том, что применение мер ответственности возможно при наличии вины правонарушителя, в свою очередь, возложение мер защиты «не связывается с субъективным моментом»[4]. При этом учитывая тот факт, что основными участниками гражданского оборота в сфере интеллектуальных прав являются лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность, в марте 2014 г.7 законодатель ввел невиновную «ответственность» для таких лиц. Конструкция вины в гражданском законодательстве явно не выражена [5].

В отличие от публичных отраслей права — административного и уголовного, где понятие вины и ее формы однозначно раскрыты кодифицированными актами, ст. 2.1 и 2.2 КоАП РФ, гл. 5 УК РФ, ГК РФ не содержат аналогичных положений. Единственное упоминание о вине (умысле или неосторожности) содержится в ст. 401 ГК РФ, посвященной основаниям ответственности за нарушение обязательства. ГК РФ не различает виды умысла и неосторожности для определения наличия вины лица в правонарушении.

Понятие вины определяется через установление критериев невиновности. Согласно указанной норме, лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Отметим, что законодатель, по общему правилу, устанавливает презумпцию вины. Для субъектов предпринимательской деятельности же установлена невиновная ответственность. В этом случае значение имеют только чрезвычайные и непреодолимые при конкретных условиях обстоятельства (непреодолимая сила).

На наш взгляд, отсутствие в законе общих норм, регулирующих основания ответственности гражданских правонарушений и необходимость применять ст. 401 ГК РФ по аналогии, в некоторых случаях приводит к возникновению правовой неопределенности. Нарушения исключительных прав на СИ нельзя признать обязательствами вследствие причинения вреда (вопреки мнению некоторых авторов, причисляющих эти нарушения к деликтам), поскольку в данном случае вред причиняется правообладателям путем нарушения прав на СИ, а не причинением вреда «имуществу юридического лица».

Таким образом, напрямую положения ст. 401 ГК РФ применить нельзя. Предлагаем поместить данную норму в общие положения ГК РФ, охватив ее содержанием также вопросы ответственности за нарушение абсолютных правоотношений. Это позволит непосредственно применять положения данной статьи при нарушении интеллектуальных прав. Существующий порядок определения размера компенсации превратил данную меру из компенсационной в штрафную.

Так, п. 4 ст. 1515 ГК РФ устанавливает, что правообладатель товарного знака, в частности, вправе требовать выплаты компенсации от 10 000 рублей до 5 миллионов рублей. При этом сегодня суды лишены возможности определения размера компенсации ниже низшего предела, это прямо следует из разъяснений ВАС РФ и ВС РФ (абз. 1 п. 43.3). Несмотря на то, что п. 3 ст. 1252 ГК РФ предусматривает возможность снижения размера компенсации в случае, когда одним действием нарушены права на несколько СИ, при этом, если соответствующие СИ принадлежат одному правообладателю, таких мер может быть недостаточно для справедливого и соразмерного определения размера компенсации, поскольку размер компенсации, высчитанный в совокупности, все равно останется достаточно большим [6].

Согласно последней позиции КС РФ «отсутствие у суда, столкнувшегося с необходимостью применения на основании прямого указания закона санкции, являющейся — с учетом обстоятельств конкретного дела — явно несправедливой и несоразмерной допущенному нарушению, возможности снизить ее размер ниже установленного законом предела подрывает доверие граждан как к закону, так и к суду» [7].

КС РФ предложил некоторые критерии, при которых судам следует взыскивать компенсацию ниже низшего предела: «если размер подлежащей выплате компенсации, исчисленной по установленным данными законоположениями правилам даже с учетом возможности ее снижения, многократно превышает размер причиненных правообладателю убытков (притом, что эти убытки поддаются исчислению с разумной степенью достоверности, а их превышение должно быть доказано ответчиком) и если обстоятельства конкретного дела свидетельствуют, в частности, о том, что правонарушение совершено индивидуальным предпринимателем впервые и что использование объектов интеллектуальной собственности, права на которые принадлежат другим лицам, с нарушением этих прав не являлось существенной частью его предпринимательской деятельности и не носило грубый характер (например, если продавцу не было заведомо известно о контрафактном характере реализуемой им продукции)».

Кроме того, право правообладателя требовать от нарушителя выплаты компенсации вместо возмещения убытков должно быть законодательно обусловлено рядом обстоятельств. Так, при объективной невозможности доказать размер убытков правообладатель может сделать выбор в пользу компенсации. Однако если размер убытков может быть обоснован, а выбор компенсации объясняется исключительно своекорыстием правообладателя, что подтверждается отсутствием иных оснований для требования компенсации, а также явная несоразмерность размера компенсации убыткам, он должен быть лишен такого выбора.

Стоит также отметить, что компенсация не должна быть взыскана в отсутствии убытков, несмотря на существующую судебную практику [8]. Когда нарушаются исключительные права, но вследствие нарушения убытки не последовали, применяются иные средства защиты, ликвидирующие последствия нарушения (признание права, пресечение действий, нарушающих право или создающих условия его нарушения и др.). Нельзя применять меры восстановления имущественной сферы правообладателя, когда восстанавливать нечего. Однако при совершении виновного нарушения компенсация все же должна быть взыскана даже в отсутствии убытков с целью профилактики будущих правонарушений.

В спорах о защите нарушенных или оспоренных прав на товарные знаки, как и в любом, находящемся в производстве гражданском деле, необходимо установить все юридически значимые факты и обстоятельства. В ходе рассмотрения дел, связанных с нарушением прав на товарные знаки, рассматриваемых в большинстве случаев арбитражными судами, важно правильно определить предмет доказывания, распределить между сторонами спора обязанность (бремя) доказывания и проанализировать все представленные доказательства [9].

В статье 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее — АПК РФ) закреплен перечень основных доказательств. При разрешении споров о защите прав на товарные знаки средства доказывания определяются главным образом предметом доказывания с учетом избранного истцом способа защиты права: изъятие товаров, взыскание компенсации, возмещение убытков и другие, предусмотренные статьями 1252–1253 Гражданского кодекса Российской Федерации (часть четвертая) 2, а также статьей 12 Гражданского кодекса Российской Федерации (часть первая).

В делах о защите прав на товарные знаки в процессе доказывания активно используются такие письменные доказательства, как договоры и документы, связанные с совершением сделок с товарными знаками, акты о передаче прав на товарные знаки, приказы и распоряжения относительно использования товарных знаков, документация на ввозимые товары, сертификаты соответствия.

Среди письменных доказательств особое значение имеют свидетельства на товарные знаки, главная особенность которых заключается в том, что они также являются вещественными доказательствами по делу.

В последнее время судам часто приходится разрешать споры, связанные с незаконным использованием товарного знака в сети Интернет. В теории гражданского и арбитражного процессов выработано несколько позиций относительно информации, размещенной в сети Интернет. Решетникова И. В. такие сведения относит к вещественным доказательствам, поскольку они подлежат осмотру [10]. Темергалиева А. Т. считает их письменными доказательствами, ссылаясь на то, что незаконно размещенное в сети Интернет обозначение сопровождается текстом, содержащим информацию [11]. По мнению Боннера А. Т. электронные доказательства представляют собой самостоятельное средство доказывания [12].

Как правило, доказательственное значение при разрешении споров о незаконном использовании товарного знака имеют и содержание текста, расположенного на спорном обозначении в сети Интернет, и местонахождение данного спорного обозначения (сайт ответчика). Из указанного следует, что сведения, размещенные в сети Интернет, обладают признаками как письменных, так и вещественных доказательств.

Все же несмотря на то, что электронная информация не является статичной, она предоставляется в материалы дела в печатном виде, что позволяет отнести ее в большей степени к письменным доказательствам. Важным вопросом в ходе судебного разбирательства является оценка судом электронных доказательств. При рассмотрении дел, связанных с защитой прав на товарные знаки, относимыми и допустимыми доказательствами, полученными с использованием сети Интернет, считаются те доказательства, в которых зафиксирован факт нарушения права в спорный период.

При этом следует иметь в виду, что при получении доступа к архивным копиям сайта интернет-сервисы укажут на то, что они не несут ответственности за достоверность предоставляемой информации и идентичность сведений, размещенных на сайте в юридически значимый период времени, поэтому данные доказательства признаются достоверными в случае отсутствия документально обоснованных возражений лиц, участвующих в деле.

Участники судебного спора могут самостоятельно доступными им средствами зафиксировать информацию, размещенную в сети Интернет, и предоставить ее для приобщения в материалы дела в виде скриншотов интернет-страниц, распечаток интернет-ресурсов, электронной переписки [13] . Такие документы должны содержать дату и время получения данных и быть заверены подписью представителя. Все же самым надежным средством признания электронных доказательств надлежащими остается составление нотариально удостоверенных протоколов осмотра страниц сайта в сети Интернет. Размещение спорного обозначения, сходного до степени смешения с товарным знаком истца, в сети Интернет уже говорит о нарушении исключительного права истца.

Удаление в последующем спорного обозначения с сайта и изменение содержания сайта не отменяют уже имевший место факт нарушения права [14]. Нотариальный протокол осмотра доказательств, безусловно, отвечает критерию допустимости. Вместе с тем Суд по интеллектуальным правам в постановлении от 23 ноября 2017 года по делу № А07–488/20173, отменяя судебные акты нижестоящих инстанций, указал, что закон не обязывает лиц, участвующих в деле, предоставлять в суд доказательства, находящиеся в сети Интернет, только посредством их нотариального заверения и составления протокола осмотра, посчитав выводы судов о том, что информация, зафиксированная в сети Интернет, должна была быть обязательно заверена нотариусом, не соответствующими нормам материального и процессуального права.

В пункте 55 постановления от 23 апреля 2019 года № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» закреплено, что скриншоты должны приниматься судами в качестве доказательств по делу [13].

Порядок осмотра и исследования письменных и вещественных доказательств по месту их нахождения определен в статье 78 АПК РФ. Суд исследует интернет-страницы по месту их нахождения в сети Интернет и составляет протокол совершения отдельного процессуального действия, прилагая к нему скриншоты осмотренных страниц, материальные носители с аудио- и видеофайлами, либо проводит осмотр интернет-сайта непосредственно в судебном заседании. Вместе с тем в некоторых случаях суду требуется помощь в изучении указанной информации, поэтому к исследованию доказательств должен быть привлечен специалист.

На наш взгляд, следует закрепить в АПК РФ дополнительные процессуальные обязанности специалиста, в соответствии с которыми он бы мог оказывать профессиональную помощь суду в случаях, когда осмотр доказательств, как в делах о защите прав на товарные знаки, является технически сложным и требуется описание либо фото- или видеосъемка. Для правильного рассмотрения дел о защите прав на товарные знаки судам важно дать оценку вещественным доказательствам. Как следует из материалов судебной практики, вещественными доказательствами в делах рассматриваемой категории могут быть товары, этикетки, упаковки товаров, компакт-диски, на которых размещено спорное обозначение. Они исследуются судом посредством осмотра в судебном заседании в соответствии с требованиями статьи 162 АПК РФ. При этом следует учитывать, что не предусмотрен осмотр вещественных доказательств путем использования системы видео-конференц-связи. В качестве вещественных доказательств могут выступать и сами товарные знаки, а также, как было указано выше, свидетельства на товарные знаки, которые позволяют установить принадлежность исключительного права на товарный знак и тождественность или сходство спорного обозначения до степени смешения с товарным знаком истца. Распространенными видами доказательств в спорах, связанных с незаконным использованием товарных знаков, являются буклеты, объявления, афиши, рекламные публикации, содержащие товарные знаки. В качестве доказательства приобретения контрафактных товаров и подтверждения их реализации ответчиком выступают товарные или кассовые чеки. При этом отсутствие на товарном чеке каких-либо реквизитов при наличии в нем основных сведений не свидетельствует о том, что данный документ является недостоверным [15].

Следует отметить, что действия истца по приобретению контрафактных товаров и осуществлению видеозаписи данного процесса соответствуют целям реализации самозащиты права (статьи 12, 14 Гражданского кодекса Российской Федерации (часть первая), часть 2 статьи 45 Конституции Российской Федерации). Ведение видеозаписи допускается в местах, открытых для общего посещения [16].

Вместе с тем по изложенному вопросу есть примеры и другой оценки судами действий истцов-правообладателей. В деле № А13- 15191/20184 суды первой и апелляционной инстанций, отказывая в иске, расценили действия истца, заключавшиеся в заказе у ответчика торта с изображением персонажей мультфильма, как злоупотребление правом, считая, что заказ совершен исключительно с целью последующего предъявления искового требования о взыскании компенсации, а продукт изготовлен по индивидуальному заказу истца.

Суд по интеллектуальным правам не согласился с выводами нижестоящих судов, указав в постановлении от 3 июня 2019 года, что истец заказал торт, выбрав вариант в предложенном им каталоге, который в данном случае представляет собой не информационный ресурс, а предложение к продаже товаров по образцам. К средствам доказывания в спорах о защите прав на товарные знаки относятся и экспертные заключения. Экспертиза проводится исключительно по вопросам, требующим специальных знаний.

Суды в соответствии со статьей 82 АПК РФ по делам данной категории назначают лингвистические, технические, компьютерно-технические и иные виды экспертиз [17]. Так, в деле № А79–7098/20175 была назначена судебная лингвистическая экспертиза для выяснения следующего вопроса: является ли слово в составе товарных позиций уникальным, индивидуальным для данного товара или общеупотребительным, общепринятым наименованием или термином, характерным для какой-либо конкретной отрасли производства (обращения) или области науки и техники.

Для определения оригинальности спорной продукции назначаются судебные технические экспертизы, как, например, в делах № А56- 140959/20181, № А11–17522/20182. Однако вопрос о том, являются ли товары контрафактными, носит правовой характер: только суд вправе квалифицировать товар как контрафактный. При этом важно разграничивать контрафактные товары от фальсифицированной продукции. Вопрос о сходстве до степени смешения обозначений может быть разрешен без назначения экспертизы с позиции рядового потребителя и специальных знаний не требует.

Данная правовая позиция была изложена еще в пункте 13 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13 декабря 2007 года № 122 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности» [18]. С учетом данных обстоятельств суд при рассмотрении спора вправе дать оценку указанному критерию, в связи с чем в проведении судебной экспертизы по вопросу определения наличия сходства будет отказано (дела № А55–19828/20184, № А40–23221/20195). Вместе с тем вывод о сходстве обозначений должен быть подробно раскрыт и исследован судом. При определении сходства обозначений относимым доказательством по делу, но не экспертизой по смыслу статьи 82 АПК РФ является социологическая экспертиза, основу которой составляет опрос потребителей (дела № А41–59565/20186, № А56–74105/20167).

Нечасто в делах о защите прав на товарные знаки участники арбитражного процесса заявляют ходатайства о вызове свидетелей. Как правило, свидетели дают показания только об обстоятельствах использования ответчиком спорного обозначения, например, подтверждают факт продажи контрафактного товара. АПК РФ определяет свой способ исследования каждого вида доказательств, за исключением иных документов и материалов (ст. 89 АПК РФ). На практике возникают трудности с определением правового статуса данных доказательств. По смыслу законодателя иными документами и материалами являются доказательства, не указанные в части 2 статьи 64 АПК РФ.

Вместе с тем к иным доказательствам суды относят фото-, аудио-, видеоматериалы и другие носители информации, являющиеся самостоятельными средствами доказывания [19]. Анализ судебной практики рассмотрения споров о защите прав на товарные знаки показывает, что истцы зачастую обосновывают свои требования видеозаписями покупки контрафактных товаров, которые приобщаются судом к материалам дела и в силу части 2 статьи 89 АПК РФ относятся к иным доказательствам (постановление Суда по интеллектуальным правам от 18 октября 2016 года по делу № А40- 69378/20151).

Исследуя материалы судебной практики, можно заметить, что в подавляющем количестве дел истец заявляет требование о взыскании расходов по приобретению контрафактных товаров. Расходы, понесенные в связи со сбором доказательств, необходимых для подтверждения обоснованности исковых требований, суды относят к судебным издержкам, а вещественные доказательства (контрафактные товары) в установленном порядке уничтожаются после вступления судебного акта в законную силу (дела № А35–563/20192, № А33–25881/20183, № А51- 16527/20194).

В ходе проведенного исследования доказательств по делам о защите нарушенных или оспоренных прав на товарные знаки установлено, что обстоятельства незаконного использования товарных знаков определяются судом на основе оценки совокупности средств доказывания, при этом суд оценивает представленные доказательства с учетом их относимости и допустимости в соответствии со статьей 71 АПК РФ.

Таким образом:

— если целью является получение компенсации за понесенные убытки вследствие незаконного использования товарного знака — необходимо обращаться в СИП.

— если целью является борьба с многочисленными мелкими производителями контрафактной продукции — обращаться в ФАС, при этом также учитываем еще одно важное преимущество обращения — ФАС в процессе проведения расследования на предмет нарушения прав сформирует необходимый пакет материалов, который может быть представлен в суде в качестве доказательной базы о нарушении исключительных прав на товарный знак.

— если необходимо противостоять крупным компаниями, вторично нарушающим исключительное право на товарный знак, или чья деятельность нанесла крупный финансовый ущерб — необходимо обращаться в правоохранительные органы с заявлением о возбуждении уголовного дела.

Литература:

1. Гражданское право: учебник / под общ. ред. С. С. Алексеева. 3-е изд., перераб. и доп. М.: «Проспект», 2011. С. 332.
2. Официальный сайт Суда по интеллектуальным правам. Отчет о работе Суда по интеллектуальным правам (кассационная инстанция) в 2015 г. Раздел 3. URL: http://ipc.arbitr.ru/files/pdf/otchet_sip_kas_ forma4_2015.pdf (дата обращения: 21.12.2022).
3. Красавчиков О. А. Ответственность, меры защиты и санкции в советском гражданском праве // Правоведение. 1998. № 1. С. 69.
4. Федеральный закон от 12.03.2014 № 35-ФЗ «О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СЗ РФ. 2014. № 11, ст. 1100. 102
5. Павлова Е. А., Калятин В. О., Корнеев В. А. Вводный научный комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации. М.: Норма. 2019. С. 112
6. Постановление Конституционного Суда РФ от 13.12.2016 № 28-П «По делу о проверке конституционности подпункта 1 статьи 1301, подпункта 1 статьи 1311 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросами Арбитражного суда Алтайского края»//СПС «КонсультантПлюс».
7. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 2 июля 2002 года № 95-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 29.07.2002. № 30. Ст. 3012.
8. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая) от 18 декабря 2006 года № 230- ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 25.12.2006. № 52 (1 ч.). Ст. 5496.
9. Справочник по доказыванию в арбитражном процессе / Под ред. И. В. Решетниковой: Москва, Норма: ИНФРА-М. 2019 // Электронная библиотечная система / URL: http://znanium.com (дата обращения: 21.12.2022).
10. Темергалиева А. Т. Электронные документы как доказательства в суде // Юридическая научная сеть. Современное право: сборник онлайн-докладов. 2013. С. 5 // URL: https://www.sovremennoepravo.ru/blogs/entry/ (дата обращения: 21.12.2022).
11. Боннер А. Т. Доказательственное значение информации, полученной из Интернета // Закон. 2017. № 12.
12. Постановление Суда по интеллектуальным правам от 23 ноября 2017 года по делу № А07–488/20171// СПС «Консультант-плюс»
13. Постановление Суда по интеллектуальным правам от 13 февраля 2017 года по делу № А56- 21705/20162 //СПС «Консультант-плюс»
14. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 апреля 2019 года № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» // «Бюллетень Верховного Суда РФ», N 7, июль, 2019
15. Постановление Суда по интеллектуальным правам от 8 июня 2017 года по делу № А08- 3391/2016/ URL: https://ras.arbitr.ru / (дата обращения: 10.10.2019).
16. Постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 1 декабря 2016 года по делу № А78–8732/20152, Постановление Суда по интеллектуальным правам от 6 февраля 2019 года по делу № А09–1537/20183
17. Постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 1 декабря 2016 года по делу № А78–8732/2015 / URL: https://ras.arbitr.ru / (дата обращения: 30.09.2020); постановление Суда по интеллектуальным правам от 6 февраля 2019 года по делу № А09–1537/2018 / URL: https://ras.arbitr.ru / (дата обращения: 21.12.2022). судебные акты по делу № А13–15191/2018 / URL: https://ras.arbitr.ru / (дата обращения: 01.10.2020).; судебные акты по делу № А79–7098/2017 / URL: https://ras.arbitr.ru/ (дата обращения: 21.12.2022).
18. Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13 декабря 2007 года № 122 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности» // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. № 2. Февраль. 2008.
19. Решение Арбитражного суда Владимирской области от 29 июля 2019 года по делу № А11- 17522/2018/ URL: https://ras.arbitr.ru / (дата обращения: 13.10.2020).; Судебные акты по делу № А55–19828/2018 / URL: https://ras.arbitr.ru/ (дата обращения: 21.12.2022); Судебные акты по делу № А40–23221/2019 / URL: https://ras.arbitr.ru/ (дата обращения: 21.12.2022). Судебные акты по делу № А41–59565/2018 / URL: https://ras.arbitr.ru/ (дата обращения: 21.12.2022).