В статье рассмотрены базовые нормативно-правовые документы, регулирующие деятельность противодействия киберпреступности в интернет со стороны отечественных органов государственной власти, а также зарубежных. Сформулированы проблемы регулирования сотрудничества по борьбе с информационной преступностью в интернете.
Ключевые слова: киберпреступность, информационные преступления, борьба с кибепреступностью, преступность в интернете.
The article considers the basic legal documents that regulate the activities of combating cybercrime on the Internet by domestic government authorities, as well as foreign ones. The problems of regulation of cooperation in the fight against information crime on the Internet are formulated.
Keywords: cybercrime, information crimes, combating cybercrime, crime on the Internet.
На сегодняшний день в направлении противодействия киберпреступности международное сотрудничество совместно с Интерполом реализует Управление «К» (МВД РФ) и НЦБ Интерпола [1]. Это, однако, не исключает потенциальной возможности участия и иных правоохранительных органов в расследовании (раскрытии) киберпреступлений (СК РФ, ФСБ РФ и др.).
Также и ЕС не остался в стороне от межгосударственной проблемы взаимодействия в сфере противостояния киберпреступности, в начале 2013 года создав Центр борьбы с современной киберпреступностью в рамках деятельности Европола.
Работа Центра ориентирована на противоборство развитию киберпреступности в ЕС, охрану информационных прав граждан, государственных структур и бизнеса Европы [2].
Приказом МВД РФ N 8599 в структуре НЦБ Интерпола в 2004 году был организован Российский национальный контактный пункт по взаимодействию с Европолом (сокращенно — РНКП), перед которым стояли задачи обеспечения информационного обмена между Европолом и такими компетентными органами РФ, как ФСБ, МВД, Росфинмониторинг, ФТС и ФСКН РФ в области превенции и противостояния киберпреступлениям, выработке эффективных мер, ориентированных на регулярное совершенствование механизмов и инструментов в данной области международного сотрудничества.
Невзирая на экономические, политические и научно-технические санкции стран С7 (ФРГ, Великобритания, Италия, США, Канада, Франция и Япония), а также ЕС в отношении РФ, наряду с враждебной политикой, проводимой в последнее время в отношении нашей страны, Россия от эффективного международного сотрудничества по проблеме противостояния распространению киберпреступности не отказалась [3].
Таким образом, важным этапом стало подписание Резолюции по вопросу разработки Конвенции о международном противодействии использованию ИКТ преступными способами 28.12.2019 [4], предложенной Россией несмотря на противостояние европейских стран и США.
Резолюция N 74/247 от 27.12.2019 Генассамблеи ООН была поддержана 79 странами, против проголосовали 60 стран и воздержались — 33 государства). В результате под защитой ООН был сформирован открытый Межправительственный комитет, объединивший экспертов в данной области [5].
Назревшей необходимостью, официально признанной значительной частью развитых и развивающихся мировых держав, послужило принятие представленной выше Конвенции ООН.
Международное сотрудничество по проблеме противодействия киберпреступности имеет фрагментарный (блоковый) характер, обусловленный различными экономическими, геополитическими и национальными интересами стран и актуальностью разработки соответствующего правового акта международного уровня в исследуемой сфере.
Данный документ определит организационно-правовые, информационные, технические, политические, научные и другие аспекты противостояния киберпреступлениям, единые для всех мировых держав.
Таким образом, на основании анализа результатов нашего исследования, мы приходим к выводу, что в противостоянии глобальной киберпреступности и обеспечении международной ИБ для достижения высокоэффективных результатов необходима разработка ООН двух нормативно-правовых актов в форме Конвенций:
— о международной ИБ;
— о противодействии (противостоянии) киберпреступности.
На наш взгляд, один из перечисленных документов должен иметь уголовно-правовой и организационно-методический характер и включать в состав ряд следующих элементов:
— полный реестр составов киберпреступлений;
— организационно-правовые принципы;
— понятийно-терминологический аппарат;
— систему криминалистических (криминологических), уголовно-правовых, технических и организационных мер в сфере противодействия развитию киберпреступности;
процедурный механизм межстранового взаимодействия правоохранительных органов.
В свою очередь, второй документ должен отличаться в большей степени выраженным организационным (техническим, политическим) характером, так как его положения направлены, главным образом, на регулирование широкого спектра следующих вопросов:
— международно-правовые акты, запрещающие политические преступные деяния (подготовка и планирование, ведение или развязывание военных действий в киберпространстве);
— правила (принципы) обеспечения в киберпространстве международной ИБ;
— создание (распространение, использование и т. п.). «кибероружия».
На наш взгляд, данная Конвенция должна обязательно предусматривать и другой, альтернативный механизм реализации правосудия за вышеуказанные преступления, разработанный международным судом и национальной юстицией, поскольку направленные на причинение безопасности человечества ущерба киберпреступления имеют выраженный международный характер (к примеру, в ситуации спора между судебными органами нескольких стран о юрисдикции, отказе отдельной страны вершить правосудие и др.)
Мы при этом не разделяем позицию ученых, предлагающих создание независимого международного трибунала по совершаемым в киберпространстве преступлениям, с целью достижения безопасности и мира. На наш взгляд, подобный трибунал международного уровня будет лишь дублировать функции Международного уголовного суда, расположенного в Гааге.
Наряду с вышесказанным, возникают и различные проблемы правового, политического, организационного и процессуального характера, которые препятствуют эффективной деятельности подобного судебного органа. Среди них:
— разница в зарубежных уголовных законодательствах по проблематике дифференциации юридической ответственности за совершение киберпреступлений;
— нежелание некоторых развитых мировых держав признать юрисдикцию международного суда;
— вмешательство суверенных стран в информационное поле и юрисдикцию судов национального уровня;
— отсутствие двух- и многосторонних соглашений между странами о необходимости правовой помощи, в частности по вопросу экстрадиции киберпреступников и т. д.
Следовательно, формирование механизма наднационального сотрудничества и нормативно-правовой основы в области противодействия современной киберпреступности под покровительством ООН, с нашей точки зрения, выступает высокоэффективной формой противостояния этой разновидности высокотехнологичной преступности.
Это существенно расширит географию стран-участниц международного взаимодействия, предоставит в перспективе широкий спектр возможностей для получения квалифицированной нормативно-правовой (организационно-технической, информационной и другой) поддержки в пресечении киберпреступлений как развитым государствам Северной Америки и Европы, так и развивающимся странам Африки, Южной Америки и Азии.
Литература:
- При участии МВД России в рамках международной полицейской операции ликвидировано вредоносное программное обеспечение. URL: https://mvd.ru/mvd/structure1/Upravlenija/Upravlenie_K_ MVD_Rossii/Publikacii_i_vistuplenija/item/7126918/ (29.11.2022).
- Europol. URL: https://www.europol.europa.eu/content/page/history-149 (29.11.2022).
- НЦБ Интерпола МВД России. Взаимодействие с Европолом. URL: https://mvd.ru/mvd/structure1/Upravlenija/Nacionalnoe_ centralnoe_bjuro_Interpola/Vzaimodejstvie_s_Evropolom (29.11.2022)
- Противодействие использованию информационно-коммуникационных технологий в преступных целях: резолюция принята Генассамблеей ООН 27.12.2019 N 74/247 // СПС КонсультантПлюс.
- ГА ООН приняла резолюцию России по разработке конвенции для борьбы с киберпреступлениями. URL: https://tass.ru/ mezhdunarodnaya-panorama/7439717 (27.11.2022).
