Цифровизация государственного управления в настоящее время базируется на проекте «Цифровое государственное управление» национальной программы «Цифровая экономика». На основе данного проекта изменяется деятельность органов государственной власти посредством внедрения цифровых технологий. Данные технологии направлены на повышение эффективности и результативности государственного управления.
Оптимизация и ускорение различных государственных процессов, повышение уровня открытости и доступности государственных услуг всем категориям граждан — основные цели процесса цифровизации. Предполагается, что повышение уровня цифровизации государства позволит обеспечить высокий уровень качества государственного управления, как в целом, так и в его отдельных полномочиях при реализации государственных функций. Тем не менее, существуют проблемы при внедрении цифровых технологий, которые до сих пор остаются актуальными, так как требуют регламентации и принятия решений по их устранению [4, с. 71].
Изменение права при появлении новых цифровых технологий поставило вопрос не только о правовом регулировании данного процесса, но и о существовании цифровой трансформации права. Право в условиях новой реальности рассматривается не только как основной регулятор цифровизации государственной и общественной жизни, но и как объект модернизации и трансформации для адаптации к новым реалиям [5, с. 8]. В то же время на сегодняшний день отсутствует единый подход к определению цифровой трансформации, степени ее влияния на право, не сформирован единый понятийный аппарат, не даны ответы на вопросы соотношения ключевых понятий в указанной сфере [2, с. 37]. Так, ключевой выступает проблема недостаточного количества новых нормативно-правовых актов, а также актуализация уже имеющейся нормативной базы в сфере цифровизации. До сих пор в некоторых правовых нормах встречаются положения, ограничивающие возможность внедрения цифровых технологий в те или иные сферы государственного управления. В России на данный момент уже происходит становление нормативно-правовой базы цифровизации, подтвержденное на основе принятых нормативно-правовых актов и внесенных изменениях в существующие нормативные документы, касающиеся и регламентирующие процесс цифровизации в Российской Федерации. Однако по мере дальнейшего развития для правомочности использования цифровых технологий в деятельности государственных органов необходимо пересмотреть и внести дополнительные поправки во многие нормативно-правовые документы [4, с. 72].
Дальнейшее создание нормативно-правовых условий для развития цифровизации государственного управления предполагает:
- Методическую работу по выявлению и устранению юридических пробелов в нормативно-правовой базе;
- Вовлечение в процесс законотворчества всех заинтересованных сторон;
- Внесение изменений в действующие и принятие новых нормативно-правовых документов с учетом всестороннего исследования того, как уже принятые нормы действуют на практике, устранение разрыва между законами и их применением;
- Рассмотрение не только существующих проблем и «нормативных пробелов», но и тенденций, прогнозов и трендов развития науки и технологий [3, с. 36].
Еще одной достаточно острой проблемой выступает технологическая и организационная неготовность органов государственного управления по полному переходу на электронный документооборот. Недоработанные информационные базы и цифровые алгоритмы нередко дают сбой, тем самым вызывают недоверие у населения, а также вынуждают граждан прибегать к очному формату получения государственных услуг.
Одним из примеров проявления данной проблемы можно выделить ситуацию неготовности электронного портала «Государственные услуги» к массовому обращению населения за оформлением заявлений на прямые выплаты семьям с детьми сразу после объявления о данных выплатах в период пандемии COVID-19 весной 2020 года. Также, пользователи неоднократно обращали внимание на сбои в работе данного портала и в работе личного кабинета на сайте Федеральной налоговой службы, связанные с пиковыми датами, например, в приближении срока уплаты налога на принадлежащее имущество, землю и транспорт [4, с. 73].
Тут же стоит отметить, что пандемия новой коронавирусной инфекции обозначила проблему использования методов цифрового контроля. В частности, речь идет о приложении «Социальный мониторинг», с помощью которого на основе данных геолокации отслеживалось местонахождение больных COVID-19, обязанных находиться на самоизоляции. При выявлении местонахождения, не связанного с адресом самоизоляции, приложение фиксировало данный факт, что в дальнейшем служило основанием для назначения административного наказания. Практика показала, что данная технология является весьма спорной: выявление административных правонарушений на основе данных геолокации не находит отражения в федеральном административном законодательстве. Кроме того, данное приложение довольно часто работало некорректно, что побуждало невиновных граждан обжаловать неправомерные решения в судебном порядке [1, с. 57].
С расширением масштабов цифровизации и увеличением негативных последствий реализации потенциальных угроз в результате хакерских атак возрастает актуальность вопросов информационной безопасности, решаемых в рамках федерального проекта «Информационная безопасность». Комплексный характер проблем информационной безопасности обуславливает тесную взаимосвязь одноименного федерального проекта с другими федеральными проектами в рамках национальной программы «Цифровая экономика». Однако сквозной характер вопросов информационной безопасности слабо отражен в федеральном проекте, в котором выделены два ключевых направления: «создание условий для снижения количества правонарушений с использованием информационных технологий» и «повышение уровня защищенности государственных информационных систем и ресурсов». При этом мероприятия федерального проекта недостаточно направлены на активное вовлечение бизнеса и науки в решение вопросов информационной безопасности [3, с. 38].
В текущих реалиях актуальным является оценка и нейтрализация возможного негативного влияния экономических санкций, вводимых с весны 2022 года: ограничения поставок высокотехнологичной продукции, приостановку или прекращение деятельности на территории нашей страны ряда зарубежных компаний, изменения на рынке IT-специалистов. Планы государства должны предусматривать превентивные меры, не допускающие возникновения и минимизирующие возможные угрозы безопасности страны вследствие развития цифровых процессов. Для этого риски и угрозы должны быть выявлены, идентифицированы и учтены при разработке планов государства по цифровизации страны [3, с. 40].
Таким образом, максимальное использование предоставляемых цифровизацией выгод и преимуществ, а также минимизация всех возможных потенциальных угроз требуют активного регулирования со стороны государства. Основой данного регулирования является разработка и принятие нормативно-правовой базы по различным вопросам цифровизации государственного управления. Именно правовая основа обеспечивает возможность внедрения и использования цифровых технологий и создает базу для их эффективного применения. Поэтому для совершенствования системы государственного управления так важно своевременное и обоснованное принятие управленческих решений.
Литература:
- Багишев, О. А. Административное право и цифровизация / О. А. Багишев // Юридический мир. — 2022. — № 4 (304). — С. 54–57.
- Карпова, Ю. С. Право и цифровые технологии: проблемы соотношения / Ю. С. Карпова // Право и экономика. — 2022. — № 7. — С. 37–39.
- Кириченко, И. А. Цифровая экономика: перспективы развития и возможные риски / И. А. Кириченко, Т. Н. Маршова, И. Н. Мигунов // Российский экономический журнал. — 2022. — № 6. — С. 31–43.
- Скидан, А. В. Цифровизация как фактор повышения результативности государственного управления: проблемы и направления развития / А. В. Скидан, Ю. А. Чипига, А. А. Исюк // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки. — 2021. — № 1. — С. 71–76.
- Умнова-Конюхова, И. А. Право будущего в условиях цифровизации и использования искусственного интеллекта / И. А. Умнова-Конюхова // Право, цифровые технологии и искусственный интеллект: сб. ст. / отв. ред. Е. В. Алферова. — М., 2021. — С. 7–26.
