В статье исследуется историческая ретроспектива правового статуса свидетеля в уголовном судопроизводстве России.
Ключевые слова: свидетель, история, показания, судопроизводство.
Свидетель является незаменимым участником уголовного судопроизводства. Свидетелем может являться практически любой гражданин Российской Федерации, а также лицо, имеющее гражданство другого государства, в том случае, если он обладает информацией, которую получил, являюсь очевидцем совершения преступления или располагающий иной информацией, связанной с расследованием по уголовному делу.
Первые упоминания о свидетеле и его показаниях встречаются уже Древней Руси, в главном историческом памятнике права того времени — в Русской правде. Разумеется, в Русской Правде прямым образом не закреплен данный участник уголовного спора, однако, она содержала положения, в которых шла речь о возможности использования свидетельских показаний.
Договор между Русью и Византией, датированный 911 годом, содержались положения, которые свидетельствовали о необходимости привлечения свидетелей для дачи показаний, в том случае, когда отсутствовали явные доказательства виновности обвиняемого.
Что касается древнерусского уголовного права, то, как уже говорилось выше, Русская Правда являлась главным кодифицированным источником того времени, и некоторые положения, содержащиеся в ней, дошли до наших дней, приобретя современные формулировки, с учетом влияния юридической техники.
Известный правовед М. А. Чельцов-Бебутов свидетельствует о том, что во времена Древней Руси практически не употреблялось известное нам понятие «свидетель», и Русская Правда содержала иные термины: «люди», «свободные мужи», «видок», «послух» [2, с. 144].
При этом, перечисленные выше разновидности свидетелей хоть и имеют синонимное тождество, тем не менее, отличаются друг от друга. В качестве Видока — Русская Правда считала свидетеля, обладающего общей информацией либо о незначительном правонарушении, либо вообще, об обычной жизни интересуемого лица. В качестве Послуха — мог быть свидетель преступления.
В этой связи необходимо озвучить исследования, проведенное А. Е. Ледневым, который говорит о двух процессуальных типах свидетелей, содержащихся в тексте Русской Правды: свидетели, которые своими показаниями удостоверяли фактические обстоятельства по делу, тем самым выполняя функции современных понятых, и свидетели-очистники со стороны ответчика, которыми являлись послухи [3, с. 15].
Достаточно противоречивы прения ученых относительно роли свидетельских показаний в общей структуре Русской Правды. Часть теоретиков утверждают о том, что свидетельские показания носили факультативный характер и использовались лишь в том случае, когда отсутствовали прямые доказательства и было необходимо услышать мнение постороннего человека, который что-то видел или знал, тем самым мог способствовать расследованию преступления. Другая группа ученых придерживаются противоположной точки зрения и утверждают, что свидетельские показания носили императивных характер и являлись самостоятельным источником доказательств именно для суда, не относясь к стороне обвинения или защиты [1, с. 88].
Следующей вехой правого развития нашего государство является 15 век, который ознаменован принятием важнейших нормативных правовых актов: Псковской судной грамоту (1467 г.) и Новгородской судной грамоты (1471 г.), а которых институт свидетеля приобретает новые черты и значение для уголовного судопроизводства.
Начнем с терминологии, которая, как и в Русской Правде, имеет отличное от современности звучание. Так, в качестве свидетелей использовались слова: «послухи» «суседи», «сторонние люди». Очень важное замечание — Послух мог быть таковым лишь в случае, если он непосредственно видел событие преступления (то есть являлся очевидцем). Любопытным представляется положение закона, в соответствии с которыми Послух, в случае сомнений у противоположной стороны в достоверности его знаний и показаний, должен был вступить в схватку с человеком, выставленным от противоположной стороны. При этом, поединок мог быть организован несправедливо, так как противоположная сторона в многих случаях выставляла против Послуха гораздо более физические развитого и технически подготовленного, опытного соперника. Если Послух проигрывал схватку с соперником, то он признавался недействительным субъектом расследования и его показания теряли юридическую силу.
Новгородская судная грамота впервые на законодательном уровне содержала перечень критериев, предъявляемых к свидетелю. Так, например, Послухом не мог холоп, который имеет постоянный статус крепостного, без права на освобождение. При этом, показания Послуха имели достаточно крепкую юридическую силу, так как они не могли быть оспорены при наличии иных свидетельских показаний.
Таким образом, если рассматривать институт свидетельских показаний в сравнительном разрезе: договор между Русью и Византией и нормами Псковской и Судной грамот, то можно говорить о его явном приоритете в структуре последних, так как отечественное законодательство того времени отводит достаточно определенное и значимое место для такого субъекта уголовного разбирательства, как Послуха (свидетеля).
Очередной этап реформирования русского уголовного права был связан с Судебниками 1497 г. и 1550 г., а также Соборным уложением 1649 г., в которых свидетельские показания также занимали особую нишу в доказывании в ходе уголовного судопроизводства.
Судебники 1497 г. и 1550 г. Содержали нормы, в которых закреплялись два вида свидетельских показаний: «послушество», то есть показания, полученные от непосредственных очевидцев и свидетельские показания, полученные в результате повального обыска.
Особой новизной Судебника 1497 г. Являлось введение совершенно новой формы допроса свидетелей, которая заключалась проведением массовых обыскных мероприятий, с целью отыскания возможных свидетелей преступления. А. С. Кобликов уточняет, что данный обыск представлял собой наведение справок, характеризующих личность предполагаемого преступника. В современной криминалистике это мероприятие называется поквартирный (подомовой) обход жильцов.
Повальный обыск был весьма эффективной мерой, и способствовал формированию доказательственной базы. Данный метод опроса свидетелей просуществовал до 1864 года, когда Александр второй начал всестороннее государственное реформирование.
Судебник 1497 года предполагал меры процессуального воздействия на недобросовестного свидетеля, уклоняющегося от явки в суд и дачи ложных показаний.
Судебник 1550 года помимо ответственности за дачу ложных показаний устанавливал ответственность за ложное обвинение.
Соборное уложение 1649 года предусматривало два вида производства повального обыска. Первый вид проводился при расследовании обычных преступлений, а второй — по государственным преступлениям. В этом же историческом памятнике зарождается система принципов уголовного процесса, к числу которых относится принцип допустимости доказательств, который хоть и номинально прослеживался в отдельных нормах, однако, не имел одинаковую силу, в зависимости от того субъекта, которому применялся. Так, например, свидетельские показания, полученные от женщины или от крепостных крестьян, не имели юридической силы, в отличие от иных, полученных от высших чинов и сословий [4, с. 5].
Свод законов Российской империи 1832 года закреплял критерии, характеризующие допустимость доказательств, полученных от свидетеля. К ним относились: наличие не менее двух свидетелей; приведение свидетелей к присяге; свидетель должен был вызывать доверие у суда; запрет на дачу свидетельских показаний установленному кругу людей.
Устав уголовного судопроизводства, принятый в 1864 году, несколько изменил перечень критериев допустимости свидетельских показаний, тем самым заложив прообраз современное понимание о допустимости доказательств:
– правдивость показаний;
– дееспособность свидетеля;
– осведомлённость свидетеля о произошедшем преступлении [5, с. 161–164].
Не допускались свидетельские показания, полученные от безумных и сумасшедших; священнослужителей; присяжных поверенных, лиц, осуществляющих защиту обвиняемого. Все названные критерии, разумеется с современной интерпретацией, содержатся в УПК РФ.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что реформа 1864 года произвела значительные изменения в уголовно-процессуальном законодательстве того времени и сформировала некий прообраз современного института свидетеля и свидетельских показаний. В данный период, как уже было отмечено, сформировался институт свидетельского иммунитета, препятствующий привлечению в качестве свидетелей определенного круга граждан.
Коренной перелом в государственном и общественном укладе произошел в результате событий, связанных с Революцией, в октябре 1917 года. Многое, что было ранее достигнуто тяжелой практикой, было упразднено, в том числе и институт свидетеля в уголовном судопроизводстве.
Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, принятый в 1923 году, просуществовал более трети века, однако за столь долгий период своего действия так и не закрепил понятия доказательств, лишь только в статье 58 упомянул о показаниях свидетелей, не раскрывая содержательную сторону данного источника доказательств.
С негативной стороны также отметим наличие в данном УПК обязанности свидетельствовать против себя самого и своих родственников. При невыполнении данного положения была предусмотрена уголовная ответственность.
Пришедший ему на смену УПК РСФСР 1960 года, просуществовавший вплоть до 2001 года, в статье 74 установил некоторые особенности допроса свидетеля, в соответствии с которыми он мог быть допрошен по неограниченному кругу вопросу, при этом, особая роль отводилась выяснению источника его осведомленности. Если же свидетель не мог указать таковой, то его показания признавались недействительными.
УПК РСФСР также содержал перечень субъектов, обладающих свидетельским иммунитетом, то есть исключенных из общего числа возможных свидетелей. К ним относились: защитник и недееспособные лица.
С принятием Уголовно — процессуального кодекса Российской Федерации в 2001 году, свидетель и свидетельские показания стали иметь статус и свою регламентацию, но несмотря на длительно пройденный путь формирования указанного института, он (институт свидетельских показаний) и в настоящее время имеет ряд неточностей и требует доработок.
Таким образом, обобщая материал данной статьи, отметим, что институт свидетельских показаний черпает свое начало со времен Древней Руси, закрепляя в русской Правде прообразы свидетелей. Дальнейшее развитие данного института имело планомерный характер, вплоть до 1917 года, когда данный институт был полностью утрачен. Однако, уже в послесталинский период фигура свидетеля снова приобрела свой оформленный статус, и в действующем УПК РФ является важнейшим субъектом уголовного судопроизводства, обладающая специфическим статусом, обеспечивающим объективность дачи показаний и собственную безопасность.
Литература:
- Карибов К. Ф. Процессуальное положение свидетеля в уголовном процессе: дис. … канд. юрид. наук. М., 2019. — 234 с.
- Курс уголовно-процессуального права. Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах / Чельцов-Бебутов М. А. — С.-Пб.: Альфа, Равена, 1995. — 846 c.
3. Леднев А. Е. Показания свидетеля как уголовно-процессуальное доказательство. Автореф. дисс. … канд. юрид наук. Н. Новгород, 2006. С. 15.
- Литвинцева Н. Ю. Процессуальный статус свидетеля в российском уголовном процессе: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Иркутск, 2015. — 22 с.
- Рустамов Х. У. Некоторые особенности понятия «свидетель» в российском уголовном процессе // Юридический вестник Дагестанского государственного университета. 2017. № 4. Т. 24. С. 161–164.
