На современном этапе развития общества, понимая важность прав и свобод человек, каждое из государств стремится предоставить ему совокупность тех прав, которые играют в его жизни наибольшую роль. Так, среди важнейших из них следует назвать право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением. Человек — часть природы, и будучи ее порождением, помимо прав на нее должен нести соответствующие обязанности. Так, для соблюдения правового равновесия помимо вышеназванного положения в ст. 58 Конституции РФ закреплено: «Каждый обязан сохранять природу и окружающую среду, бережно относиться к природным богатствам» [1]. Однако, бережно относясь ко всему окружающему нас миру, мы не должны забывать, что существуют отдельные элементы природы, требующие особой защиты, а именно особо охраняемые природные территории (ООПТ), представляющие большую значимость для общества. В связи со значимостью названных природных объектов, проставляется актуальным рассмотреть их правовую характеристику на примере государственных природных заповедников и выявить возможные пробелы в данном вопросе.
В первую очередь, необходимо отметить, что основным нормативно-правовым актом, регламентирующим статус заповедников, как особо охраняемых природных территорий, является Федеральный закон «Об особо охраняемых природных территориях» [2], а именно его 2-ой раздел «Государственные природные заповедники». Однако здесь следует отметить, что раскрывая общие положения о государственных природных заповедниках, их задачи, порядок создания, режим особой охраны территорий государственных природных заповедников и другие немаловажные аспекты рассматриваемой нами темы федеральный закон не дает легального толкования дефиниции «государственный природный заповедник», ограничиваясь только следующей формулировкой: «государственные природные заповедники относятся к особо охраняемым природным территориям федерального значения» [8]. Данный факт является достаточно противоречивым, поскольку «режим деятельности на особо охраняемых природных территориях зависит от конкретной категории земельного участка», а, следовательно, подводить их под общее понятие указанного в преамбуле указанного нормативно-правового акта не совсем логично. В результате, на основе общего определения ООПТ и цели создания данной категории особо охраняемых природных территорий, которая также сформулирована только в рамках науки экологического права можем сказать, что государственные природные заповедники — это «участки земли, водной поверхности и воздушного пространства над ними, где располагаются природные комплексы и объекты, которые имеют особое природоохранное, научное, культурное, эстетическое, рекреационное и оздоровительное значение, которые изъяты решениями органов государственной власти полностью или частично из хозяйственного использования и для которых установлен режим особой охраны» с целью сохранения живой природы в ее первозданном виде и избегания непосредственного нанесения вреда природным объектам, расположенным в пределах данной территории. Помимо указанного нормативно-правового акта необходимо также упомянуть Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях устранения противоречий в сведениях государственных реестров и установления принадлежности земельного участка к определенной категории земель» [3], создание которого обусловлено целью устранить пробелы и противоречия, возникающих при определении категории земли и содержащихся сведений в ЕГРН. Как указывают И. С. Щепанский и К. В. Жигадло, «несмотря на имеющуюся довольно четкую системность и публичность отражения сведений о категориях земель и земельных участков в публичных реестрах, на практике нередки разночтения в официальных документах. В целях их устранения в конце 2017 г. был принят отдельный Федеральный закон, а Росреестр выступил с официальными разъяснениями» [9].
Исходя из того, что государственные природные заповедники являются территорией федерального значения определяется и особый порядок их создания и соответственно расширения. Так, согласно ст.8 ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях»: «создание государственных природных заповедников и расширение территорий государственных природных заповедников осуществляются решениями Правительства Российской Федерации, принимаемыми по представлению уполномоченного Правительством Российской Федерации федерального органа исполнительной власти». Примечательно то, что прямое указание на данный уполномоченный федеральный орган отсутствует, хотя указанными полномочиями обладает только Министерство природных ресурсов и экологии РФ, что подтве6рждается п.5.15 Постановления Правительства «Об утверждении положения о Министерстве природных ресурсов и экологии Российской Федерации и об изменении и признании утратившими силу некоторых актов Правительства Российской Федерации» [5].
Главным отличием государственных природных заповедников от других категорий ООПТ является то, что в их границах природная среда сохраняется в естественном состоянии и полностью запрещается экономическая и иная деятельность, за исключением случае установленных законом. Хочется сделать акцент на том, что в ст.9 рассматриваемого нами закона, посредством которой и устанавливается режим особой охраны территорий государственных природных заповедников с 1 сентября 2023 года Федеральным законом «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» будут внесены новые трактовки, некоторые из которых на наш взгляд являются нецелесообразными. Например, п.1 предлагается изложить следующим образом: «На территории государственного природного заповедника запрещается любая деятельность, противоречащая задачам государственного природного заповедника и режиму особой охраны его территории. Конкретный режим особой охраны территории государственного природного заповедника устанавливается положением о государственном природном заповеднике, утверждаемым федеральным органом исполнительной власти, в ведении которого находится государственный природный заповедник» [4]. Если обратиться к ч.3 ст.6 Федерального закона «Об особо охраняемых природных территориях» то можно увидеть, что «положение о государственном природном заповеднике утверждается федеральным органом исполнительной власти, в ведении которого он находится», т. е. фактически происходит дублирование положений, что приводит только к «загромождению» правовых норм. Наиболее уместно было бы оставить только дополнение абзаца следующей редакцией: «На территориях государственных природных заповедников запрещается строительство объектов капитального строительства, некапитальных строений, сооружений в целях, не связанных с выполнением задач, возложенных на государственные природные заповедники». Данная трактовка дает точное представление о видах работ, которые могут быть разрешены в качестве исключения, таким образом, уточняя границы регулирования отношений связанных с установлением режима особой охраны территорий государственных природных заповедников.
Говоря о правовом положении государственных природных заповедников необходимо затронуть такой их вид, как государственные природные биосферные заповедники, которые имеют статус государственного природного заповедника, но при этом входят в международную сеть биосферных резерватов, которые упоминаются в ст.10 ФЗ. Однако, закрепление данной дефиниции в российском законодательстве произошло не совсем правильно. Так, Д. Г. Добрецов указывает на то, что «понятие «биосферный резерват» не аналогично понятию «государственный природный биосферный заповедник». Более того, в соответствии с Севильской стратегией для биосферных резерватов 1995 г. таковыми могут быть любые категории ООПТ, в то время как российское законодательство прямо предусматривает организацию биосферных резерватов только в форме государственных природных биосферных заповедников» [7]. Для выхода из данной ситуации, соглашаясь с мнением А. А. Воронцовой, полагаем, что необходимо привести федеральное законодательство о биосферных резерватах в соответствие с международными правовыми требованиями, для чего: «определить понятие биосферного резервата, цели и задачи образования, соотнести понятия биосферного резервата и государственного природного биосферного заповедника, уточнить понятие биосферного полигона, его место в системе функционального зонирования биосферного резервата и его правовой режим, включая зонирование его территории, определить, что биосферный полигон не может быть образован на землях государственных природных заказников, в заповедной и особо охраняемой зонах национальных парков; а также внести соответствующие изменения в существующие положения о государственных природных биосферных заповедниках, национальных парках (которым присвоен статус биосферных резерватов), биосферных полигонах» [6].
Таким образом, осуществив анализ наиболее важных правовых положений, устанавливающих статус заповедников как особо охраняемых природных территорий, выяснили, что, несмотря на то, что правовая регламентация данного вопроса осуществляется еще с 1995 г., на сегодняшний день имеется ряд недочетов, требующих законодательного урегулирования, для избегания спорных вариантов их применения, а поскольку речь идет о природных зонах требующих особой защиты, то данные вопросы должны выявляться и разрешаться намного быстрее, поскольку речь идет о сохранении уникальности экосистемы для сегодняшних и будущих поколений.
Литература:
1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Федеральным конституционным законом «О поправках к Конституции РФ» от 30 декабря 2008 г. № 6-ФКЗ, от 30 декабря 2008 г. №7-ФКЗ, от 5 февраля 2014 г. №2-ФКЗ, от 21 июля 2014 г. № 11-ФКЗ, от 14 марта 2020 г. №1-ФКЗ) // Российская газета. 1993. 25 дек.; Собрание законодательства РФ. 2020. № 11. Ст. 1416.
2. Федеральный закон от 14 марта 1995 № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» (ред. от 28 июня 2022) // Собрание законодательства РФ. 1995. № 12. Ст. 1024; 2022. № 27. Ст. 4592.
3. Федеральный закон от 29 июля 2017 № 280-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях устранения противоречий в сведениях государственных реестров и установления принадлежности земельного участка к определенной категории земель» (ред. от 19 декабря 2022) // Собрание законодательства РФ. 2017. № 31 (Часть I). Ст. 4829; 2022. № 52. Ст. 9349.
4. Федеральный закон от 18 марта 2023 № 77-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2023. № 12. Ст. 1890.
5. Постановление Правительства РФ от 11 ноября 2015 № 1219 «Об утверждении Положения о Министерстве природных ресурсов и экологии Российской Федерации и об изменении и признании утратившими силу некоторых актов Правительства Российской Федерации» (ред. от 04 августа 2022) // Собрание законодательства РФ. 2015. № 47. Ст. 6586; 2021. № 45. Ст. 7523.
6. Воронцова А.А. Гармонизация законодательства Российской Федерации об особо охраняемых природных территориях с нормами международного экологического права как одно из направлений российской государственной экологической политики / А.А. Воронцова // Экологическое право. 2016. № 4. С. 33-37.
7. Добрецов Д.Г. Мониторинг законодательства об особо охраняемых природных территориях и об охране и использовании объектов животного мира // Мониторинг правоприменения. 2018. №1 (26). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/monitoring-zakonodatelstva-ob-osobo-ohranyaemyh-prirodnyh-territoriyah-i-ob-ohrane-i-ispolzovanii-obektov-zhivotnogo-mira (дата обращения: 02.05.2023).
8. Феоктистов А.В., Акчурина Д.Р. Правовая характеристика особо охраняемых природных территорий. проблемы обеспечения их охраны // Вестник ПензГУ. 2020. №4 (32). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pravovaya-harakteristika-osobo-ohranyaemyh-prirodnyh-territoriy-problemy-obespecheniya-ih-ohrany (дата обращения: 02.05.2023).
9. Щепанский И. С., Жигадло К. В. Экологическое зонирование территории: проблемы определения и правового регулирования // Актуальные проблемы российского права. 2019. № 8. С. 183–190.
