Автор аргументирует тезис, что вопрос о вовлечении систем искусственного интеллекта в процессы судопроизводства носят весьма неоднозначный характер. Дальнейший генезис судопроизводства в глобальном масштабе всё же не может избежать изоляции от вовлечения новейших достижений цифровой революции, IT-технологий, позволяющих интенсифицировать все аспекты функционирования судебных систем, радикально минимизировать коррупционные риски, повысить оперативность рассмотрения дел, решить проблемы доступности судебной защиты, гласности, демократизма, удобства для всех участвующих в деле субъектов. Автор приходит к выводу, что сегодня динамика эволюции IT-достижений, их интенсификация при внедрении в судебную систему значительно опережает законодательную регламентацию рассматриваемой сферы. На повестке дня формирование инновационного регуляторного пространства под концепт электронного правосудия, которое адекватно отражало бы не только уже сложившуюся реальность судебно-правовой, среды но и работала бы на опережение.
Ключевые слова : цифровизация, судопроизводство, информационные системы, правосудие, искусственный интеллект, электронный формат документа, электронный документооборот.
The author argues that the issue of the involvement of artificial intelligence systems in the judicial processes is very ambiguous. The further genesis of legal proceedings on a global scale still cannot avoid isolation from the involvement of the latest achievements of the digital revolution, IT technologies that allow to intensify all aspects of the functioning of judicial systems, radically minimize corruption risks, increase the efficiency of the consideration of cases, solve the problems of accessibility of judicial protection, transparency, democracy, convenience for all subjects involved in the case. The author comes to the conclusion that today the dynamics of the evolution of IT achievements, their intensification when introduced into the judicial system, is significantly ahead of the legislative regulation of the sphere in question. On the agenda is the formation of an innovative regulatory space under the concept of electronic justice, which would adequately reflect not only the already established reality of the judicial and legal environment, but would also work ahead of the curve.
Keywords: digitalization, legal proceedings, information systems, justice, artificial intelligence, electronic document format, electronic document management.
Социальная среда вокруг на всё глубже и бо́льше погружается в пучину цифровизации. Казавшиеся ещё вчера немыслимыми IT-достижения сегодня становятся приметой времени и явлением повседневной жизни для каждого из нас. Тренды информационной и цифровой революций, роботизация, системы искусственного интеллекта (ИИ) и т. п. проникают во все сегменты социальных взаимодействий, как частных, так и публично-правовых. И судебная система, в этом контексте, отнюдь не является неким исключением.
Более того, невозможно представить современную систему правосудия без новейших драйверов цифровизации, таких как электронный документооборот, расширенные аналитические технологии по типу Big Data, компьютеризованные информационные системы, а в перспективе — системы искусственного интеллекта. Такой инструментарий даёт возможность участникам процесса, воспользовавшись Интернетом, передать в суд документ в электронном формате, отслеживать движение дела, получать судебные извещения, удалённо ознакомиться с судебным решением, и проч. Весьма энергично в последние годы в системе гражданского судопроизводства раскрывается потенциал видеоконференцсвязи (далее — ВКС). Наиболее важные и значимые информационные контенты по гражданскому делу заинтересованные лица отныне могут отслеживать в режиме онлайн. Суды всех уровней активно развивают систему официальных веб-сайтов, интернет-порталов, цифровых приёмов, приступают к внедрению автоматизированного распределения судебной нагрузки между судьями, основанную на автоматической оценке «машиной» нагрузки и специализации каждого судьи. Весь названный (перечисленный) выше инструментарий в своей совокупности получил наименование электронного правосудия.
Разнообразные аспекты электронного правосудия и проблематика внедрения в судебную систему элементов искусственного интеллекта весьма энергично обсуждается научным сообществом [1, с. 38]. Этим вопросам посвящённые труды таких современных правоведов, как А. В. Андреев, Д. А. Басангов, А. М. Берман, А. Т. Борман, Н. Ю. Волосова, Д. В. Еремеев, Е. П. Ермакова, Н. А. Ершов, М. Д. Журавлёва, И. П. Кожокарь, У. В. Костылева, С. И. Кувычков, Е. В. Купчина, С. А. Курочкин, М. А. Мельничук, В. В. Момотов, П. Н. Морхат, О. В. Овчинникова, Е. С. Папышева, И. В. Решетникова, Е. П. Русакова, Е. С. Осипов, Ю. А. Свирин, М. В. Скляренко, О. А. Степанов, А. М. Терехов, Е. Е. Фролова, А. С. Чуева, Л. В. Щербачёва, и мн.др. Вместе с тем очевидная концептуальная новизна и внедренческая сложность внедрения рассматриваемых концептов в систему гражданского судопроизводства продолжает продуцировать интенсивные дебаты как среди учёных, таки и в среде практикующих юристов.
Прежде всего, обратимся к современным трактовкам термина «искусственный интеллект» (ИИ, Artificial Intelligence), которые немало представлено в доктринальных источниках и специально-технической литературе. Обобщив представленные позиции, констатируем: в настоящее время под ИИ (в максимально обобщённом контексте) принято понимать некую цифровую программу, позволяющую машине не только обрабатывать информационные массивы, но и генерировать принципиально «новые» знания и решения. Нередко применительно к феномену ИИ даже ссылаются на некое «машинное мышление», фактически презюмируя наличие такого процесса как искусственная симуляция разумной мыслительной деятельности [3, с. 28].
В современных концепциях применительно к ИИ принято говорить об искусственно-спродуцированных и математически алгоритмизированных системах, способных (при взаимодействии с внешней средой) не только самостоятельно получать, передавать, оценивать и анализировать информационный контент (с извне заданными целями), но самообучаться, причём не только на основе изначально заложенных возможностей, но и вновь приобретённых. Фактически речь идёт о способности «машины» гибко приспосабливать свои алгоритмы к динамично меняющимся ситуациям внешней среды, видоизменяться, адаптироваться, т. е. о способности к самостоятельной эволюции и развитию.
Рассмотрим некоторые ключевые направления возможного практического внедрения ИИ в отдельные аспекты судебной системы. Некоторые из них лишь обсуждаются на уровне футурологических прогнозов, другие — проходят стадию апробации, третьи — уже весьма активно используются в практиках судопроизводства.
Первый вопрос касается потенциальной возможности замены судьи цифровыми системами искусственного интеллекта, первоначально — по наиболее ординарных делам с типизированными алгоритмами рассмотрения и вынесения решений. Подобные программы уже не плод фантастического воображения, но реалия времени: их аналоги активно разрабатываются и тестируются в ряде зарубежных стран (например, КНР, Тайвань, Франция, Нидерланды, Сингапур, Литва, Эстония и нек. др.).
Рассмотрим возможные плюсы и минусы такой футурологической передачи судебных полномочий машине. К числу первых отнесём эмоциональную устойчивость, беспристрастность и отсутствие субъективизма. Машина не страдает из-за проблем со здоровьем, она не способна уставать, не отягощена негативным личным опытом, гендерными, социальными и культурологическими издержками, что может повлиять на принимаемые решения. Но все эти факторы поистине меркнут перед главным достоинством — непреодолимой пропастью в скорости обработки данных между мозгом человека и машины.
Но не будем забыть и про потенциальные риски передачи судебной власти в руки ИИ. Последнему чужды любые морально-нравственные сомнения, он всегда «по ту сторону добра и зла», потому вряд ли машина может в полной мере прочувствовать, что означают понятия совести, эмпатии, справедливости, жалости, стыда и т. п., которые при решении наиболее сложных дел могут стать решающими при принятии решения. Эти качества человек скорее интуитивно ощущает, а не осмысливает. Еще одна отнюдь не гипотетическая проблема касается кибер-угроз, которые могут позволить преступникам взять ИИ под свой контроль и манипулировать с целью несанкционированного вмешательства при разрешении конкретного дела.
Вместе с тем, можно рассмотреть (и даже поддержать) тех правоведов, которые призывают на первом этапе ИИ-революции в судопроизводстве заменить судей искусственным интеллектом при разрешении рутинных казусов, не требующих сложных интерпретаций и возможных альтернатив на стыке права и морали [1, с. 39]. В таких типизированных процессах первой инстанции использование машины в качестве «кибер-судьи» способно значительно ускорить процесс, разгрузить судейский корпус и обезопасить его от профессионального выгорания из-за необходимости ежедневно разбирать однообразно-повторяющиеся несложные кейсы, не требующие от судьи высокой квалификации. Разумеется, и в таких делах человек-судья должен остаться как конечная инстанция правопорядка.
Кроме того, никто не возражает от расширенного использования ИИ в качестве некоего помощника судьи, обеспечивающего информационную, документальную, аналитическую, экспертную, лингвистическую (включая переводы, корректуры и редактирование текстов судебных документов) поддержку в процессе отправления правосудия.
Задействование ИИ может в перспективе осуществляться по таким направлениям, как проверка представленных суду доказательств, первичная обработка всех документов, поступающих в суды, для распределения нагрузки между судьями, при подготовке бланковых проектов судебных актов, и т. п.
Несравнимые с работой человеческого мозга возможности «машинного разума» могут оказать неоценимую помощь судьям в процессе подбора, систематизации, анализа нормативного и фактического материала по делу. Машина без труда и в кратчайшие (по сравнению с человеком) сроки способна обработать гигантские массивы информации, что качественно ускорит и упростит процесс, снизит его материальные и темпоральные издержки, что соответствует требованиям процессуальной экономии. Если по юридически-значимой проблеме отсутствует единообразный подход, машина может (на основе строгих математических алгоритмов) установить и сформировать весьма выявить устойчивый тренд, закономерность, которую (в целях унификации судебной практики) судья может учесть при принятии решения по делу. Использование потенциала ИИ может быть полезна и иным участникам судопроизводства, которые получат возможность изначально оценить выигрышность своей позиции и отказаться от инициации или продолжения тяжбы, либо — скорректировать свою позицию на любом этапе судебного разбирательства.
Анализ и обобщение доктринальных источников по рассматриваемой проблематике позволяет обозначить нижеследующие направления использования ИИ в судебной системе: выполнение синхронных переводов юридически-значимых текстов (а в перспективе — и устной речи участников процесс) на русский язык, формировать «цифровые протоколы» судебных заседаний в качестве замены протоколам на бумажных носителях, цифровизация всех аспектов делопроизводства и архивирования в судах, включая прежде всего хранение релевантных информационных контентов в «облачных» онлайн-хранилищах, оперативно и достоверно проверить аутентичность и подлинность документов и доказательств, предоставляемых суду, для проведения математических действий, расчётов, подсчётов (например, при исчислении размеров недоимок или срок исковой давности), проверках числовых данных, для оперативной экспертной оценки применительно к судебным экспертизам, позициям привлечённых в процесс специалистов, и т. д.
И всё же отправление правосудия с применением ИИ принципиально не должно происходить без контроля судьи-человека. Решение машиной вопросов права, правовая квалификация содеянного, вынесение окончательного решения в любом случае должны осуществляться по согласованию, под контролем и с последующим санкционированием человеческого разума.
Суммируя изложенное, можно заключить, что вопрос о вовлечении систем искусственного интеллекта в процессы судопроизводства носят весьма неоднозначный характер. Вполне возможно доверить машине разрешение несложных, рутинных кейсов с условием гарантий защиты информационной безопасности всех участников процесса и сгенерированной по делу информации. Думаем, дальнейший генезис судопроизводства в глобальном масштабе всё же не сможет избежать изоляции от вовлечения новейших достижений цифровой революции, IT-технологий, позволяющих интенсифицировать все аспекты функционирования судебных систем, радикально минимизировать коррупционные риски, повысить оперативность рассмотрения дел, решить проблемы доступности судебной защиты, гласности, демократизма, удобства для всех участвующих в деле субъектов.
Важный нюанс: сегодня динамика эволюции IT-достижений, их интенсификация при внедрении в судебную систему значительно опережает законодательную регламентацию рассматриваемой сферы. На повестке дня формирование инновационного регуляторного пространства под концепт электронного правосудия, которое адекватно отражало бы не только уже сложившуюся реальность судебно-правовой, среды но и работала бы на опережение.
Литература:
- Курочкин, С. А. О перспективах применения искусственного интеллекта в гражданском и арбитражном судопроизводстве / С. А. Курочкин // Арбитражный и гражданский процесс. — 2023. — № 2. — С. 37–42.
- Мельничук, М. А. Использование систем искусственного интеллекта в гражданском судопроизводстве России и зарубежных стран / М. А. Мельничук, Р. Н. Агагюлова // Закон и право. — 2023. — № 3. — С. 139–141.
- Терехов, А. М. Оценка экономической эффективности внедрения систем искусственного интеллекта в судопроизводство / А. М. Терехов, С. И. Кувычков // Администратор суда. — 2023. — № 1. — С. 27–31.
