Великая Октябрьская революция 1917 года является важнейшим событием в истории России. Событием, в значительной мере повлиявшим не только на развитие политической истории нашей страны, но и затронувшей все сферы жизни общества. С первых дней своего существования новое правительство объявило классовую борьбу с врагами нового «социалистического» государства — контрреволюцией. Одним из центральных врагов революции, классовым врагом, была объявлена Русская православная церковь, которая на протяжении столетий являлась опорой монархического государства, а с реформами Петра Великого и вовсе стала одним из институтов государственной власти.
Декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» от 23 января 1918 года фактически поставил Русскую Православную церковь в положении «вне закона», лишив её не только земельной собственности, но и значительно сузив поле легального существования. Поводом для углубления кризиса в государственно — церковных отношений в СССР послужил голод в Поволжье, разразившийся в 1921 г. В целом РПЦ и патриарх Тихон одними из первых откликнулись на призыв о помощи голодающим. Основанный еще в августе 1921 г. Всероссийский церковный комитет помощи голодающим, действовал отдельно от государства и не получил никакой поддержки. Подлежали изъятию «Все драгоценный предметы из золота, серебра и камней, изъятие которых не может существенно затронуть интересы самого культа» [1]. Ввиду выше указанных обстоятельств, данный закон явился полной неожиданностью для церкви, по канонам которой использование богослужебных предметов являлось святотатством [2]. Именно на этой почве, разгорелся новый конфликт, во главе которого встал сам патриарх Тихон [3]. Главным результатом кампании по изъятию церковных ценностей явились миллионы сфабрикованных дел по сопротивлению духовенства и мирян изъятию. Также, ее результатом можно считать компрометацию церкви в глазах населения, не только как контрреволюционного элемента, но и как аморального элемента, не пришедшего на помощь собственному народу в трудную минуту. Большинство исследователей считают, что большая часть изъятых средств не вошла в фонд помощи, а сам процесс был вызван долгами и финансовыми проблемами большевиков [4].
Процесс изъятия церковных ценностей на территории Белгородского уезда начался с создания Курской Губернской комиссии по изъятию церковных ценностей в помощь голодающим (Губпомгол). В Белгороде соответственно была создана уездная подкомиссия Помгола. На данном этапе, Губпомгол, максимально демократично пытается привлечь духовенство на свою сторону. Составленный отчет о работе комиссии гласит, что на начальном этапе комиссия стремилась найти дипломатический подход к каждому религиозному культу [5]. Для достижения данной цели применялись различные формы работы с духовенством. К примеру, групповые совещания священнослужителей и церковных старост. В ходе, которого, анализируя инвентарные книги прихода, представителям общины предлагалось добровольно сдать излишние ценности. Главным итогом совместной работы власти с представителями православных общин является групповое воззвание священнослужителей к верующим, содержащие призыв к беспрепятственной сдачи излишних ценностей [6].
На рассматриваемой территории Карповской и Томаровской волостей, изъятие церковных ценностей производилось у 6 православных приходов. Основываясь на составленных в ходе изъятия «Описей церковного имущества», можно говорить о том, что комиссия по изъятию церковных ценностей приступила к выполнению декрета от 23 февраля 1922 г. «Об изъятии церковных ценностей…» с 16 мая 1922 г. из Успенской церкви слободы Пушкарное Карповской волости. У данного прихода было изъято: 3 серебряных креста, 8 серебряных риз с икон, 1 серебряное кадило и 1 серебряный ковшик. Из Никольской церкви с. Яковлево было изъято 8 риз с икон, ценность которых измерялась 2 фунтами и 65 золотниками. Последним по времени изъятия церковных ценностей является приход Косьмы и Домиана с. Крапивное Карповской волости Белгородского уезда. Всего было изъято 10 предметов: 1 ковчег (сер. 2 ф., 57 зол.), 1 потир (сер. 1 ф., 94 зол.), 1 дискос (2 ф., 42 зол.), 1 звездица (сер. 3 ф., 25 зол.), 1 лжица (сер. 2 ф., 74 зол.), 3 ризы с икон (сер. 4 ф., 46 зол.), 1 венчик с иконы (сер. 1 ф., 24 зол.). Общее количество содержащегося в изъятых предметах серебра составило 10 фунтов 34 золотника.
Достаточно полные данные мы можем получить о ходе изъятия церковных ценностей в слободе Томаровка. Кампания по изъятию церковных ценностей в с. Томаровка была проведена 23 мая 1922 г. По результатам данного мероприятия были составлены подробные описи о количестве и ценности изъятого имущества. Из церкви в честь Казанской иконы Божьей матери были изъяты: ковчег 1 (сер. 2 ф., 29 зол.), 2 потира (сер. 4 ф., 33 зол.), 2 кадила (сер. 2 ф., 6 зол.), 1 обложка с Евангелия (сер. 4 ф., 123 зол.), 2 дискоса (сер. 1 ф., 45 зол), 2 звездицы (сер. 2 ф., 66 зол.), 4 ризы с икон (сер. 7 ф., 26 зол.), 1 щетка (сер. 1 ф., 11 зол.) и 1 лжица (сер. 3 ф., 3 зол.). Всего опись, составленная в результате проведенного изъятия, составила 51 предмет, а количество серебра оценивалось 26 ф., 75 зол.
Меньше было изъято из церкви Михаила Архангела. Данные описи церковного имущества говорят нам о 42 предметах: 1 ковчег (сер. 3 ф., 21 зол.), 1 дискос (сер. 52 зол.), 3 креста (сер. 4 ф., 63 зол.), 9 риз с икон (сер. 14 ф., 44 зол.), 4 лампады (сер. 2 ф., 55 зол.), 1 потир (сер. 1 ф., 59 зол.), 23 оправы с икон (сер. 9 ф., 65 зол.). Всего, содержащееся в изъятых предметах серебро было оценено в 35 фунтов 58 золотников. Опись изъятого церковного имущества у Николаевской церкви слободы Томаровка, говорит нам о 33 предметах: 2 потира (сер. 3 ф., 47 зол.), 1 крест (сер. 90 ф., 92 зол.), 1 ковчег (сер. 1 ф., 38 зол.), 1 дарохранительница (сер. 33 ф., 44 зол.), 3 тарелочки (сер. 3ф., 93 зол.), 2 дискоса (сер. 1 ф., 48 зол.), 2 звездицы (сер. 4 ф., 43зол.), 1 щипцы (сер. 2 ф., 93 зол.), 16 оправ с икон (сер. 1 ф., 93 зол.), 3 ризы с икон (3 сер. 3 ф., 83 зол.), 1 кадило (сер. 3 ф., 80 зол.) (Приложение 5 С. 107). Всего серебра — 16 фунтов 22 золотника [7].
Таким образом, приведенные статистические данные говорят нам о точном размере изъятых церковных ценностей 4 храмов: Казанской иконы Божьей матери с Томаровка, Николая Чудотворца сл. Томаровка, Михайло — Архангельский сл. Томаровка, храм Косьмы и Домиана с. Крапивное. Можно говорить о том, что у данных четырех приходов было изъято 136 предметов, большинство — серебряные, количество серебра 87 фунтов и 189 золотников. Также, мы можем говорить о том, что изъятие церковных ценностей производилось и в храмах Николая Чудотворца в п. Яковлево и Успения Божьей Матери сл. Пушкарное. Однако вследствие плохой сохранности документов данные неполные. Все изъятые комиссией ценности сданы в Уфинотдел для направления в ЦК
для помощи голодающим, а сдавшим ценности представителям духовенства были выданы копии актов с описями принятых ценностей. В целом компания по изъятию церковных ценностей на территории Белгородского уезда: «… прошла удовлетворительно и открытого волнения среди верующих не наблюдалось. Хищений изъятых ценностей не было» [7]. Установить истинную ценность данных предметов не представляется возможным ввиду того, что ценность изъятого имущества устанавливалась достаточно условно. Изначально Уездным Финансовым отделом, затем ЦК для помощи голодающим, где ценность чаще всего занижали [6]. Кроме того, не учитывалась культурная ценность изъятого имущества. Тем не менее, анализируя количество изъятого имущества, его отношение к осуществлению богослужебной деятельности общины можно говорить о том, что комиссия по изъятию церковных ценностей, в первую очередь изымала предметы утвари, не затрагивающие богослужебную деятельность, что в целом согласовывалось с декретом от 23 февраля 1922 г. «Об изъятии церковных ценностей». Также можно говорить о том, что количество изъятого имущества было прямо пропорционально экономическому состоянию прихода.
Литература:
- Декрет ВЦИК «О порядке изъятия церковных ценностей, находящихся в пользовании групп верующих» от 23февраля 1922 г. // Русская Православная Церковь в советское время (1917–1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью / Сост. Г. Штриккер. — М.,1995. — С. 148.
- Краснов — Левитин А. Э., Шавров В. М. Очерки по истории русской церковной смуты: (20–е — 30-е гг. XX в.): Т.1. — М., 1996. — С. 53.
- Послание Патриарха Тихона о помощи голодающим и об изъятии церковных ценностей 28 февраля 1922 г. // Русская Православная Церковь в советское время (1917–1991).
- Фирсов С. Л. «Власть и огонь»: Церковь и коммунистическое государство: 1918 — нач. 1940 — х. — М.: Православный Свято — Тихоновский гуманитар. ун — т, 2014. — С. 358 -359.
- ГАБО. Ф. Р — 379. Оп. 1. Д. 74. Л. 5.
- Страхова И. А. Белоножко Е. П. Кризисные тенденции в жизни духовенства в ходе реализации советскими органами законодательства о свободе совести в 1918–1922 гг. (на материалах Центрального Черноземья) // Научные ведомости. — 2009. — № 9(64). — С. 173.
- ГАБО. Ф. Р — 426. Оп. 1. Д. 46. Л. 9.
