Согласно оценкам Всемирной организации Здравоохранения (ВОЗ), во всем мире от астмы страдают 235 миллионов человек, не зависимо от материального, социального, интеллектуального уровня развития человека.
Также распространенность заболевания не зависит от уровня развития страны (однако смертность от астмы выше в странах с низким и средне-низким уровнем дохода). Заболеваемость бронхиальной астмой в ряде стран превышает заболеваемость таких часто встречающихся болезней, как злокачественные опухоли и туберкулез легких [1].
По последним данным, в Казахстане заболеваемость астмой составляет 56,3 случая на 100000 человек. Это около 10000 граждан. Ежегодно количество населения Казахстана, страдающего бронхиальной астмой, растет. С учетом того, что не все люди состоят на учете, реальная цифра болеющих граждан гораздо выше [2].
Биологические и физиологические причины возникновения данного заболевания определены, что способствует возможности выставления диагноза и дальнейшего лечения пациента. Но научному миру также известно и то, что, как и многие заболевания, астма несет в себе психологический аспект. Еще в 1965 году в 13 докладе Комитета экспертов ВОЗ по психогигиене сказано о том, что «разделение в медицине психики и сомы не только не реально, но и опасно, поскольку чувства и переживания человека отражаются на его физическом состоянии, выражаясь как в телесных, так и в психических проявлениях» [3].
Исследователи выявили, что эмоциональные проблемы клинически значимы, как у пациентов, страдающих астмой, так и у их родителей (если речь идет о несовершеннолетних больных) [4]. Также доказано влияние высокого психосоциального стресса, который может сказаться на людях всех возрастов, вызывая как возникновение, так и обострение заболевания [5].
В целом, в науке доказано влияние психосоциального стресса на нервную, эндокринную и иммунологическую системы, которые, как известно, участвуют в возникновении и обострении различных заболеваний, включая аллергические, такие как атопический дерматит и астма [6].
Несмотря на наличие доказательств, связи психики и сомы в процессе возникновения, течения и контроля астмы, в протоколах лечения данного заболевания не прописаны стратегии психологического вмешательства, способствующему снижению рисков. Отсутствие подобных описаний свидетельствует о том, что психосоматическое лечение больных бронхиальной астмой в большинстве стран (исключая Японию) еще не было эффективно достигнуто [6].
Одним из факторов психологического аспекта бронхиальной астмы является неблагоприятный детский опыт (НДО). Доказано, что НДО ухудшает социальные, эмоциональные и когнитивные функции человека с сопутствующим повышенным риском развития проблем со здоровьем и заболеваний, в частности, таких как ожирение, астма, депрессия, хронические боли и др. [7–12].
Как показало исследование Бонни Д. Керкер, неблагоприятный детский опыт, выражаемый в большом количестве пережитых в раннем возрасте стрессов, связан с более поздним предпочтением рискового поведения, нездорового образа жизни и болезненности взрослого человека, что доказывает оказание пролонгированного воздействия на здоровье таких факторов, как кумулятивный стресс и аллостатическая нагрузка.
В рамках нашего государства актуальность подтверждается утвержденной Государственной программой развития здравоохранения Республики Казахстан на 2020–2025 годы, одной из задач которой является формирование у населения приверженности к здоровому образу жизни.
Цель исследования: Оценка влияния неблагоприятного опыта, полученного в детском возрасте у пациентов с бронхиальной астмой.
Объект исследования — пациенты с установленным диагнозом бронхиальная астма.
Методы и методики исследования — психологический (опросник истории здоровья семьи FHH)
В исследовании приняло участие 63 респондента. За исключением некорректно заполненных анкет, итоговую выборку составили 57 человек. Сбор материала производился на базе поликлиник города Астана.
Целевой группой для опроса стали больные, состоящие на диспансерном учете с диагнозом бронхиальная астма, в возрасте от 18 до 65 лет. Критерии включения: пациенты в период ремиссии, находящиеся на амбулаторном лечении в возрасте от 18 до 65 лет, давшие добровольное согласие на исследование. Критерии исключения: пациенты с бронхиальной астмой в период обострения, наличие тяжелых сопутствующих заболеваний. Мужчин 40,35 % женщин 59,65 %. Средний возраст для мужчин составил 39 лет, для женщин 42 года. Среднее отклонение по возрасту в общей выборке — 12,08 лет.
В своем большинстве выборка представлена лицами в возрасте от 30 до 39 лет (35,09 %), с высшим образованием (52,63 %), находящиеся на момент исследования в законном браке (42,11 %) и работающие полный рабочий день (61,14 %). В национальном большинстве — казахи (35,09 %), русские и украинцы (по 21,05 %). По месту проживания преобладают жители сел и районных центров (61,4 %) над жителями города (38,6 %).
Нами выдвинуто предположение о преобладании лиц с неблагоприятным детским опытом с установленным диагнозом бронхиальная астма. Среди исследуемых пациентов превалирующее большинство с наличием НДО (как в общей выборке, так и с учетом половых различий) — 71,93 % (41 респондент общей выборки), 69,57 % (16) и 73,53 % (25) в мужской и женской выборке соответственно.
Среди наиболее распространенных категории НДО для общего числа исследуемых — «Психологическое насилие» (42,11 %) и «Злоупотребление ПАВ членами семьи» (31,58 %). Для женщин также характерно преобладание категории «Жестокое обращение с матерью» (32,35 %), для мужчин — «Физическое насилие» (34,78 %). Следует отметить, что преобладания по всем категориям не столь значительные.
Исключением является категория «Сексуальное насилие». Это наименее распространенная категория, поскольку наличие не благоприятного опыта в данном направлении отметили только в женской выборке (4 женщины).
Вывод: Результаты проведенного изучения показали, что влияние психотравмируюших факторов в детстве оказывают влияние на развитие заблеваний.
Литература:
- https://www.who.int
- www.gov.kz
- Валеева А. С. Внутриличностный конфликт как социальное явление // Вестник Башкирского университета том 12, № 4 2007, с. 135–138
- A. Licari, R. Ciprandi, G. Marseglia, G. Ciprandi, Anxiety and depression in adolescents with asthma and in their parents: a study in clinical practice // Monaldi Archives for Chest Disease 2019, volume 89:1063
- Gailen D. Marshall Jr, Psychological stress, immune dysfunction, and allergy // doi.org/10.1016/j.anai.2020.08.020
- Kazufumi Yoshihara // Psychosomatic treatment for allergic diseases / Biopsychosoc Med. 2015 Mar 18;9:8. doi: 10.1186/s13030–015–0036–2. eCollection 2015.
- Kristin Turney, Alexandra Olsen Household member substance problems and children's health in the United States // SSM Popul Health 2019 May 3;7:100400, doi: 10.1016/j
- Katie A McLaughlin, Archana Basu, Kate Walsh, Natalie Slopen, Jennifer A Sumner, Karestan C Koenen, Katherine M Keyes. Childhood Exposure to Violence and Chronic Physical Conditions in a National Sample of US Adolescents // Psychosom Med Nov/Dec 2016;78(9):1072–1083, doi: 10.1097/PSY.0000000000000366
- Christine M.Forke, Marina Catallozzi, A. Russell Localio, Jeane Ann, Grisso Douglas, J.Wiebe, Joel A.Fein Intergenerational effects of witnessing domestic violence: Health of the witnesses and their children, Prev Med Rep. 2019 Sep; 15: 100942., Published online 2019 Jun 28., doi: 10.1016/j.pmedr.2019.100942
- Bonnie D Kerker, Jinjin Zhang, Erum Nadeem, Ruth E K Stein, Michael S Hurlburt, Amy Heneghan, John Landsverk, Sarah McCue Horwitz. Adverse Childhood Experiences and Mental Health, Chronic Medical Conditions, and Development in Young Children // Acad Pediatr Sep-Oct 2015;15(5): 510–7, doi: 10.1016/j.acap.2015.05.005. Epub 2015 Jul 14
- Kelly Stamper Balistreri, Adverse Childhood Experiences, the Medical Home, and Child Well-Being // Matern Child Health J 2015 Nov;19(11):2492–500, doi: 10.1007/s10995–015–1770–6
- Drevin J,Stern J,Annerbäck EM,Peterson M,Butler S,Tydén T,Berglund A,Larsson M,Kristiansson P, Adverse childhood experiences influence development of pain during pregnancy Acta Obstetricia et Gynecologica Scandinavica, 03 Jun 2015, 94(8):840–846 DOI: 10.1111/aogs.12674 PMID: 25965273 PMCID: PMC5032994