История развития института обстоятельств, исключающих преступность деяния



В статье рассмотрена история развития норм об обстоятельствах, исключающих преступность деяния.

Ключевые слова: преступность деяния, ответственность, наказание, обстоятельства, исключающие преступность деяния.

Исторические предпосылки для возникновения и функционирования определённого явления или института, необходимы для подробного, комплексного изучения и анализа, так как именно их развитие в течение определённого времени указывает на пробелы, трудности, проблемы и препятствия для четкого и полного функционирования какого-либо института.

Институт обстоятельств, исключающих преступность деяния начал своё развитие с древнейших времён, а именно, с ныне известного института необходимой обороны, поскольку защита своих интересов и своей жизни обусловлена физиологически вне зависимости от временных рамок, от стадии развития общества. Дабы избежать опасности, человеку необходимо принимать меры по устранению ее причины любым путём. В ответ на угрозу человек пытается ей противостоять или нейтрализовать ее [15, с. 61]. Право на физическую самозащиту заключается в личных, естественных правах, а в неразвитом обществе берет вверх над защитой со стороны государства.

Но все же первое косвенное упоминание о закреплённом праве на самооборону в нашей стране содержалось в «Русской правде». В данном источнике права зафиксированы попытки определения правомерности деяний, то есть определённые соразмерные основания для осуществления права на самозащиту. Собственник мог защищать своё имущество и убить ночного вора на территории своего жилища, но не за его пределами. Также определена и соразмерность в отношении жизни и здоровья защищающегося. То есть самосуд стал ограничен. Но и пределы причинения лицу вреда, совершившему определённое деяния, не были строго регламентированы.

В силу того, что институт необходимой обороны в Древней Руси основывался в большей степени на мести, а не на психологическом отношении человека к совершенному преступлению в качестве самозащиты, не на обстоятельствах, мотивах и целях, способствующих совершению определённого деяния определённым лицом в определенный период времени, то и главным элементом субъективной стороны преступления являлось наличие вины. Следовательно, можно сделать вывод, что понимание об институте необходимой обороны в древности и в настоящее время является абсолютно различным.

В истории становления такого важного института, как институт обстоятельств, исключающих преступность деяния, мы видим уже более четкое, первое конкретное и прямое упоминание о необходимой обороне. В Соборном Уложении 1649 года были зафиксированы уже четко определенные нормы, которые давали возможность людям пользоваться правом самозащиты, но при этом право самосуда не было определено. Именно в данном Уложении мы находим уже довольно подробное регулирование необходимой обороны [9, с. 8]. Хоть в данном документе и не было точно структурированных норм, точного понимания о необходимости института необходимой обороны, о его функционировании, правового отношения к нему, «постановления были довольно отрывочными и разбросаны, представление о необходимой обороне ещё не сложились в отдельные, связанные между собой правила» [11, с. 9]. Но, определённо, были заложены основные начала формирования института и знаний в данной области.

Также в Соборном Уложении 1649 года существовало упоминание того, что случай необходимой обороны мог быть применен и в интересах другого лица. Например, зависимые люди обязаны были защищать своего господина в случае причинения вреда.

При этом никак не наказывалась самооборона, которая могла привести к смерти лица, совершившего преступление. Важно отметить, что в случае смерти, оборонявшийся обязан был сообщить об этом в официальное учреждение. Также в данном правовом документе предусматривалась возможность защиты своего имущества от посягательства. Из выше сказанного можно сделать вывод, что пределы допустимости необходимой обороны еще не были установлены.

Следующим правовым источником стало законодательство Петра I, которое ещё более подробно стало раскрывать понятие обстоятельств, исключающих преступность деяния, а точнее институт необходимой обороны, существовавший в тот период времени. Самым главным отражением данного института в петровское время были Воинский артикул 1716 года и Морской устав 1720 года. Институт необходимой обороны, в то время, получил новое название «нужное оборонение». Введение этого нового понятия предусматривало фиксирование положений о данном институте в отдельной главе «о смертоубийстве», то есть впервые статьи касающиеся самообороны имели своё чётко определённое место в источнике права, так как в Соборном Уложении статьи не имели своей структуры.

Считаем, что Воинский Артикул был действительно первым источником права, который так чётко и точно указывал на многие элементы обстоятельств, исключающих преступность деяния, которые мы знаем и изучаем в наше время. В качестве подтверждения этому, далее проведем анализ некоторых положений Артикула.

Нормы были зафиксированы в главе о смертоубийстве, так как самозащита по Воинскому артикулу предусматривала убийство нападающего. При этом были установлены и пределы необходимой обороны, превышение которых могло привести к тюремному заключению или штрафу. Оборонявшийся должен был в суде доказать, что необходимая оборона была в рамках самозащиты. Он должен был доказать, что он не являлся провокатором конфликта; конфликт начался и продолжился не по его вине; убитый применил в отношении него насилие, напал на него; у защищающегося не было возможности избежать причинения смерти нападающему, не мог убежать. То есть устанавливались факторы дела, благодаря которым доказывалось, что оборона была необходимой.

Суд учитывал различные факторы, в том числе каким образом была совершена оборона, с помощью какого оружия было совершенно нападение и с помощью какого оружия была совершена защита. Учитывалось само наличие оружия. С учетом этого принимались во внимание и физические особенности обеих сторон, благодаря этому складывалось мнение о том, правомерны ли были действия по защите, которые повлекли смерть нападающего. В зависимости от решения суда, действия могли признаться правомерными, а также неправомерными, что повлекло бы за собой тюремное заключение или денежный штраф. Например, если нападающий решит отступить, а обороняющийся его догонит, то действия, разумеется, признаются неправомерными.

Также Артикул предусматривал обязанность уважительного отношения к начальнику и недопустимость применения насилия даже в качестве самообороны в отношении него.

Важно заметить, что Воинский Артикул является первым правовым актом, который содержит положения о таком обстоятельстве, исключающим преступность деяния, как исполнение приказа или распоряжения. Конечно, на тот период времени это обстоятельство носило искажённый, от нынешнего понимания, смысл. Например, «…запрещалось без специального разрешения совершать грабежи и разбойные нападения. Лица, нарушившие запрет, считались разбойниками» [10, с. 78]. Также в Воинском Артикуле содержалось упоминание о ещё одном ныне известном обстоятельстве, исключающем преступность деяния — причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. Возможно было совершить убийство, если лицо оказывало сопротивление. Важно отметить, что в Артикуле 205, говориться о том, что ограничения накладывались на убийство особо опасного преступника, так как он мог помочь с поиском его соучастников.

Стоит отметить, что в Морском уставе 1720 года право на необходимую оборону было допустимо при угрозе на здоровье, в то время как в Воинском Артикле — на жизнь.

Морской устав устанавливал, что право защиты не имел тот, кто нападал; убийство нападающего возможно только если нет иных способов избежать нападения.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что эпоха Петра I и законодательство его времени были основополагающими для применения к действию, для определения структуры и понимания предпосылок возникновения института обстоятельств, исключающих преступность деяния.

В 1845 уголовное законодательство было кодифицировано, отражая тем самым более высокий уровень правовой культуры и развитости общества. Уголовно наказуемые деяния стали составляющими Уложения о наказаниях уголовных и исправительных. Данный документ включал в себя Общую и Особенную часть. В обеих частях содержались положения о необходимой обороне. При этом данный документ содержал разграничения наказуемых деяний на преступление и проступок. Применение необходимой обороны, в большинстве случаев, относилось судом к проступку и не наказывалось.

Отметим, что в данном Уложении не содержалось положений и статей о правильном понимании, функционировании института превышения пределов необходимой обороны и о должном поведении суда по отношению к этому институту.

Самым высокоразвитым правовым документом в дореволюционной России являлось Уложение 1903 года. Институт обстоятельств, исключающих преступность деяния в данном документе выделялся в самостоятельный раздел «освобождение от наказания» и нёс название и смысл «института правомерного вреда», который сочетал в себе ряд обстоятельств, которые могли исключать виновность (невменяемость, малолетство, принуждение), а также ряд обстоятельств, исключающих преступность деяния (необходимая оборона, крайняя необходимость, исполнение приказала, распоряжения или закона).

Исследуемый институт в Уложении 1903 уже содержал максимальное количество подробной и зафиксированной в законе информации. Если ранее можно было говорить о регламентировании необходимой обороны, то в Уложении 1903 года, границы института правомерного вреда значительно расширяются. Теперь к этой категории так же были отнесены исполнение приказа или распоряжения и крайняя необходимость.

Конкретное обстоятельство, исключающее преступность деяния, такое как исполнение приказа, подразумевало, что лицо совершившее невиновное деяние, находилось в зависимости, в подчинение от другого лица и было обязано, в рамках службы или личной зависимости, исполнять волю этого лица. Собственно, по сей день данный институт имеет равное значение и характеристику.

Что касается такого обстоятельства как исполнение закона, то причинение вреда признавалось не уголовно наказуемым только в том случае, если будет доказано, что лицо имело право, подтвержденное законом, на совершенные действия, что имелось достаточно оснований для причинения вреда, а также что в момент совершения определенных действий не были превышены предоставленные ему законом полномочия.

Считаем, что институт необходимой обороны является самым основным и многозначительным, начиная с истории возникновения и введения в правоприменение обстоятельств, исключающих преступность деяния. Это доказывает и тот факт, что необходимая оборона существовала с древнейших времён. И разумеется, изначально этот институт представлял собой несколько иное правовое явление, но изучая источники права в разный период времени, мы видим, как уже к началу ХХ века, институт необходимой обороны представляется в современном виде.

В Уложении 1903 года необходимая оборона была допустима, если совершается посягательство на любые интересы и права защищающегося. В случае убийства или причинения тяжкого вреда здоровью в процессе применения необходимой обороны, виновный мог понести уголовную ответственность за превышение пределов необходимой обороны, если посягательство совершалось не в отношении жизни обороняющегося, а, например, в отношении имущества. Это важно, так как ранее не устанавливались четкие рамки наказания.

А. Ф. Кони, благодаря работам которого формировался взгляд на изучаемый нами вопрос, писал о важности появления и развития такого права граждан, как право на оборону от незаконных действий представителей государственной власти: «исключение такого права является гибельным для гражданской свободы; допущение такого права ведёт к большей осмотрительности со стороны чиновников» [11, с. 29–33].

Новым, для российского законодательства, на тот момент являлось регламентирование такого обстоятельства, исключающего преступность деяния, как крайняя необходимость, согласно которому ненаказуемо было причинение вреда интересам и благам другого человека, в момент защиты своих благ и интересов.

Важно отметить, что с появлением такого понятия, как крайняя необходимость, подразумевалось, что ситуация крайней необходимости, в рамках которой причинялся вред интересу, поставленному под защиту закона, являясь обстоятельством, лишь смягчающим наказание, но никак не исключающим противоправность [14, с. 307–308].

Крайняя необходимость имела объём допустимых действий, который считался пропорциональным возможному причинению вреда благам и интересам, но все же противоправность данных деяний не устранилась, однако они и не несли за собой уголовную ответственность. Н. Н. Розин писал, что «…ненаказуемость причинения вреда при крайней необходимости предопределяется этическим чувством справедливости, так как человек склонен защищать своё благо всеми путями» [13, с. 188].

Хотелось бы отметить ещё несколько правомерных деяний, указанных в Уложении 1903 года. Например, убийство, совершенное по просьбе убитого, наказывалось значительно мягче, чем обычное убийство; так же убийство во время дуэли не влекло уголовного наказания. Тогда они действительно считались элементами института правомерного вреда, но, разумеется, не дошли до нашего времени.

В заключении рассмотрения Уложения 1903 года, мы можем сделать вывод, что институт правомерного вреда: во-первых, впервые получил своё самостоятельное название; во-вторых, впервые в кодифицированном документе был закреплён как самостоятельный институт со своей структурой; в-третьих, данный институт начал действовать основываясь на самостоятельных методах и принципах.

Революция 1917 года внесла весомые преобразования в теорию уголовного права, а также в уголовное законодательство, в том числе и в изучаемый мной институт. А. В. Косарев отмечал «…после революции взгляд на необходимую оборону и преступления, совершенные с её превышением, несколько отошёл от критериев, принятых в демократических государствах» [12, с. 11]. В постреволюционный период новая власть не могла признать, что политика коммунистов, действующая исключительно на благо общества и во имя защиты и охраны интересов населения, могла нести погрешность, и в определенных ситуациях человек должен был защищаться самостоятельно, так как государственная защита не всегда могла своевременно оказать воздействие на преступника.

Но несмотря на новый взгляд органов власти и общества на уголовную политику государства, в 1919 году в «Руководящих началах по уголовному праву РСФСР» было дано понятие и определение необходимой обороны. В статье 15 «Начал» отмечалось, что уголовное наказание не применялось к совершившему насилие над личностью нападающего, если это насилие являлось в данных условиях необходимым средством защиты, если насилие не превышает мер необходимой обороны [3]. Но в данном источнике не содержалось никакой конкретной информации об оценке необходимой обороны.

Следующим правовым документом, содержащим и раскрывающим понятие необходимой обороны, является Уголовный кодекс РСФСР 1922 года [4]. В соответствии с ним существовало три основания, по которым лицо не подлежало уголовному наказанию: малолетний возраст, душевное состояние лица, наличие обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 года содержал в себе два современных понятия: необходимая оборона и крайняя необходимость. То есть, такого понятия, как обстоятельства, исключающие преступность деяния, в Уголовном кодексе не было закреплено. Вместо этого в статьях 19 и 20 указывалось, что лицо не подлежит уголовному наказанию в случае применения необходимой обороны от посягательства на жизнь и здоровье, если не были превышены пределы необходимой обороны, а также в случае защиты жизни, здоровья или имущественных благ от неотвратимого вреда.

Если мы рассматриваем правовые документы с точки зрения хронологии, следующим источником права, содержащим в себе нормы об институте необходимой обороны, являются Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 года [5]. В Основных началах содержались те же термины и понятия о необходимой обороне и крайней необходимости. Также отмечалось, что необходимая оборона допускалась и разрешалась для защиты советской власти и порядка.

В последующем все принятые нормативно-правовые акты (Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. [6], Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и Союзных Республик 1958 г. [7], Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. [8]) содержали все те же понятия и нормы об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, тот же предмет и те же методы регулирования данного вопроса.

Уголовный кодекс Российской Федерации, который был принят в 1996 году [2], вслед за Конституцией 1993 года [1], отражал в себе все то новое, что сформировалось в новом государстве. Россия встала на путь демократизации, либерализации и гуманизации общества. Формирование новых социальных, экономических, политических, идеалистических, духовных и правовых отношений, повлияло на содержание как Конституции РФ, так и Уголовного кодекса РФ.

Институт обстоятельств, исключающий преступность деяния, стал существенно расширен и был выделен в отдельную главу, с новой и эффективной систематизацией. Он включил в себя: необходимую оборону, причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, крайняя необходимость, физическое или психическое принуждение, обоснованный риск, исполнение приказа или распоряжения. Такой расширенный перечень обстоятельств показывает, насколько новая политика государства направила уголовное законодательство в сторону гуманизации и либерализации.

Уголовная политика государства стала направлена на совершенствование методов и механизмов регулирования общественных отношений, на более справедливую оценку деяний, совершенных в сфере действия Уголовного кодекса РФ, что несомненно помогло государству двигаться в сторону демократического общества.

Проведенный анализ исторического развития норм об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, позволил сделать вывод, что институт обстоятельств, исключающих преступность деяний берет своё начало с древнейших времён. Понимание важности данных норм было пронесено на протяжении всего исторического пути, при этом актуальность данного института только росла, как и осознание того, что обстоятельства, исключающие преступность деяния, являются эффективным и современным средством регулирования уголовно-правовых отношений в любом обществе.

Литература:

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г. с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020 г.) // Российская газета. 1993. № 237.
2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 04.08.2023 г.) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
3. Постановление Наркомюста РСФСР от 12.12.1919 г. «Руководящие начала по уголовному праву Р. С. Ф. С. Р». // СУ РСФСР. 1919. № 66. Ст. 590 (утратил силу).
4. Постановление ВЦИК от 01.06.1922 г. «О введении в действие Уголовного Кодекса Р. С. Ф. С. Р». (вместе с «Уголовным Кодексом Р. С. Ф. С. Р».) // СУ РСФСР. 1922. № 15. Ст. 153 (утратил силу).
5. Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и Союзных Республик (утв. Постановлением ЦИК СССР от 31.10.1924 г.) // СЗ СССР. 1924. № 24. Ст. 205 (утратили силу).
6. Постановление ВЦИК от 22.11.1926 г. «О введении в действие Уголовного Кодекса Р. С. Ф. С. Р. редакции 1926 года» (вместе с «Уголовным Кодексом Р. С. Ф. С. Р».) // СУ РСФСР. 1926. № 80. Ст. 600 (утратил силу).
7. Закон СССР от 25.12.1958 г. (ред. от 08.04.1989 г.) «Об утверждении Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик» // Свод законов СССР. 1990. Т. 10. С. 501 (утратил силу).
8. Уголовный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960 г.) (ред. от 30.07.1996 г.) // Ведомости ВС РСФСР. 1960. № 40. Ст. 591 (утратил силу).
9. Берлин А. А. О необходимой обороне. Ярославль: типография Губ. правл., 1911. 106 с.
10. Исаев И. А. История государства и права России: учебник. М.: Норма: ИНФРА-М, 2020. 800 с.
11. Кони А. Ф. О праве необходимой обороны / Предисл.: А. Цориев. М.: Остожье, 1996. 112 c.
12. Косарев А. В. Актуальные проблемы института необходимой обороны: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2001. 29 с.
13. Розин Н. Н. О крайней необходимости: уголовно-юридическое исследование. М.: URSS: ЛЕНАНД, 2016. 250 с.. С. 188.
14. Сергиевский Н. Д. Русское уголовное право. Часть общая: пособие к лекциям / под ред. С. Н. Трегубова. Петроград: типография М. М. Стасюлевича, 1915. 395 с.
15. Юшков Ю. Н. Институт необходимой обороны и его роль в борьбе с преступностью в современных условиях // Государство и право. 1992. № 4. С. 61–66.