Вданной статье представлен анализ российского законодательства, которое устанавливает уголовную ответственность за истязание в Российской Федерации. Проблематика рассматриваемой темы является необходимым условием для правильной квалификации истязания как уголовно-наказуемого деяния, что впоследствии необходимо для более эффективного способа уголовно-правовой охраны личности в пределах Российской Федерации.
Ключевые слова: уголовное право, уголовная ответственность, истязание, физические страдания, психические страдания.
This article presents an analysis of Russian legislation that criminalizes torture in the Russian Federation. The problematics of the topic under consideration is a necessary condition for the correct qualification of torture as a criminally punishable act, which is subsequently necessary for a more effective way of criminal legal protection of the individual within the Russian Federation.
Keywords: criminal law, criminal liability, torture, physical suffering, mental suffering.
Объективная сторона данного общественно-опасного деяния выражена действиями — неоднократными, систематическими побоями либо иными насильственными действиями, последствием которых является физическое либо психическое страдание, а также причинной связью между действиями истязателя и страданиями потерпевшего. [2, с. 58]
При анализе статьи 117 УК РФ можно выделит два вида совершения истязания — это либо побои, имеющие систематический характер, либо иные насильственные действия. В данных способах и кроются главные проблемы квалификации истязания как уголовно-наказуемого деяния.
Проявлением данной проблемы является то, что на практике представляется достаточно сложным установить ту самую системность. Так как критерии системности не определены в российском законодательстве.
Необходимым элементом объективной стороны истязания является системность побоев, которая должна объединять единую линию поведения. В противном же случае преступление будет носить эпизодичный характер и квалифицироваться, как совокупность преступлений.
Таким образом, правильно при квалификации истязания следует исходить из того, что системность подразумевает по собой совершение побоев два или более раза рамках срока давности привлечения к уголовной ответственности, а если быть более конкретнее — в рамках 2-х лет.
Как указывает К. А. Барышева, российское уголовное законодательство, в отличие от зарубежного, не рассматривает в качестве отдельного вида неблагоприятного последствия причинение эмоционального вреда, психических страданий. Указанный признак является криминообразующим только в одной норме УК РФ, а именно ст. 117 «Истязание». При квалификации деяния по данной статье к объективной стороне относится причинение психических или физических страданий потерпевшему, что является не последствием преступного поведения, а способом совершения преступления (так как состав формальный). Автор подчеркивает, что психические страдания, как следует из анализа нормы, можно причинить только путем физического насилия над жертвой, а это не соответствует характеристике данного понятия в гражданском праве. [1, с. 151–162]
Ещё одним способом истязания являются иные насильственные действия. Судебной практике известны случаи истязаний путём психического насилия, но этот способ, как и прошлый, сложен в процессе установления и доказывания.
Физическое и психическое страдания являются последствиями истязания. На наш взгляд именно последствия истязания представляются наиболее сложными в квалификации. По большей части эта проблема обусловлена тем, что обязанность по установлению факта страдания ложится на плечи должностного лица правоохранительных органов. Думается, следует отнести данную обязанность к компетенции судебно-медицинского эксперта.
Изучив труды А. К. Зебницкой, можно выделить еще одну проблему, которая касается сознательных ошибок при квалификации по ст. 117 УК РФ правоохранительными органами. Например, супруг избивал на протяжении определенного времени свою супругу, впоследствии которая решила обратиться в отделение полиции с целью подачи заявления по факту совершенных противоправных действий. Скорее всего сотрудники скажут заявительнице о том, что заявление составлено неверно. Несмотря на это, очевидно, в данной ситуации дело публичного обвинения.
В отличии от частного и частно-публичного преследования, публичное преследование предполагает активные действия со стороны правоохранительных органов, независимо от заявления потерпевшего. В вышеупомянутой ситуации сотрудники полиции подразумевают, что через непродолжительное время супруги примиряется, следовательно, их работа окажется бесполезной, поэтому заведомо они пытаются снять с себя ответственность. В подобных случаях данная проблема приводит к безнаказанности и росту латентной преступности, поскольку при публичном преследовании можно применять меры пресечения, в том числе заключение под стражу, что позволило бы обезопасить потерпевшего от преступника.
В заключение нужно отметить, что по своей структуре состав преступления, определенный статьей 117 УК РФ, является довольно сложным при квалификации. Следовательно, на основе проведенного анализа охраняемых уголовным законом общественных отношений, необходимо первостепенно выделить проблему квалификации, в связи с чем сохраняется необходимость дальнейшего совершенствования данной нормы. Помимо указанной проблемы требуется также обратить внимание на довольно мягкую уголовную ответственность, предусмотренную данным составом преступления, в связи с чем надлежит рассмотреть возможность ужесточения санкции за истязания, которая должна соответствовать общественной опасности. Однако при ужесточении меры наказания за совершенное деяние не удастся полностью обеспечить гражданину уголовно-правовую защиту, поскольку зачастую преступник находится в состояние алкогольного или наркотического опьянения, тем самым, не давая себе отчет о совершение данного деяния. Из этого следует, что необходимо обратить внимание на влияние общественно-социальных законодательных мер по реагированию в данной ситуации. Одновременно, следует обратить внимание на сознательные ошибки при квалификации сотрудниками правоохранительных органов, которые могут привести к нарушению прав и законных интересов человека и гражданина.
Литература:
- Барышева, К. А. Уголовно-правовая защита частной жизни в России и за рубежом / К. А. Барышева // Закон. — 2017. — № 12. — С. 151–162.
- Коротков, А. В. Внутрисемейное насилие в пределах ответственности за побои /А. В. Коротков, Н. В. Еремина // Ленинградский юридический журнал. — 2017. — № 2. — С. 208–215.
- Кудрявцев, В. Л. Объективная сторона квалифицированного состава принуждения к даче показаний (ч. 2 ст. 302 УК РФ): вопросы теории и практики / В. Л. Кудрявцев //Адвокат. — 2016. — № 10. — С. 53–59.
- Зебницкая, А. К. Некоторые вопросы правовой регламентации «бытового (домашнего) насилия» в России и США / А. К. Зебницкая // Международное уголовное право и международная юстиция. — 2020. — № 3. — С. 17–19.
- Давыдова, Н. Н. Принцип уважения чести и достоинства личности в российском уголовном судопроизводстве / Н. Н. Давыдова // Российский следователь. — 2019. — № 9. — С. 22–25.
- Харламов, В. С. Уголовно-правовая интерпретация виктимной стороны внутрисемейного насилия / В. С. Харламов // Журнал российского права. — 2016. — № 4. — С. 108–118.
- Беспалов, Ю. Ф. Семейное насилие в Российской Федерации как порок жизни и деятельности семьи и ее членов: социально-правовой аспект / Ю. Ф. Беспалов // Нотариус. — 2019. — № 1. — С. 21–25.
- Молев, Г. И. Проблемы квалификации истязания как уголовно-наказуемого деяния / Г. И. Молев. — Текст: электронный //: [сайт]. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/problemy-kvalifikatsii-istyazaniya-kak-ugolovno-nakazuemogo-deyaniya???history=15&pfid=1&sample=0&ref=0 (дата обращения: 29.11.2023).
