В рамках языкового механизма воздействия на общественность в статье рассматривается такое явление как реалии. Реалии, используемые в текстах информационного характера, играют огромную роль в формировании единого мнения в отношении того или иного события/явления. Приведенные примеры из российских и иранских средств массовой информации отражают эффективность и результативность употребления такого рода лексики в публицистических текстах.
Ключевые слова: реалии, речевое манипулирование, общественное мнение, публицистический стиль, персидский язык.
Главная задача публицистического стиля — передавать информацию и через нее оказывать воздействие на публику. В настоящее время источник информации не ограничивается книгами или газетой. Все больше развиваются электронные СМИ: радио- и телепрограммы, интернет-источники, информационные каналы в мессенджерах, электронные журналы и газеты. Сейчас именно они являются основным средством воздействия на коллективное сознание, которое впоследствии формирует общественное мнение. Как правило, СМИ не остаются полностью индифферентными по отношению к тому, что исследуют и о чем сообщают своим читателям. Соответственно нельзя исключать субъективный фактор, который играет ключевую роль при восприятии написанного. В качестве субъективного фактора можно считать то, что носит сознательный характер: заинтересованные субъекты, мнение лидеров, собственное мнение.
Речевое манипулирование наиболее часто используется в практике СМИ. Манипуляции — это вид психологического воздействия, имеющий целью тайно, скрыто, изменить мнения, установки, поведение адресата в интересах манипулятора, требующий искусности от манипулятора, чтобы изменения, происходящие с адресатом, были незамеченными, неосознанными [1, с. 5].
Существует две формы манипулирования: открытая и скрытая. Интерес для исследования представляет последняя форма, скрытая, поскольку все больше современных СМИ обращаются к ней в попытках повлиять на общественное мнение или, другими словами, манипулировать.
СМИ используют различные техники манипулирования: выборочное отражение реальности, давление на чувства и вызов эмоций, создание «фейковых» новостей, т.е. распространение дезинформации.
Технология манипуляции включает в себя комплекс методов с целью воздействия на публику и управления общественным мнением. Одним из методов манипулирование сознанием и эмоциями общества, применяемый СМИ, является использование различных языковых средств: тропы (метафоры, сравнения, эпитеты, перифразы), стилистические фигуры (градация, антитеза, синонимы, антонимы). Среди этих языковых явлений особый интерес представляет такая категория как реалии .
Реалии — это слова, понятия, явления, присущие одному конкретному языковому сообществу и чуждые любой другой языковой группе. Следовательно, реалии обладают такими признаками как: окрашенность и аутентичность. Они придают речи оригинальность и неповторимость, отражают местный колорит, приближают читателя к национальной картине мира этнического общества.
Каждый информационный медиатекст обладает таким свойством как идеологическая модальность , т. е. содержит свой собственный мирровозренческий оттенок, передающийся при помощи различных языковых средств. Несмотря на то, что качественный новостной текст должен быть объективно-нейтральным, это не отменяет наличия экстралингвистического фактора, а именно категории культуроспецифичности, которая находит отражение в первую очередь в реалиях [2, с. 101]. Именно по этой причине реалии — мощный инструмент манипулирования общественностью. Рассмотрим следующие информационные сообщения, в которых употреблены реалии.
Россия начала специальную военную операцию (СВО) на территории Украины 22 февраля 2022 г. В российских СМИ едва ли можно найти другое упоминание этой военной кампании: «Правительство Липецкой области отправит в зону СВО 23 автомобиля» (РИА Новости); «В зоне СВО началось применение новой ударной платформы «Скальпель»» (ТАСС); Участники СВО и беженцы получили льготы от нотариусов на 100 млн рублей в 2023 году (Интерфакс) и т. д.
Используя слово «спецоперация» или «СВО», СМИ стремились показать следующее: вынужденный характер боевых действий и желание разрешить конфликт мирным путем с минимальным количеством жертв с обеих сторон.
В то время как в иранских СМИ это явление изначально называли не «عملیت ویژه روسیه », т. е. СВО, а: « جنگ روسیه و اوکراین » — «война России и Украины». Например: مشکل اصلی در تداوم جنگ روسیه و اوکراین چیست؟ («Исна»); اردوغان: مبادله اسرا گام مهمی در مسیر پایان جنگ بین روسیه و اوکراین است («Ирна»).
Возможно, слово «война» было употреблено иранскими СМИ под влиянием западных СМИ, смысл которых состоял в усилении напряженности обстановки в регионе и в обвинении России в качестве агрессора и инициатора боевых действий на Украине.
Тем не менее, словосочетания «جنگ روسیه و اوکراین» и «специальная военная операция», несмотря на отнесенность к одному и тому же событию, имеют различную стилистическую окрашенность (отрицательную и нейтральную) и по-разному влияют на аудиторию.
Иран представляет собой влиятельную силу на Ближнем Востоке. Противников правящего режима в Иране немало как в регионе, так и далеко за его пределами. Однако на протяжении последних лет основной противоборствующей силой стали эти два государства: США и Израиль.
Иранские СМИ в попытках усилить уже существующую ненависть к этим двум странам стали активно использовать в своих источниках эти словосочетания: شیطان بزرگ و شیطان کوچک («Большой Сатана», «Малый Сатана»). Примечателен тот факт, что до 1991 г. «меньшим сатаной» Иран называл СССР.
Впервые термин «Большой Сатана» был употреблен аятоллой Хомейни 5 ноября 1979 г. в своей речи по случаю захвата американского посольства в Тегеране: آمریکا شیطان بزرگ، مار زخمی است (США — большой сатана, раненая змея)
آمریکا شیطان بزرگ و اسرائیل شیطان کوچک است، از ابتدایی که خداوند نیتش براین قرار گرفت که انسان را خلق کند شیطانی که از جنس آتش بود با خلقت انسان مخالفت کرد.
Посредством употребления этих уничижительных терминов по отношению к США и Израилю иранские СМИ выражают свою враждебность и показывают свое отношение к этим странам. Несвобода прессы, замедленное развитие экономики, застывший уровень жизни — понятия, неразрывно связанные с «Большим и Малым Сатаной». Об этом иранские СМИ не забывают напомнить своей внутренней публике, обвиняя во всех «смертных грехах» эти две страны и поддерживая итак негативные настроения общества.
Иранцы, поверхностно владеющими историческими знаниями о своей родине, после неоднократного повторения таких терминов будут уверены, что во всех проблемах Ирана виноваты именно США и Израиль.
Примеры подобного манипулирования общественным мнением не единичны. С каждым годом язык СМИ становится более разнообразным и интересным, а количество реалий, использованных в информационных сообщениях растет. Особое распространение на фоне последних событий получила такая техника манипулирования как: ложная новость или фейк .
Фейки активно распространяются в интернете, социальных сетях, новостных каналах и мессенджерах. Кроме этого появилось такое понятие как «дипфейк», т. е. технология, основанная на искусственном интеллекте, позволяющая создавать ненастоящие или «фейковые» аудио и видео.
Фрагмент новости, содержащий реалию, можно увидеть ниже: Лукашенко объяснил перемещение вагнеровцев к границе Польши.
Вагнеровцами называют членов частной военной кампании «Вагнер», которая действует в качестве наемников и активно участвует во многих боевых действиях, в том числе на территории Украины.
Эта фейк-новость была опубликована с целью напугать Польшу возможным нападением группы «Вагнер», т. е. повлиять на общественность и вызвать панику местного населения.
Позже Лукашенко так прокомментировал эту фейк-новость: «Вдруг, слышу недавно, взбесилась Польша, что якобы сюда идет какой-то отряд, аж 100 человек. Никаких отрядов ЧВК «Вагнер» в 100 человек сюда не перемещались. А если перемещались, то только для того, чтобы передать боевой опыт бригадам, которые сосредоточены в Бресте и Гродно».
На основе приведенных выше примеров, можно сделать вывод о том, что наиболее ярко реалии представлены в информационных текстах, описывающих различные противостояния, военные конфликты, столкновения интересов политических партий или социальных групп. Реалии в СМИ действительно играют роль убеждения и агитации. Их использование характеризуется наличием у данного класса лексики оценочных и социальных возможностей для эффективного воздействия и манипулирования общественным мнением. Их смело можно отнести к скрытому средству манипулирования, поскольку в информационном тексте они выглядят совершенно естественно, т. е. не привлекают внимания. Тем не менее, последнее не мешает оказывать воздействие на публику и влиять на формирование определенного мнения по отношению к тому или иному событию или явлению.
Несмотря на то, что тексты СМИ действительно насыщены реалиями, отражающими события текущей жизни и тесно связанными с существующей действительностью, их понимание может быть существенно затруднено, если речь идет о международных новостях. Только при наличии определенного уровня фоновых знаний реалии могут быть понятны и адекватно восприняты обществом. Необходимо отметить тот факт, что реалии, попадающие в международные СМИ снабжаются дополнительными разъяснениями, которые, естественно, отсутствуют, если текст написан для внутренней аудитории.
Реалии активно используются СМИ в качестве средства манипуляции, которая с вою очередь имеет целью: навязывание адресату определенных оценок, точки зрения и побуждение его к каким-либо действиям.
Литература:
1. Е. В. Горина Коммуникативные технологии манипуляции в СМИ и вопросы информационной безопасности: [учеб.-метод. пособие]; [науч. ред. Э. В. Чепкина]; М-во образования и науки Рос. Федерации, Урал. федер. ун-т. — Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2016. — 5–6 с.
2. Добросклонская Т. Г. Медиалингвистика: Системный подход к изучению языка СМИ: Современная английская медиаречь. — М.: Флинта: Наука, 2008. — 263 с. — Библиогр.: 101 с.
3. Язык средств массовой информации: Учебное пособие для вузов/ Под ред — М. Н. Володиной. — М.;Академический Проект; Альма Матер, 2008. — 760 с.
4. Ю. А. Ильичева Речевое манипулирование в политическом тексте. — Вестник СПбГУ. — Сер.9. —2013. — Вып.4. — 172–184 с.
