Статья рассматривает проблемы и тонкости, связанные с квалификацией преступлений, совершенных в соучастии. Анализируются различные формы и степени соучастия, а также правовые последствия и сложности, возникающие из-за совместного участия в преступлениях. Подробно обсуждаются различия между основными исполнителями и пособниками, ответственность каждого участника и проблемы, с которыми сталкиваются юристы при попытках обеспечить надлежащее выполнение закона.
Ключевые слова: соучастие, квалификация преступлений, совместное участие, правовые последствия, основные исполнители, пособники, ответственность, юридические проблемы.
This article delves into the challenges and nuances associated with the qualification of crimes committed in complicity. Various forms and degrees of complicity are analyzed, as well as the legal implications and complexities arising from joint participation in crimes. The differentiation between principal perpetrators and accomplices, the accountability of each participant, and the challenges faced by legal practitioners in ensuring justice is appropriately served are discussed in detail.
Keywords: complicity, crime qualification, joint participation, legal implications, principal perpetrators, accomplices, accountability, legal challenges.
Институт соучастия в преступлении впервые был закреплен в Уголовном уложении 1903 года. В уголовном законе СССР 1960 года эта концепция была определена в статье 17 как «Умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении преступления». Современный Уголовный кодекс РФ 1996 года выделяет целую главу (глава 7) на эту тему, включающую пять статей о различных аспектах соучастия [2].
При применении закона возникают сложности в определении квалификации преступлений, осуществленных различными группами лиц, так как необходимо учитывать действия и намерения всех участников [1].
В современной юриспруденции существует множество спорных вопросов в отношении соучастия. Некоторые из них включают: проблемы с определением неосторожного сопричинения преступления, трудности с правильной квалификацией преступлений, отсутствие четких критериев для определения различных групп преступников и вопросы, связанные с посредничеством в преступлении, когда исполнителем является лицо, не являющееся субъектом преступления.
Согласно части 2 статьи 33 УК РФ, если кто-либо привлекает к совершению преступления лицо, которое либо не достигло возраста уголовной ответственности, либо невменяемо, то первое лицо будет считаться исполнителем преступления. Эта позиция также подтверждается пунктом 42 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 [3].
Тем не менее, некоторые эксперты считают, что в случае, когда преступление совершается под руководством вменяемого лица с участием лиц, не подлежащих уголовной ответственности, нельзя говорить о соучастии. Поскольку лицо, которое не достигло возраста уголовной ответственности или невменяемо, не может быть признано участником преступления [4]. Это подразумевает, что только один участник действительно является исполнителем.
Статья 32 УК РФ определяет соучастие как деяние, в котором участвуют минимум два лица, которые вменяемы и достигли возраста уголовной ответственности. Поэтому, когда присутствует только один такой участник, его сложно рассматривать как соисполнителя.
Затруднительно понимать, почему действия, описанные в части 2 статьи 33 УК РФ, рассматриваются как форма соучастия, учитывая, что «другие лица» в этом контексте (включая невменяемых) не могут нести уголовную ответственность и, следовательно, не могут быть соучастниками. Это подтверждает мнение о том, что в таких обстоятельствах нет реального соучастия.
Вопрос неосторожного сопричинения до сих пор вызывает много споров. По уголовному кодексу РФ, неосторожность в рамках соучастия не признается. Согласно статье 32 УК РФ, под соучастием понимается исключительно умышленное преступное действие. Однако есть эксперты, считающие возможным неосторожное соучастие.
Так, Н. Д. Сергеевский утверждал, что неосторожное соучастие проявляется тогда, когда участники не прогнозируют исход, но могли бы и должны были это сделать. Он приводил пример: рабочие на крыше по приказу начальника, не предупредившего о возможных рисках, сбрасывают бревно, при этом один из рабочих привлекает к себе еще одного рабочего для помощи, и в результате бревно падает на прохожего, убивая его. В данной ситуации начальник действует как подстрекатель в рамках неосторожного соучастия, первый рабочий — как исполнитель, а второй — либо как помощник, либо как соисполнитель, в зависимости от его роли в процессе [5].
И. Я. Хейфец поддерживал мнение Н. Д. Сергеевского, уделяя в своей работе особое внимание вопросу неосторожного подстрекательства [6]. С другой стороны, Ф. Лифт был уверен, что неосторожность в соучастии невозможна. Он аргументировал, что и подстрекатель, и пособник всегда осознают свои действия и возможные последствия [7].
Что касается других упомянутых вопросов, для их рассмотрения лучше обратиться к конкретным примерам из судебной практики.
Рассмотрим примеры ошибочной классификации. Так, Я. и К. были приговорены Истринским муниципальным судом Московской области за участие в деловом обмане, что привело к грубому нарушению государственных интересов, зафиксированных в законе, в качестве подстрекательства и помощи в преступлении. Однако, апелляционная инстанция Московского областного суда высказала несогласие с этой классификацией, указав, что М. предоставил неправдивые данные в протоколе с целью улучшить результаты своей деятельности. При этом первоначальный суд не учел основания, изложенные в статье 32 УК РФ и пункте 4 статьи 33 УК РФ, нарушив таким образом стандарты уголовного и процессуального законодательства. В ходе рассмотрения дела судом нижестоящей инстанции были приняты на веру неверные показания свидетелей, в то время как достоверные были отклонены. Более того, апелляционный суд выявил серьезные недостатки в выводах и обоснованиях приговора, где были приведены необоснованные показания свидетеля М. Позже выяснилось, что М. на самом деле не делал таких заявлений, которые были учтены в документе. Исходя из выявленных нарушений, апелляционная инстанция Московского областного суда изменила квалификацию действий Я. и К. в рамках их участия в преступлении [8].
В судебной системе иногда возникают сложности в определении разницы между терминами «организованная группа» и «группа лиц, действующих по предварительной договоренности». В Ставропольском регионе верховный суд отклонил решения нижестоящих инстанций по делу двух обвиняемых, выявив ошибку в интерпретации уголовного законодательства, что привело к неверной квалификации деяния.
Кассационный суд Ставрополья пришел к выводу, что в действиях Ф. и Н. отсутствуют характерные черты организованной группы, такие как:
— высокая профессиональная подготовка;
— стойкая связь между членами с определенными способами подготовки к преступлениям; • четко определенное разделение обязанностей;
— тщательная подготовка и координация действий организатором;
— использование специализированного оборудования и средств связи;
— основательный отбор и вербовка участников;
— строгие условия для вступления в группу;
— постоянство и солидарность ее членов;
— специализация каждого участника и подчинение общим правилам дисциплины.
Исходя из вышеуказанных фактов, было определено, что Ф. и Н. действовали на основе предварительной договоренности, но без признаков организованной группы. Таким образом, их деяния были квалифицированы как совершенные «группой лиц по предварительному сговору». В результате такой квалификации уровень ответственности был уменьшен [10].
Изучая вопросы и сложности, связанные с институтом соучастия, а также анализируя судебные решения по этому вопросу, становится очевидно, что судебные органы продолжают допускать значительные ошибки при квалификации преступлений. Постановления Пленума Верховного Суда РФ также не приносят необходимой ясности в этот вопрос.
Многие осуждены на основании ошибочной квалификации, что приводит к более строгому наказанию, чем это было бы справедливо. Эти проблемы могут возникать из-за различных факторов. Один из них — стремление правоохранительных органов показать лучшую раскрываемость преступлений. Это может касаться групповых преступлений, преступных объединений и т. д. При этом не учитывается отсутствие признаков, например, организованной группы.
Ложные показания свидетелей также могут ввести суд в заблуждение, и при отсутствии полного анализа ситуации суд может основывать свое решение на неверной информации. Отсутствие четких критериев в законе для различия между разными видами групп преступников также может сбивать суд с толку.
Для улучшения ситуации важно внести изменения в уголовное законодательство. Учитывая важность и сложность вопроса соучастия, где участвует несколько лиц, увеличивая общественную опасность, необходимы новые меры. Ключевой шаг — разработка четких критериев для определения разных групп преступников. Важно также повысить качество следственной работы и наказывать правоохранительных служащих за игнорирование явных доказательств.
При рассмотрении дел о соучастии судам следует руководствоваться не только уголовным кодексом, но и действующими постановлениями, уточняющими положение в этой области. Если уголовное законодательство будет эффективно решать вопросы, связанные с соучастиями, это улучшит раскрываемость преступлений и снизит количество ошибок при квалификации и назначении наказания.
Литература:
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 (ред. от 04.08.2023) // Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, N 25, ст. 2954.
- Уголовный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) (утратил силу с 01.01.1997) // Ведомости ВС РСФСР, 1960, N 40, ст. 591.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 (ред. от 28.10.2021) «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» // Бюллетень Верховного Суда РФ, N 4, апрель, 2011.
- Назаренко Г. В. Квалификация особых случаев соучастия: соучастие и невменяемость // Правоведение. 2008. № 3. С. 95.
- Сергеевский Н. Д. Русское уголовное право. Пособие к лекциям. Часть общая. СПб., 1887. С.371–372.
- Хейфец И. Я. Подстрекательство к преступлению. М., 1912. С.377–378, 396.
- Лифт Ф. Учебник уголовного права. Общая часть. М., 1903. С.245–251.
- Дело № 22–3496/2016 // Архив Московского областного суда г. Красногорск (Электронный ресурс). Режим доступа: https://rospravosudie.com/court-moskovskij-oblastnoj-sud-moskovskaya-oblast-s/act-105296217/ (Дата обращения: 22.09.2023).
- Дело № 22–13/2017 (22–1810/2016) // Архив Новгородского областного суда г. Великий Новгород (Электронный ресурс). Режим доступа: https://rospravosudie.com/court-novgorodskij-oblastnoj-sud-novgorodskaya-oblast-s/act-548798637/ (Дата обращения: 22.09.2023).
- Дело № 4У-1633/2016 [44У-325/2016] // Архив Ставропольского краевого суда (Электронный ресурс). Режим доступа: https://rospravosudie.com/court-stavropolskij-kraevoj-sud-stavropolskij-kraj-s/act-540267653/ (Дата обращения: 22.09.2023).
